Санта–Барбара II. Книга 3

Дэвид, наконец‑то, перевел дыхание.

— Нет, я буду играть, — вновь твердо сказал он.

Шейла пристально посмотрела ему в глаза и поняла, что сейчас мужчину остановить невозможно. Тогда она запустила руку в сумочку, достала пачку купюр и отсчитала половину.

— Все, полторы останется у меня, — твердо сказала она, — а на эти можешь играть.

Дэвид схватил деньги.

— Я думаю, нужно делать более крупные ставки.

— Неужели тебе мало? — недоумевала женщина. — Завтра можно начать снова.

— Но завтра удача может отвернуться от нас, — резонно заметил Дэвид, — я хочу играть в казино, там можно выиграть хоть миллион.

— А ты хорошо подумал? — спросила Шейла.

— Ладно, если я и проиграю, то полторы тысячи у нас останется, это все равно хорошо.

— Но я боюсь играть, — сказала Шейла, — я лучше похожу, загляну в магазины.

— Но ты хоть поцелуй меня на удачу, — попросил Дэвид.

Шейла привстала на цыпочки и поцеловала его в губы.

— Ну, вот, теперь я знаю, что выиграю, — Дэвид погладил жену по щеке и заспешил к залу казино.

Шейла осталась стоять одна во внутреннем дворике и сквозь огромное стекло смотрела на своего мужа, как он пробирается между играющими, заглядывает на столы, как бы выбирает, к которому пристать, где его может ждать удача.

Наконец, он остановился возле стола, за которым играли в кости. Сейчас кости бросала пышнотелая низкорослая негритянка в ярком сверкающем платье. Она вся была уже в поту, ее глаза сверкали сумасшедшим огнем. Она, широко размахнувшись, бросила кости, и те, подпрыгивая, покатились по столу и, ударившись о заднюю стенку, замерли. Негритянка даже подпрыгнула и бросилась на шею первому встречному. Им оказался Дэвид.

Все были захвачены игрой, и только крупье казался непроницаемым. Он своей лопаточкой подвинул негритянке горку жетонов. Та тут же сложила их столбиками и вновь сделала ставку.

Шейла, улыбнувшись, помахала рукой Дэвиду, но он не увидел этого жеста и уже пристально следил за игрой, сжимая в руке жетоны.

Шейла почувствовала себя одинокой и двинулась к лестнице, ведущей на первый этаж, в магазин.

Дэвид некоторое время присматривался к игре, подсчитывал, какие цифры выпадают чаще. Но вскоре он понял, что аналитическим путем невозможно угадать результат. И он решил действовать наудачу.

Негритянка вновь выиграла. Ее восторгам не было конца. Перед ней уже лежала изрядная горка жетонов и, если бы ее сейчас спросили, сколько она выиграла, она бы, наверное, не нашлась, что ответить. Ее занимал только сам процесс игры. Она, как зачарованная, следила за катящимися кубиками, пытаясь мысленно их остановить на нужной грани, и ей это, вроде бы, удавалось. Ни один бросок не оставался без выигрыша.

Наконец, решился и Дэвид. Он поставил половину своих жетонов на те же цифры, что и его соседка.

— Девять и одиннадцать, — принял ставку крупье. Негритянка, широко размахнувшись, бросила кости. Дэвиду казалось, что они катятся ужасно медленно и никак не могут остановиться. Он впился в них взглядом и принялся молить: "Девять, одиннадцать… девять, девять… одиннадцать, одиннадцать…"

Ударившись о заднюю рифленую стенку, кубики замерли.

— Шесть и три! — выкрикнул крупье. Но и без него все уже успели посчитать.

— Девять! Девять! — радостно закричала соседка Дэвида, и вновь бросилась к нему на шею.

Теперь лопатка крупье подвинула выигрыш не только к полной женщине, но и к Дэвиду. Он тоже начал делать ставки и понял, как нужно поступать. Он медлил и ставил только в самый последний момент, всецело полагаясь на интуицию своей соседки.

«Ей ужасно везет, — думал Дэвид, — я должен это использовать».

И действительно, кости дважды выпадали нужными цифрами. И теперь уже и возле Дэвида высилась гора ярких жетонов.

Их стол окружили зеваки, все давали советы. Но

Дэвид понимал, нельзя прислушиваться к чужим словам, нужно полагаться только на везение.

Он, наконец, решил рискнуть по–настоящему. Он собрал все свои фишки и поставил их на одну цифру.

«Восьмерка должна принести мне счастье» — почему‑то подумал Дэвид.

А его соседка поставила на десять и при этом с недоумением посмотрела на Дэвида, ведь до этого они ставили на одни и те же цифры.

— Ставки приняты, — сказал крупье, и все замерли в ожидании, ведь было ясно, проигравший уже не будет делать ставок, настолько большими они были.

Негритянка в последний момент передумала и протянула кости Дэвиду.

— Нет, лучше вы бросьте, мистер.

— А я хотел бы, чтобы это сделали вы.

— Но я не хочу, чтобы вы выиграли, — призналась соседка, — а я проиграла, ведь вам тоже везет.

— Тогда давайте поставим вместе на одну цифру, — предложил Дэвид.

Женщина задумалась. Зрители томились в ожидании.

— Но мне кажется, что сейчас выпадет десять, — сказала полная женщина.

— А мне кажется — восемь, — сказал Дэвид.

— Ну, что ж, можно проверить.

— Так будете ставить на мою цифру? — предложил Дэвид.

— Нет, я ставлю на свою.

— Так кто же будет бросать?

Негритянка решительно взяла кости и, зажмурившись, занесла руку. Дэвид в последний момент сдвинул все свои фишки на цифру десять.

Крупье удивленно посмотрел на него, но Дэвид действовал по правилам, и негритянка, улыбнувшись Дэвиду, вновь зажмурила глаза и бросила кости.

«Десять! Десять! — скандировали все вокруг, пока кубики летели.

И действительно, кости как по магическому заклинанию остановились на шести и четырех.

Все безумно загалдели, словно сами выиграли большие деньги. Крупье с непроницаемым лицом пододвинул выигрыш к Дэвиду и его соседке.

— Нет, я не буду больше играть, — негритянка вытерла потный лоб носовым платком, — у меня сдают нервы. Я знаю, что мне больше не повезет.

— Ну, что ж, — сказал Дэвид, — тогда и я выхожу из игры.

— Может, выпьем, отпразднуем удачу? — предложила полная женщина.

— Я должен идти искать жену, — Дэвид огляделся по сторонам.

Шейла из внутреннего дворика вошла в игровой зал. Она чувствовала себя очень одинокой, чувствовала, что до нее нет никому дела, и поэтому с нескрываемым интересом наблюдала за людьми, охваченными азартом.

«Боже, неужели они все надеются выиграть? Неужели они думают, что удача ходит рядом с ними?

Но ведь кто‑то же должен и проиграть? Не может же быть такого, чтобы они все выигрывали. Но почему они так радуются? Почему столько много безудержного веселья? Неужели у них в жизни все так хорошо, их не тревожат кредиторы, банки не требуют возвращать деньги? Неужели все радуются жизни и счастливы?»

Шейла смотрела то на одного, то на другого человека, охваченного азартом игры, недоуменно пожимала плечами. Кое–какие лица ее смешили. Она огорчалась, когда видела, как кто‑то проигрывает, радовалась, когда кто‑то выигрывал. Но все равно чувствовала себя одинокой и потерянной в этой многоголосой толпе.

— Девушка, вы скучаете? Может быть, хотите сыграть? — предложил ей молодой парень с цветастым рюкзаком за спиной.

— Я уже сыграла.

— И что, выиграли? — парень улыбнулся нагловатой белозубой улыбкой.

— Да, выиграла и больше играть не хочу.

— А вы что, приносите удачу? — спросил парень.

— Не знаю, — Шейла пожала плечами, улыбнулась, отвернулась и двинулась между столами.

Наконец, она выбралась из казино и замерла: перед нею был огромный застекленный магазин, где продавались всевозможные дорогие вещи. Она несколько мгновений постояла рядом с витриной, потом вошла в стеклянную дверь.

Та медленно провернулась, пропуская Шейлу в помещение. Здесь был совсем другой воздух и совершенно иной мир. Здесь царила тишина и покой. У прилавка стояло несколько молодых, очень привлекательных девушек, которые о чем‑то весело говорили между собой.

Шейла посмотрела на них и прошла в магазин. Здесь вес было для очень богатых людей. На низком стеклянном столике стоял сверкающий поднос, на котором лежали конфеты.

Шейла протянула руку, взяла одну, надкусила ее, как бы пробуя на язык горьковатый шоколад, и прошла дальше, туда, где висели шикарные вечерние платья. Красный бархат, черный — все платья были элегантны и красивы. Шейла коснулась одного из них рукой.

«Боже, какое красивое! У меня никогда такого не было».

И тут она, как бы обо всем забыв, сняла его с вешалки, приложила к себе и взглянула в огромное зеркало.

«Как оно мне идет!»

И действительно, черный глубокий бархат тускло поблескивал, лоснился, и Шейле показалось, что это платье сшито специально для нее.

Она подошла поближе к зеркалу и стала всматриваться в свое отражение более пристально.

Она настолько была захвачена этим, что забыла обо всем: сбросила с плеч рубаху, приспустила бретельки майки, разглядывая, как платье смотрится с ее загорелым телом.

Зрелище было великолепным.

Наконец, Шейла опомнилась и посмотрела на ценник, пришитый к обратной стороне подола.

«Всего пять тысяч долларов. Да, к сожалению, я таких денег заплатить за эту вещь не могу, хотя она мне безумно идет».

Охваченная своими чувствами, Шейла не заметила, как сквозь стеклянную стену за ней пристально наблюдает шикарно одетый мужчина. Рядом с ним толпилось несколько пожилых солидных мужчин. Они что‑то ему говорили, но он только кивал в ответ, не отрывая взгляда от Шейлы и черного платья в ее руках. Он явно любовался женщиной. Он наклонял голову то направо, то налево и на его губах скользила улыбка.

Наконец, Шейла почувствовала этот пристальный взгляд, но не обернулась, а увидела красавца–мужчину в зеркале.

Она смутилась и быстро повесила платье на вешалку.

Но мужчина, извинившись перед своими компаньонами, уже прошел в отдел. Он остановился напротив Шейлы и все так же любезно ей улыбался.

Шейла еще больше смутилась. Она не знала, уйти ей или остаться. Она почувствовала себя маленькой девочкой, пойманной на чем‑то недозволенном. И хотя сама она толком не могла объяснить, в чем же она провинилась, она немного грустно улыбнулась мужчине и попробовала пройти мимо него к двери.

Но тот предупредительно поднял руку.

— Это платье очень идет вам, почему вы его только прикладывали, а не примиряли? — поинтересовался он.

Шейла пожала плечами и немного виновато улыбнулась.

— Оно мне не по карману, — честно призналась она и тут же принялась застегивать рубашку.

Мужчина с сожалением смотрел на то, как под одеждой исчезают обнаженные плечи женщины.

— А, по–моему, это платье вам очень идет и вам нужно обязательно купить его.

— Но я же вам сказала, оно мне не по карману, — ответила Шейла, она спешила поскорее уйти отсюда, ей сделалось невыносимо стыдно.

— Хотите, я вам куплю его? — немного развязно произнес мужчина.

Шейла смутилась еще больше, тем более, он говорил так, что не поверить в его слова было невозможно.

Женщина понимала, стоит ей только кивнуть головой, и она тут же получит его в подарок. Но почему? С какой стати? Вот этого она понять не могла.

— Я понимаю, вы смущены, — сказал мужчина.

Он продолжал улыбаться и все так же изучающе смотреть на женщину. Он оглядывал ее с головы до ног, и Шейла чувствовала себя неуютно под его пристальным взглядом.