Каменные человечки

14

Четвертый день сентября выдался пасмурным. Серые клочья туч цеплялись за верхушки деревьев. Сырой холодный туман клубился над пожелтевшими трубочками срезанной кукурузы.

Макфэрона поднял с кровати телефонный звонок – звонила Мэри. Неутомимый диспетчер, она всегда была рядом с шерифом, всегда на связи. В последнее время, пока он был занят поисками Джули Хит, Мэри пришлось нелегко. На прошлой неделе в офис ворвался взбешенный фермер, заявивший, что не уйдет и будет сидеть у стола, пока не объявится шериф. Вот только диспетчер оказалась ему не по зубам – Мэри выхватила из кожаной кобуры свою пушку и ткнула в физиономию наглеца.

Фермер молча ретировался в угол и сел как миленький на стул у двери.

– Извини, Джо, что беспокою так рано. Звонил Боб Хит. Хочет, чтобы ты немедленно ему позвонил.

– Позвоню с дороги.

– Поняла, шериф.

Макфэрон спустил ноги на пол и сердито почесал затылок. Перед глазами промелькнула сцена в доме Хитов – согнувшаяся в три погибели Карен, которую стошнило после того, как он сообщил ей страшную новость. Потом он отвез обезумевшую мать на строительную площадку, где работал ее муж. Исчезновение дочери уже стало огромным ударом для Боба Хита; судя по тому, что увидел Макфэрон, работа за последний месяц практически замерла. Шериф рассказал что знал, глядя в лицо человеку, который уже ожидал самого худшего. Выслушав то немногое, что принес Макфэрон, Боб, шаркая, направился к своему пикапу и сел на откидной задний борт. Он даже не заметил жену, которая, казалось, тоже не замечала мужа. Она так и осталась сидеть во внедорожнике шерифа, уткнувшись лбом в приборную панель. Прежде чем уехать, шериф отвел убитую горем Карен к машине Боба и усадил на пассажирское сидение. Отъезжая, он посмотрел в зеркало заднего вида. Мать Джули склонила голову. Отец так и не сдвинулся с места.

Что он мог теперь сделать для Карен, Боба и малышки Мэдди? Перед ним стояли полные отчаяния глаза несчастной матери, и что бы он ни делал, вернуть потерянное он не мог. Ее горе было и его горем тоже.

Но и корить себя время еще не пришло. По дороге к месту преступления он из машины связался по рации с Мэри.

– Я жду сегодня ФБР.

– ФБР? А меня ты планировал ввести в курс дела? Прием.

– Вообще-то меня никто заранее в известность не поставил, – с ноткой раздражения ответил он. – Док Хенегар должен был сообщить об убийстве федералам. Таковы его обязанности как коронера. Очевидно, это убийство похоже на два других, которые уже расследует ФБР.

Другая картина всплыла перед глазами: док вводит медицинский шпатель в багровый разрез на боку Джули Хит. Убийца разделал ее, как рыбу: вынул внутренности и оставил пустоту. Каким надо быть подонком, чтобы сотворить такое? Все это казалось нереальным, как сцена из взятого им напрокат фильма об инопланетном монстре, копавшемся в своих жертвах.

– И когда именно этот агент намерен прибыть?

– Понятия не имею. Док сказал, что она прилетит из Чикаго. Какая-то женщина, судебный антрополог.

– Женщина-агент? – удивилась Мэри. – Можем ли мы предполагать, что она прилетит одиннадцатичасовым рейсом? И обязаны ли организовать встречу?

Макфэрону показалось, что он уловил нотку негодования в ее тоне.

– Да, да и нет. Мы можем предполагать, что она прибудет в одиннадцать, но наверняка не знаем. О том, как ей добраться сюда, пусть позаботится сама. Я еду сейчас на место преступления. Хочу взглянуть еще раз. – Он чувствовал, что должен отыскать какую-то важную улику до прибытия Бюро.

– Ты ничего не забыл?

– Позвонить Бобу Хиту, знаю.

– А как насчет кофе? – спросила она слегка приглушенным голосом. – Сварен и ждет своего часа, крепкий и горячий. – Мэри отпила из чашки горячего шоколада. – Ты и десяти минут не протянешь, бродя по мокрому лесу без кофеина и свежего круллера.

– Оставь мне один. Конец связи.

Макфэрон прижал педаль тормоза – дорога резко пошла под уклон, и утренний туман окутал «Бронко» белой мглой. Дома и деревья внезапно исчезли. Мелкие капли бесшумно усеяли лобовое стекло. Когда особенно густая волна тумана стерла все следы дороги, Макфэрон съехал на обочину. Он закрыл глаза, надеясь отдохнуть несколько минут, но оскверненное тело юной Джули возникало перед ним каждый раз, как только он опускал веки.