Аккорд

Глава 6

Jojo — High Heels

Джессика.

Такси привозит меня к фуникулеру, который доставит меня на верхушку холма, где среди ярко-зеленых высоких деревьев расположился центр Гетти. Расплатившись с водителем, покидаю салон автомобиля и неторопливо направляюсь к одному из трех подъемников. На часах уже десять вечера, но вокруг светло, будто сейчас день. Так кажется из-за огромного количества фонарей, озоряющих территорию своим ярко-белым свечением.

Центр Гетти — одно из самых популярных мест Лос-Анджелеса, где представлены картины Ван Гога, Ренуара и Рембрандта. Помимо постоянных экспозиций здесь также проходят культурные мероприятия, модные выставки и даже кинопоказы.

Сам комплекс представляет собой несколько зданий из бетона и стали с облицовкой из алюминия, ничего необычного. Но вот вокруг центра располагаются настоящие произведения искусства в виде зеленых зон. Территория вокруг засажена траволистными дубами, здесь же разбит сад кактусов и суккулентов, а в самом центре находится уникальный плавучий зеленый лабиринт, созданный художником Робертом Ирвином. Фуникулер начинает подниматься к холму, и я замечаю, что даже крышу паркинга превратили в художественный объект в виде сада скульптур.

Когда мы оказываемся на вершине холма, то я пишу Маккенди, что на месте. Она присылает мне приглашение, которое мне необходимо показать на охране, и я следую к главному входу музейного центра.

По дороге я решаю позвонить своему тупоголовому братцу и узнать, как он собирается мириться с Эбби. Рид отвечает сразу же:

— Привет.

— Засунь этот привет себе в задницу. Чем ты думал?

— Поясни.

— Эбби рассказала мне о ребенке. За двадцать пять лет не удосужился узнать, как пользоваться презервативами?

— Не тебе мне об этом говорить. Это же ты в девятнадцать залетела.

Открываю от удивления рот.

Зря он это сказал.

Ему конец!

— Я не это имел в виду, — тут же выдыхает он. — Матерь Божья! Джесс, ребенок не мой.

Ладно, пусть пока живет!

— Тогда почему Эбби сейчас у меня дома, а не в твоей постели?

— И.. как она?

— Спроси у нее сам.

— Не думаю, что она хочет со мной разговаривать.

— А ты пробовал?

Молчит.

— Ну?

— Не думаю, что я хочу с ней разговаривать.

— То есть, дело не только в беременности твоей бывшей?

— Боюсь, что нет.

Нет, ему все-таки конец!

— Ты идиот.

— Вряд ли ты в курсе, что произошло.

— О, это очевидно, что ты напортачил.

— И какое тебе до этого дела?

— Ты почему такой засранец сегодня?

— Потому что мы сами разберемся, Джесс. Занимайся своей личной жизнью.

И он бросает трубку.

Убью!

Но сначала появлюсь на вечеринке, естественно. Зря я что ли столько времени потратила для того, чтобы выглядеть восхитительно?

У главного входа останавливаюсь и позирую для СМИ, а затем поднимаюсь по лестнице и благодарю охранника, открывающего передо мной дверь. Вижу, как у него текут слюнки при виде моего треугольного выреза, демонстрирующего мой третий размер, и усмехаюсь. Прохожу дальше по длинному коридору, освещенному тусклым желтым светом, и оказываюсь у белой двери, которую украшает неоновое граффити. Открываю ее и оказываюсь в эпицентре разврата.

Здесь звучит громкая электронная музыка, оглушающая и стремящаяся взорвать барабанные перепонки. Яркий синий свет флуоресцентных ламп режет глаза. На больших кожаных креслах цвета фуксии сидят сливки города грехов, выясняя, кто из них потратил больше денег. Кислотно-желтые стены украшены большими полотнами с неоновыми надписями, сделанными яркими баллончиками. На белых стойках в виде ладоней размещены странные экспозиции в виде стеклянных членов.

Святые угодники, это точно выставка картин?

Потому что смахивает на секс-шоп.

Официант в латексных белых трусах, подсвеченных неоновым светом, подносит мне коктейль Маргарита, и я беру сразу два. Будь у меня еще руки, взяла бы больше. Находиться здесь трезвой — путь к самоубийству. Делаю глоток и морщусь от чувства горечи во рту.

— Солнышко, как я рада, что ты смогла прийти! — слышу писклявый голос Мак и поворачиваюсь на звук.

На ней полупрозрачный топ, демонстрирующий ее грудь во всей красе, и кожаные белые леггинсы, трескающиеся на гигантской сделанной заднице. Свои белые волосы она убрала в высокую дульку, а глаза подвела кислотными стрелками. Судя по всему, она уже пьяна. Или просто под чем-то.

— Я тоже рада! — улыбаюсь я.

Она тянется ко мне, чтобы поцеловать меня в щеку, а затем представляет мне высокого лысого парня худощавого телосложения, напоминающего мне гребаного Слендера[1]. В его маленьком носу торчит кольцо, и у него проколоты обе брови. На нем кожаные кислотные брюки, обтягивающие две его ноги, которые определенно тоньше моего запястья, и блестящая майка-сетка.

— Милая, познакомься, это Алан.

Мда уж, теперь у меня отпали все вопросы по поводу странности этой вечеринки.

— Рада знакомству, — улыбаюсь я.

Алан кивает мне, и от взгляда его глаз, зрачки которых скрыты белыми линзами, меня пробирает дрожь.

Святые угодники.

Надо держаться от него подальше и молиться, что к концу вечеринки он не телепортируется куда-нибудь поближе ко мне и не затащит своими руками-щупальцами к себе в логово.

— Как тебе вечеринка? — интересуется Мак, но даже не дает мне возможности ответить. — Я так разочарована. Знала бы я раньше, что ты в городе, обратилась к тебе. Эта сучка Тиффани ничего не понимает в искусстве. Отныне все мои вечеринки организуешь ты. И это не обсуждается.

Смеюсь. Но не по-настоящему.

Интересно, когда моей задницы нет на горизонте, она тоже так обо мне говорит?

— Я всегда к твоим услугам, Мак, — произношу вместо какой-нибудь гадости я.

— Я так рада, что ты переехала в Лос-Анджелес! — визжит она и начинает меня обнимать. — Мне так многим нужно тебя представить. Кстати, выглядишь бомбически. — Не успеваю ее поблагодарить, потому что он тут же продолжает болтать: — Так, солнышко, видишь эту блондинку, разговаривающую с Джей-Зи[2]? Это Миранда. Она встречается с каким-то принцем Камбоджи. Или Кореи. Вечно путаю, — смеется, а я стараюсь не закатить глаза. — Поговаривают, что она спит и с принцем, и с королем. Но я подробностей не знаю. Ой, она идет сюда, улыбайся.

Прелесть.

— Солнышко, как я рада тебя видеть, — произносит Мак и целует Миранду.

— Вечеринка просто потрясная, а что это за сладкая тигрица рядом с тобой? Так бы съела тебя! Аррр.

Съела бы меня?

Едва сдерживаюсь, чтобы не состроить гримасу.

— Это та самая Джессика, о которой я тебе рассказывала. Эта детка из всего сделает конфетку.

Миранда осматривает меня с ног до головы и улыбается:

— Так это ты устроила вечеринку Алана?

— Нет. Это была Тиффани.

— А, эта сучка. Вот и она, улыбайтесь! — произносит Миранда.

Обожаю.

— Тиффани, милая! — протягивает Мак.

— Девчонки, не поверите, я только что встретила на входе Тиджея Моргана! Какой же этот парень горячий. Почему никто из нас еще не переспал с ним? Говорят, у него просто огромный член. Вот бы проверить.

Она начинает смеяться, а я делаю глоток коктейля и начинаю кашлять.

— Солнышко, с тобой все в порядке? — интересуется Мак.

Киваю.

— Давайте выпьем за Алана!— кричит какой-то парень в укороченной майке, поднимая бокал Маргариты.

— За Алана! — присоединяется толпа.

Я снова тянусь губами к бокалу, как вдруг знакомый голос шепчет мне прямо на ухо:

— Не пей. Они добавляют в Маргариту молли[3].

От неожиданности проливаю коктейль на свое платье и резко поворачиваюсь. Прямо передо мной стоит тот самый обладатель огромного члена, о котором только что распиналась Тиффани.

— Дамы, — широко улыбается Тиджей, пока я пытаюсь утихомирить свое сердцебиение.

Те самые дамы наверняка сейчас жадно пожирают его глазами, и я ничем не отличаюсь от них, ведь Морган выглядит так, словно только что сошел с обложки модного журнала. Каштановые волосы немного растрепаны, на лице — темная щетина, на пухлых губах — ухмылка, а яркие зеленые глаза сияют в неоновом свете ламп. Из одежды на нем черная футболка и черные брюки-карго, но эта простая одежда каким-то непонятным образом лишь только добавляет ему сексуальности.

Позабыв о пролитом коктейле, разглядываю его накаченные бицепсы и большие руки, которыми он сжимает бокал с темной жидкостью. Вспоминаю, как этими самыми ладонями он сжимал меня за ягодицы, и начинаю гореть. Так сильно, словно вместо коктейля по моему платью растекается лава. Наши взгляды встречаются, и, увидев его самодовольную ухмылку, я прихожу в себя.

— Боже мой, сладкая, мне так жаль! — пищит Маккенди справа от меня и забирает из моих рук оба бокала Маргариты. — Это же «Диор»!

Точно.

У меня коктейль по платью растекается.

Но лучше испортить эксклюзивное платье, чем подсесть на молли.

— Все в порядке, Мак. Я скоро вернусь, — выдыхаю я и направляюсь в дамскую комнату. Прохожу мимо танцующих под электронную музыку торчков и оказываюсь в длинном светлом коридоре, но до дамской комнаты по нему я так и не дохожу, потому что крепкие руки сжимают меня за талию и затаскивают в какое-то темное помещение.

[1] Слендер — тонкий человек из кинофильма «Слендер».

[2] Джей-Зи — рэпер.

[3] Молли — наркотик — экстази.