Развод. Цена нелюбви

Глава 21

Королевы имеют право на все, кроме личного пространства, полной жизни и любви. Королевы могут ходить как хотят, но только туда, куда поведет их рука игрока. Они не бывают счастливыми, эти дурные королевы. И свободными не бывают.

– Что ты купила? Сумку? Оооо,– восхищенно сверкает глазами Липка, пожирая взглядом бумажный пакет в моей руке, с логотипом известной фирмы.– Неужели эта та…? Ну, которая из лимитированной серии? Кожа молодого быка, застежки из платины, подкладка прошита золотой нитью? Я бы душу продала… И чего тебе не хватает, Ирка?

– Не надо душу,– морщусь, делая глоток из тонкостенной фарфоровой чашки размером с наперсток.– Мне помощь нужна. Лип, погуляй за меня по магазинам,– бросаю на стол платиновую карту, выданную мне заботливым Витюшей. Он это не из щедрости сделал. Так легче следить, действительно ли его женушка лечит душевную рану покупкой дорогих тряпок.– Ни в чем себе не отказывай и сумка твоя.

– Ир, ты что задумала? – напряглась Липка, прищурилась кошкой, даже от пакета с сумочкой отвлеклась.

– Ничего. Мне просто нужно смотаться в одно место.

–Это место ментяра твой? Если да, то нет. Слушай, я понимаю все. Но ведь у тебя проблемы будут. И у меня, если Половцев прочухает что мы его за нос водим. Да и этот твой, Северцев… Не ломай парню жизнь. Она и так у него не айс. И сумка мне эта не нужна. Ну куда я с ней… дадут по башке еще из-за торбы. Да и что я положу в кошелку, которая стоит как Боинг? Дешевую губнушку, расческу и полупустой гаманок? Риш, не делай глупостей, а?

–Давно ли ты стала такой моралисткой? – кривлю я губы в улыбке.– Не бойся, я не полезу опять в омут с головой. Да и Северцева я предала. Он меня ненавидит, Липка,– сглатываю болючий колкий ком, растопыривший свои ядовитые шипы в моем горле. И не зови меня Ришей, пожалуйста.

– А как? – хлопает глазами подруга.

– Апельсинкой.

– Ох, Ирка, получу я по жопе. Прямо вот ей же и чувствую, что сумка эта мне будет стоить моей ослиной башки.

–Не ворчи. Купи себе еще тот палантин. Помнишь? Похожий на татарский шалаш, который. Тебе же он так понравился. Ну же. Такая будешь в нем чика, да с сумкой. Лухари вилладж. У тебя на работе от зависти все позагибаются. Особенно Лялькина, – голосом змея искусителя шиплю. Даже фамилию лютой Липкиной соперницы вспомнила. Вижу, что Липка ведется по алчному блеску в ее глазах.

– Этот шалаш стоит как однокомнатная квартира,– облизывается моя подружка.

– Как раз, как любят Половцевы. Дорого-богато.

– Но они же захотят увидеть, на что ты потратила деньги.

– Не захотят, им плевать, что я куплю. Так что, по рукам?

Через пять минут я стою на улице. Телефон я оставила Липке, которая сейчас, наверняка, задрав хвост носится по бутикам. По сути она права, я ее подставляю. Но мне от чего-то совсем не стыдно. Это ведь подруженька сдала меня Половцевым, я точно знаю. Делала она это из благих побуждений. Решила вернуть меня в богатую семью. Хорошая подруга. Заботливая. Но… Где уверенность, что сейчас она меня не сдаст? Ну я вас умоляю, какая женщина откажется от вожделенных тряпок. Да Липуся сейчас не помнит даже о том, что за бесплатный сыр всегда приходится расплачиваться.

– Куда вам, мадам? – интересуется таксист, как по мановению волшебной палочки остановивший возле меня свой экипаж. Прям Сивка-бурка.

– Архив МВД,– отвечаю я коротко.– Если довезете быстро, минуя пробки, заплачу двойной тариф.

Зачем я еду туда? Не знаю. Может быть просто для того, чтобы убедиться, что Аркадий враль и подлец? Все равно мне не станет проще. Потому что я страшно скучаю по злобному великану. Что я хочу узнать? Где сейчас предатель, бросивший нас с мамой в детстве? Зачем? К чему мне эта информация? Он сломал и маму, сделал ее тем, кем она стала. Всю жизнь считала копейки. А потом продала дочь за сытую жизнь. И винить ее за это просто глупо. Она считает, что сделала меня счастливой. У меня есть все, что многим даже и не снилось. Наверное в ее понимании я просто глупая овца, не понимающая своего счастья. Сломанные судьбы. Искривленные понятия хорошего. И все это заслуга Майорова Игоря Александровича. Черт, я даже фамилию его вымарала из жизни и документов. И вот тебе на, снова он всплыл, снова портит мне жизнь.

Прибыли,– улыбается водитель.– Экспресс такси, мадам. Расплачиваться наличными будете?

– Вы просто Вин Дизель,– улыбаюсь я, достаю из сумочки купюры, которые даже не утруждаюсь пересчитать.

– Много,– хмурится дядька.– Давайте я вас подожду и отвезу куда скажете. И это, вы бы не показывали сколько у вас денег при себе. Мало ли подонков. А женщина вы красивая, и… У таких, как вы должна быть охрана. Если бы я был вашим мужем, я бы ни за что…

– Вы не можете быть моим мужем, потому что слишком хороший человек,– говорю я холодно. Выбираюсь из машины, дрожа от странного предчувствия надвигающейся катастрофы.

В архиве тихо. Настолько, что кажется воздух звенит от этой тишины гнетущей. Хочется просто развернуться и сбежать. Но, я гоню от себя эту мою слабость. Слишком часто я бегу от проблем. Предпочитаю плыть по течению. И еще, мне от чего-то страшно важно исполнить приказ чертова капитана.

– Мы не даем посторонним информацию о заключенных, осужденных по тяжким статьям,– механически говорит работница архива выслушав мой запрос. Стучит равнодушно по кнопкам клавиатуры. Абсолютное равнодушие, которое меня даже успокаивает.

– Заключенных? – это же ошибка. Мой отец не может сидеть в тюрьме. Что угодно, но не это.– Послушайте, я дочь этого человека. И мне нужно знать, где сейчас находится мой отец и жив ли он.

– Паспорт, данные о смене фамилии, свидетельство о браке,– даже не подняв на меня глаза диктует список эта молодая нахалка.– Запрос рассматривается в течение месяца. Оплата таксы за рассмотрение в кассе архива на первом этаже.

– Месяц это долго. Мне надо сейчас. Я заплачу, хорошо отбашляю, – да уж, я быстро учусь. Половцевы шикарные учителя.

– Я сейчас вызову охрану. Камеры наблюдения зафиксировали момент предложения вами мне взятки, – наконец то соизволивает опуститься до созерцания моей персоны мерзавка.– Хотите? Или все же по протоколу будем действовать? Запрос. Касса. Месяц.

– У меня нет месяца,– шепчу я. Скандал мне сейчас не нужен. Он сразу станет всеобщим достоянием. Половцевы мне не простят самовольства.

– Ничем не могу помочь,– заканчивает разговор сотрудница архива и демонстративно уходит, оставив меня одну.

Час на исходе. Надо спешить. Месяца у меня нет. Через две недели назначена процедура ЭКО. Да, Витя торопится. И мне очень интересно чем вызвана такая спешка. И что-то мне подсказывает, что Северцев не просто так навел меня на след человека, благодаря которому я увидела этот чертов свет.

– Сука ты, Северцев,– бурчу себе под нос. Спускаясь по ступеням. Таксист так и не уехал. Ждет меня. Смотрю на часы. Успеваю.

Липка ждет меня в фойе, навьюченная сумками, как довольная верблюдица. Улыбаюсь, она порезвилась по-взрослому. Выдоила счет Половцевых на кругленькую сумму. Что ж, это ей подарок от них за помощь в моем порабощении.

– Слушай, мне страшно. Телефон звонил раз сто.

На дисплее и вправду куча пропущенных от мужа. Набираю номер. Телефон отзывается сразу злым голосом моего благоверного. Испугался Витюша. Аж задыхается.

– Милый, прости, я отключила звук на телефоне,-не дав ему возможности на мменя наорать, пою в трубку, наслаждаясь Витиным замешательством.– Ты же простишь свою Ришу? А я тебе купила галстук. Красивый такой, с ослом из шрека. Тебе пойдет, милый. И еще подарочек.

Ухмыляюсь, представив лицо мужа, когда я подарю ему то, что лежит у меня в сумке.

– Подожди. ты что так дышишь странно, Витя? Ты в порядке?

– Да, дорогая,– судя по зубовному скрежету он совсем не в порядке. Я удовлетворена. – Я пришлю за тобой машину. Отец ждет нас сегодня к ужину.