Как перевоспитать вампира за 30 дней

Глава 17. Баян хоть в таборе, хоть в колхозе пригодится!

Цыганская мудрость

Путь назад занял куда больше времени. Черт, не желавший слезать с меня, постеснялся демонстрировать свои скоростные способности и лишний раз не подавал голос. Довольствовался малым — украденным заячьим тулупом. И даже оборачиваться побаивался.

Уже на въезде в деревню я заметил, что немногочисленные улицы, несмотря на середину дня, пустовали. Рыжая объяснила, что основная часть селян сегодня на посеве чеснока и лука под зиму. А после прибавила:

— Нам тоже скучать не придется. Пока погода сухая, нужно белить коровник, свинарник, хату Василя приводить в человеческий вид. И это не считая того, что на месте склада сена одни головешки остались! Да и житница от Вакулы тоже пострадала…

Черт присвистнул. Я же от упоминания имени кузнеца содрогнулся. Кому-кому, а Вакуле, неожиданно сменившему семейный статус, на глаза попадаться не стоило.

— Ну, ребятки, я вам мешать не буду! — у первого же пригорка заозирался черт. — У самого дел — непочатый край! Свидимся!

Подобрав тулуп, рогатый юркнул в ближайшие кусты. Те лишь зашелестели, бесследно скрыв темную душонку.

— Ему еще перед Солохой отчитываться, — ухмыльнулась рыжая, недобро косясь на меня. — Сейчас к Бруту заедем, макулатуру отдадим, потом в погребе семена оставим, лопаты в сарай завезем и белить начнем. Предлагаю начать со свинарника — за него по весне брались.

О, ну что за великодушие? Мне еще и право выбора дали! Наверное, полагали, что я предпочту коровник всеми забытым хрюшкам!

— Спешу огорчить тебя: я даже не представляю, как это делать! И мне абсолютно все равно, свинарник, коровник… Лишь бы это быстрее закончилось! — вскипел я, тоже поглядывая на кусты.

— Но-но! — похлопала меня по плечу Дина. — Мы только начинаем! У нас целых два дня впереди!

***

Брут, весь заляпанный в чернилах, встретил нас с такой радостью, что я даже позабыл, какой была наша первая встреча. Оказалось, мы подоспели вовремя: крыша снова протекла так, что верхняя стопка бумаг попала под раздачу и теперь срочно нуждалась в переписывании. Дел было ровно на два дня — Брут честно обещал выполнить все до приезда пана.

— Ибо их благородие, пан наш Корней, счет ведеть! — растолковывал Фома, стоя в обнимку с кипой свежей бумаги. — А тут уж под раздачу не мертвые душеньки попали, а, как назло, живые!

— Еще и крышу подлатать нужно успеть, — как бы невзначай бросила Дина, направляя коней дальше по тропе.

Я сделал вид, что не услышал — так засмотрелся на свои ногти! А ногти, отросшие, с забившейся под них грязью, и вправду требовали внимания. Такими неаккуратными они были впервые за пол столетия! Но в местном этикете неопрятные руки считались нормой даже у дам — никто из них не слышал, что весь цивилизованный мир давно решал эту проблему методом обрезного маникюра.

Погреб почти сравнялся с землей, вся его крыша поросла травой. Под ней находилась невысокая дверца, за которой была кромешная тьма. Когда я предложил Дине помочь перетащить мешки с семенами, она лишь отмахнулась и, взгромоздив один на спину, сказала:

— От твоей помощи только тяжелее будет!

Она скрылась в темноте и через минуту вынырнула обратно. Нет, воспитание не позволяло вот так просто сидеть и смотреть свысока на страдания дамы, однако для любых манипуляций с тяжелыми предметами у меня был Тильбо! По-моему, мне даже не к лицу скрючиваться в три погибели и, пыхтя, таскать на себе грязные мешки… Это так противоестественно!

Приличия ради, я все равно вытащил из брички один мешок. Правда, стоило поднять его и с размаху попытаться закинуть на спину, как я неуклюже завалился на бок!

— Оно и видно, что тяжелее пера ты ничего в руках не держал, — хмыкнула рыжая, с легкостью отбирая у меня ношу.

— Сколько в нем килограммов?! — ахнул я.

— Трехпудовый, — привычно ответила Дина и вновь скрылась под землей.

Я чувствовал себя пристыженным! Мало того, что я превосходил Дину в комплекции раза в три, еще лет пять назад я с легкостью мог поднять даже очень нехуденькую даму! Вот уж разленились мы с Тадеушем! Куда ушло то время, когда мы днем и ночью были полны сил? Последние годы мы с ним только и делали, что протирали штаны в казино и гудели в лучших заведениях столицы.

На лбу рыжей проступил пот. Тем не менее она с завидной ловкостью запрыгнула на облучок и пришпорила кобылу. За следующим поворотом мы остановились — отсюда тянулась вереница хозяйственных построек. Тут я сдюжился помочь ей отнести лопаты в сарай — все-таки эта ноша была легче предыдущей. Да и не мог я снова оплошать перед девчонкой — еще припоминать будет, что я ни на что не гожусь!

Внутри и шагу нельзя было ступить. Повсюду лежал или висел различный инвентарь: грабли, молотки, пилы, метлы, вилы, косы и еще куча всего, что я в помине не знал. Посередине стоял станок невесть для чего, по углам лежали связки досок. Пока я осторожно складывал лопаты, боясь вогнать себе занозу с грубого черенка, Дина успела перенести в сарай почти все мешки с известью. Оставив только один, она отряхнула руки и взяла два ведра.

— Чтобы погасить известь, нужно набрать воды. Колодец там. — Рыжая ткнула пальцем прямехонько в противоположный конец улицы и вручила мне ведро.

— Я один пойду? — непроизвольно отшатнулся. — Нет, Дина, я понятия не имею, как работает твой колодец! В мой особняк давно был проведен водопровод!

Но мое негодование вкупе с незнанием не вызвало никакой реакции. Дина стояла на своем:

— Ничего сложного: ведро подцепи и аккуратно, чтобы не оторвалось, опусти в колодец. Начинай раскручивать рукоятку и придерживай стопор, пока не услышишь, что ведро опустилось в воду. Немного подожди, чтоб вода набралась, и медленно крути рукоять в другую сторону. И от вращающейся рукоятки подальше держись — иначе снова к Солохе идти придется, — последнее она добавила с насмешкой. — Иди-иди, время не теряй!

Все указания сразу перепутались в голове. Нет, здесь очевидно не хватало Тильбо!

Больше рыжая не пожелала со мной объясняться. Я заскрежетал зубами и, подпинывая "на радостях" ведро, поплелся в указанном направлении. Путь лежал по довольно плотной аллее деревьев. На деле оказалось, что колодец еще дальше, чем я думал, и вскоре мне стало чудиться, что не только набежавший ветер шелестит кронами и травой. Я прибавил шагу.

Колодец я видел однажды в трансильванском имении, однако там он был засыпан. Да и таким выглядел лучше, чем эти криво сколоченные доски. Поставив ведро рядом, я снял крышку и из любопытства заглянул внутрь. Яма была очень глубокой.

— Сколько ж здесь метров? — Мой голос глухим эхом отдался в колодце.

— Сейчас сам узнаешь! — Чьи-то пальцы больно впились мне в спину.