Каменные человечки

6

– Это крутой лесистый склон. Тело находилось далеко от дороги – на мой взгляд, в четверти мили от нее и по вертикали футов на триста ниже. Место захоронения жертвы скрыто опавшими листьями. Разглядеть что-либо поблизости почти невозможно. – Брюс Говард позвонил в конце рабочего дня, и его отчет свелся к сухому изложению фактов. – С участка вокруг места захоронения собрали тридцать семь мешков образцов окружающей среды. Вот, в общем-то, и все. Ни о каких уликах говорить, собственно, не приходится.

Прюсик встала из-за стола, чтобы получше рассмотреть увеличенную, восемь на десять, фотографию жертвы на месте захоронения. По предварительным данным, ею была девятнадцатилетняя Мисси Хупер, местная жительница, пропавшая без вести около месяца назад.

– То есть местные там не все испортили? – Прюсик постаралась поддержать тот же ровный тон, который взял Говард, хотя далось ей это с трудом. Нелегко оставаться сдержанной, когда рушится еще одна надежда получить хоть какие-то улики.

– Трудно сказать, Кристина. Местность для работы неудобная. Под листьями полно чертовых корней; приходится смотреть в оба, чтобы не споткнуться. – Судя по голосу, избежать этой неприятности самому Говарду не удалось. – Уверен, переместить тело было бы нелегко. И мне трудно поверить, что местные ничего там не тронули и оставили все как было. Не повезло, да?

Прюсик представила место преступления: сначала там потоптались местные правоохранители, теперь Говард и его криминалисты спотыкаются о прячущиеся корни. Все это только осложняет ситуацию, затуманивает общую картину и уменьшает шансы на отыскание еще одной детали головоломки. При таком положении дел сохранять остатки доброжелательности в телефонном разговоре с Говардом становилось все труднее.

– Брюс, ты можешь хотя бы подтвердить, что тело защищено? – Мобильник Говарда издавал раздражающее эхо, воспроизводя ее голос каждый раз, когда она говорила. – Ты был в офисе коронера?

– В точном смысле слова офисом я бы это не назвал…

– Я в курсе, да. Но оно должным образом упаковано в мешок и хранится в холодильнике?

– Послушай, Кристина, у меня здесь оперативная группа. Мне приказано обеспечить сохранность места преступления и провести сбор улик, – четко и ясно ответил Говард. – Я полагал, что тело будешь осматривать ты лично. В конце концов, ты эксперт в этом деле и это в сфере твоей профессиональной ответственности.

От такого ответа подчиненного Кристина даже потеряла дар речи и, чтобы прийти в себя, сделала глубокий вдох.

– Вы абсолютно правы, специальный агент. Именно этим я и займусь. Уверена, мне не нужно напоминать вам, что данное расследование требует слаженной командной работы – как в лаборатории, так и в полевых условиях.

Телефонное эхо вернуло ее голос с сильной металлической нотой.

– Что у тебя с телефоном, Брюс? Упал в ручей? – Не став ждать ответа, она дала отбой и расстегнула верхнюю пуговицу рубашки.

Брюс Говард перевелся сюда из бостонского офиса всего лишь четыре месяца назад. Занимаясь административной работой, он умел пожимать руки на собраниях оперативников – настоящий мужчина, недостатка в которых Бюро никогда не испытывало. Следуя своей естественной склонности и не будучи привычным отчитываться перед женщиной, Говард предпочитал – в нарушение правил субординации – обращаться непосредственно к Торну, минуя Прюсик. От нее не укрылось, что и сам Торн не пресекает такое поведение, тем самым его поощряя.

Она перевела дух и разжала кулак. А нельзя ли было провести этот телефонный разговор иначе? Никаких вещественных доказательств команда Говарда не обнаружила, если только что-то не попало случайно в один из мешков для сбора образцов. Сохранность тела жертвы имеет первостепенное значение, и та обеспокоенность, которую она выразила Говарду, была совершенно обоснованной. Как и настойчивость, и даже резкость, прозвучавшая в ее голосе. Они впервые вели совместное расследование, и оно уже превращалось в схватку за сферы влияния, причем Говард видел только свою сторону головоломки и занимался только ею, не желая видеть всю картину в целом. В их разговоре его эгоизм и гордость проявились в полной мере. Даже со скидкой на плохое качество связи было ясно, что Говард начисто лишен командного духа и не желает признавать тот факт, что руководит расследованием она. Как бы то ни было, она не могла допустить, чтобы разочарование в нем заслонило гораздо более важную задачу: собрать как можно более полную информацию об убийце. И сделать это незамедлительно.

На столе зазвонил телефон.

– Кристина?

– А кто же еще? – Она провела ладонью по коротким волосам. – Извини, Брайан, не обращай внимания. Что у тебя?

– Думаю, тебе стоит спуститься в лабораторию и увидеть своими глазами.

– Уже иду, – бросила она и выбежала из кабинета.

Спустившись на лифте на три этажа, Прюсик провела идентификационной картой по магнитному ридеру на двери лаборатории. Эйзен стоял, склонившись над большим смотровым столом из нержавеющей стали. Поверх очков он надел защитные линзы.

– Кристина. – Эйзен широко улыбнулся ей и поднял руку, демонстрируя изогнутый осколок стекла, который он держал между большим и указательным пальцем. – У нас частичный отпечаток большого пальца.

– Откуда?

– Помнишь, мы проводили анализ перемещения тела по делу Бетси Райан для определения места преступления?

Поскольку фактическое место убийства Райан так и не было установлено, Прюсик разрешила Эйзену воспользоваться помощью друга-математика, чтобы попытаться проследить движение трупа с учетом времени, течения и погодных условий и таким образом вычислить исходный пункт. Попытка оказалась безуспешной.

– Я думала, мы там зашли в тупик, – сказала она.

– Мой друг Макс, тот самый, который хорош в числах, сперва не учел такой фактор, как позднее таяние льда на берегу озера в этом году. Необычное поверхностное течение повлияло на перерасчет, из-за чего зона смещения сдвинулась более чем на милю от первоначальной. Там, недалеко от берега, мы это и нашли – взрыхленный песок и вот этот осколок разбитой стеклянной банки с частичным отпечатком.

– Ты явно не все мне говоришь. – Прюсик наклонилась, рассматривая осколок. – Частичный отпечаток – в лучшем случае сомнительная улика с точки зрения криминалистики.

– Да, согласен, ты права. Но тебе следовало бы спросить, как я могу связать разбитое стекло с убийством. – Эйзен расцвел в улыбке. – На внутренней поверхности банки, с которой я снял фрагмент, полно ДНК жертвы.

– Ты уверен? – озадаченно спросила Прюсик.

– Да, я знаю, ты думаешь: почему стекло? Что оно там делает? Вряд ли он использовал его как оружие. На кромке осколка никакой ДНК не обнаружено, так что им он жертву, вероятно, не резал.

Эйзен снова взял стекло двумя пальцами и показал Прюсик.

– Да, я считаю, что это «он». Ширина отпечатка соответствует норме для взрослого мужчины.

– Тот берег – не какая-то закрытая территория, – напомнила она. – Его мог подобрать обычный прохожий.

Эйзен кивнул – похоже, он приготовился к ее возражениям.

– Верно. Но отпечаток сохранился в каком-то выделении – предположительно, секреции жертвы, – а значит, он был оставлен в момент смерти или сразу после нее. И еще одна деталь: находясь на внутренней стороне банки, отпечаток был защищен от воздействия внешней среды. – Эйзен снял защитные линзы. – Место там очень уединенное. Низина между дюнами, далеко от береговой линии и парковой дороги. Мы никогда бы его не нашли, если бы не рассчитали перемещение повторно. Место действительно изолированное, – подчеркнул Эйзен.

Сердце как будто сорвалось в галоп, дыхание сбилось. Кристина опустилась в кресло и вцепилась в подлокотники. Перед глазами уже встало другое изолированное и далекое отсюда место: лес, наполненный оглушающим жужжанием насекомых, которых не было и быть не могло в дюнах у озера Мичиган. В какой-то момент она испугалась, что потеряет сознание. Где этот чертов анксиолитик?[11]

Как надо – так его и нет.

– Кристина, я что-то не то сказал? – полушутя спросил Эйзен. – Ты в порядке?

– Я в порядке, Брайан. Все хорошо. – Прюсик быстро поднялась, борясь с головокружением и иррациональным порывом выбежать из лаборатории. – Отличная работа. По отпечаткам что-нибудь есть?

– Как раз сейчас прогоняем частичный отпечаток через AFIS, – сказал Эйзен, имея в виду автоматическую систему идентификации по отпечаткам пальцев.

Мизинец запульсировал от боли. Сама того не сознавая, она все это время сжимала кулак.

– Нет, правда, Брайан, хорошая работа. Отличная. Дай мне знать, когда что-то найдешь. – Она вышла из лаборатории и, оглянувшись в последний момент, увидела, что Эйзен озадаченно смотрит ей вслед.

Вернувшись в офис, Кристина взяла сумочку и ключи от машины, спустилась на лифте в гараж и отправилась в спортклуб – снять напряжение в расслабляющей атмосфере бассейна. На других дорожках в этот час бывает обычно тихо, и слышать она будет только плеск воды и собственное дыхание в едином ритме с каждым движением сильных рук.