Фемида его любви — 2

Глава 13

Неделей раннее

— Саш, ты сейчас куда? — после пар меня в коридоре догнала Лена, протягивая забытые конспекты. — Ты снова забыла тетрадь в аудитории. У тебя все нормально? — она участливо заглянула мне в глаза, пытаясь заранее понять, солгу или нет.

— У меня тут еще дела кое-какие есть, не жди меня, — я попыталась положить тетрадь в рюкзак на весу, в результате чего уронила тубус, потом сам рюкзак, разбросав все его содержимое по коридору. Обреченно закатив глаза, я села на корточки, начав собирать вещи по полу, пока подруга вытаскивала из-под ног снующих туда-сюда студентов мои блески, подводку, тушь, салфетки и прочие мелочи, о наличии которых при себе я даже не догадывалась.

— У тебя все хорошо? Ты рассеянная сегодня, как никогда, — Лена помогла мне все запихать обратно в рюкзак.

— Все хорошо, мне еще к Петровичу нужно, потом прогуляюсь и домой, — поцеловав подругу в щеку, я попыталась сбежать, прежде чем меня завалят расспросами. Сегодня мне нужно было превратиться в невидимку и сбежать из универа, не попавшись никому на глаза. Провернуть задуманное, учитывая круглосуточную свору Вестника вместо моей тени, было непростой задачей.

— Ты точно в порядке? — Лена не отставала. Зная, как мне тяжело давалась беременность, подружка старалась везде быть рядом. Потому что если неделю назад я жаловалась на тошноту по утрам, то сейчас меня мутило в течение всего дня, плюсом добавилось низкое давление. Вчера я просто резко потеряла сознание посреди пары.

После таких фокусов в моей голове мелькала мысль, что наш с Алексом сын (я была уверена, это мальчик) еще бултыхаясь в околоплодных водах, показывал характер отца и как мне будет с ним нелегко. Когда поделилась мыслями с Ленкой, та отшутилась словами «чем сложнее беременность, тем легче роды». Вместо облегчения я испытала новый панический заход, ибо родов я боялась больше всего на свете. Все связанное с болью совсем не для меня, поэтому о дне икс старалась пока не думать.

— Не переживай, со мной все хорошо. Правда, есть дела, — убедила я подругу и изобразила некое подобие улыбки.

— Я тебе точно не нужна? А если твой бывший появится… Как ты одна справишься? — Ленок не спешила уходить.

— Я буду в многолюдных местах, не переживай. Если что, я сразу позвоню и ты прибежишь с битой наперевес меня спасать.

— Ну как знаешь. Если что, я на связи, — она обняла меня, перед тем, как уйти.

Я еще некоторое время постояла в коридоре, озираясь по сторонам, затем направилась в дамскую комнату.

Прошла неделя, как я жила у Краснова. За это время многое изменилось. Начался учебный год, я дорисовала стену в спальной комнате в счет оплаты месяца проживания. Саша был готов пустить меня на больший срок, я прекрасно понимала, рисование — это всего лишь предлог, и не хотела пользоваться его добротой. Я Саше нравилась, он с первой минуты знакомства не пытался этого скрывать, но мне не хотелось, чтобы между нами возникли привязанности. У нас все равно ничего не сложится из-за моего положения. Сомневаюсь, что Краснов будет в восторге от предложения — воспитывать чужого ребенка. Да ладно, ребенка. Он будет в шоке, если узнает, чей плод любви я носила под сердцем. Да, я твердо решила оставить малыша. Пусть кроха будет памятью о любви. Пускай в наших непродолжительных и горьких на вкус отношениях с Вестником останется сладкое воспоминание в виде маленьких ножек, с топотом бегающих по квартире. Раз Алекс не смог мне подарить любовь, пусть оставит на память ее последствие.

Квартиру для проживания я искала. Сравнив цены на жилье, нашла подработку — обучала детей рисованию, запускала онлайн-трансляции, где писала картины по референсам. На жизнь пока хватало. С Сашей договорилась пожить у него максимум полтора месяца, пока скоплю на аренду. Он предлагал помощь, говорил, что я ему ничуть не мешаю, но я настояла на своем. В новую жизнь мы пойдем вдвоем с моим ребенком. Первое время перекантуемся на съемных квартирах, а дальше что-нибудь придумаем. В крайнем случае я всегда могла уйти в общежитие.

Кроме новой работы и планов на будущее я получила подписку о невыезде. Спустя день мне позвонил адвокат и оповестил о «радостной» новости. Теперь я не могла уехать не только в Норвегию, но и в другой город. С этим я тоже смирилась. Жива, уже хорошо. У меня обязательно все будет хорошо.

Я твердила себе мантру счастливого будущего каждый день, пока окружающие замечали, что я стала меньше улыбаться и больше грустить. Они правы, ибо тоска, как паразит, тащила меня своими клешнями в царство печали. Мне хотелось бы все списать на токсикоз и жуткую усталость, но это было второстепенно. Я изводила себя тоской по Алексу и не могла с этим ничего поделать. Не смотря на все, что он сотворил, я не могла на него злиться, потому что любила. К сожалению, я до беспамятства влюбилась в этого человека, хотя заведомо мои чувства были повязаны траурной лентой. Наивная художница поверила в светлое будущее с тем, у кого его априори быть не могло.

Так странно… Между нами быстро завязались отношения, мы заискрились, но он резко погас, оставив меня тлеть в одиночестве от неразделенных чувств.

Алекс больше не появлялся в моей жизни. По слухам, его никто не видел в городе. Я надеялась, с ним все хорошо и моя скромная персона, точнее ее начинка, не представляла для него интереса, хоть его бульдоги неизменно бродили за мной по пятам, везде сопровождая. Порой мне казалось, что наше расставание — это жестокий спектакль. Пройдет время и Вестник появится на моем пороге, сказав, что он решил свои проблемы и теперь мы сможем быть вместе. Поблагодарит за то, что сохранила ребенка.

Да-а-а… Если есть рейтинг наивности и за него платят, то я подпольный миллионер. Наивная идиотка, которая верила в чудеса и отказывалась принимать суровую реальность.

В своих мыслях я прошла в дамскую комнату. Перед зеркалом обновила макияж, внимательно себя разглядывая: от прошлой Саши с вечно блестящими глазами не осталось и следа. Ее временно или постоянно замещала девушка с печальными очами и опущенными уголками губ. Я была слишком измотана и растерянна. Впервые за свою жизнь я осталась одна наедине со своими проблемами. Точнее, не так. Я пожелала остаться одна, считая, что так безопаснее.

С братом мы общались. Он пытался вернуть былые отношения, но я его избегала. На сообщения и звонки отвечала, от встреч отказывалась. Я боялась, что, оставшись наедине, он снова попытается запереть меня дома и использовать в качестве приманки на Вестника.

С Ритой пока что так и не получилось поговорить и это меня удручало. Подруга не появлялась в универе, сославшись на поездку к родителям. Обещала вернуться через неделю и все объяснить. Почему-то она хотела пообщаться именно лично, избегая сотовой связи и мессенджеров. Мне казалось, она боялась, что нас может прочитать Семен.

А вот брат поделился своей личной жизнью.

— Почему ты мне не рассказал о том, что у вас с Ритой роман? Меньше, чем через полгода, я стану тетей, а вы молчали. Самые близкие мне люди скрыли такой факт, — высказалась я ему как-то по телефону.

— Я же говорил: если будет что-то серьезное, я сообщу. На тот момент это были обычные мимолетные встречи, — поделился брат. — Я не рассчитывал на продолжение, а потом все завертелось, куча проблем… Ты сама знаешь, что мне тебе рассказывать. Было не до этого.

— А ребенок? Шестнадцать недель, Семен! Она сказала, ты принял ребенка и очень рад!

— Ну, да. Рад… — он как-то странно замялся. — Санчо, я не так давно сам узнал о ее положении. Она долго не говорила. Боялась, наверное, что на аборт отправлю. Призналась, когда уже было поздно.

— А ты бы отправил на аборт, если узнал раньше?

— С хрена ли? Мой ребенок — моя ответственность. Я не из тех, кто будет бегать, ты меня знаешь. Ритка красивая, неглупая девушка, она мне безумно нравится. И раз пошел такой разговор, то ты должна знать: я решил сделать ей предложение.

Я вспомнила наш разговор и грустно вздохнула. Брат поступал, как настоящий мужчина. Ритке повезло. С ним она будет, как за каменной стеной. Ну, ничего. У меня тоже все будет хорошо, но чуточку позже.

Достав из косметички блеск для губ, решила немного привести себя в порядок, но отложила стик в сторону, ощутив, что в комнате не одна. Присмотревшись в отражение, заметила Артема. Он стоял в полумраке, прислонившись спиной к двери и внимательно наблюдал за мной, сложив руки в локтях. На его губах играла легкая улыбка.

— Тёма? — я повернулась к нему и осмотрелась. — Что ты тут делаешь? Как ты прошел сюда?

В универе действовала пропускная система, мимо охраны пройти было нереально, но судя по довольной улыбке на лице парня, он смог.

Артем отклеился от стены, лениво потянулся и направился ко мне.