Когда тело говорит НЕТ: цена скрытого стресса

Нарушение эмоциональной привязанности к родителям в младенчестве и детстве может повлечь за собой долгосрочные последствия для системы мозга, отвечающей за реакции на стресс, и иммунной системы. Большое количество экспериментов на животных доказало тесную взаимосвязь между ранним нарушением привязанности и неустойчивой способностью реагировать на стресс во взрослом возрасте. Суть данных исследований заключается в том, что нарушенная привязанность в младенчестве приводит к чрезмерной физиологической реакции на стресс во взрослом возрасте. И наоборот, взращивание отношений привязанности в самом раннем возрасте обеспечивает лучше сформированную биологическую реакцию на стресс у взрослых.

Для того чтобы удовлетворить потребность в привязанности, людям требуется нечто большее, чем просто физическая близость и тактильный контакт. Не менее важна благоприятная эмоциональная связь, в частности сонастроенность. Сонастроенность — это тонкий процесс, во время которого родитель «настраивается» на эмоциональные потребности ребенка. Это происходит инстинктивно, но легко сходит на нет, когда родитель испытывает стресс или отвлекается из-за собственных переживаний, забот или по любой другой причине. Сонастроенность может отсутствовать, если родитель сам никогда не получал этого в детстве. Во многих отношениях между детьми и родителями есть сильная привязанность и любовь, но отсутствует сонастроенность. Дети, находясь в несонастроенных отношениях, могут чувствовать себя любимыми, но на более глубинном уровне они не ощущают, что их ценят только за то, кем они являются на самом деле. Они учатся показывать родителям только свою «приемлемую» сторону, подавляя эмоциональные реакции, которые значимый взрослый не одобряет; они не принимают себя, даже получая такой отклик.

Младенцы, значимые взрослые которых по какой-либо причине испытывали слишком сильный стресс и не смогли обеспечить им необходимый сонастроенный контакт, вырастают с хронической склонностью чувствовать, что они остались один на один со своими чувствами; они испытывают ощущение, обоснованно или нет, что никто не разделяет того, что они чувствуют, — что никто не способен их «понять». Речь идет не об отсутствии родительской любви или физической разлуке родителя с ребенком, а о том пробеле, который остается, когда ребенок чувствует, что его не замечают, не понимают, не сопереживают ему и не «принимают» на эмоциональном уровне. Феномен, когда человек находится рядом, но при этом эмоционально отстранен, получил название психологическое отстранение. Психологическое отстранение происходит, когда сонастроенный контакт между родителем и ребенком отсутствует или прерывается в результате стресса родителя, который отвлекает его от взаимодействия с ребенком.

Разрыв сонастроенности происходит, например, когда родитель первым отводит взгляд от ребенка во время одного из самых приятных видов взаимодействия — зрительного контакта. Другой пример нарушения сонастроенности: родитель побуждает к действию отдыхающего ребенка, потому что он (родитель) желает взаимного участия, даже если ребенку в этот момент требуется передышка от активного общения.

«Эксперименты на приматах показывают, что новорожденные детеныши могут остро реагировать на разлуку, даже когда их матери присутствуют визуально, но не психологически», — пишет психолог, исследователь и теоретик Аллан Шор. — Я полагаю, что психологическая отстраненность — это распространенное явление на раннем этапе развития личности, которое оказывает сильное влияние»8.

Психологическая отстраненность характеризуется тем, что родители присутствуют физически, но отсутствуют эмоционально. Такие взаимоотношения все чаще становятся нормальным явлением в нашем обществе, где царит повышенный стресс. Уровень физиологического стресса, который испытывает ребенок при психологической отстраненности, по степени воздействия приближается к тому, что он чувствует во время физического расставания. Психологическая отстраненность влияет на малыша на бессознательном физиологическом уровне, а не на уровне сознательного мышления. Когда он станет взрослым, то, оглядываясь на свое детство, он об этом не вспомнит, но это закрепляется в его бессознательной памяти как биологическая утрата. Психологическая отстраненность становится частью запрограммированной психики человека: люди, «обученные» таким образом в детстве, с большой вероятностью во взрослой жизни будут вступать в отношения, которые постоянно воспроизводят тенденцию к психологической отстраненности. Такие люди, например, выбирают партнеров, которые не понимают, не принимают и не ценят их такими, какие они есть на самом деле. Таким образом, физиологический стресс, вызванный психологической отстраненностью, будет повторяться и во взрослой жизни — и, опять же, часто без осознанного понимания.