Плато Дьявола

66

Прошло три месяца

Летевший над пустыней «Боинг-737» с единственным опознавательным знаком — красной полосой на уровне иллюминаторов — накренился вбок, заходя на посадку. Салон выглядел необычно: разделение на бизнес-класс и экономкласс отсутствует, кресла разбиты на группы по четыре, причем пары кресел повернуты друг к другу. Молодой мужчина — единственный стюард — вскоре после вылета из Аламогордо молча принес пассажирам газированной воды и скрылся. Рядом с Норой сидел Скип, а с другой стороны, возле иллюминатора, — Кори. Таппан расположился напротив Норы вместе с генералом, который представился просто: Грейбёрн. На нем была камуфляжная форма с двумя вышитыми спереди черными звездами.

У ног Скипа на ковровой дорожке лежал Митти. На хвосте все еще чернела опаленная шерсть. Пес каким-то чудом убежал из пылавшего лагеря, и позже его нашли спасатели: он прятался неподалеку в сухом русле. Когда генерал-майор практически без предупреждения вошел в дом, чтобы сопроводить брата и сестру в некий загадочный пункт назначения, Скип наотрез отказался лететь без Митти: заявил, что собака страдает ПТСР[40]. Всевозможные аргументы и слезные мольбы возымели действие, генерал уступил.

Грейбёрн ничего не объяснил, даже не сказал, куда они летят и зачем. Норе и Скипу дали понять, что требовать ответов до прибытия бесполезно.

Однако Скип, чьи обширные знания в области конспирологических теорий и городских легенд значительно пополнились при недавнем ознакомлении с библиотекой Ноама Битана, сидел в кресле с самодовольным видом.

— Это самолет «Дженет», — шепнул он сестре.

— Что?

— Авиалиния «Дженет». Сверхсекретный самолет, на нем военно-воздушные силы доставляют шпионов из обычных аэропортов в засекреченные и обратно. Говорят, это аббревиатура, означающая «просто очередной несуществующий терминал»[41]. — Скип рассмеялся. — Единственная авиалиния, где всех стюардов перед приемом на работу проверяют на благонадежность.

Нора не ответила. Если это правда, то спокойствие брата удивительно.

Минуту спустя колеса шасси коснулись невероятно длинной посадочной полосы на идеально плоской солончаковой равнине.

— Добро пожаловать на озеро Грум, — произнес генерал, кивая в сторону иллюминатора.

— Также известное как Зона пятьдесят один, — прибавил Скип. — Так я и знал!

Генерал лишь улыбнулся. Нора прямо-таки почувствовала, как брат в соседнем кресле надулся от гордости.

Самолет проехал по полосе и остановился. Возле ее края ждали два джипа. Был конец июля, и солнце в безоблачном небе жарило вовсю. Вновь прибывшие расселись по машинам, и их повезли мимо ангаров и гигантских сборных павильонов к маленькому неприметному зданию без окон. Генерал без единого слова провел гражданских через несколько пунктов охраны, и вот они внутри. Оказалось, что там скрывается всего лишь гигантский грузовой лифт. Поводок вручили солдату, дежурившему у входа: псу предстояло ждать возвращения хозяев на улице.

Вместо объяснения было сказано лишь:

— С собаками вход воспрещен.

Когда Скип скрылся внутри, Митти жалобно залаял.

Они вошли в лифт, и его массивные двери с громким хлопком закрылись. А потом кабина удивительно долго ехала вниз. Вот двери открылись, и пассажиры вошли в огромный подземный склад. У Норы сразу возникло неприятное дежавю, и ее ждало новое потрясение. Она во все глаза уставилась на лежавший в графитовом корпусе инопланетный зонд.

— Здесь разговаривать можно, — произнес генерал.

— Что это?! — воскликнул Таппан. — Еще один корабль?

Генерал сдержанно улыбнулся:

— Неужели вы действительно думаете, что объект, десять миллионов лет летевший через Галактику, так легко уничтожить? Мы обнаружили его среди дымящихся развалин Першинга совершенно нетронутым.

У Таппана чуть ноги не подкосились.

— Слава богу! Я думал, мы его потеряли! — Он шагнул вперед, потом с сияющим лицом повернулся к генералу: — Вы его уже исследовали?

— Да, — ответил генерал. — Поэтому мы вас и позвали. Знаю, вы уже предупреждены о том, что все, чему стали свидетелями, строго засекречено. Хочу напомнить вам об этом: предупреждение все еще актуально, причем сейчас даже больше, чем когда-либо.

— Вы же знаете, я не согласен с вашей точкой зрения, — возразил Таппан. — Хватит с нас лишних секретов. Мир готов к информации об инопланетянах.

— Это не вам решать. Да и вообще, когда узнаете, что мы выяснили, полагаю, вы согласитесь, что мир еще не готов.

— Можно подойти поближе? — спросила Нора.

— Хоть вплотную. Он больше не опасен.

Несмотря на заверения Грейбёрна, все четверо приблизились к зонду с опаской. Воздух был сильно ионизирован, наэлектризован. Нора попыталась вспомнить, как зонд выглядел раньше; он явно изменился и теперь походил на асимметричную гантель. Спереди по-прежнему бушевал овальный водоворот, но даже этот маленький ураган поутих. Вся остальная поверхность, до этого бурная, выглядела спокойнее, словно зонд обрел умиротворение. Он лениво менял цвета, время от времени окрашиваясь в совсем уж диковинные оттенки, а потом возвращался в прежнее состояние и повторял все заново.

— Начну с «Атропоса», — произнес генерал.

— Хорошая идея, — поддержал Таппан. — Кто они, черт возьми? Эти мерзавцы хладнокровно убили почти всю мою команду.

— Да. Приношу соболезнования. Возможно, кое-что они рассказали сами, поэтому извините, если повторю то, что вам уже известно. Но бо́льшая часть этой информации будет для вас такой же новостью, какой — увы! — стала для нас. «Атропос» — контрразведывательное подразделение, свернувшее на кривую дорожку. Оно берет начало из УСС — организации, созданной по приказу президента в тысяча девятьсот сорок втором году. Первых агентов УСС набирали преимущественно из Вооруженных сил США и из Сил специальных операций Военно-морских сил. Их тайно обучали приемам психологической войны; из них делали диверсантов и убийц. Обучение они проходили в Специальном тренировочном центре номер один-ноль-три, лагере «Икс»: британцы построили его в тридцати милях от канадской границы.

УСС упразднили в сорок пятом, и несколько ветвей этой организации влились в Подразделение стратегических служб, которое тогда называлось Центральной разведывательной группой. И наконец в сорок седьмом было создано ЦРУ. В переходный период царила неразбериха, и проблема советского шпионажа стояла остро. Несколько ученых, работавшие в Манхэттенском проекте, а позже создававшие водородную бомбу, передавали секретные данные. В середине сорок шестого некий офицер, пылкий патриот, убедил свое начальство создать крошечное сверхсекретное разведывательное подразделение, тщательно отобрав для него солдат из старого доброго лагеря «Икс» и военизированных подразделений УСС. Так появилась организация «Атропос». Ее миссия была проста: защищать ценные ресурсы США от иностранных шпионов. Сотрудникам «Атропоса» предоставили полную свободу действий: по своему усмотрению они могли пытать и убивать шпионов — и не только шпионов. Другими словами, они обходили громоздкую и неэффективную судебную систему и брали правосудие в свои руки. Секретное подразделение «Моссада» под названием «Кидон», то есть наконечник копья, которое занимается ликвидацией врагов Израиля, позже было создано на основе той же идеологии.

В начале сорок седьмого года малые контингенты «Атропоса» охраняли критически важные объекты и особенно Лос-Аламос. К тому времени советская разведывательная сеть в США была хорошо развита, и отряды «Атропоса» не только занимались устранением многочисленных ученых-предателей, но и вычисляли разведчиков-нелегалов из Советского Союза, следили за ними и, если считали нужным, ликвидировали.

— Можно подумать, вы одобряете их действия, генерал, — заметил Таппан.

— Не одобряю, но и не осуждаю. Проблема в том, что подразделение располагало неограниченным бюджетом и ни перед кем не отчитывалось. Благоприятная среда для коррупции — или, что, возможно, еще хуже, для чрезмерной гордыни и радикализации.

Когда произошел Розуэлльский инцидент, команда «Атропоса» из Лос-Аламоса первой прибыла на место крушения. Инопланетный корабль, построенный с использованием продвинутых технологий, — находка чрезвычайно интересная. А когда зонд повел себя враждебно, это открытие стало их raison d’être[42]. Ценой многочисленных жертв они извлекли из земли летательный аппарат и доставили его на полигон Першинг. Чтобы не перевозить его снова, вокруг объекта выстроили секретную базу, значительно расширив подземный бункер.

— А что случилось с той парой, чьи тела мы нашли? — спросила Нора.

— Как установила присутствующая здесь агент Свенсон, супруги были советскими разведчиками-нелегалами, их убили сотрудники «Атропоса». Регулятор использовали в качестве приманки: механизм из него вынули, да и вообще это был всего лишь прототип, он не имел никакой ценности, и его зарыли вместе с трупам.

— Почему их оставили на плато? — спросил Таппан.

Генерал с циничной усмешкой ответил:

— Первая причина — гордыня. Место весьма глухое, к тому же в тот момент убийцы спешили: можете представить, как сильно их отвлекал обнаруженный космический корабль. Позже сотрудники «Атропоса», видимо, рассудили, что там мертвецов никто не найдет, а любая попытка их переместить сопряжена с риском — оставить на прежнем месте безопаснее. Как вы знаете, они облили руки и лица убитых кислотой, чтобы сложнее было идентифицировать. Разумеется, о советских коронках они ничего не знали. Двое ученых, исчезнувшие из Лос-Аламоса в сорок седьмом году, передавали информацию разведчикам-нелегалам. Их «Атропос» тоже устранил точно так же, сделав трупы неузнаваемыми, и закопал их в другой части пустыни. Эти тела мы тоже нашли.

— Шли годы, — продолжил генерал, — и «Атропос» превратился в нечто вроде секты. В устройстве корабля эти люди толком разобраться не сумели. Однако они присваивали огромную часть «черного бюджета»[43] и внедряли своих оперативников не только в ЦРУ, но и в ФБР, в армию и, к сожалению, в НАСА. Они удивительно ловко убирали все явные свидетельства своего существования из государственных документов. Свои действия скрывали под покровом секретности, да и вообще старались никому не бросаться в глаза, взаимодействуя с официальными подразделениями ровно в той мере, чтобы не вызвать подозрений. То обстоятельство, что организация появилась так рано, им помогло — прибавьте сюда постоянные и неизбежные перемены в правительстве. Но как бы там ни было, в отсутствие фактов возникло множество параноидальных идей. Зонд охраняли почти с религиозным пылом и при этом следовали традициям предыдущего поколения. Любой, кто выказывал желание вступить в контакт с внеземными существами, становился для них врагом, потому что, на их взгляд, привлекать внимание инопланетян, запустивших зонд, значило погубить цивилизацию.

— Servandae vitae mendacium, — процитировал Таппан.

— «Ложь спасает жизни», — кивнул генерал. — Именно. Ну так вот, новых сотрудников переманивали из спецподразделений и на особой церемонии посвящения заставляли присягнуть организации на верность и только потом им показывали космический корабль. В то время как весь остальной мир избавлялся от страха перед «захватчиками с Марса», секретность и паранойя внутри «Атропоса» только росли. Достойных кандидатов становилось все меньше и меньше, штат сокращался. Из-за этого организация стала еще более тайной. А потом появились вы, мистер Таппан, и перевернули этот мирок с ног на голову.