Дамасский жасмин

Глава 16

Амаль

«Зеркало любви слепо»… В сотый раз Амаль повторяла про себя эту старинную арабскую пословицу, вглядываясь в свое отражение… В последние недели она проводила много времени у зеркала… Сама не понимая, почему… Серебряная гладь притягивала ее, помогала думать… Возможно, подсознательно так она пыталась найти в себе изменения, возможно, анализировала, что пошло не так в ее жизни, свернуло с верного маршрута… Возможно, чтобы напомнить самой себе, что все еще существует как личность, все еще не растворилась в своей агонии опасений и домыслов, как в канистре с серной кислотой…

Ее любовь была слепа? А его? Были ли они оба слепцами? Как только она думала об этом, на глазах невольно наворачивались слезы, которые она, однако, тут же порывисто, до рези, до жгучего чувства, размашистым жестом утирала, стараясь не думать о плохом, но мысли снова и снова возвращали ее к тому разговору, заставившему ее многое осмыслить…

Отчаяние женщины- самая страшная ее слабость… Это ее брешь, которая делает даже самые неприступные, мудрые, сильные души уязвимыми перед лицом незначительного, слабого врага… Мы будем бесконечно долго холодны, сдержанны и закрыты, но стоит отчаянию затопить наше сознание, все самообладание трещит по швам… Амаль презирала себя за любую форму слабости, но этой противостоять не могла… Она все- таки пошла путем, указанным Алёной, хоть заранее и понимала, что он, как в русских былинах, приведет ее только к боли и разочарованию, что это браконьерский капкан, в который ей суждено угодить…

Она не стала унижать себя звонками некой Петре, о которой ей рассказала украинская подружка Али… Пошла ва- банк… В обозначенное время поехала в спорт- зал, как посоветовала ей Алёна. И почему- то ее отнюдь не удивило то, что эта самая Петра первой подошла к ней, узнав… Представшая впервые перед Амаль на фото аватарки в мессенджере эффектная девушка- блондинка в реальной жизни оказалась скорее зрелой женщиной, заигравшейся до приторности пластикой и косметическими филлерами, нежели прекрасной гурией, способной увлечь ее мужа… Судя по виду, ей было не меньше сорока, хотя… Определение женского возраста на глаз- понятие очень растяжимое и сильно связанное с генетикой…

Они встретились глазами. Холодно оглядели друг друга с ног до головы. Амаль старалась включить все свое самообладание, чтобы не показывать виду, как ей некомфортно. Всё это давалось ей крайне нелегко. Она не привыкла вот так вступать в клинч с женщинами, потенциально записанными в соперницы. Слишком тепличными условиями была окружена любимая дочь правителя Сирии, чтобы ее вот так вот оценивали, как племенную кобылу… Сравнивали…

– Красивая,– сказала Петра, первой прервав молчание, – думаю, ему с тобой сейчас очень сладко, девочка…

– Какие познания… Может быть, Вы ошибаетесь,– парировала Амаль максимально спокойным тоном, выдерживая паузы.

Та усмехнулась в ответ,

– О, нет! Поверь мне, я, как никто другой, в курсе Его предпочтений…

– Это почему же?– слова царапали горло Амаль застрявшей обидой… Она мысленно готовила себя к ответу этой женщины, но разве к такому будешь готовой…

– Выдохни, Амаль… Если ты думаешь, что он меня трахает, то нет… Больше не трахает… Но… Можно сказать, это я долгое время определяла его вкус…– загадочно произнесла та, посмотрев на девушку многозначительным взглядом. А потом добавила,– На протяжении многих лет я подбирала для него девушек… Не будет же занятой и гордый наследный принц сам знакомиться с девицами для утех на улице или в ресторане…

– Послушайте, Петра, – начала было Амаль, продрав горло, – я здесь только потому, что Ваша подруга Алёна ясно дала мне понять, Вы знаете, где мой муж… Больше меня ничего не интересует, особенно то, что было «до»… Очевидно, у таких мужчин, как Фахд, было много женщин. Это меня не касается… Меня беспокоит настоящее. Так что мой вопрос прямолинейный… Какую роль Вы играете в его жизни сейчас? Он на острове? Скажите мне правду, и я щедро Вас отблагодарю… Просто информация… Не более…

Обещающий большой рот женщины с поблескивающими белым фаянсом унитаза винирами растянулся, как надувная лодка из- за объемных, перекаченных губ. В ее улыбке проскальзывала зависть на границе непроизвольного восхищения силой молодой противницы, которую не преодолеть, не победить… Та лютая женская зависть, что не скрыть ничем, которая проистекала от самой природы, от инстинктов, подобно тому, как одна самка уступает в дикой природе другой, более сильной…

– Надо же, сколько спеси, сколько достоинства… Ни грамма лишних эмоций, всё по делу… А он, правда, выбрал себе королеву… Это ж надо… Пришла унижаться передо мной, говорить о столь ужасной для любой жены теме, а на лице и мускул не дрогнул… Ты знаешь себе цену… Оно и понятно…

– Очевидно, Петра… Вы тоже не производите впечатление витающей в облаках нимфы… Жизнь Вас многому научила, судя по горечи во взгляде… Да и имя говорящее… «Петра»– это ведь в переводе с латыни «каменная»… Вы откуда? На европейку, судя по комплекции, не похожи… Латинская Америка?

– Молодец, Ваше высочество… Просто блеск, если только это не твои помощники успели навести обо мне справки… Я из Эквадора…

– Мои помощники не в курсе, что я здесь… Никто не в курсе…

– Понимаю…– снова улыбнулась гадковато собеседница…– но не кажется ли тебе, что иногда, чтобы ответить на вопрос о настоящем или будущем, надо знать о прошлом… А все ли ты знаешь о прошлом своего мужа?

– Что Вы хотите этим сказать?– Амаль намеренно обращалась к женщине перед собой на «Вы»… В этом тоже невольно проскальзывало ее превосходство, ее умение держаться на расстоянии… Ей не было смысла задевать ту, что старше, тыканием… Она и без того была выше… Зато Петра все больше скатывалась на эмоции… Еще бы, Амаль в долгую ей ни за что не переиграть… Если только…

Если только ее самые печальные опасения не подтвердятся…

– Арабские принцы… Как много влекущего в этом сочетании двух слов, да? Как оно будоражит… А ведь кто не знает о том, что за этими двумя словами стоит не только сказка про «Алладина»… Даже самая последняя дурочка из далекой деревни в курсе, сколько боли и унижения, сколько отчаяния могут принести эти мужчины, подобные буре в пустыне… Бесправие, измены, жестокость, насилие, даже извращенства… Согласись, Амаль, тебе ли не знать, что едва ли на свете есть более пресыщенные и алчные до низких, порочных удовольствий, до набивающего оскомину разнообразия и неприличного изобилия мужчины, чем арабы, наделенные властью и деньгами… Они ощущают свое превосходство по происхождению… В их генокоде вбито, что они выше других… Твой отец тоже такой? Тоже скрывает свою оборотную сторону жизни, наполненную с изнанки грязью и жестоким высокомерием?

– Я пришла сейчас сюда говорить не о своем отце, Петра… И не о природе арабских мужчин… Где мой муж? – все так же невозмутимо продолжала гнуть свою линию Амаль.

– Вот ты, красавица… Мир у твоих ног… Деньги, положение, происхождение… Я бы поняла, если бы на Него запала милая девочка из другого мира, не особо что- то видевшая в этой жизни, вроде твоей мамочки, захомутавшей твоего отца в молодости… Но ты… Ты ведь родилась в другом статусе… И все равно, как думаешь о Нем, ноги подкашиваются, а в животе закручивается горячий узел, да? И я дам тебе ответ на этот неозвученный вопрос- почему… Знаешь, что так сильно влечет женщин любого статуса и происхождения к арабским принцам? Не только романтика, не только сказочные богатства, не только желание вкусить экзотики… Арабские принцы– лучшие любовники на свете… Через них проходят самые дорогие женщины мира, самые красивые, самые опытные, самые утонченные… Они могут получить любую и получают. Не только тело, но и опыт… В руках такого ты проходишь через такие волны удовольствия, что потом любой другой будет казаться бледной тенью…

Амаль впервые за все время разговора с этой женщиной нервно сглотнула. Та была права. Ей ли не знать… Она с содроганием сердца вспоминала свою первую ночь с Фахдом и понимала, что он был словно джинном… В те мгновения в пустыне с ней творилось что– то ненормальное, неестественное…

– Ты даже не представляешь, сколько вас было… Красивых и не очень, умных, глупых, скандальных, развратных, скромных… Брюнеток и блондинок, латиносок, европеек, африканок… Но я буду всегда одна… Я знаю все его предпочтения, знаю, как он любит, чтобы на него смотрели, когда он кончает, знаю, какое белье его возбуждает до дыма в штанах, знаю, как заставить его достичь экстаза за минуту или устраивать марафоны часами… Потому что его сделала я, куколка… Я была его первой женщиной… Я открыла для него чувственный мир удовольствия…

Амаль лишь снисходительно улыбнулась.

– Мы опять скатываемся к прошлому, Петра… Уже неинтересно… Я не знала, как надо на него смотреть, когда он кончает, но женился он на мне…

– Как думаешь, женился бы, будь ты простой девочкой?– пикировала та в ответ. В ее взгляде проскользнула внезапно оголившаяся боль… Этой женщине было неприятно признавать правду…

Амаль не отвела взгляда. Смотрела прямо, смело.

– Женился бы… А если бы не женился, значит это был бы не тот Фахд, который оказался достойным стать моим мужем…

Петра улыбнулась… Словно капитулируя…

– Ты правда знаешь себе цену…– Отвела глаза. Задумалась.– Отвечая на твой вопрос, скажу сразу, Амаль, он бывает на острове. С отцом… Все они там бывают… Но женщины у него нет… Не знаю, шла сюда, хотелось тебя задеть, наврать, сделать тебе больно, заставить гореть в агонии, а теперь почему- то не хочется… Есть в тебе что- то… естественное что ли, благородное от природы… Ты не кичишься своим положением, не ставишь себя выше других демонстративно, подчеркнуто, хоть все и понимают свое место возле тебя… Ты это ты… Принцесса по рождению… Ты была рождена такой, сделана такой самим богом… Знаешь, я ведь была мисс красоты Эквадора… Натуральная, аппетитная, здоровая, полная надежд и любви к этому миру… Это был тоже мой дар от бога… И меня обижало, когда мне за его наличие завидовали… Это ведь я не сама стала такой красивой… Судьба выбрала меня на эту роль… – дернулась, словно очнувшись от воспоминаний, откинула светлые волосы назад,– Слушай, давай выйдем из этого проклятого зала и попьем кофе в кафетерии спорткомплекса… Тошно…

Амаль молча кивнула…

Через пять минут они уже сидели с двумя бумажными стаканчиками и прогорклым или кажущимся таким Амаль эспрессо, обжигающим пальцы через картон.

Петра вглядывалась в пустоту перед собой, не смотря в глаза собеседнице.

– Мне было двадцать пять, ему семнадцать. Только– только оперившийся птенчик с огромным желанием трахаться. А я была ой как хороша, это был мой звездный час… Думала, он будет длиться всегда… Фахд быстро наигрался… Что я хотела? Получил опыт, пошел раздавать его направо и налево сам… Потом был его отец… Фейерверков и искрометной радости уже не было, но терпимо… Не смотри так и не удивляйся… На тот момент я поняла, что мне надо удержаться в этом мире всеми правдами и неправдами… Очень уж не хотелось возвращаться в свой эквадорский клоповник с отчимом- пьяницей… А денег особых я не заработала… Все спустила на дорогие тряпки и побрякушки… Со временем вышла в тираж и для старшего…