Аккорд

Глава 30

Grey — HELL REPLIED

Тиджей.

В голове не укладывается, что это правда происходит. Складывается впечатление, что Эбби уже убила меня за секс с Джессикой, и я оказался в аду, где день за днем прокручивают сюжет мыльной оперы по мотивам моей ничтожной жизни.

Я вспомнил. Все вспомнил. Потому что был у нее первым. И потому что это был первый и последний раз, когда я был с девственницей. Горячая блондинка с большими голубыми глазами, плачущая на лужайке у здания общежития и сбежавшая через минуту после нашего с ней секса. Я чувствовал себя мудаком, что лишил ее того, что явно не предназначалось для меня. И я был уверен, что она жалела о произошедшем, поэтому даже не пытался пойти за ней.

Бросаю перед Джессикой конверт с результатами ДНК. Она тяжело сглатывает и шумно выдыхает, доставая листок. Пробежавшись глазами по тексту, она зажмуривается и, налив в стакан воды, залпом опустошает его. Ее руки трясутся, а по щекам текут слезы.

— Так как давно Рик знает? — сложив руки на груди, интересуюсь я.

— Пару месяцев.

— И как он узнал?

— Когда для школы заполняли карту здоровья. У нас с Риком вторая положительная, а у Лизи..

— Третья положительная.

Кивает. В ее глазах слезы. Но я не чувствую ни капли жалости к ней.

— А когда узнала ты?

— Когда увидела ее зеленые глаза. Ты.. ты смотрел на меня такими же, когда.. Господи.

— Когда лишал тебя невинности, Джессика. Скажи это. Ой, прости, ДЖОАНА!

— Тиджей..

— Ты должна была мне сказать.

— Как ты себе это представляешь?

— Как я себе это представляю? Приезжаешь в Гарвард, поднимаешься в мою комнату и открываешь рот. Или это охренеть как сложно для тебя?!

От моего крика она вздрагивает. По ее щекам начинают струиться слезы.

— Я не.. я не знала, кто отец. Ясно? — всхлипывает она.

— Ты не знала, кто отец, — усмехаюсь и начинаю ходить по кухне из стороны в сторону, вцепившись руками в волосы.

— Я не думала, что мы когда-нибудь увидимся снова.

Тяжело сглатываю. Все это какая-то злая шутка судьбы.

— Судьба — та еще сука, Джесс. Впрочем, как и ты.

— Я хотела, как лучше.

— Лучше для кого?! Для тебя?! — ору на нее я. Даже не верится, что мы разговариваем на таких повышенных тонах.

— Да! Для меня, Морган. Мне было восемнадцать, когда я узнала, что беременна! Я только закончила школу. Думала, что у меня впереди вся жизнь. Я не.. я не знала, что мне делать.

Ее голос срывается, и она снова наливает в стакан воду.

— Мы же предохранялись, как ты забеременела?

— Откуда мне знать? Презерватив не мог порваться?

Нет. Или да. Черт, я не помню. Быстро снял его и бросил на пол.

Дьявол.

— Почему ты не знала, кто отец?

Молчит.

Закрываю глаза и тихо спрашиваю:

— Когда ты переспала с Риком?

Какого дьявола я это спросил?

— Что? — она бледнеет.

— Через сколько после того, как я оттрахал тебя, ты прыгнула на его член, Джессика?

Молчит.

— Через сколько?!

— Этим же вечером.

Зажмуриваю глаза и хватаюсь за волосы.

— Тиджей..

— Зря я спросил, — мотаю головой в стороны. — Меня не волнует, на скольких членах ты успела поскакать после того, как я трахнул тебя. Мне плевать!

— Я была напугана, ясно?! Ты не имеешь права осуждать меня!

— Моего ребенка шесть лет воспитывал гребаный хреносос, Джессика! — продолжаю орать я. — Так что я имею полное право на то, чтобы осуждать тебя!

— И что бы ты сделал, если бы узнал, что от тебя залетела девушка, с которой ты знаком не больше получаса?

— Я бы, мать твою, сделал все для того, чтобы эта девушка и мой ребенок ни в чем не нуждались. Черт бы тебя побрал, Джесс!

— Мне было страшно! Я.. когда я убежала из твоей комнаты, то встретила Рика. Он.. он стоял на коленях передо мной, умолял дать ему шанс. И мне стало стыдно, ясно?! Стыдно! Я ведь изменила ему. Три года я говорила, что не хочу секса до брака, а тут прыгнула на член незнакомого парня! Да, можешь осуждать меня за это, но все эти годы я презирала свою жизнь. Я терпела Рика, потому что ненавидела себя за этот поступок!

— Кто просил тебя его терпеть? Ты могла бы найти меня и обо всем рассказать. Ты, мать твою, должна была сказать мне, что у меня есть дочь! — громко кричу я, и в этот момент дверь открывается. И на пороге я вижу Рида и Лизи.

— Тиджей! — визжит малявка, пока бежит ко мне и крепко обнимает.

Я прижимаю ее к себе и жадно вдыхаю запах ее волос. Она пахнет зефирками. Провожу рукой по волосам и закрываю глаза.

— Почему ты кричал на мамочку?

— Не обращай внимания, принцесса. Это так, репетиция.

— Репетиция?

— Да. Твоя мама решила устроить одно шоу, и мы репетировали.

— Здорово!

— Почему вы вернулись? — хрипло произносит Джессика.

— Я забыла мешок!

— А можно мне поехать с тобой, посмотреть, как ты катаешься?

— Конечно! — кричит малышка, и я подхватываю ее и на руках несу к выходу.

Рид, застывший в дверях и определенно расслышавший наш диалог, сочувственно на меня смотрит.

Мудила, вот только давай без этого.

Всю дорогу до ледового дворца мы с Лизи поем песни из «Холодного сердца», а качок не произносит ни слова. Он оставляет автомобиль на парковке, и мы поднимаемся на второй этаж, где Эбби уже ждет нас.

— Хэй, выглядишь паршиво. Что случилось? — спрашивает она.

— Поговорим потом, — целую ее в висок и направляюсь на трибуну.

Пять минут спустя рядом со мной садится Рид. Придурок. Сейчас скажет что-то вроде «ты кусок дерьма, обрюхатил мою сестру, получай» и снова вмажет мне. Хотя сейчас я не против, чтобы из меня выбили всю дурь, так что я начинаю говорить первым:

— Снова ударишь?

— Неа.

Неожиданная ситуация.

Аж дар речи потерял только что.

Так мы и просидели молча всю тренировку.

— Малышка, ты не против, если мы с Тиджеем позависаем в баре этим вечером? — неожиданно произносит Рид, когда Эбби и Лизи выходят из раздевалки.

Эбби вскидывает брови.

Я вскидываю брови.

— У меня галлюцинации, или ты только что сказал, что собираешься в бар с Тиджеем?

Рид закатывает глаза.

— Я позвонил маме, она прилетит завтра. Останешься ночевать у Джессики сегодня?

Эбс сводит брови к переносице, пока я сажаю Лизи в автокресло.

— Какого черта, Рид?

— Люблю тебя, малышка, — целует он ее и ловит такси.

— Извини, детка, я не в курсе, что задумал твой муженек. Но если он решил убить меня, то я даже не буду пытаться спастись, — грустно усмехаюсь и обнимаю Эбс.

— Вы что-то приняли? — кричит вслед Эбби, но я ничего не отвечаю, потому что вслед за Ридом сажусь в подъехавшее такси.

Придурок рядом со мной молчит всю дорогу до бара. И это безумно напрягает. Очень надеюсь, что вот-вот мы заедем в Вест Адамс, самый жестокий район Лос-Анджелеса, где он меня убьет. Потому что провести с ним вечер? Увольте. Лучше сдохнуть.

Такси привозит нас к бару «Оклахома», и мы молча выходим из автомобиля. Проходим внутрь и садимся за барную стойку.

— Виски. Два, — произносит бармену Рид, усевшийся справа от меня.

— Лучше сразу бутылку Далмора, — тут же добавляю я, стуча пальцами по черной глянцевой поверхности стола.

Мы сидим в полной тишине, пока бармен разливает нам Далмор по бокалам. Рид берет свой бокал и залпом его опустошает, я следую его примеру. Он с грохотом ставит пустой бокал обратно, и я предвкушаю драку, но этот придурок меня удивляет:

— Так значит, Лизи..

— Неа, мужик. Мы не будем это обсуждать.

— Если ты не в курсе, придурок, мы теперь родственники.

Дерьмо.

— Пойду брошусь под машину.

Закатывает глаза.

— Как это произошло?

— Что именно?

— Как ты обрюхатил мою сестру?

— Тебе сколько лет, Рид? Лет двадцать пять? И ты что, до сих пор не в курсе процесса оплодотворения? Ну сперматозоиды там, яйцеклетки.

Бармен повторяет виски, и на этот раз я первым опрокидываю в себя горячую жидкость.

— Ты любишь ее? — спрашивает идиот.

Молчу и забираю бутылку у бармена, наливая себе виски.

Люблю ли я ее?

Последний месяц своей жизни я живу ею.

Она вдохнула в меня жизнь. Показала, каково это — чувствовать себя счастливым. Просыпаться и знать, что сегодня увижу ее голубые глаза, сияющие при виде меня. Отыгрывать сет на концерте, зная, что она смотрит онлайн трансляцию и улыбается. Писать песню на студии, а думать лишь о ней.

Это гораздо больше любви.

Я одержим ею. Целиком и полностью.

Я всецело принадлежу ей.

Вместо ответа Риду я снова опустошаю бокал с виски и оглядываюсь вокруг. В конце барной стойки я вижу симпатичную брюнетку, попивающую бокал вина. Резко спрыгиваю со стула и уже немного заплетающимся языком говорю бармену:

— Запиши на мой счет.

А затем собираюсь двинуть в сторону брюнетки, но крепкая ладонь Рида, сжимающая мою руку, меня останавливает:

— Морган. Сядь.

— Пошел ты, — шиплю я, пытаясь выхватить руку.

— Мы оба знаем, что если ты сделаешь глупость, то это конец.

Начинаю истерически смеяться.

— Конец? Знаешь, твоя сестренка уже завершила нашу историю.

Какого хрена я согласился поехать в бар с ее братом? Даже смотреть на него не могу. Смотрю в его глаза и вижу глаза Джесс.

— Нет, дерьма ты кусок. Ваша история только началась. У вас общая дочь, если ты до сих пор не допер.

Дерьмо.

— Рид, отвали.

Я отталкиваю его и иду к брюнетке. Оттрахаю ее, а потом прыгну с моста. Или поеду все-таки в гетто и встану посреди дороги, шурша баксами в карманах. Плевать. Главное — сдохнуть и не чувствовать больше этого ада внутри.

Останавливаюсь напротив нее и ничего не произношу. До меня вдруг доходит смысл слов Рида. Я был так зол на Джесс за то, что она скрывала от меня Лизи столько лет, что даже не подумал о самом главном, — о Лизи. Если я сдохну, то никогда не смогу узнать, каково это — быть отцом. Ее отцом. Да, она считает отцом хренососа Рикпика, и я ни за что не скажу ей правду, пока ей не исполнится восемнадцать. Но я буду рядом. Ведь она мой ребенок.

И плевать на поступок Джесс. И на нее саму.

Я не совершу глупость, чтобы стать для Лизи достойным отцом.

Разворачиваюсь и иду обратно к Риду, пронзающему меня дьявольским взглядом. Сажусь обратно на барный стул и тянусь к бокалу.

— Я думал, ты меня ненавидишь, — произношу я, делая глоток виски.

— Так и есть.

— Тогда почему ты здесь со мной?

— Думаю, Джесс тебя любит.

Грустно усмехаюсь.

— Надо же, я думал, ты шутить не умеешь. Я в шоке.

— Морган, иди в задницу.

— Извини, но я не поступлю так с Эбс. Она знает, что ты заднеприводный?

Закатывает глаза.

— Какого хрена я вообще здесь с тобой сижу?

— Без понятия. — Пожимаю плечами.

Рид шумно выдыхает:

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Ты на мои тоже не отвечаешь.

— Я не заднеприводный.

— Рад за тебя.

— Собираешься отвечать на мой вопрос?

— Неа.

— Ты такой идиот. Что в тебе только моя сестра нашла?

— Мой член. Он ей так понравился, что она его приворожила.

Морщится.

— Фу, Морган. Можно без твоей пошлятины?

— Тогда какого дьявола ты задаешь мне все эти тупые вопросы?

— Пей уже, а, — подливает Рид виски в мой бокал.

Спустя полчаса бутылка заканчивается, и мы переходим на абсент. Еще спустя пару часов я едва могу сидеть на стуле. А еще через несколько часов я открываю глаза и понимаю, что нахожусь в чужой спальне. И я голый.