Тетрада Величко

Так вот, этот Кузьма сразу просек и заметил, в отличие от той же Кристины, что интерес у Карецкого к ней не чисто дружеский и коллегиальный. И внятно предупредил, что за любое вмешательство или поползновение в сторону Кристины — Карецкому мало не покажется. Но Рус честно ответил, что и сам лезть не намерен. Его все устраивает.

Не до конца ясно было: поверил ему Кузьма или нет. Но у них установился какой-то нейтралитет. Да и Руслан от своего слова не отступал, и Кристина никогда даже повода не давала подумать, что может кого-то, кроме своего Кузьмы заметить вокруг.

Но сегодня глядя на нее, на этот ужас и страх, на шок Кристины — Руслан понял, что что-то изменилось кардинально.

Не в чувствах Кристины. А в его, Карецкого, отношении к ситуации. Видит Бог, ему по боку стало, кто этот Кузьма и чем занимается. Хотя и дураку ясно чем, пусть и без деталей. Только видеть Кристину в таком состоянии, как сегодня, понимать, какому риску ее этот гад подвергает — он не мог. И молча смотреть со стороны точно не собирался.

Руслан пока слабо представлял, чем повлиять на все может и как изменить расклад. Но по крайне мере, все открыто высказать и мозги Кузьме на место вставить точно в состоянии.

Однако для него оказалось неожиданностью, когда Кузьма опять заговорил. Карецкий уже посчитал, что тот отключился. Как ни крути, а мужику досталось, а Рус ему так и не дал пока аналгетик, все еще опасался кровотечения. А он, оказывается, все это время о чем-то думал. Вытащил новую сигарету из пачки скупыми, очень выверенными движениями, видно, чтобы лишний раз рану не тревожить. Прикурил.

— Ты себе даже представить не можешь, как я люблю Кристину, и на что готов ради ее безопасности, — выдохнув дым, тихо и хрипло заметил Кузьма. — Так что не х*р орать перед моим лицом и тыкать в нос упреками. Не тебе судить меня и то, что я делал.