Алый камень

— Когда ты в последний раз пользовалась мобильным телефоном?

— Ну, технически я не использовала его, но я трогала мобильный Нолана.

— Что? Как будто тебе нужно было его трогать?

— Ну, раз уж ты спросил… — потому что я умирала от желания завести этот разговор, — …он показал мне на YouTube видео этой группы под названием «Дерби». Парень с гитарой растопил мои трусики прямо на месте.

Брови Тео поднимаются, а его руки хватают мою голую задницу.

— У тебя могут быть неприятности из-за просмотра этих видео.

Я прикусываю его нижнюю губу. Его пальцы впиваются в мою кожу. Нет ничего, чего бы я хотела больше, чем заползти внутрь этого мужчины и провести вечность, собирая воедино то, что, я не сомневаюсь, является невыразимым шедевром.

Проводя зубами по его губам, я улыбаюсь.

— Прошу прощения, но я не согласна. Но… — я накручиваю несколько его волос на палец —…мой роман с потрясающе красивым гитаристом окончен. У меня нет доступа к YouTube, а он…

Вау… мои эмоции находятся где-то между ужасающими и совершенно удушающими. Теми, которые поглощают каждый кусочек кислорода и оставляют мои истинные чувства запертыми внутри, чтобы утопить мой дух.

Руки Тео нежно путешествуют по моей коже, затем обнимают мою голову, прижимая нас нос к носу.

— Он будет скучать по тебе каждый чертов день. По тому, как ты пахнешь девчачьим дерьмом. По тому, как ты коверкаешь каждое слово своим причудливым акцентом. По тому, как все в тебе просачивается в мое пространство и заполняет его жизнью, о которой я не просил, которая мне никогда не была нужна, которую я теперь хочу так сильно, что лучше умереть, чем не иметь ее.

— Не умирай, — шепчу я, глядя в его глаза с красной поволокой, когда мои слезы падают на его лицо.

— Не умирай, — шепчет он мне в ответ, прежде чем мы целуемся, как будто у нас действительно не осталось слов.

Он переворачивает нас, пока я не оказываюсь под ним. Клейми меня, Теодор Рид. Не смей действовать медленно и легко. Все, что было между нами, было катаклизмом. Каждое прикосновение настолько взрывоопасно, что невозможно понять, начинаем мы или заканчиваем. Запечатлей этот момент так глубоко в моей душе, чтобы в следующей жизни я почувствовала тебя задолго до нашей встречи.

— Ах! — кричу я, когда он проникает в меня — вколачивается — единственным способом, который он знает.

Злобно.

Сильно.

Безоговорочно.

Самое важное наблюдение, которое я сделала за последние шесть месяцев и которое я не смогла увидеть за предыдущие тридцать один год, заключается в том, что нет ничего более феноменального, чем зависимость одного человека от другого, и нет ничего более разрушительного, чем зависимость одного человека от другого.

Когда Тео оставляет на мне свой последний след, все, что я чувствую, — это феноменальное опустошение.