НЕожиданный план

ГЛАВА 4

БРУКЛИН

Смертельнаяусталость и близко не описывала того, что я чувствовала.

Преподавание в первом классе не было моим любимым занятием, но оно определенно открыло мое сердце. Эти дети были бесценны и просто поглощали внимание. Я начала преподавать студентам всего шесть недель назад, и мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы влюбиться в каждого ребенка.

Школа, куда меня определили, была идеальным началом. Поскольку я отставала в учебе, я взяла пару ускоренных курсов, чтобы закончить свою программу пораньше, и даже не планировала начинать стажировку до осени. Это была единственная оставшаяся должность; как будто она была отведена для меня, потому что больше никто ее не хотел. Мне было двадцать пять лет, и я считалась самой древней.

В нашем школьном округе этот район отличался самым высоким уровнем бедности, и каждый посещавший ее ребенок имел право на участие в программе бесплатных обедов, что означало нехватку денег. Но то, что им не хватало денежных средств, означало, что в моих глазах они стоили в десять раз дороже. Их милые улыбки приветствовали меня каждое утро, что делало мой день незабываемым. И когда их благодарные взгляды встречались с моим во время ланча — я всегда заботилась о том, чтобы у каждого из них было что-нибудь, что можно было бы взять домой на перекус позже — это наполняло мое сердце до краев.

Чейз никогда не понимал моего сострадания к этим детям. Я много раз пыталась объяснить ему, но он не мог понять, как мучительно ложиться спать голодным или экономить достаточно денег, чтобы купить самое необходимое.

Маленький мальчик по имени Джонни однажды доверился мне после того, как у него заурчало в животе так громко, что класс разразился смехом, вынудив его выбежать из комнаты в слезах. Я последовала за ним, в то время как другой учитель остался позади. После нескольких вопросов и нежных подталкиваний я узнала, что он не ужинал. Вообще. Никогда. Я даже представить себе не могла, что каждый день буду ложиться спать голодной. У меня были финансовые трудности, особенно после того, как заболела мама и я взяла на себя заботу о ней, но все никогда не было так плохо. И мне было трудно представить, что ребенку приходится иметь дело с бременем такого масштаба.

Даже после того, как я объяснила Чейзу все изменения, которые я внедрила, и то, как взволнованные лица растопили мое сердце, он все равно ничего не понял. Я взяла на себя смелость поговорить с буфетчицей, и она начала заказывать дополнительную еду из района. Немного, лишь яблоко или дополнительная упаковка крекеров. Но, по крайней мере, я что-то изменила, только мне постоянно хотелось сделать больше.

Там была Сара, у которой были дырявые туфли и не было пары носков. Маленький Грег не мог чистить зубы, пока не пошел в школу, потому что зубные щетки и паста были роскошью, которую его семья не могла себе позволить. Я раздобыла для них пожертвования у местного дантиста, и теперь это стало частью нашей утренней гигиены.

Все это делало дни, подобные сегодняшнему, стоящими того — дни, когда мне приходилось встречаться с кем-то после работы с зеленой краской в волосах и остатками перманентного маркера на щеке. Я практически до крови расцарапала себе щеку, прежде чем сдаться. Мне действительно хотелось пойти домой, чтобы привести себя в порядок перед встречей с Корбином за выпивкой, но время не позволяло этого, и я боялась, что, если попрошу больше времени, он решит перенести встречу. Прошла уже неделя с тех пор, как я видела его в последний раз; я не хотела ждать еще дольше.

Моим единственным желанием в тот момент было сесть и вытянуть ноги. Если бы я могла растереть их, это был бы рай. На самом деле, я бы с удовольствием заплатила кому-нибудь за пятиминутный массаж ног. Они были вне себя от боли. Я гонялась, бегала, стояла и опускалась на колени весь день напролет. Однако, независимо от того, насколько я устала или как сильно болели мои ноги, я все равно не могла стереть широкую улыбку со своего лица.

Потому что я собиралась снова увидеть Корбина.

На самом деле, я одновременно нервничала и радовалась этому. Я как раз намеревалась узнать информацию о его первой встрече с Хизер. Я задалась вопросом, находил ли он ее такой же привлекательной, как, очевидно, Чейз. Укол сожаления пронзил меня насквозь. Почему Чейз должен был быть таким тупым и изменять мне? Это все разрушило.

Сомнение наморщило мой лоб, когда я подумала обо всех тех способах, которыми я потерпела неудачу. Меня ему было недостаточно. Часть меня хотела двигаться дальше, но другая часть знала, что я никогда не найду кого-то лучше. Он был единственным для меня. Именно с Чейзом я полностью спланировала свое будущее.

В ту секунду, когда я заметила Корбина, сидящего в кабинке, все мысли о Чейзе улетучились, и от удивления я на мгновение замедлила шаг. Нелли всегда шутила, что он обычно опаздывает. А я нет. Но не сегодня. Что означало, что он пришел совершенно рано. Примерно на десять минут раньше.

Он встретился со мной взглядом и его губы расплылись в искренней улыбке. Мои ноющие щеки напомнили мне о том факте, что я тоже улыбалась. Однако что-то было не так, когда я быстро и неловко обняла его, когда он встал, чтобы поприветствовать меня. Я не могла понять, в чем дело, поэтому села напротив за маленький столик с высокой столешницей и изучала меню, пока он вел подобающую случаю светскую беседу.

Сделав заказ на напитки, мы несколько секунд сидели молча. На самом деле, это заняло меньше минуты, но тянулось все дольше и дольше, больше походя на вечность.

— Ну, не держи меня в напряжении. Как все прошло? — я нервно прочистила горло и скомкала маленькую квадратную салфетку, которую официант оставил вместо моего бокала. Мне вдруг отчаянно захотелось выпить. Тревога бурлила у меня в животе и грозила прорваться сквозь слизистую оболочку брюшной полости.

Я подвинулась вперед на табурете, чтобы быть ближе к нему, пока не оказалась на краешке своего сиденья. Буквально.

— Все было в порядке. — Корбин пожал плечами.

Иэто все?

— Чувак, мне понадобится нечто большее. — Я усмехнулась, чтобы мой тон звучал беззаботно, потому что дурные предчувствия продолжали грызть меня изнутри. По крайней мере, трепет не давал мне чувствовать себя глупо из-за того, что я назвала его чуваком.

Именно в этот момент официантка решила подать наши напитки.

— Твое здоровье. Счастливой пятницы. — Он поднял свой бокал и ждал, когда я чокнусь. — Как сегодня прошла работа?

— Все было хорошо. — Я не смогла сдержать улыбку, расплывшуюся по моему лицу. Мне нравилось говорить о своей работе, нравилось так сильно, что я даже не заметила, как он полностью сменил тему. — Эти дети просто похитили мое сердце. Мне будет очень неприятно расставаться с ними.

Он сделал глоток своего пива.

— Я запутался… под дети, ты имеешь в виду своих учеников, верно?

— Да, но они значат для меня гораздо больше, чем это. Каждый из них оставил во мне отпечаток, который я буду носить с собой вечно. Я та, кто должен обучать их, но вместо этого я чувствую, что это они учат меня. — Я недоверчиво покачала головой, потому что это было правдой. Маленькие люди не были созданы для того, чтобы обучать взрослых. Но они это сделали. Некоторые из них были мудры не по годам, благодаря тому опыту, которому они подверглись.

— Если они твои ученики, то почему ты должна их оставлять?

— О, ну я не имела в виду прямо сейчас. Мне придется уйти от них в июне, потому что моя стажировка закончится. Это последнее занятие, которое мне нужно для получения моих учетных данных. Я безумно рада, что вся учеба закончилась, но это горько-сладко.

— Понимаю. Я правда не могу представить, чтобы дети оказывали такое сильное влияние. Я думаю о них скорее, как о маленьких засранцах.

Я громко рассмеялась.

— Знаю. На самом деле, я думала точно так же. Я думаю, тебе нужно было бы испытать это на себе, чтобы поверить в это.

— Что ж, я заинтригован. Приведи мне пример.

— Ладно. Дай-ка я подумаю… — Было так много историй, из которых я могла бы почерпнуть что-то новое. Я хотела найти подходящий вариант, но мне ничего не приходило в голову. Мой мозг устал; это был предательский день. — Ну, в школе, в которой я сейчас преподаю, очень высокий уровень бедности. И эти дети сталкиваются со столькими ежедневными трудностями. Они уже через многое прошли за свою короткую жизнь. Намного больше, чем я, это уж точно. Вдохновляюще видеть, как они справляются с этим. Я не знаю.

— Мне кажется, я понимаю. Просто мне не с чем это сравнить. Моя жизнь, определенно не была борьбой. Я имею в виду, что были обычные вещи — это не были сплошь радуги и бабочки.

Воздух наполнился смехом; его слова вызвали на поверхность воспоминание.

— Помнишь, как мы с Нелли убедили тебя помочь нам найти конец радуги, чтобы мы могли найти тот горшок с золотом? Мы всем сердцем верили, что найдем его и разбогатеем.

— Ты меня не убедила. Я знал, что в конце ничего не будет. — В его глазах плясали веселые искорки, когда он продолжил. — Это был еще один план, в котором я должен был настоять на своем и сказать «нет». Теперь я узнал, что «нет» — это законченное предложение.

— За исключением тех случаев, когда дело касается Нелли.

— Да, это правда. — Он казался почти задумчивым, поигрывая салфеткой под своим бокалом. — У нас были только мы сами. Все то время, пока мы росли, наших родителей на самом деле рядом не было. У них обоих была своя карьера, и было хорошо известно, что они всегда были на первом месте — мы были вторыми. — Он что-то проворчал, но я подождала в тишине, не желая, чтобы он потерял ход своих мыслей. — Думаю, если подумать об этом, то именно поэтому я такой, какой я есть.

— Что ты имеешь в виду? Ты совсем не похож на своих родителей. — Это было нелепо. Его родители были заносчивы; все, что их заботило — это финансовая состоятельность и положение в обществе. Это никогда не было важно для него, по крайней мере, когда мы были моложе.

— Не в том смысле, в котором ты, вероятно, думаешь, но это так. Работа всегда стоит на первом месте, а отношения — на втором. Все отношения… включая дружбу. — Глубокие морщины прорезали его лоб, а губы практически расплющились, когда он сжал их в прямую линию. — Это начало доходить до меня вчера, когда ты написала сообщение. И, похоже, я не могу с этим расстаться.

— Как мое сообщение могло натолкнуть тебя на это? — до прошлой недели я не видела Корбина много лет. Я не понимала, как я могла каким-то образом обнажить эмоции такого масштаба.

Наш разговор внезапно перешел на более глубокий уровень, но это не показалось странным. Я просто не была уверена, как с этим справиться. Мы были друзьями благодаря Нелли; разговаривали через Нелли; видели друг друга с Нелли. И все это без участия в содержательном разговоре. Было странно, что так много моих ранних воспоминаний о Нелли было связано с Корбином, и все же он оставался такой маленькой частью моей жизни.

— Потому что это заставило меня задуматься… главным образом о тебе и моей сестре — ну, о вашей дружбе. Вы, ребята, всегда были так близки. Я имею в виду, Нелл готова в любой момент лечь на железнодорожные пути и подать сигнал кондуктору. И ты бы сделала то же самое для нее. Откуда берется такая преданность и родство? Я в тупике. Я совершенно точно что-то упустил, и теперь я старый ублюдок, лишенный значимых отношений в своей жизни. — Он издал тихий смешок. — Это звучит еще более жалко, чем в моей голове.