Первый среди равных. Служа Империи

Глава 24

Первым делом намеривался посетить контору каменоломни, всё-таки световой день, работать все должны, в том числе и управляющий находиться на своём основном рабочем месте. Найти улицу Дугонаса Третьего помогли прохожие и буквально через полчаса я стоял возле дверей конторы и пялился в закрытые двери и большой навесной замок. На вопросы, когда откроется контора, прохожие только отмалчивались и разводили руками, мол не знаем. Пришлось идти по другому адресу, месту жительства самого управляющего.

Шикарный, даже по столичным меркам особняк меня впечатлил. Это вам не усадьбы мелкопоместных дворян, живущих в провинции, а действительно трёхэтажный каменный дворец с высоченным забором из-за которого я видел только крышу здания.

Постучал в ворота — нет ответа. Пнул ногой — тишина. На меня стали коситься, но я продолжал стоять возле массивных ворот, барабаня в дверь, стараясь привлечь к себе внимание.

— Кто тут буянит! Сейчас выйду и… — что там хотел сделать открывший калитку бородатый мужичок, я так и не узнал. Он застыл, уставившись на меня, то опуская взгляд на ноги, то поднимая глаза на мои эполеты.

Отодвинув его легонько, прошёл мимо застывшего с открытым ртом привратника.

Ухоженная широкая тропинка, где без труда разминутся две кареты, вела к парадному входу особняка. Шёл медленно, любуясь красотами ландшафта. Тут и небольшой фонтан, и какие-то причудливые деревья, и просто огромная клумба с разными цветами. Всё радовало глаз.

— О, какой молоденький офицер! — услышал возглас из беседки. Оборачиваться не стал, прошёл дальше. Возле открытых дверей особняка меня уже ждали.

— Добрый день, господин офицер, по какой надобности прибыли к энцу Мукакису? — осведомился не то дворецкий, не то слуга. Я разницы не понимаю.

— По служебной надобности. Из Ухтюрска прибыл. Энц дома? — ответил, продолжая идти.

— Энц дома, но занят и пока не может вас принять, — ответил дворецкий, продолжая своим телом заслонять проход внутрь, а я продолжал идти. Только когда оставался буквально один шаг, остановился и пристально посмотрел в глаза слуге. То, что меня в дом не пускают меня разозлило. Я ведь тоже потомственный дворянин и когда уйду в отставку, буду именоваться: «энц».

— Доложите, что прибыл полномочный представитель Её Величества Императрицы Линессы Первой штабс-полковник Валео Мирони… с проверкой.

Ни один мускул не дрогнул на лице слуги. Он коротко кивнул и закрыл перед моим носом дверь. Я так и остался стоять. Чувствовал себя облитым грязью. Вот до чего доводит безраздельная власть. В захолустье, а как назвать какой-то портовый городишко, ладно бы имевший морской порт, так всего-то в нём располагался речной. Куда из столицы если и прибывают важные гости, то только проездом. Даже фельдъегеря здесь не задерживаются, а передохнув немного, отправляются дальше в путь.

Прохаживался рядом с закрытой дверью. Оценил возможность взять её штурмом, но благоразумно передумал поднимать шум. Была б у меня рота в подчинении, вывернул на изнанку это сонное царство, но злоупотреблять полномочиями не стоит. Неизвестно, на каком счету при Императорском дворе этот энц, если ведёт себя как не подобает дворянину, заставляя ждать равного себе на улице. Не думаю, что по собственной инициативе дворецкий-слуга поступил именно так, как поступил. С большой долей вероятности на то было прямое указание хозяина, не впускать без позволения никого внутрь дома.

До уха донеслись тихие переговоры. Прислушался. С торца здания доносились едва различимые слова, кто-то тихо разговаривал. Направился туда. Хотел узнать, может энца и нет дома, но пока дошёл, никого не обнаружил, только прикрытую дверь. Не раздумывая открыл и вошёл внутрь. Конечно, у такого большого дома не может быть одного входа-выхода, вот и воспользовался не парадным, а запасным. Идя по узким коридорам, восхищался убранством. И в зимней резиденции Линессы такого вычурно богатого интерьера не встречал.

Резко остановился, заметив схожесть внутренней планировки дворца зимней резиденции и особняка. Он напоминал всего лишь одно крыло дворца, но с завершённым архитектурным замыслом. Здраво рассудил, если строили по чертежам резиденции, то должны быть аналогичные потайные ходы и комнаты.

Дальше шёл, присматриваясь, ища знакомые якобы тупиковые повороты и вскоре нашёл. Остановился возле фальшстены. Поискал рукой механизм привода открытия двери, и стена очень тихо отъехала назад.

Заходя внутрь потайного хода, удивился своей наглости. Пришёл в чужой дом, без разрешения проник и теперь использую ходы, которыми местные наверно лет двадцать не пользовались. Всюду паутина, грязь и полумрак, едва различал, что вокруг. Пару раз чихнул, надышавшись пыли, но меня никто не услышал. По стеночке, по стеночке пошёл по направлению к главному залу, но потом сообразил, что если энц дома, то что ему делать в главных апартаментах. Сменил маршрут, благо потайные ходы оказались возведены по одному и тому же принципу, и направился прямиком в малый зал приёмов или как его официально именовали — кабинет. Проходя мимо одного из поворотов, принюхался. Пахло едой.

«Там кухня», — сделал вывод и пошёл дальше. Возле потайной двери остановился. Отряхнулся, прислушался — тишина.

«Ладно, хватит играть в партизан, надо выходить», — подумал и нажал на рычажок. Дверь поддалась, и я очутился в гардеробе. Отодвинул одежду, открыл створки шкафа, вышел. Ожидал увидеть недоумённое лицо кого из обитателей, но зал приёмов оказался пуст. Накрытый стол изобиловал яствами.

— Вот значит чем был занят энц, — произнёс, наливая себе вина. Из коридора доносился шум, кто-то разговаривал на повышенных тонах. Уселся в приставное кресло. Занимать место хозяина не стал.

Через пару минут дверь распахнулась и в кабинет вошли двое: грузный мужчина лет пятидесяти и девушка лет тридцати. Не видя меня, они продолжали разговаривать:

— Папа и я видела офицера. Дворецкий тебя не обманывает. Я перед обедом гуляла в саду, а он прошёл к дому, пешком.

— И где он? — спросил грузный мужчина, — сторож говорит, через ворота никто не выходил.

— Здесь. Извините за вторжение, но оставлять потомственного дворянина на улице — плохой тон, — встал из кресла. Девушка вскрикнула, а энц Мукакис, сомнений, что это именно он у меня не было, схватился за сердце. — Не волнуйтесь, я не вор. А прибыл к вам, энц по государственному делу.

На шум вбежали слуги. Долго же они соображали. За это время можно много дел натворить.

— К-как вы сюда попали??? — с трудом вымолвил энц, усаживаясь в кресло, — всё, идите отсюда, идите, — отмахиваясь от слуг добавил энц.

— Как попал, об этом знает только Императрица, — глубокомысленно произнёс, обратно усаживаясь в кресло. На подлокотнике стоял наполненный бокал с вином, сделал небольшой глоток, наслаждаясь немой сценой, похлеще чем в постановке «Ревизор» Московского театра Сатиры. Мне не удалось посмотреть её в живую, в театре, но просмотренная по телевизору телеверсия, с игрой Папанова и Миронова, меня впечатлила.

— Имп-ператр-рица?! Она т-тоже здесь? — дрожащим голосом произнёс энц.

Девушка не удержалась и упала в обморок. Хорошо, что слуги не удалились, помогли бедняжке, привели в чувство. Наблюдая за этим цирком, спокойно, по маленькому глотку пил вино. Оно оказалось довольно недурственным. Тем более, в гарнизоне раздобыть приличное спиртное было проблематично, вот и наслаждался.

— Нет, но прислала меня. У меня вопрос, почему каменоломня не работает?

— Как не работает?! — оживился энц. — Только на прошлой неделе три баржи с камнем ушли, всё по заявкам, как предписано. А что не дошли, так дойдут. Бывают задержки в пути. Моё дело добыть, погрузить, а дальше…

— А, дальше, хоть трава не расти? Почему камень для нужд гарнизона, что в Ухтюрске не поставляете?

— Т-так заявок не было…

— А как они появятся, если контора закрыта??? — продолжал наезжать на управляющего, но он быстро приходил в себя. Первый шок от встречи прошёл и чувствовался его опыт в бюрократических делах.

— Так приём заявок в конторе до обеда, потом отправляют в каменоломню. И что им сидеть за столами, штаны просиживать? Уехали кто в каменоломню, заявки повезли, кто за инструментом, кто за продовольствием, кто…

— Понятно. Собирайтесь, поедем, посмотрим, как каменоломня работает.

— Так вечер скоро, — недоумённо произнёс энц, — и, извините, я не сомневаюсь в вашей честности, но можно ваши верительные грамоты посмотреть.

Я ожидал чего-то подобного и не поленился, взял с собой подписанную Императрицей верительную грамоту о назначении меня полномочным представителем царственной особы со всеми вытекающими полномочиями.

Дрожащими руками энц Мукакис принял из моих рук царственный указ. Долго вчитывался, хмурился и нехотя протянул обратно.

— Господин штабс-полковник, — попытался вытянуться энц, но у невоенного человека, далёкого от воинской службы это вышло комично, — следовать в каменоломню вечером не имеет смысла, мы не успеем до темноты вернуться.

— И? — не понял я. Ну не успеем, поедем ночью, или заночуем где.

— Лучше направиться туда завтра, до обеда. Как раз за это время, если хотите, можете ознакомиться с бумагами. У меня приход-расход, всё учтено, каждый камешек, куда отправлен, по какой цене, сколько в казну отправлено, сколько потрачено на нужды работников.

— С отчётами ознакомимся позже, — была у меня смутная уверенность, что в бумагах я не найду ничего такого сверхкриминального. И если признаться честно, не знал особенностей ведения местной бухгалтерии, а профаном выглядеть не хотел. — Лучше скажите, сколько обоз с камнем будет идти до Ухтюрска?

— Смотря какой размер. Если до полуметра валуны, неделю, если щебень для дорог, то может и быстрее.

— Гарнизону требуется камень для строительства укреплений, когда можете начать поставки? — выложил напрямую своё требование.

— Сколько необходимо? Размер, как понимаю, крупный, цельный, желательно после первичной обработки? — совсем успокоился энц, и я заметил, что в разговоре о камне он чувствовал себя как рыба в воде. Такого не проведёшь, он опытный, не один десяток лет стоит управляющим.

— Да.

— Я могу завтра с утра предоставить полный расчёт по стоимости и графику поставки. Увеличить объём мы можем, но незначительно. В этом вся загвоздка.

— Оплата письменным обязательством, а график, постарайтесь ускорить.

— Как так? — оживился управляющий. Мы остались вдвоём. Слуги увели его дочь, и мы остались одни. Сидели напротив, буравя друг друга взглядом.

— Вот так. Я, как представитель Императрицы, приказываю основной приоритет сделать на поставку камня в гарнизон города Ухтюрска. Оплата будет производится из казны, но позже.

— Извините, господин штабс-полковник, но…

— Никаких «но». Я, полномочный представитель Императрицы Линессы Первой, по праву данному мне коронованной особой, приказываю обеспечить гарнизон города Ухтюрска необходимым количеством камня для строительства укреплений на границе, — говорил чётко, с каждым словом повышая голос.