Как перевоспитать вампира за 30 дней

Глава 21. С ведьмами браниться — никуда не годится

Дина

Наутро Захар велел всем собраться и проводить пана Корнея в дорогу. К господареву дому, что стоял через пару пригорков от хаты Солохи, сказано было приходить не раньше полудня — пан пожелал отоспаться.

Пока солнце ползло с востока на юг, я решила разведать обстановку. Обида на распущенного недоумка бередила душу и гаденько нашептывала проучить его… Но я знала: не приду на помощь, будет только хуже. А в помощи после вчерашнего он не мог не нуждаться: все, кроме великовозрастного лопуха, знали, что после наливки Янко никто так просто на ноги не встает. А потому лишний раз не связывались.

Противоядие точно имелось у Солохи. Улизнув из общежития под храп соседок, я направилась прямиком к главной хате селения. По дороге не встретила ни одной души: кто-то был на поле, а кто-то решил устроить себе выходной по случаю отъезда пана. И так уже все увидел, везде поплевался!

Но на подходе к дому я почуяла неладное: дверь и окна были распахнуты, а из самой хаты доносились чьи-то быстрые шаги и грохот.

— Солоха? — Я осторожно прошла через сени…

И чуть ли не врезалась в пронесшегося мимо черта!

— Что за погром ты устроил?! Где Солоха?! — крикнула ему вслед. Но помощник ведьмы, игнорируя меня, скрылся за шторкой.

Я удивленно огляделась. В комнате царил ужасный беспорядок: на полу валялись разбитые горшки и тарелки, стулья были повалены, створки буфета — настежь открыты.

— А меня это больше не касается! — донеслось из передней.

Расчистив ногой осколки, я отодвинула штору и застала не менее красочную картину. Перину было не узнать: от нее остались одни перья… Все углы были усеяны разбросанными подушками. Меж тем виновник бардака вынимал из сундуков содержимое, в котором угадывалась одежда Марко.

Поймав черта за воротник сюртука, рывком подняла его:

— Давно острых ощущений не получал?! В котел захотелось?!

— Это ей за то, что использовала меня, а потом предала! — зашипел черт, извиваясь по-кошачьи.

— Чего?! — Ушам своим не поверила! — Ты вчера тоже наливочкой вечерок скрасил? Бредишь теперь?!

— Да Солоха с этим паном… Тьху! — Черт извернулся и вдруг лягнул меня так, что я шлепнулась на подушки. — Все, я ухожу! Аривидерчи!

— И в каком направлении уходишь? Трактирном? — усмехнулась я, снимая с волос перья. Они разлетелись по всей комнате!

— Смейся-смейся! Сами потом жалеть будете и просить, чтоб вернулся! — озлобленно бормотал черт, уже завязывая котомку.

Не успела я слово сказать, как эта пакость перекинула мешок за спину и, грозно хрюкнув, юркнула в открытое окно. Я бросилась из дома за чертом, да только в скорости ему равных не было… Несся, как конь разгоряченный!

— Ну ты и подлец! Гад черномордый! Скатертью дорожка! — разошлась я, сгорая от возмущения.

Как черт только посмел против хозяйки пойти?! Свободная женщина, пускай делает, что хочет и когда хочет! Размечтался! Да после такого Солоха его никогда на порог не пустит!

Схватившись за голову, я вернулась в разгромленный дом. Ну, мужики… Одни проблемы от вас! А нам, бабам, потом разгребать!

Готи

Мама мия… Какой только бред мне ни снился! Уж думал, не проснусь!

Сначала я снова позорно разгуливал по площади в платье… Казалось бы, всего лишь дурацкий спор с другом. Только вместо дедка ко мне подскочил сам Тадеуш и, силком утащив в карету, повез в свой особняк! Я пытался объяснить, что это я, Марко, сорвал вуаль, но он напрочь не узнавал меня! Тогда я открыл дверь кареты и выскочил из нее на ходу… В следующую секунду меня вернуло на место, в объятия Тадеуша! Я кричал, пробовал вырваться второй раз, третий… Тщетно! Карета прикатилась в особняк, и радостный Тадеуш потащил меня внутрь! Оказавшись в большой гостиной, я чуть было не оглох от музыки: она заиграла так внезапно, что я не сразу понял, кто заправляет весельем. Знакомые цыгане исполняли коронное "Ай нэ-нэ" как в последний раз. А в центре под ритмичную музыку отплясывал какой-то мужик…

— Смотри, какую красавицу привел! — воодушевленно сообщил ему Тадеуш.

Мужчина повернулся… и я признал в нем пана Корнея!

— Чего встала? Танцуй со мной! — сказал мне очумевший старик.

Ноги сами задвигались. Шелестя платьем, я стал выдавать такие пируэты… Аж во сне стыдно за себя стало!

Внезапно двери залы с грохотом распахнулись и музыка остановилась. В вошедшем я узнал свой главный кошмар…

— Вот чем ты занимаешься, внучок?! — завопил дед. — Позор! Никакого особняка! Никакого поместья в Трансильвании! Отныне ты не принадлежишь к роду Готи!

— Лей, не жалей! — скомандовал уже другой голос… Женский и подозрительно кого-то напоминающий.

На меня плеснули студеной водой. А потом еще раз! И еще!

Подпрыгнув на кровати, я от души выругался и закрыл лицо руками. Яркий солнечный свет больно ударил в глаза.

— Нормально! — подытожил голос, в котором я узнал Дину.

— Полотенчико надо! — сказал уже Тильбо. Послышались удаляющиеся шаги.

— Ты что… делаешь? — еле выдавил из себя, чувствуя, как немеет язык. — Ы… э…

— Жизнь тебе спасаю. В который раз, — хмыкнула рыжая.

Тем временем Тильбо принес полотенце и принялся обтирать меня. Все еще издавая нечленораздельные звуки, я услышал, как Дина откупоривает бутылку. В следующую секунду в пересохшее горло полилась горькая жидкость.

— Фу! — отпрянул я, не выдержав и двух глотков. — Что это?!

— Глянь, сразу полегчало! Еще пей! — заставила она.

Проглотив отвратительную жижу, я откашлялся и осмотрелся по сторонам. Я лежал на кровати, совершенно не помня, как добрался до нее и снял одежду. У моих ног сидела Дина, держа в руках темно-зеленую баклажку, а за ее спиной стоял всполошенный гоблин.

Голова резко закружилась, и я откинулся на подушку.

— Тильбо, принеси еще воды, пожалуйста, — спокойно сказала рыжая.

Слуга вышел. Оставшись наедине с ней, я, сам того не ожидая, запричитал:

— Дина… Диночка… Как мне плохо…

— А нечего было посиделки с чертом устраивать! Тильбо мне все рассказал! — с укором ответила рыжая и накрыла меня одеялом.

— Ты не представляешь, что мне снилось… Вспоминать страшно! — поежился я. — Тебя, наверное, небеса послали…

— А ты с наливкой Янко не перебарщивай, и "помощь с небес" не понадобится, — разумно заметила Дина. — У нас каждый дурак это знает!

— Да я ж не ради себя! — решил оправдаться я. — Сначала пан… потом рогатый! И, если с паном все было более-менее… то с чертом ситуация приняла неожиданный оборот! У него, понимаешь ли, любовь не любится, работа не работается, карьера не строится!

— А-а-а… так вот почему он дом Солохи разнес и сбежал… — Был в ее тоне какой-то подвох…

Осознание пришло не сразу.

— Как это… разнес?! Как, сбежал?!

Сдернув одеяло, я вскочил в исподнем и стал рыскать по комнатенке в поисках одежды.

— Поздно суетишься. — Дина насмешливо оглядела меня с ног до головы. — Благодаря мне там не осталось следов его мести. Вот только как вам, мальчики, теперь со мной рассчитаться?

Перед глазами все предательски поплыло, и я опустился на кровать, тяжело дыша. Давно не чувствовал себя настолько паршиво — наливка трактирщика и впрямь оказалась на любителя!

— Ты так не прыгай, силенок не хватит. — Дина, издеваясь, вновь накинула на меня одеяло.

— Что он сделал?!

— Список прегрешений нехилый: перебил всю посуду в доме, разорвал перину, разбросал мебель… Оказалось, еще и зелья хозяйки повыливал… Но это уже не в моей компетенции, — пожала плечами рыжая. — Кота ее я тоже найти не смогла — бедняга не выдержал тяжелой артиллерии и сбежал.

Я уставился на Дину во все глаза.

— Вчера рогатый обещал уйти… но я думал, он сделает это по-английски!

— Куда уйти, в дупло к белкам? Как миленький прибежит, в ноги Солохе упадет! Эх, знала бы она, какое безобразие еще час назад было в ее хате… — и снова Дина подчеркнула свою значимость. — А теперь ему всего лишь за зелья отчитываться!

В спальню с ведром в руках вбежал Тильбо. Поставив его у кровати, он зачерпнул ковшиком воду и протянул мне питье. Командирша спасательного отряда вышла в соседнюю комнату:

— Не разлеживайся, нам скоро пана провожать. В полдень собираемся у его дома.

Смочив дерущее горло, я приказал Тильбо нести одежду и вдруг заметил, как Дина с Гоголем обменялись взглядами. Объяснений не требовалось — я и так все понял. Наверное, ни за одну гулянку мне еще не было так неловко. В памяти всплыл визит к Дине, после которого долго болела щека… Мало того, что я до сих пор не вернул ей деньги за ужин в трактире, сегодня я приумножил свой долг. А вспоминать о том, что Николя стал свидетелем нашего "разговора по душам" с чертом, и вовсе не хотелось — в жизни меня не отчитывал ни один… призрак!

Чертова заводь в который раз творила чудеса. Боюсь представить, что со мной будет дальше…

Надев свой "непарадный" костюм, я без оглядки пронесся мимо портрета. Дина ждала меня у забора.

— Дина, ты з-знаешь… — неуверенно начал я. Впервые у меня заплетался язык! Даже будучи пойманным с чьей-то благоверной в постели, я находил, что сказать! — Я хотел извиниться за вчерашнее… Конечно, непристойных мыслей у меня нет…

Рыжая выгнула бровь и, помучав меня взглядом под названием "Одних извинений здесь недостаточно", вынесла вердикт:

— Забыли.

К дому пана мы шли в напряженном молчании. Я все время покашливал из-за нескончаемой жажды, оттягивал рубашку из-за жара в груди, чем вызывал у Дины раздраженные вздохи. А, когда началась икота, я стал опасаться за свою жизнь…

У пригорка, на котором располагался дом Корнея, уже стояли люди. Хата Солохи просматривалась отсюда довольно хорошо, а потому на вопрос, как ведьма не заметила ее погром, назревал очевидный ответ. Ночь была веселая не только у нас с чертом!

Сама же постройка уверенно носила звание лучшего дома деревни. Она была впечатляющих размеров, по сравнению с соседними хатами, скрывалась за высоким забором и отличалась богатой росписью стен и ставен: повсюду были бутоны и узоры из листьев. Наличники окон служили образцом искусной работы: такую резьбу по дереву я видел от силы пару раз.

Кучер тем временем уже запряг карету. Занавески зашевелились — я заметил мелькнувшее за ними лицо Солохи. Следом открылась дверь, и на пороге появился порядком посвежевший, а то и помолодевший пан Корней. По-моему, даже веки приподнялись!

Позади толпы зазвучал прощальный цыганский романс. Я обернулся — это с гитарой в руках пел Лачо. Цыганки хлопали и что-то обрывисто выкрикивали из телеги. А за ними сидела знакомая рогатая морда…

Пока пан принимал поклоны, я ткнул Дину локтем и кивком указал на мстителя. С гордо поднятой головой и котомкой за плечами, черт нарочито не замечал нас.

— Значит, уйти по-английски хотел? — усмехнулась рыжая.

— Марко, дорогой! — Пан шел ко мне с распростертыми объятиями. — Друг мой, придется нам расстаться! Жалованьем ты обижен не будешь, жильем теперь тоже! — Он вручил мне ключ от дома. — Располагайся на здоровье! А мне ехать пора. Дорога дальняя, а к концу недели меня ждут в столице. Если что случится, пиши, — неохотно добавил старик и протянул мне руку. — Рад был познакомиться!