Тетрада Величко

Глава 11

Настоящее

Рус приехал в воскресенье утром. Неожиданно. Кристина не особо понимала, что Карецкий сейчас забыл в больнице. Да еще и пришел прямиком к ней в кабинет, судя по тому, что даже куртку не снял.

— Ух… — он остановился на пороге, уставившись на нее и забыв, что собирался говорить, похоже. — Это нечто, Кристя! Выглядишь просто шикарно! Убила меня с утра. Как теперь дальше жить? — ухмыльнулся Рус, подойдя ближе и рассматривая ее новую стрижку. — Потрясающе!

Кристина улыбнулась. Что ни говори, а приятно. Очень.

— Ты что тут делаешь, Карецкий? — поинтересовалась она, кивком головы поблагодарив за комплименты. — Утро воскресенья… У тебя дел больше нет?

— Я?! — пришел в себя Руслан, вспомнив, кажется, о причине своего появления здесь. — Какого черта ты в отделении? — рявкнул Руслан уже без улыбки, кажется, имея схожий с ее интерес. — У тебя завтра смена. Что ты сейчас тут забыла, Величко?

Но то и дело на ее волосы поглядывал.

— Ничего, — спокойно пожала она плечами. — Вроде бы все на месте. Ничего не забыто, никто не забыт, — иронично хмыкнула. — Кофе пить будешь? — уточнила с той же иронией, игнорируя возмущение Руслана.

Карецкий что-то пробормотал сквозь зубы. Возможно, нечто неприличное. И стянул куртку с себя. Бросил на диван.

— Давай, — раздраженно буркнул он, буквально падая в кресло напротив.

Точно не выспался. Неудивительно, начало девятого. И все еще непонятно, что он здесь делает.

— Рус, зачем ты приехал? — включив кофемашину, повторила она вопрос.

— Я тебя в отпуск отправлю, Кристя. Принудительно. Отстраню от операций, запрещу пациентами заниматься. Ясно? — они удачно игнорировали вопросы друг друга, однако. — Пока ты не отдохнешь нормально, запрещу пускать на территорию больницы, если ты человеческого языка не понимаешь, — вычитывал он с серьезным выражением лица. — Мне пополам, что там у вас с Романом…

Неужели Рома снова Карецкому нажаловался? Странно, мама вчера вечером звонила, говорила, что Рома уехал к родителям. Спрашивала ее, что происходит. Кристина рассказала. А чего скрывать?

Да и муж вроде более-менее адекватно реагировал.

А еще Кузьма писал несколько раз. Про машину спрашивал. Сообщил, что в «комплект» к квартире еще и место на подземной парковке есть, оказывается. И у него пропуск, забыл отдать… Кристина пока еще думала, что ему ответить. Не знала — возьмет ли вообще? Да и не рискнула бы сейчас с ним вновь встречи искать. Слишком больно.

Заставила себя вернуться к разговору с Русланом и проблеме мужа.

— Это он тебе звонил, чтоб ты приехал и поговорил со мной? — подошла к кофемашине. — Я на развод подаю в понедельник, — хмыкнула она, достав чашки.

Поставила одну перед Русом. Подала сахар.

Карецкий прям завис на пару минут. А потом откровенно матюкнулся, уже в голос.

— Что он сделал?! — рявкнул Руслан так, что Кристина прямо вздрогнула. Подскочил, наклонился вперед, уперев руки в стол. Ну просто Кузьма номер два, елки-палки. — Опять загулял?

Несколько капель кофе пролилось на ее руку.

— В смысле? — уставилась она на Карецкого, слизнув кофе. — Я не знаю. Нет вроде, — пожала плечами Кристина.

Рус смотрел на нее еще более странно. И напряженно.

— А что тогда? — потребовал он ответа. — С чего вдруг развод?

Кристина саркастично усмехнулась.

— Я не поняла причин для трагедии, Карецкий? Где бурная радость? Разве ты мне не талдычил все эти годы, что я дурью маюсь с Ромой?

Руслан не улыбнулся в ответ, продолжая что-то высматривать в ней.

— И тем не менее, — напряжение сквозило и в его голосе. Рус отставил свой кофе по столу дальше. — Ты все эти годы терпела Романа и не реагировала на мои замечания и советы. Вот и пытаюсь понять, что он сотворил такого, что твое терпение лопнуло?

Кристина вновь пожала плечами, отпив из своей чашки.

— Ничего, Рус. Это я устала просто. У меня кончились силы. На себя не хватает, еще и его тянуть — не могу уже. А Рома вдруг решил, что он ребенка хочет, — улыбнулась с каким-то весельем даже.

После ночи размышлений ситуация виделась даже забавной.

— Еще одного? — голос Руса сочился презрением.

Он был в курсе всей той ситуации. Да и, Господи, вся больница, кажется, была. Кристина только состроила гримасу и допила свой напиток, пока совсем не остыл.

— Ясно. И как он к этому отнесся? Или ты еще не говорила? — Рус откинулся в кресле удобней, похоже, расслабившись.

Она же пожала плечами.

— Ну, раз ты здесь, то лучше знаешь. Мне вчера показалось, что адекватно, хоть и не особо согласен, но… — она вздохнула.

Карецкий почему-то уставился в свой кофе, болтая напиток в чашке. Это чем-то царапнуло Кристину. Но она вспомнила, о чем еще собиралась с Русом поговорить, и, чтоб не забыть, пока решила не докапываться до немного странного поведения главврача.

— Слушай, — она поднялась и прошлась по кабинету, спрятав руки в карманы халата. — Роман вроде пил на прошлом дежурстве. С каким-то медбратом. Там кто? Валера дежурил? Нет?

— Нет, Артем. И да, я в курсе, — кивнул Рус, задумчиво продолжая болтать свой кофе. — Надо с ним поговорить. Если не увижу изменений и понимания ситуации, вынесем вопрос об увольнении…

Вот тут Кристина напряглась. Не из-за увольнения. Ей хотелось верить, что Рома не станет пускать свою жизнь под откос и все же прислушается. Да и с матерью его собиралась поговорить по этому поводу. Но… Как-то не верилось, что Роман, позвонив Русу, чтобы тот на его жену повлиял, признавался бы в попойке на рабочем месте.

— Руслан, что ты здесь делаешь? — повернувшись к нему лицом, опять спросила Кристина, вдруг поняв, что на прошлый ее подобный вопрос он так и не ответил.

Карецкий стушевался и отвел взгляд. Шпион, блин.

А ее вдруг от гнева и обиды даже потряхивать начало. В груди придавило, будто камень кто сверху бросил. Кристина быстро вернулась к столу и взяла свой телефон. Руки дрожали от возмущения.

— Кристя, успокойся. Просто успокойся, — попытался достучаться до нее Руслан, поднявшись со своего места.

Тронул ее за плечо. Но у Кристины не было настроения внимать его советам. Может, и разумным, но совсем несвоевременным. Она дернулась всем телом, сбросив его руку. Тем более, он сам не мог не понимать, отчего она так отреагировала. Слишком напомнило другое место и ситуацию. И Руслан там тоже присутствовал со своими советами…

Это он ей что, за само упоминания моста и набережной решил отомстить? По душе проехаться трактором? Вчерашнего не хватило?

— Заткнись! — действительно злясь на него, на них обоих, огрызнулась Кристина. — Меня это достало, Рус. По-настоящему достало! — с обвинением смотрела на него, пока в телефоне начался дозвон.

Другой рукой крутила свою, уже пустую чашку из-под кофе. Тело требовало какого-то движения.

— Да? — Кузьма ответил после второго же гудка.

— Ты один?! — рявкнула… Действительно рявкнула она, ощущая настоящее бешенство внутри. — Премьера рядом нет? Партнеров? Девок, которым слышать чего-то не положено?!

— Один. Что случилось, малыш? — Кузьма справлялся лучше Руса.

Опыт притворства сказывался, видимо.

А у нее предохранители все сорвало. Не совсем понимая, что творит, она зачем-то взяла и хлопнула по столу. Хоть он и не рядом же, смысл? Не увидит. Думала — ладонью, а вышло чашкой, забыв, что держала ее в руке. По толстому стеклу пошла трещина из-за силы удара. Но Кристине в этот момент стало безразлично, пусть и очень эти чашки любила.

— Прекрати это, Кузьма! — тем же тоном потребовала она, глядя при этом на Руслана, который так и стоял напротив, не совсем понимая, как ее успокоить. — Перестань!! — она заорала, забыв, что в отделении. — Хватит передавать меня с рук на руки! Я не кукла и не вещь! Ни для тебя, ни для тебя, — тут она ткнула треснувшей чашкой в сторону Руса.

И вдруг, сама не понимая до конца зачем, запустила этой чашкой в угол кабинета. Вся обида и гнев, что бурлили внутри, требовали выхода. Чашка врезалась в стену.

— Если бы вы хоть понятие имели, как это больно! — под звон осыпающегося стекла выдохнула Кристина одновременно и в телефон Кузьме, и в лицо Русу. — Если бы ты только представлял… — повторила, отвернувшись от смутившегося Руслана, явно признающего свою вину взглядом.

Кузьма молчал на том конце связи. Но она слышала его напряженное дыхание.

— Я представляю…

— Нет! — она даже расхохоталась. — Не представляешь! Я так тебя ненавижу иногда. Ты себе даже вообразить не можешь, — добавила Кристина, чувствуя, как вместо бешенства накатывает опустошение и усталость.

Смысл? Какой смысл от ее истерики? Словно бы это хоть когда-то приводило к чему-то толковому, уж если он что-то решил. Если эти двое о чем-то договорились, считая себя самыми умными…

— Могу, малыш… Могу представить, — тихо и хрипло хмыкнул Кузьма. — Я себя ненавижу больше, красивая моя. Только должен быть уверен, что с тобой все нормально… Чашку тебе новую привезу. Это ведь ее разбила? Или обе?

Она рассмеялась, не поверив его словам. И просто устав. Громко и сипло, из-за севшего голоса.

— Господи! Ну, дайте же мне покой! — не выдержала она, опять сорвавшись в крик.

И запустила телефон следом за чашкой. К сожалению, тот был полегче массивной стеклянной посудины, и упал на диван.

— Кристя, давай я тебе успокаивающего принесу, а? — совершенно серьезно предложил Руслан, направившись в ее сторону. — Не бесись. Ты имеешь право злиться, но… Мы о тебе волнуемся.

— Да пошел ты, Рус… Далеко-далеко… Вместе с успокаивающим и своим волнением. И с ним тоже, — выдохнула она, махнув головой в сторону дивана, где на экране телефона мигал входящий вызов от Кузьмы.

Игнорируя и это, и Руса, она прошла мимо Карецкого и рванула дверь кабинета на себя. Ей был нужен воздух. Однозначно, стоило прогуляться.

В этот момент зазвонил телефон Карецкого. Кристина обернулась с порога кабинета, смерив Руслана с ног до головы взглядом, полным обиды и боли, наверное. Русу хватило ума хоть притвориться смущенным.

— Можешь его успокоить — я глупостей делать не буду, — не сомневаясь в том, кто звонит Русу, заметила Кристина голосом, который даже ей казался полным желчи. — И сам об этом… не волнуйся.

Хлопнув дверью так, что задрожали стекла окон в коридоре, она пошла на первый этаж. По ступенькам.

Гулять пришлось около часа. Даже то, что пальто забыла в кабинете — не останавливало. Исходила прилегающую к больнице территорию вдоль и поперек в ортопедических тапочках. Ни до чего умного не додумалась, зато немного успокоилась.

Да и не думала она, по большому счету. Пыталась забыть все то, что вылезло, «выстрелило» в памяти из-за этой ситуации, из-за их дурацких договоренностей. Слишком непростое и тяжелое, что Кристина не любила вспоминать. Забыть бы обо всем и жить свободной… Или сердце, душу все равно рвало бы на части, пусть и без памяти о причинах?

Она не знала. Ни единого разу не было такого, чтобы память вдруг сжалилась над Кристиной и позволила хоть на время что-то забыть.

Уехать бы куда-то… Только маму не оставишь. Да и смысл? Не спасает переезд ни от чего. Это как побег, только от себя. А себя ей здесь оставить не удастся, как ни хотелось бы. Так зачем? Тянуть ту же боль, вопросы и обиду в новое место? Да и где от Кузьмы скрыться? Этот, если захочет, достанет где угодно.