Сломанный лёд — 4

– Привет.

– Привет. – неловко улыбнулся Павел. – Встретились. – неопределённо сказал он и пожал плечами. – Как ты?

– Работаю.

Сейчас Регине очень хотелось куда-нибудь провалиться всё равно куда, лишь бы подальше отсюда и от этого мучительного незапланированного рандеву. Невыносимо было видеть человека, из-за которого она в одночасье встала в один ряд со всеми любителями служебных романов, а в её случае ещё и в ту очередь, где стоит бесчисленное количество женщин, серьёзно рассчитывающих, что их женатый любовник вдруг разведётся и будет плести с ней паутину счастья. Но основной печальный аккорд был в том, что треклятое сердце при виде Павла вдруг взорвалось романтическим фейерверком, а внутри стала играть любовная пластинка. Потом невыносимым счастьем казалась бешеная езда на его машине, затрёпанный номер дешёвого мотеля смотрелся как самый пафосный люкс, а пластиковые стаканчики с игристым были куда лучше хрустальных бокалов с шампанским.

Регина вернулась в реальность, когда лежала, всем телом прижимаясь к мужчине, а он разморенный страстью рассказывал что-то весёлое, сам смеялся и неряшливо гладил девушку по голове. Она почти не слышала, о чём он говорит, просто смотрела в одну точку и чувствовала, как внутри разливается чёрная тоска, густо покрывающая недавнее короткое счастье.

***

Когда Ксения добиралась до дома, то застыла на пороге, так же как и её подруга. Разрушений, конечно, было гораздо меньше: Юля с Алисой и Настей успели немного прибраться, но скрыть все следы недавнего побоища было невозможно.

– Ксения, не волнуйся, – быстро проговорила Юля, – произошло недоразумение.

– Мне точно не очень беспокоиться? – бесцветным голосом проговорила Ксения. – А то мне для одного дня достаточно потрясений, но увиденное меня совсем не радует.

– Ну, здесь-то мы разобрались. – рассматривая Ксению, сказала Алиса. – А что у тебя с лицом?

– Это долгая история. – выдохнула Ксения, подвинула коробку с битыми стёклами и подойдя к диванчику, присела. – Алиса, откуда ты здесь?

– Приехала, как только узнала, что у тебя происходит. Обидно, что ты мне не доверяешь и ничего сама не рассказала.

– Алиса, ты так долго шла к своему счастью, так трудно шла, что я просто не могу всё разрушить. А мне кажется, что там, где появляюсь я, всё вокруг поедает чёрный тлен.

– Ну, спасибо тебе, подруга. – уперев руки в бока, проговорила Алиса. – Да, кстати, а куда делась умная и рациональная женщина, хирург с большой буквы. Сейчас я вижу неврастеничку, которая сидит, стенает и начинает сама себе выдумывать суеверия. Ксюш, опомнись, ты ли это?

– Нет, это уже остатки. – Ксения поморщилась от боли и стянув куртку, глянула на притихшую Юлю. – Я вижу, под стол завалился контейнер с пюре, это можно съесть? Я плохо соображаю, ещё и не ела с утра ничего.

Алиса резко выдохнула, сдёрнула с рук резиновые перчатки и, достав коробку с пюре, бросила контейнер в мусорное ведро.

– Так, всё! Завтра я вызову сюда клининг, а сегодня вы все переезжаете ко мне. Ксюша, ты выспишься, отдохнёшь и всё нам с Толей расскажешь, а дальше решим, что делать.

– Нет, Алиса, – Ксения покачала головой, – не лезь в это дерьмо, может, и не испачкаешься, но забрызгаешься на сто процентов. У нас тут остров прокажённых.

– Ксения, актрисы здесь две и оба раза это не ты. Собирайся. – жёстко проговорила Алиса. – У меня дома дети, они ждут, когда мама приедет, а я им звонила и обещала тётю Ксюшу привезти. Которая, кстати, позорно от нас отвернулась.

– Белогорова, – Ксения сложила ладони в молитвенном жесте, но если Алиса что-то решала, то отвертеться было крайне трудно. – Ну как я с таким лицом к детям поеду?

– Легко. Скажем, что это грим. – не моргнув проговорила Алиса. – А где Кирюшка?

– В безопасности. – выдохнула Ксения. – Ладно, пойду соберу вещи.

Зайдя в свою спальню, Ксения вынула телефон, набрала номер телефона и спросила:

– Как вы?

– Сделал всё, как ты сказала. Мы уже далеко.

– Когда смогу, свяжусь с вами. – сухо сказала женщина и повесила трубку.

***

Уже несколько дней Катя лежала на больничной койке и просто смотрела в стену. Иногда она проваливалась в сон, потом выныривала, кривилась от тупой боли, мгновенно разливавшейся по телу, и снова цеплялась взглядом за шершавую поверхность плохо прокрашенной стены.

– Привет.

Катя даже не дёрнулась, когда почти над ухом раздался голос той самой дебелой девицы: этот сиплый звук она хорошо запомнила.

– Ну чё, отошла маненько? Ты давай не молчи, дело есть.

Почувствовав ощутимый толчок в бок, Екатерина развернулась и глянула заплывшими глазами на гостью.

– Что нужно? – еле двигая потрескавшимися губами, спросила она.

– Ох, какая ты расписная, – ощерилась в ухмылке посетительница. – Значит так, вот тебе номера счетов. К тебе придёт новая следачка, ты ей скажешь, что часть денег на этих счетах. Остальное бабло подельник спёр, с которым ты мутки крутила и из-за которого на дело пошла. Усекла?

– Может быть, мне лопату лучше взять и сразу себе могилу выкопать?

– Слушай, я и отсюда найду тех, кто твоих дошколят похлеще чем тебя отмутузят. Так что не рыпай мордой, делай, что говорят. Всё, поправляйся. – девица сунула Кате в руку бумажку и пошла к выходу.

– А если она спросит, куда подельник делся? Кто он был? Имя, например? – тихо спросила Катя.

– Скажи, что от любви всю голову свело, ничего не помнишь. – отмахнулась девица и, услышав голос врача, быстро выскользнула из палаты.

Катя молча смяла бумажку в кулаке, закрыла второй рукой рот и глухо заплакала. Она не помнила, как очутилась в лазарете, сутки тело её плавилось в котле острой боли, лицо почти не двигалось, превратившись в распухшую багрово-синюю маску, а вместо души внутри, казалось, висел кусок льда, от которого веяло могильным холодом. Она надеялась только на одно, что Ксения что-нибудь придумает и заберёт детей к себе, потому что Катя понимала, что весь срок ей просто не вытянуть и в скором времени её просто не станет, и тогда она ускользнёт отсюда, потому что дух не могут удержать никакие решётки.

– Сюда, пожалуйста.

Катя услышала в коридоре разговор и чьи-то торопливые шаги, потом дверь распахнулась, и на пороге появился доктор с девицей, которая Кате кого-то напоминала.

– Вот, Екатерина Вельга.

– Что с ней? – подойдя ближе, девица обернулась к лечащему врачу и уставилась на него в упор.

– Её привезли в бессознательном состоянии. – спокойно ответил врач. – Я спрашивал, говорит, что упала.

– А потом встала, подпрыгнула и снова упала. – процедила сквозь зубы Регина. – Здравствуйте, я следователь Боровских. – подвинув табуретку, она села возле кровати Екатерины и глянула на доктора. – Спасибо, что проводили, дальше я сама.

– Что ж, пойду. Но если честно, это крайне непрофессионально допрашивать её в таком состоянии. Вашему коллеге, чей визит предшествовал, я тоже об этом сказал.

– Спасибо, ещё раз. – Регина в упор посмотрела на него. – Я бы хотела остаться наедине с гражданкой Вельгой.

Врач слегка повёл бровью, развернулся и, чётко печатая каждый шаг, удалился, а Регина, достав телефон, вдруг навела камеру на Катю и сделала фотографию.

– Что? – еле процедила Катя. – Хотите отослать отчёт о проделанной работе?

– Меня зовут Регина, может, вы не помните, но я как-то приходила к Ксении по делу. – Регина набрала сообщение в мобильнике и, отослав его вместе с фотографией Кати, убрала аппарат. – Я была у вас дома несколько дней назад, застала обыск…

– Обыск? – задохнулась Катя. – Какой-то кошмар. Зачем? Я же во всём созналась, ну зачем вы это делаете? – на секунду замолчав, она высунула руку из-под одеяла и, разжав кулак, проговорила. – Ах да. Вот, вот счета, куда ушли деньги. – Катя нервно сунула Регине в руку лист бумаги и тихо добавила. – Пожалуйста, только не трогайте моих детей.

– Ну в принципе мне всё понятно, – читая записку, в которой криво было нацарапано: «Передай козе тупой, чтобы цифры эти запомнила. Заказчик требует.». – Алло, – набрав номер, проговорила Регина, – да, это Екатерина Вельга. Всё поняла, спасибо. – кратко закончила она и глянула на Катю. – Ваше дело передано мне на доследование. Сейчас приедет перевозка, и мы с вами переместимся в больницу.

– Прошу вас, нет. У меня дети.

– Екатерина, не беспокойтесь, – твёрдо сказала Боровских, – ваших детей вчера перевезли в детский санаторий на охраняемую территорию.

– Почему вы так заботитесь обо мне? Что вы хотите?

– Катя, можно я по-простому безо всяких плясок, – устало выдохнула Регина. – Мне, безусловно, нужна ваша помощь, но только если вы захотите и сможете мне её оказать. Но даже если у вас нет никакой информации, то я всё равно помогу вам вылезти из этой передряги, я не могу исправить все ошибки системы, но в данном случае я не отступлюсь, раз уж у меня появилась такая возможность.

– А что вы хотите знать? Я была просто бухгалтером, – Катя помолчала, – видимо, плохим бухгалтером, если не увидела, что за моей спиной творятся такие вещи.

– Вы о чём? – нахмурилась Регина. – А, вы о своём деле. Давайте вы спокойно доберётесь до больницы, вас обследуют, а потом поговорим. Не нравится мне ваше состояние.

– Простите, – Катя чувствовала, что даже этот короткий разговор изрядно вымотал её, – можно как-то сообщить Ксении, что мои ребята в порядке?

– Да. – Регина быстро набрала номер и поставила на громкую связь. – Ксения, добрый день, это Регина Боровских. С вами хотят поговорить, но предупреждаю, буквально три минуты.

– Слушаю. – из динамика послышался напряжённый Ксении.

– Ксюша, это Катя, – дрожащим от близких слёз голосом проговорила Вельга, – это Катя.

– Господи. Как ты? Катя, у нас забрали Колю и Зою, но я делаю всё возможное, чтобы их найти, хотя пока никакой информации нет.

– Ксюша, всё в порядке, следователь говорит, что они в хорошем санатории. Я просто хотела тебе об этом сообщить. Как Ольга Петровна?

– Катя, – Ксения помолчала несколько секунд и глухо проговорила, – она умерла, послезавтра похороны. Когда забирали детей, она просто не выдержала.

Регина сделала Кате знак рукой, чтобы та заканчивала, затем нажала на отбой и встала навстречу сотруднику, присланному Плотниковым.

– Перевозка ждёт внизу. Заключённая может передвигаться самостоятельно или нужны носилки?

– У меня нога сломана, – глухо сказала Катя и, отдёрнув одеяло, показала замотанную в гипс лодыжку, – но если какой-то костыль есть, я попробую сама дойти.

– Разберись с доставкой до машины, – кратко сказала Регина, – а я пойду её карту заберу. А то может ещё что-то отбито или сломано, а мы не в курсе.

Для Кати нашлось какое-то допотопное инвалидное кресло, которое катилось по коридорам, издавая странный дребезжащий звук, но для Кати эти звуки были музыкой, сейчас она поняла, что не зря в её сердце каждое утро расцветала надежда и уверенность в том, что скоро она выберется из этих страшных стен.

***

Впервые за несколько дней Насте не хотелось идти домой к Еремею, девушка была в смятении и не знала, что делать. Целый год она ждала встречи с ним, она жила этой мыслью, выискивала его в каждом встречном и просто растаяла в счастье, когда он появился. Но сейчас, увидев Костю, девушка впала в ступор: та далёкая, краткая встреча, как оказалось, оставила глубокий след, и сейчас вдруг мир заиграл другими красками. При этом Насте казалось, что мимо неё сейчас текут две параллельные жизни, и у неё есть возможность выбрать какую прожить.