Наварила зелья

Глава 27

Эва

Я оторвала взгляд от ангелочка и тут же поняла, что меня абсолютно беззастенчиво рассматривает сразу больше дюжины пар глаз. Внимательно, изучающе, с предвкушением. Что-то внутри меня дернулось и нервно задрожало. Так меня меня не рассматривали еще со времен академии. И я слишком хорошо знала этот внимательный изучающий взгляд. Точно так же смотрит питон на кролика, прежде чем сделать резкий выпад и проглотить бедняжку целиком. Зачем Надин привела меня сюда? Неужели это ловушка?

Мысли хаотично метались в голове, а чуть злобный и насмешливый взгляд модистки сообщал мне о том, что она это сделала намеренно. Неужели не боится, что Оливер ей потом голову оторвет?

Хотя какая мне будет разница, как и что ей будет отрывать глава тайной канцелярии. Если меня прямо перед этим скормят женскому обществу, а в том, что эта стайка гадюк меня слопает и не подавится, у меня не было ни малейших сомнений. Вон как затаились.

Так, Эва, успокойся, уйми дрожь в коленках, тебя это точно не красит, и вообще никто не говорил, что будет легко.

Поэтому я сделала вид, что все мое внимание сосредоточенно на безделушках и в полной тишине, словно не замечая вперившихся в меня взглядов, прошла вперед.

— Мне нравится это зеркало, как быстро его могут доставить? — поинтересовалась я как могла ровно и спокойно. Зеркало и в самом деле было симпатичным, я бы с гораздо большим удовольствием прикупила себе что-то попроще, но раз меня сюда привели, то Надин ведь должна была знать, что именно она делает? Разве не так?

— О, разумеется, это самое зеркало мы можем вам доставить уже завтра, госпожа ведьма, — заметила дама, похожая на продавщицу. Надо отметить, что у нее было весьма необычное для этого платье. Оно было нежно лазурного цвета. Это было необычно, ведь обычно продавщицы надевали темные, спокойные тона, они были немаркими, и их было так проще отыскать в магазине, но, возможно, я просто ничего не понимаю в столичной моде. Ничуть этого не исключаю.

— Завтра — это прекрасно, вот только я не ведьма, я зельеварка, — почти автоматически поправила я.

Стоило только этим словам повиснуть в воздухе, как дамы отмерли и зажужжали. Медленно, но верно, они стали стекаться к нам, как мухи на сладкое, и не прошло пяти минут, как я осознала, что нас буквально окружили.

— Надин, милочка, будь солнышком, познакомь меня с милой королевской зельеваркой, — раздался первый запрос, и вскоре меня буквально погребло под лавиной из представлений и фальшивых улыбок. Верховный, я даже половины имен этих дам не запомню, тем более, что все они выглядели настолько похоже. Не знаю, как объяснить, вроде и цвет волос и глаз разный, и черты совсем неодинаковы, да что там, даже платья хоть и одного фасона, но все равно разных цветов и оттенков и тем не менее я не могла избавиться от стойкого, почти навязчивого ощущения, что всех этих дам словно лепили из одного теста. Было в них что-то неуловимо похожее.

— Неплохо! — несколько разочарованно прошипела Надин после того, как первая волна немного схлынула, — я даже удивлена! Вот только зеркало придется отменить, оно стоит почти как целый дом и на это уйдет почти весь бюджет.

Я уже было открыла рот для того, чтобы сразу отменить свой заказ. Зеркало стоимостью во всю мебель мне резко и внезапно разонравилось, но тут же получила болезненный тычок от модистки вбок.

— Даже и вздумай делать этого делать прямо сейчас, потеряешь даже те жалкие крохи репутации, которые тебе удалось сейчас заслужить.

Надин шипела натуральной гадюкой, и я тут же поспешила закрыть свой рот. Хорошо, я сейчас промолчу, но обязательно запомню, и когда начну задавать вопросы, модистке они точно не понравятся. Я могу стерпеть угрозы из-за моей несуществующей любовной жизни. В конце концов, мы все девочки и имеем право и на ревность, и на влюбленность, но публично унижать себя и ставить под сомнение свою репутацию я не позволю.

Впрочем, моего промаха никто не заметил — женская стая шумела, заваливая меня какими-то совершенно глупыми и незначительными сплетнями.

Все это было весьма утомительно. Клянусь Верховным, даже на первом курсе академии мы не позволяли себе держать столько глупостей в голове. И как только она у них не болит и не пухнет?

— А у вас будет хорошее средство от головной боли? — внезапно поинтересовалась дама справа, а я поняла, что поторопилась с выводами, еще как болит. Ещё как пухнет, и, судя по буквально обрушившемуся на меня шквалу вопросов и заказов, проблемы были не только с головой.

Я осторожно прикидывала, что если хотя бы половина придет и купит то, что спрашивала, то я заработаю за день больше, чем за целый год в Живодире. Надо будет срочно узнать, где тут закупаются ингредиентами для самых разных зельев, хотя, конечно, еще лучше было бы просто отправить кого-то ко мне домой, у меня там много запасов и даже есть что-то готовое. Да, пожалуй, это было бы одним из самых лучших вариантов. Надо будет попробовать поговорить по этому поводу с Оливером. Не представляю, правда, как именно я буду его уговаривать на подобное, но ведь у нас сегодня ужин, а мужчина, получив благословение Пандика, явно хочет произвести впечатление.

Я насмешливо фыркнула, погрузившись в свои мысли, и тут же поймала сразу несколько удивленных взглядов.

— Разумеется, сыпь после фруктов — это ужасно, приходите, я посмотрю внимательнее и обязательно придумаю, что вы с этим можно сделать, — тут же поспешила исправить ситуацию я.

Нет, мне нельзя отвлекаться, все же у меня недостаточно опыта для того, чтобы вести светскую беседу и одновременно думать о чем-то своем.

Именно в этот момент звонок на двери как-то особенно жалобно и со страхом звякнул, и в комнате вновь воцарилась тишина. Вот только на этот раз она была напитана настоящим страхом, переходящим в панический ужас. И причиной тому была женщина, которая зашла в магазин.

Это была ведьма.

Это было ясно по тому, как она двигалась, как несла себя, как смотрела на весь мир, слегка снисходительно, словно очерчивая границу, вот тут вы, а тут я. Она была другой. В ней совершенно невероятным образом переплеталась сила и красота.

— Нам нужно немедленно уходить, — внезапно очень тихо прошипела Надин и легонько дернула меня за рукав моего платья. Но я только посмотрела на нее растеряно, уходить? Куда? А главное зачем?

— Мадам Жевинье, я пришла для того, чтобы лично посмотреть вашу новую коллекцию, хочу обновить свои покои, — голос незнакомки звучал, словно музыка, и я стояла, абсолютно очарованная, полностью игнорируя сердитое пыхтение Надин мне на ухо. Верховный, что с ней? Она ведь сама притащила меня сюда, так какая теперь спешка? Я ведь впервые увидела ту, с которой мне самой было бы интересно пообщаться.

— О, какое милое зеркало! Я его хочу! — удивительно, но незнакомка указала своим красивым пальцем на то же зеркало, что и я, а я улыбнулась, как будто получила подарок от Верховного. Отчего-то мне было очень приятно, что наши вкусы так совпали. Словно это было знаком свыше.

— Простите, — замялась мадам Жевинье и бросила на меня внимательный и многозначительный взгляд, — оно уже продано.

— Я с удовольствием уступлю его даме, раз оно так ей понравилось, — заявила я совершенно неожиданно даже для самой себя. Хотя, с другой стороны, все правильно, если зеркало все равно слишком дорогое и мне все равно придется его вернуть, так зачем устраивать лишнее шоу, отдам его сразу незнакомке, и дело с концом. Судя по ее внешнему виду, у нее как раз нет никаких проблем с финансами.

Надин рядом со мной буквально выла, вцепившись в мою руку так, что на ней точно останутся синяки.

Да что же это такое?

— Как это мило с вашей стороны, — произнесла незнакомка совершенно ровным и спокойным голосом, как будто это было в порядке вещей и стоило ей только чего-то пожелать, как ей это тут же протягивали на блюдечке с голубой каемочкой.

— Ничего страшного, мне даже приятно, что наши вкусы настолько сошлись, — совершенно искренне заметила я, — меня зовут Эва Малорай.

Модистка уже чуть ли не подвывала, я посмотрела на нее удивленно. Может, бедняжке и в самом деле стало плохо?

— Эва Малорай, — почти по слогам произнесла незнакомка, и ее лицо на секунду дрогнуло, словно покрылось какой-то тенью, но не прошло и секунды, как оно вновь вернуло себе все тоже безмятежное и спокойное выражение лица.

— У вас очень красивый и необычный цвет волос, скажите, это родные или ваша магия? — с улыбкой поинтересовалась дама, а меня словно солнышко обняло от одной ее улыбки, захотелось броситься вперед и обнять уже по-настоящему. Я же вместо этого осторожно и незаметно ущипнула себя за руку. Я понимаю, очарование — выглядела дама и вправду очень эффектно — но сейчас я четко осознала, что мою реакцию вряд ли можно было назвать адекватной. Что это такое, Верховный?

— О, это новая магическая краска королевской парикмахерши, — отозвалась Надин, — не правда ли просто восхитительный цвет и оттенок, уверена, что он совсем скоро войдет в моду, и все же нам нужно принести свои извинения, нас уже ждут на примерку!

Надин тут же потащила меня к выходу из магазина, а я неловко оглядывалась назад. Мне было стыдно за поведение модистки, особенно, потому что я совершенно не понимала его причин.

— Как любопытно! Ну что же, я буду у вас в долгу на одну маленькую услугу, вы можете потребовать ее у любой ведьмы по необходимости. Вот слово главы ковена!

И на руке женщины вспыхнул кругляшок ее магии, подтверждая, что магия приняла ее обещание, а вместе с ней и все ведьмы ковена. А значит, я действительно могу попросить любую о мелкой услуге или одолжении, и она, связанная правилами ковена, не сможет мне отказать.

Так. Подождите!

О Верховный! Она! Она — глава ковена?

А ведь я назвала ей свое имя? И зачем только! О Верховный! Как же я влипла!

Я совершенно не сопротивлялась, когда Надин все же утащила меня прочь от магазина и даже не сопротивлялась, когда она чихвостила меня и в зад, и в гриву на все лады. Потому что прекрасно понимала, что она права, и вообще это хороший вопрос, учитывая всю ситуацию, появилась ли глава ковена в том магазинчике просто так или же это было подстроено? И где, кстати, Пандимур, задача которого была всегда предупреждать меня о ведьмах?

Вот только сколько я не пыталась заставить себя испугаться и занервничать, у меня это не получалось, у этой очень опасной женщины был совсем другой эффект на меня. Я чувствовала что-то очень близкое, можно даже сказать — родное, хотя мы и внешне не были похожи.

Надин же, объявив, что я точно решительно сошла с ума, потащила меня обратно в дом Оливера, сказав, что она просто не может больше справляться с моей глупостью, которая может ей стоить карьеры, а потому всю необходимую мебель она закажет сама, не подвергая свою психику подобным стрессам.

Мне же не оставалось ничего другого, как только с этим согласиться. Сказать по правде, на улице уже стемнело, а я ничего не ела с самого завтрака, так что ужин сейчас пришелся бы весьма кстати.