Как перевоспитать вампира за 30 дней

Глава 39. Не было бы счастья, да несчастье помогло

Брови так и поползли вверх. Может, я в беседке головой пристукнуться успела?

— А? — подумала, что не расслышала.

— Дина Беленькая. Девушка, на которой я собираюсь жениться, — прозвучало как гром среди ясного неба.

Земля стала уходить из-под ног… И, видимо, не у меня одной!

Пожилой вампир уж было набрал полную грудь воздуха, но из разинутого рта вырвался лишь свистящий хрип. Тот, что до сих пор молчал, нервно кашлянул и оттянул воротник рубашки. Даже Бардош с Чабранем замерли, перестав дымить и с интересом навострив уши.

Повисшая тишина была прервана громким:

— Он сведет меня в склеп раньше, чем я того желаю!

— Влад Готи. Собственно, мой дед, — представил старшего Марко, ничуть не смутившись. — Не обращай внимания, у него специфическое чувство юмора.

— Думаешь, я шучу?! — Глава семьи Готи сжал кулаки. — Меня на глазах у всех развернул наряд констеблей! По их словам, тут была целая операция по поимке опасных преступников с твоим участием! Мало того, что я до сих пор не понимаю, как ты это провернул, ты, похоже, решил добить меня! Ни с того ни с сего жениться! — Он эмоционально всплеснул руками.

— Разве ты не рад? — Марко, по-моему, только развеселился.

— На тебя же не действовали никакие уговоры! — продолжал негодовать дед. — Ты не соглашался ни на какие почести! Даже от поместья отказался, лишь бы не связывать себя узами брака! Вы! — Он резко указал в мою сторону, отчего я вздрогнула. — Вы, юная леди, никак ведьма, раз заставили моего внука произнести эти слова!

— Отец… — Второй вампир положил ему на плечо руку.

— А это, кстати, мой дядя, Альберто, — меж тем сказал Марко. Виновато посмотрев на меня, мужчина склонил голову. — Должно быть, те дамы, которых ты считал для меня хорошей партией, на самом деле мне не подходили. Более того, я убежден, что в наших кругах не сыскать такой, кто мог бы сравниться с Диной в достоинствах. — Меня крепче прижали к себе. — И да, ты попал в точку. Дина — ведьма. Но это здесь ни при чем. Я люблю ее.

Взгляд карих глаз заметался между нами. Ничего хорошего он не предвещал.

— Мне плохо, — коротко заключил дед и вдруг пошатнулся.

— Отец! Дедушка! — воскликнули с разных сторон.

Но глава семейства уже был сражен наповал. Впрочем, как и я!

— В дом! Срочно! — успел подхватить его Марко. — Лекарь еще не ушел!

Не на шутку перепугавшись, я метнулась вслед за Альберто, но почти сразу поняла, что буду лишней. В доме и без того хватало людей, да и, очнувшись, дед Марко вряд ли бы обрадовался, увидев меня рядом. Им было что обсудить в узком семейном кругу.

Чувствуя себя несколько обескураженно, я прибилась к Бардошу с Чабранем.

— Ну и семейка… — усмехнулся инспектор, глядя на меня с плохо скрываемым сочувствием.

— Разве так девушке делают предложение? — дрожащим голосом спросила я. — Разве так признаются в любви?

— Для меня эта наука непостижима, — пожал плечами Дамиан, выдыхая облако дыма. — Но, думаю, кандидат на вашу руку и сердце не соврал. Он действительно питает к вам добрые чувства.

Его слова польстили мне. Последние дни я только и делала, что старалась заглушить в себе едкое, противоречивое чувство. Несмотря на горечь обиды, мне казалось, Марко прав и уповать на что-либо глупо. Но вдруг, когда все надежды рухнули, он решил в корне изменить ситуацию и взять на себя обязательства — воплотить свой кошмар, со слов деда. Не было ли это сиюминутной прихотью, очередным показным геройством? Неужели он смог испытать то же, что и я?..

— Господин Бардош, простите мою бестактность, но я бы хотела задать вам вопрос, — отвлеклась от размышлений.

Инспектор подался вперед.

— Вы, очевидно, нравитесь дамам. Вы так обходительны с ними и крадете женские сердца с одного взгляда, где бы ни появились, — прозвучало не как комплимент — как факт. — Почему же вы сказали, что наука любви вам непостижима?

Бардош и бровью не повел. Я была не первой, кто спрашивал об этом.

— Раньше меня нередко командировали с особыми поручениями, в том числе заграницу. Наверное, вас не удивит, что чаще всего информаторами становились женщины — вы и сами опробовали себя в этой роли. А к каждой женщине, как известно, нужен свой подход… — завуалированно намекнул Дамиан. — Моя обходительность — всего лишь навык, выработанный за годы практики.

— Он всегда жутко злится, когда я говорю, что еще погуляю на его свадьбе, — Эмиль улыбнулся, украдкой следя за реакцией инспектора.

— Я уже женат на своей работе. Другой мне не надо, — отрезал Бардош, стараясь сохранить лицо. — Дина, оставьте формальности. У меня к вам предложение делового характера.

От неожиданности я слегка оторопела, но быстро подобралась и обратилась в слух.

— Вы довольно хорошо проявили себя. Вы сообразительны, наблюдательны, к тому же обладаете магией. Последний навык особенно может пригодиться в некоторых мероприятиях в будущем, — начал издалека инспектор. — Подразделение, вверенное мне, несет убытки после прошлого начальства. В моих интересах переформировать его и привлечь новых, заинтересованных лиц. Я понимаю, что общество накладывает на вас, как на женщину, ограничения, поэтому предлагаю стать нашим внештатным консультантом. По пустякам беспокоить не буду. Только в особых случаях, — последнее сопровождалось деликатной улыбкой.

— Я не могу ничего обещать, — ответила с осторожностью. — Кое-что в моей жизни еще требует прояснения. Мне нужно совсем немного времени, и я сообщу вам, какое решение приняла.

Бардош понимающе кивнул.

— Скажите… — в горле разом пересохло. — Какое наказание ждет Ольгу за соучастие?

— Это не мне решать — суду. Следствию предстоит быть долгим, и на это время ее поместят под стражу. — Инспектор задумчиво отвел глаза. — Но, если выяснится, что она не представляет для нас особого интереса, я могу поспособствовать смягчению наказания и, например, отправить ее не в каземат, а… в сторону дома без права вернуться в столицу. Даже внештатным сотрудникам не положено иметь в семье заключенных, — добавил "в шутку".

Что ж, господин инспектор, я обязательно рассмотрю ваше предложение… Но сначала нам с Марко надо поговорить.

Готи

Как только лекарь привел деда в чувство, решено было ехать в его особняк. Всех четверых, включая дворецкого, давно увезли, а констебли уже начали опечатывать дом. Больше здесь было нечего делать.

Всю дорогу дед прожигал Дину взглядом, заставляя ее беспокойно ерзать на сидении и отодвигаться к окну. Дядя, наделенный более степенным нравом, наблюдал за безмолвным поединком украдкой. Я держался ровно, стараясь не подавать виду, что тоже переживаю. У меня имелось что сказать им.

Когда мы наконец прибыли в особняк, дед распорядился о гостевых покоях и велел следовать за ним в кабинет. Взяв с дворецкого слово, что комнату приготовят в кратчайшее время, я оставил Дину в одиночестве…

Наверное, лишь призрак бабушки, заточенный в портрете, был искренне рад меня видеть. Правда, бабуля не обладала умением покидать его, как это делал Николя, а потому не могла участвовать в семейной разборке.

Передо мной со стуком поставили рюмку.

— Я не буду, — сказал, с опасением наблюдая за дедом.

— Это мне, — бросил он, устраиваясь напротив. — Я слушаю.

Без предыстории обойтись было нельзя. Местами я не мог сдержать смеха — например, когда вспоминал наш побег из трактира, первый визит на ярмарку или новоселье в доме пана. Местами возмущался — когда описывал бойню с Вакулой и покушение на мой зад в зазорных труселях на глазах у всей деревни. О цыганском налете упомянул вскользь. Дружбе с Гоголем и "приручению" нечистой силы посвятил отдельный рассказ. Когда дело дошло до "исправительных" работ на поле, дед понял, что одной рюмкой не обойдется. Дядя уже давно схватился за голову и молча хлопал глазами. А я продолжал перечислять свои незабываемые приключения в Чертовой заводи… Как там Захар, Чуб с Оксаной? Как поживает Солоха? Поднял ли Гоголь племянника с помощью ведьмы? И, главное, с кем теперь разговаривать дядьке? Определенно, нужно их навестить!

При упоминании Дины даже бабуля прильнула к невидимой преграде. Наличие сестры-аферистки, конечно, насторожило деда, но я пресек сомнения на корню. В Дине не было ни капли корысти и лицемерия, она, в отличие от Ольги, жила по совести. Даже решив помочь мне, девушка не согласилась на вознаграждение — ею руководило другое чувство.

Зная натуру наших дам, я не верил, что ко мне могут испытывать нечто подобное. А, оставшись без гроша в кармане, убедился в этом. Я и сам не желал встревать во что-то большее… пока не встретил Дину.

Она одна нуждалась во мне по-настоящему. Во мне, а не в моем кошельке, связях и прочем, что было в почете у столичных девиц.

— Если бы мне когда-то сказали, что ты решишься на мезальянс, я бы рассмеялся этому шутнику в лицо. — Дед подошел к окну, обдумывая услышанное. — Ты удивил меня как никогда.

— Я не откажусь от своих намерений, даже если ты против, — заявил твердо. — Дом я отсужу. На вечную жизнь не претендую. Найду способ обеспечить себя и свою спутницу.

Дед обменялся долгим взглядом с бабушкой.

— А кто сказал, что я против? В нашем роду всякое бывало… — кашлянул многозначительно. — Времена Дракулы канули. Мы давно не пьем кровь, очеловечились и, если бы не деньги, которых с каждым веком становится меньше, никто бы нас не жаловал. Если ты действительно нашел ту, с которой готов провести значительную часть жизни, я только за.

Не веря ушам, аж привстал.

— Правда?

Дед кивнул.

— Поддерживаю, — резюмировал немногословный Альберто.

Я хотел броситься к дедуле с объятиями… но он остановил меня жестом.

— Ты помнишь наш уговор? — спросил строго. — Я предпочитаю сдерживать слово. — Карие глаза вдруг по-доброму прищурились. — Если ты готов взяться за восстановление поместья, разумеется, не без нашей помощи, я согласен передать его молодой семье.

Я говорил о планах на Дину без всякого умысла… но отказываться от такого подарка было бы непростительно. Мало того, что трансильванские угодья оставались как и прежде богаты, сколько семейных историй знали те стены!

— Готов! — широко улыбнулся.

— Так и быть, заслужил! — Дед снисходительно приобнял меня за плечи. К нам присоединился и дядя. — По правде говоря, продавать его жалко… Пускай хоть правнуки по лужайкам побегают, а там уж разберемся!

***

К Дине я мчался на всех парах. Застал ее в крайней степени нервозности: бледная, как никогда, она мерила спальню шагами.

— Я знаю, что поставил тебя в неловкое положение. — Мне тут же захотели ответить, но я опередил ее. — И знаю, что ты обо всех нас успела подумать. Но позволь объясниться.

Дина недоверчиво сощурилась, однако сопротивляться не стала.

— То, что последнее время происходило между нами… не давало покоя и мне, — начал неуверенно. — Наверное, тебе и без того было понятно, что такой, как я, вряд ли соберется жениться. Но представь, ты первая, кто заставил меня об этом серьезно задуматься. Ни одна из женщин, что я встречал, не обладала качествами, которые есть в тебе. Отчасти ты напоминаешь мне маму, о которой я знаю из рассказов деда. Мой отец тоже долго не хотел жениться, но, встретив ее, не смог поступить иначе. Жаль, их счастье вскоре закончилось… — на миг замялся, подбирая слова. — Не будем о грустном. Я полюбил тебя, Дина, сам того не ожидая. Именно полюбил — по-другому это чувство не назовешь. Его не спутать ни с чем другим, — мягко взял ее за руку, холодную от волнения. — Я бы не хотел знать, что ты испытываешь то же самое не рядом со мной, а в сотнях километрах от меня. И я понимаю, что только я могу на это повлиять.