Случайная мама для сына босса

Глава 45. Карим

Она была на редкость упрямой.

— Оставайся, — попросил я.

Просил, хотя знал, что не останется. Насколько легче бы стало жить! Во первых мы оба бы высыпались и гораздо больше времени проводили друг с другом. Во вторых не нервничали бы ежеминутно, что Сенька проснётся дома и вдруг обнаружит, что обоих родителей нет.

— Я поеду, — устала ответила упрямая Дарья.

Она поедет, я час помыкаюсь по квартире и поеду следом. И смех, и грех.

— Выходи за меня, — во второй раз попросил я.

Я уже видел все плюсы этого союза. Разве не идеально связывать свою жизнь с человеком, с которым уже проверил себя на фронте, то есть, на работе? Мы прекрасно ладили. Мы великолепно проводили время в постели, настолько, что меня тянуло туда вновь и вновь. И наконец, у нас уже имелся общий ребёнок.

Дарья только глаза закатила. Она не принимала меня всерьёз. Меня, на минуточку, Булатова Карима Амировича, всесильного и даже местами грозного.

Сегодня за ужином они клевали носом оба. И нагулявшийся Сенька, и его мама, которую измотали и наши общие ночи, и родительские обязанности. Их сонливость была такой милой, что я хотел просто затормозить этот момент и навсегда если не остаться в нем, то сохранить в памяти. Мы выглядели семьёй. Настоящей.

— Мыться, — наконец сказала Дарья. — И вести собаку спать, Сень. Гав устал.

Гав совершенно не выглядел уставшим. Сенька плескался в ванной, он обожал пузыри, щенок маялся и подвывал рядом. Ему не нравилась вода, он её опасался, и опасался за сохранность так долго сидящего в воде маленького хозяина. Если его пускали в ванную, он вставал на задние лапы, вытягивался всем маленьким телом, и заглядывал в ванну, проверяя все ли нормально.

— Жив твой хозяин, — пытался успокоить я пса.

Не помогло, и ему снова пришлось открыть дверь в ванной, чтобы он удостоверился сам. После ванной Сенька ещё немного играл, обычно, не долго — засыпая на ходу. Потом читали. Он признавал только чтение Дарьи, я пытался, он отворачивался просто и все. Но с тех пор, как я привёз Дарью, ребёнок ко мне значительно подобрел, и я надеялся, что рано или поздно меня допустят до чтения очередной сказки про глупых поросят, зайчат, лисят и прочих, объединённых глупостью животных.

Сенька вырубился минут через пять уже, щенок как всегда, рядом с ним. Это я понял, по тишине. Сначала перестал бегать щенок. Потом перестал хихикать Сенька. А потом перестала читать Дарья. Выждал несколько минут, но она все не выходила из комнаты.

Плана никакого у меня не было, но я твёрдо решил не позволять Даше сегодня уехать. Буду импровизировать. Если что, применю физическую силу. Нет, не дай боже я не буду лупить свою помощницу, пусть и хочется порой. Я её зафиксирую собой и отнесу в комнату. Верещать она все равно не будет — побоится разбудить ребёнка.

Однако она все не шла, а я все это время сидел в засаде на кухне. Я встал и пошёл в детскую. Привычно горит ночник, Сенька с щенком спят, Дарья сидит на диванчике.

— Эй, — позвал я. — Всё, чертята спят, можно выдохнуть.

Ноль реакции. Я подошёл ближе и понял, что Дарья просто сломалась. Кончился завод, сели батарейки. Видимо она присела на диван на пять минуточек, или даже на одну и просто уснула, сидя, смешно свесив голову.

Будить я её точно не собирался — уйдёт. Подумал было отнести к себе, но тоже рисковано. С двух сторон, она и проснуться может, или я сам не устою и разбужу, если рядом будет лежать, сонная, тёплая.

Я принёс одеяло из прачечной, там они всегда были сложены аккуратными стопками. Хотел было просто накрыть одеялом, но она в джинсах. Ни один человек в здравом уме не станет в джинсах спать.

Поэтому осторожно придал ей горизонтальное положение, и решительно взялся за ширинку джинс. Даша сонно всхрапнула, я улыбнулся, и приподнял ей попу, облегчая процесс снятия. Учитывая, что она сильно похудела, дело прошло легко. Правая ступня только застряла, я потянул осторожно и гтанина снялась вместе с носком.

И я заметил вдруг, что на пятке — шрамик. Полукруглый, как месяц, наверное, ещё со времен детства. И импульсивно, не отдавая отчёт своим действиям, я наклонился и этот шрамик поцеловал. Прямо в пятку, только вынутую из носка.

— Славно, что этого никто не увидит, — успокоил себя.

Накрыл Дашу одеялом и ушёл к себе. Хотя бы — все выспятся. Но засыпать без Дарьи рядом было уже как-то… непривычно.

— Ты меня раздел? — спросила она утром.

— Да, и поверь, ничего нового не увидел.

Даша фыркнула. А я подумал, что все же видел шрамик. Но про пяточные поцелуи не признаюсь даже под страхом смерти. Это…перебор.

— Мы с Сеней поедем на новогоднюю ярмарку, — сообщила Даша. — Там дед Мороз будет, развлекательная программа, можно будет кататься на санях.

— Конечно, — поддержал я. — Ещё пару дней и я везде буду ходить с вами.

Тоже хотелось и деда Мороза, и на санях кататься, и чтобы Сенька смеялся счастливо, а у Даши щеки румяные от мороза и глаза горят… Но работу в последние дни года отменить было никак нельзя.

Я подавил лёгкое сожаление, затем внезапный порыв поцеловать Дарью на прощание и уехал в офис. Звонок на сотовый раздался, когда я полностью погрузился в хлопоты жёсткого дедлайна. Номер был незнакомым, но я потянулся за телефоном — этот номер знали очень немногие, и звонок мог быть важным.

— Да, — бросил я в трубку.

— Это Тася… здрасьте…

— Кто? — не понял я.

— Таисия.

И тогда вспомнил. И таракана на стене, и запах алкоголя, и слипшиеся, вчерашние макароны.

— Слушаю вас.

И понимаю, что ничего хорошего она не скажет.

— Вы визитку оставили мне, я потеряла, только нашла вот… Карина приезжала. Три дня назад. Я ей про вас рассказала, она мне подруга, а вы никто.