Случайная мама для сына босса

Глава 37. Карим

В темноте Дарья казалась заблудшим на огонёк привидением. Хотя огонька у меня не было, и приманила её бутылка виски. Она споткнулась ещё пару раз, чертыхнулась вполголоса, потом все же добралась до меня. Не нашла, на что сесть — кресло в этом углу стояло одно, и уселась прямо на пол, где-то у моих ног.

— Давайте ваш алкоголь, — попросила Дарья. Я протянул ей бутылку, она приняла её с недоумением. — А лёд? А красивый бокал?

— Дарья, — попрекнул я. — Я что, ошибся с собутыльником? Настоящему мужику лёд не нужен. Вы настоящий мужик, Дарья?

— Настоящий, — буркнула она.

Отхлебнула прямо из горла, как до этого делал я, и я даже в темноте увидел, как сморщилось её лицо. Словно лимон укусила. Я покачал головой и прошёл к столу — там стояла початая бутылка минералки и вазочка с орешками. Воду Дарья пила так, словно только что выбралась из пустыни, пешком.

— Откуда столь странное желание напиться, в три часа ночи?

— Кризис средних лет.

Голос снова так себе доброжелательный.

— Дарья, я вам не нравлюсь? — спросил я.

— Конечно, не нравитесь, — усмехнулась она. — Я работала на вас ради денег и квартиры. Теперь у меня есть квартира, и я просто так в бесплатном рабстве. Вы отняли у меня ребёнка. За что вы мне нравиться должны?

— Обидно даже, — признал я.

Забрал у неё бутылку и сделал глоток. Я лично решил выпить когда часовая стрелка только начала красться к трём ночи. И причина была именно в моей помощницей, Белогоровой Дарье Ивановне. Сегодня я видел её обнажённой и это несколько меня шокировало. Настолько, что Дарья Ивановна по хозяйски ворвалась в мой сон и там принялась меня соблазнять.

Проснулся я одновременно в состоянии сексуального возбуждения и превеликого уныния. Второе потому, что роман с Дарьей никак не вписывался в мои планы. Она не в моем вкусе. Она моя помощница. И вообще — я ей даже не нравлюсь.

Теперь очередь пить была Дарьи. Глоток она сделала очень быстро, уже основательнеее чем первый, сразу запила водой и зажевала орешком. Я подумал, что её губы касаются того же места, что и мои только что, минуту назад, мысленно прикинул каких мест эти губы могли бы касаться ещё и порадовался, что темно. Организм на мои бурные фантазии отреагировал соответственно.

— А может свет включим? — словно прочитала мои мысли Дарья.

— Нет, — отрезал я. — Темнота друг молодёжи, и вообще…

И вообще в темноте проще думать о всяком неправильном, но этого я уже не сказал. Вспомнил, какая Дарья обнажённая. Я прав, не в моем вкусе. Мне нравились ухоженные до предела девушки, с идеальной грудью и накачанной попой, лощеные и красивые. Дарья была другой. Она была худой. Я спокойно мог бы пересчитать её ребра. Её грудь запросто могла бы уместиться в моей ладони. Хотя попа да, я помнил, как она наклонялась в том платье… черт!

Я даже не помнил, когда в последний раз настолько кого-то хотел. Когда вообще все пошло не по плану?

— Он спит, — тихо сказала Дарья. — Сеня спокойно спит в своей комнате с собакой. Он привыкает, Карим.

— Спасибо, — первый раз поблагодарил её я. — Я бы не справился сам. Без вас.

Она горько усмехнулась и потянулась за бутылкой.

— Не за что…

— Дарья, — вдруг не к месту спросил я. — А почему вы сами не родите ребёнка.

В этот раз она сделала два глотка подряд. Посмотрела на меня — самих глаз не видно, лишь тёмные провалы, и показалось вдруг, что она на колдунью похожа.

— А я хотела. Я замужем была… — она так тихо говорила, почти шептала, но я различал каждое её слово. — Забеременела, и так рада была эти две полоски видеть. Мне казалось, я стану лучшей в мире мамой, во мне столько любви было…

— А дальше?

Хотя я понимал — продолжение истории мне наверняка не понравится. Просто думаю, мы с Дарьей пьём вместе в первый и последний раз, и никогда не будем ближе, чем сейчас. Я хотел, чтобы она поделилась тем, что у неё внутри.

— Всё было хорошо, — продолжила она. — Анализы, УЗИ. Животик рос, вскоре малыш вполне ощутимо начал шевелиться. Я задирала футболку, и смотрела, как он ерзает внутри моего живота. И так было до двадцати шести недель беременности. А потом он умер. Словно ему надоело жить или я надоела. Я даже не почувствовала этот момент, до сих себя за это ненавижу. Мне казалось, что он шевелится внутри, хотя мне сказали, что там…там уже начались процессы. А может я просто боялась все это осознать. Прятаться и лгать себе куда проще. У меня началась инфекция. Схватки. А ещё паника… в больнице я узнала, что ребёнок уже мёртв. Что у меня начинается заражение крови, но это не страшно, с ним справятся врачи. Что рожать мне придётся самой, уже началось открытие и кесарить нет смысла. И я рожала своего мёртвого мальчика, зная, что счастливой мамой мне уже не стать.

Тишина. Ещё несколько глотков. Я начинаю чувствовать лёгкое опьянение, но облегчения алкоголь не приносит. Я весь живу в этом жутком коротком рассказе.

— Простите, что заставил вас рассказать.

— Да ничего страшного. Я уже давно это приняла, это часть меня. Я не буду биться в истерике больше. Знаете, я успела его увидеть. Профиль, носик такой маленький, просто кнопка. Ступни крохотные… пальчики на ногах, как бусинки.

Снова молчим. Бутылка виски курсирует между нами. Пьяна ли Дарья? Больше всего на свете мне не хотелось, чтобы завтра она винила себя за то, что рассказала мне это.

— Вы могли бы попытаться ещё раз.

— Нет, — почти весело усмехнулась она. — Инфекция оказалась куда сильнее, чем врачи думали. Мне удалили один яичник, исковеркали второй, у меня нет маточных труб. Мне оставили матку, на фига спрашивается, мне матка теперь?

Улыбнулась, словно о чем то весёлом говорим.

— Но медицина…

— Хватит об этом. У меня теперь и месячные идут раза по три четыре в год, как захотят… — посмотрела на меня, и даже в темноте я увидел в её глазах удивление. — Месячные, Карим Амирович! Мой дорогой босс боится слова месячные?

И засмеялась громко, запрокинув голову. Детская далеко от моего кабинета, пусть смеётся.

— Уволю, — пригрозил я.

— А вы уже уволили, — отмахнулась Дарья и пьяно икнула. — Так моя история и заканчивается. Я развелась, привела себя в чувство, устроилась к вам, решилась снова стать мамой, полюбила Сеню, затем лишилась его и работы.

— Простите…

— Да какая уже разница, — отвернулась Дарья. — Я что-то… пьяная. Спать пойду.

Вернула мне бутылку, которая уже почти опустела, встала. Беда была в том, что Дарья и трезвая споткнулась несколько раз, а теперь просто растянулась на полу не сделав и пяти шагов. Ладно хоть ковёр пушистый, не убьется.

— Вы живы? — уточнил на всякий случай я.

Дарья не подавала признаков жизни и я немного испугался. Вдруг это снова обморок и она сейчас самым натуральным образом умрёт? Встал, шагнул к ней, наклонился.

Теперь она близко была совсем и я хорошо её видел. Как пьяно блестят её глаза. Влажные губы растягиваются в улыбке. И Дарья Ивановна, чопорная моя помощница, снова рассмеялась.

Я не выдержал. Я поцеловал её прямо в смеющийся рот. Успел ощутить его сладость. Привкус солёных орешков и виски. На мгновение Дарья открыла рот мне навстречу, я ощутил прикосновение её языка и оно обожгло.

Я готов был овладеть её прямо сейчас, на ковре в моем кабинете. Она сама меня оттолкнула.

— Это лишнее… Карим Амирович, я и правда, пойду спать.