Первый среди равных. Служа Империи

Глава 3

— И, как вам? — после того, как из кабинета вышел прибывший по указанию Императрицы офицер, произнёс командующий. Первое впечатление от личного представителя царственной особы оказалось неоднозначным.

— Молод, горяч, — ответил начальник штаба.

— Но у него хватило ума, господин штабс-полковник не обострять конфликт. Я заметил, как загорелись его глаза и сжались кулаки, когда вы вступились за… за офицеров штаба.

— Не спорю, я это тоже заметил, — согласился Шнарсин, лейб-полковник — командир отдельной гвардейской кавалерийской дивизии.

— А вы что молчите, господин начальник особого отдела, расскажите о нём что-нибудь?! Или только и можете, что докладные писать на офицеров?

— Господин генерал, — задумчиво произнёс штабс-полковник Везарин, — информации об этом солдате у меня действительно очень мало. В основном только официальные сведения. И не удивляйтесь, меньше чем год назад ему личным повелением почившего нашего Императора Страниса Первого за доблесть и героизм присвоили чин лейтенанта лейб-гвардии. Известно, что он непотомственный дворянин, откуда-то из глубинки, но имеет очень хорошее, даже слишком для простолюдина образование. Несколько раз имел аудиенцию с почившим Императором, обласкан Императрицей Доанной Первой, но самое удивительное, именно он сыграл основную роль в воцарении действующей Императрицы Линессы Первой.

— Даже так??? — не удержался от удивительного восклицания начальник штаба.

— Продолжайте, что ещё известно? — заинтересованно поинтересовался генерал. Резвый взлёт по карьерной лестнице этого простолюдина генерала хоть и удивил, но такое быстрое возвышение было не редкость: идёт война, не первый в истории Империи дворцовый переворот. Именно в такие судьбоносные моменты и зажигаются звёзды на небосклоне Империи, но быстро и ярко засияв, также быстро и падают, погребая с собой в забвении целые семьи дворян, не вовремя поддержавших одну из противоборствующих сторон.

— Дальше только слухи.

— Продолжайте, не тяните.

— Как я уже сказал, умён не погодам, образован…

— Полковник, есть что существенное? — уже раздражённо поинтересовался командующий. Манера говорить штабс-полковника Исара Везарина часто раздражала генерала, вместо того, чтобы изложить факты, он часто пускался в пространные объяснения, не относящиеся к сути дела, но что не дать не взять, он, пожалуй, единственный офицер, которому доверял безраздельно. И это не только из-за того, что прошёл с ним не одну военную кампанию, не из-за того, что познакомился с ним ещё будучи младшим офицером, а потому что прошёл с ним все ступени долгой служебной лестницы от командира взвода до командующего армией. И даже в трудные моменты, когда над тогда ещё полковником сгустились тучи, именно он — Исар Везарин не предал его, не поверил ложным обвинениям, а добившей личной аудиенции у Императора, отстоял честное имя будущего генерала.

— Существенное? — переспросил полковник и недолго подумав, продолжил, — думаю, только несколько моментов: опыт командования небольшой, в подготовке и планировании стратегических операций участия, насколько мне известно, не принимал.

— И что он может спланировать?! — вскинулся начальник штаба.

— А как же рейд по тылам противника? — напомнил командир гвардии.

— Это не то, — отмахнулся Нарсин, — для такой операции нет необходимости согласовывать действия множества частей, в том числе тыловых.

— Соглашусь, — кивнул до этого молчавший штабс-полковник Рассин — начальник тыла, — это скорее операция дивизионного уровня, а не стратегическая, уровня армии или группы армий.

— Ну, не знаю…

— Ладно, господа, на сегодня всё. Вижу, что наше обсуждение зашло в тупик, да и устали все. Завтра с утра жду у себя. Пусть потешит своё самолюбие этот представитель, сутки ничего не решат. Нарсин, собери завтра к вечеру старших офицеров, пусть подготовят доклад о состоянии вверенных частей.

— Слушаюсь, — ответил начальник штаба. В приказе командующего ничего необычного не было. Каждые две недели он собирал у себя старший командный состав, интересовался бытом солдат, наличием обмундирования и прочей текущей рутиной, показывая себя заботливым генералом. И это редко, но приносило свои плоды. Не всегда вовремя доходили донесения и личное общение с непосредственными командирами частей вносило ясность в общую картину состояния войск. Именно он — начальник штаба и предложил ввести практику личного общения генерала с командирами среднего звена, чтобы и самому иметь реальную картину положения дел в такой большой и сложной машине, как группа армий.

Генерал остался один, адъютант приготовил лёгкий ужин.

— Господин генерал, прибыла Императорская почта, — доложил адъютант, закончив сервировку стола. Он знал, что командующий, чтобы не терять время знакомился с корреспонденцией во время обеда.

— Давай. И когда прибыл гонец, почему лично не зашёл?

— Пакет передали с только что прибывшим штабс-полковником, — отчеканил адъютант. Привычка личного общения с курьером фельдъегерской службы вошла в обыкновение у генерала совсем недавно. Слишком долго он находится вдали от столицы и ему интересно практически из первых уст узнавать новости светской жизни.

— Понятно. Ладно, оставь, я посмотрю.

Командующий сделал пару глотков сваренного тонизирующего напитка, перекусил парой бутербродов и принялся вскрывать пакет. Императорскую почту ему доставляли не вскрытой, чтобы адресат удостоверился в наличии печатей и тайных меток.

— Так, посмотрим, что тут у нас… — бормотал себе под нос командующий, пробегая взглядом витиеватый текст, составленный в официальном, пафосном стиле.

— Адъютант! — закончив изучение документа, повышая голос, позвал командующий. Не прошло и пары мгновений, как в помещении оказался офицер. — Пригласи начальника штаба ко мне. Знаю, что он часто ночует здесь, в своём кабинете.

— Карету готовить? — осведомился адъютант, уточняя, когда генерал намеривается убыть из штаба.

— Пока нет, я дополнительно распоряжусь.

Через несколько минут к генералу вошёл Нарсин.

— Читай, это скорее по твоей части, — без предисловий, командующий протянул тому лист императорского послания.

— Что намечена коронация, знали и без официального уведомления, — ослабился начальник штаба, — но, чтобы вновь кого из высших офицеров отправлять в столицу. Впереди летняя кампания, никого из числа своих подчинённых я отпустить не могу. Может быть вы, господин генерал? Давно ведь в столице не были? Семью повидаете…

— Не до этого. Впереди трудный год. Сам знаешь, какое положение в частях, да и враг что-то явно замышляет. Не мне тебе говорить, что весна-лето текущего года станут решающими, — генерал лихорадочно соображал. Отпускать кого из боевых офицеров среднего звена — значит оставить без командира одно из подразделений, если выбрать кого из высшего командного состава, обезглавить, пусть и на время придётся как минимум дивизию. Замены или кого из более-менее незанятых офицеров в штате нет. И если честно признаться, офицерский состав укомплектован хорошо если на четыре пятых. Опытных офицеров недостаточно. А ещё этот полковник, с непонятными полномочиями… Генерал встрепенулся. — А если…

— Предлагаете отправить обратно полковника в столицу? — Нарсин хитро улыбнулся, — но не думаю, что он согласится.

— Согласится. Завтра вечером он представит свой план, его обсудим и…

— Вы строги, генерал. Я бы дал ему шанс выйти из затруднительной ситуации, в которую сам себя вогнал, сохранив лицо. Всё-таки, неизвестно, как повернётся судьба.

— Наверно ты прав, — нехотя согласился генерал. Лучше не конфликтовать с человеком, вхожим к главе государства, а тем более, считай и возведшего её на престол. — Завтра с утра передай ему моё предложение воспользоваться приглашением представлять нашу армию на официальной церемонии коронации со всем вытекающими из этого полномочиями и так далее. Ты лучше меня знаешь, как сформулировать.

— Хорошо, господин генерал.

— Вот и отлично. Ладно, я поехал отдыхать, устал. Ты ещё останешься или подвезти?

— Пока останусь, надо закончить некоторые дела.

— Понятно. Ладно, тогда до завтра.

Утром командующий был в хорошем расположении духа. Погода радовала: тепло, тучи рассеялись и всё говорило о том, что весна окончательно вступает в свои права.

— Господин генерал, к вам начальник штаба, — доложил адъютант.

Командующий только успел разобрать текущие дела, отдать соответствующие распоряжения о предстоящей встрече с офицерами и не успел даже отпить свой утренний тонизирующий напиток, как к нему посетитель. Но заставлять ждать доверенное лицо он не стал. Распорядился подать вторую чашку, зная, что полковник не откажется. Да и вести деловой разговор, чинно попивая горячий напиток, намного приятнее.

— Ты рано, обычно во второй половине дня до меня добираешься со своими сводками.

— На это есть причины, — пожал плечами начальник штаба, усаживаясь напротив генерала за столиком.

— Не тяни… а то стал как Исар, всё тянешь кота за хвост, докладывай, что случилось?

— Был у штабс-полковника, передал ваше предложение, с рекомендациями принять приглашение.

— И он не согласился?

— Совершенно верно.

— Ничего. Сразу бы и я не согласился, — ухмыльнулся генерал, — зная эту, взобравшуюся за короткий срок к вершине власти публику, ставлю на то, что он сам прибежит к тебе после обеда, чтобы принять предложение.

— Уверены?

Генерал встал со своего места, прошёлся по кабинету, остановился у секретера, открыл створку и извлёк небольшую бутылку тёмного стекла, опечатанную сургучной печатью.

— Ставлю эту бутылку, что этот Мирони придёт к тебе после обеда и не дожидаясь вечера отбудет в столицу.

— Венедское красное?

— Именно оно. У меня ещё пара бутылок осталось для таких случаев.

— Тогда с меня…

— А с тебя план летней кампании и чтоб не позже чем через неделю его представил.

— Так весь штаб над ним работает.

— Знаю, так что иди, занимайся.

Генерал посмотрел вслед уходящему полковнику, а сам подумал:

«Уедет, куда он денется. Потерять авторитет среди потомственных военных, когда только достиг звания высшего командного состава, станет концом карьеры. Надеюсь он это понимает. Тем более, собран и средний командный состав, а они парни горячие. Не чтут авторитетов. Сам таким был. Но надо на всякий случай предупредить, чтобы не сильно измывались над новоиспечённым полковником, а то мало ли что».

— Адъютант! Пригласи Исара Везарина.

— Командующий, — вошёл начальник особого отдела.

— Проходи. Узнал, что ещё об этом Мирони?

— Ничего нового. Мало времени.

— А какое впечатление сложилось, глядя́ опытным взглядом? — поинтересовался генерал.

— Умён, целеустремлён. Остался ночевать здесь, в штабе. Закрылся в комнате и всю ночь изучал сводки.

— Логично. Наверно знаешь, пришло приглашение в столицу на официальную церемонию коронации? Так вот, я предложил Мирони представлять командование армии на церемонии. Подготовь карету, сопровождение, официальные документы и то, что необходимо к сегодняшнему вечеру.