Злодейский путь!.. [том 3-4]

Глава 82. Мести не будет

Проходя по двору вместе с Муаном, Шен распорядился приготовить теплую воду для омовения и чистую одежду.

— Где твои вещи? — тихо спросил он великого мечника, ведя его в комнату, поддерживая под руку.

— Когда меня выгнали, их выкинули на крыльцо. Но, так как я не забрал их и не двигался, со временем их растащили люди.

— Ты бы еще меч свой позволил утащить! — фыркнул Шен.

— Там не было ничего ценного.

Шен отвел Муана в свою комнату и усадил на кровать. Волчара, все это время хвостиком таскающаяся за ним, запрыгнула на край кровати и уставилась на Муана немигающим взглядом.

Еще раз окинув того взглядом, Шен произнес:

— Пойду узнаю, не заснули ли там слуги…

Он хотел было воплотить в жизнь свое намеренье, но остановился, почувствовав, что Муан уцепился за его рукав.

— Что… Что тогда произошло? — тихо спросил тот. — Это на самом деле… я сделал?

Вновь обернувшийся Шен увидел, что тот красноречиво смотрит на его шею.

— Слушай, тебе на самом деле не стоит сейчас переживать по этому поводу, ты…

Шен оборвал себя на полуслове, осознав, что чуть было не ляпнул: «Ты ведь не впервые меня душил». Боги! У него разум еще не проснулся, раз способен выдавать подобное! Но, если уж откровенно, то извинения он предпочел бы услышать как раз за тот, первый раз.

Муан смотрел на него, ожидая ответа.

— Ты не знаешь, что случилось с той брошкой?

Старейшина пика Славы нахмурился, пытаясь уловить ход его мысли.

— Ты об этой броши? — спросил он, вынимая из кармана небольшой сверток. — Я увидел ее в купальне и забрал, хотя и не знаю, что с ней не так. Но в ней ощущается какая-то энергетика.

На платке, что он развернул, лежала и поблескивала брошь-шпилька в виде змеиной головы.

— Да, — с трудом сдерживая желание отступить на шаг, произнес Шен, — это она. Отдай мне ее.

Муан вновь завернул ее в платок и протянул Шену.

— Все дело в этой брошке, — сунув ее в карман, пояснил хозяин Проклятого пика. — Она — очень сильный темный артефакт, каким-то образом он смог помутить твое сознание, что заставило тебя напасть на меня.

— Зачем кому-то это делать? Это… Это из-за того дела, которое ты почти распутал?

Шен готов был либо его, либо себя поздравить: очевидно, путешествуя вместе с ним среди обычных смертных, Муан постепенно учится различать пороки человеческой натуры и мотивы жестоких поступков. Вряд ли, конечно, подобное знание сделает его много счастливее, однако…

— Это сделала госпожа Лефи, да? Я немедленно отправлю ее в темницу! Не просто попытаться убить, а сделать это столь бесчестным образом!

Муан вскочил на ноги, но Шен решительно заступил ему дорогу.

— Погоди! Не нужно торопиться!

— Что ты имеешь в виду?! — возмутился Муан. — Эта женщина!..

— В конце концов никого не убила!

Муан потрясенно смотрел на него.

— Ты в своем уме? А? — сделав шаг к Шену, спросил он. — Ты не дышал, ясно? Твое сердце остановилось! Этого мало? Этого недостаточно для желания отомстить?!

Глаза Шена расширились от удивления. Он застыл на месте, осознавая значение слов Муана.

Все было настолько серьезно? Он-то решил, что сил его организма все же хватило на то, чтобы использовать духовную энергию и выжить, а на самом деле… Тогда становилась немного более понятна такая горячность обычно сдержанного старейшины пика Славы.

— Тогда, как я выжил?

Муан молча смотрел на него.

— Ты меня спас? Это как-то связано с возвращением нашей «связи»? Таблетки оказались некачественные? Почему связь вернулась? Тебе подсунули бракованный товар? Эта «Вознесшаяся» тебя облапошила?

— Шен.

— Я на самом деле не понимаю, как это все взаимосвязано, но раз уж все было так серьезно…

— Шен!

Тот уставился в пол, пытаясь по-новому осознать и переосмыслить произошедшее. Он знал, что был близок к смерти, но не думал, что настолько. Он думал, что все получилось, он верно выбрал, решив воспользоваться своими духовными силами, чтобы очистить сознание Муана, ведь иначе тот бы убил его. А выходит…

Муан дотронулся до повязки на его правой руке, и Шен невольно скривился от боли, вырываясь из собственных размышлений.

— Почему твои раны все еще не зажили?

— М? — Шен посмотрел на свое перебинтованное запястье. — Силы моего организма сконцентрированы на восстановлении ментальных повреждений, это — последнее, что меня беспокоит.

В комнате воцарилось молчание.

— Так что, — прервав его, начал Шен, — как все случилось? Ты не помнишь начало, зато явно знаешь о завершении больше, чем я.

— Я… — Муан перевел на его лицо внимательный взгляд.

Шен смотрел на него, в его глазах отражалось лишь внимание и ожидание.

— Это… Я не помню, — нашелся Муан.

— Не помнишь? — переспросил Шен.

— Нет. Все как в тумане. Помню, как осознал, что ты не дышишь. Я решил, что ты умер! А потом… Потом, кажется, наша связь каким-то образом восстановилась…

У Шена было стойкое ощущение, что Муан чего-то недоговаривает. Спутанная речь старейшина пика Славы могла бы показаться забавной, но сейчас Шен не был настроен на шутливый лад. Самое странное, что даже с помощью их связи он не мог точно понять, говорит ли Муан правду. Несмотря на то, что связь казалась ему выраженной ярче обычного, в плане эмоций или мыслей он не мог бы сказать, что стал ощущать его лучше.

— Ладно, — вздохнул он. — Предположим, что все так и было.

При слове «предположим» Муан в смятении взглянул на него, но Шен больше ничего не добавил.

— А теперь все же отдохни и оставь свои идеи пойти разбираться с госпожой Лефи из-за меня.

— Что ты имеешь в виду? — напрягся Муан. — Ты собираешься спустить ей это с рук? Ты вообще не ценишь свою жизнь?!

В груди Шена поднималось раздражение от таких слов.

— Не путай понятия, пожалуйста, — холодно попросил он. — То, что я не хочу мстить, не значит, что я желаю умереть или не ценю свою жизнь. То, что она сделала, — останется на ее совести. Я же пожелаю удалиться и продолжать жить подальше от этих людей, чем ввязываться в бесконечный спор и пытаясь оценить то, что в принципе не имеет численного эквивалента. В чем оцениваешь мою жизнь? Она равна жизни Лефи? Тебе хватит разрушить ее жизнь за попытку уничтожить мою? Я не хочу это решать. Я на самом деле не думаю, что имею на это право.

— Тебя чуть не убили! Этого мало для мести?!

— Этого мало! — закричал Шен.

Муан смотрел на него, не понимая.

Шен судорожно вздохнул и замолчал, продолжив только через какое-то время:

— Месть — довольно упоительное занятие, особенно, когда уверен, что имеешь на нее право… Но, понимаешь… Она еще больше все вокруг разрушает. Удовлетворение? Можно почувствовать от нее удовлетворение. Но радости не ощутить. Во всяком случае, я не смогу. Я не хочу обменивать свою жизнь на жизнь другого человека.

Муан молча смотрел на него. Он искренне пытался понять, что Шен имеет в виду, и с какими-то его фразами мог согласиться, но в целом отказ от мести Лефи за то, что она пыталась сделать, принять никак не мог.

— Я не жду, что ты поймешь мое решение. Просто прими его и не иди против него.

— Ты слишком добрый, — это прозвучало как плевок.

— Доброта здесь ни при чем, — возразил Шен. — Я — эгоистичный. Я смотрю в будущее и выбираю свою жизнь.

— Ничего страшного не случилось бы, уличи мы ее!

— Для тебя — возможно. Но я-то себя знаю: я не смогу не думать о последствиях, о том, к чему привело это решение, сколько жизней и судеб поменял мой поступок. Я… Возможно, я слишком высокого о себе мнения…

— Это не так.

— Думаешь? А вот я не уверен.

В комнате надолго воцарилось молчание.

— У меня свои планы на ее счет. И горячность туда не входит, — припечатал Шен. — Закончим на этом спор.

Муан вздохнул и сел на кровать.

Тут дверь отворилось, а в комнату зашел Шуэр. Увидев старейшину пика Славы, генерал застыл с угрожающим выражением на лице.

— А он что здесь делает? Разве я не запретил вам показываться на пороге моего дома?

Шен положил руку на плечо собирающегося подняться Муана и удержал его от этого, а затем повернулся к брату и широко улыбнулся.

— Шуэр, прости, но старейшина Муан — мой гость, ты не имеешь права его выгонять.

— Шен!

— Брошь, из-за которой все произошло, находится у меня. Винить следует тайного недоброжелателя, а не старейшину Муана. На самом деле, перед старейшиной Муаном нам следует извиниться. Он всего лишь принял наше гостеприимство, а в итоге оказался в такой неприятной ситуации.

Шен ожидающе посмотрел на брата, но тот напряженно молчал.

— Нет? — продолжил Шен. — Тогда я извинюсь за двоих: старейшина Муан, — он развернулся к нему, — выражаю свои глубочайшие сожаления из-за того, что ненамеренно втянул тебя в столь неприятную историю. Думаю, никто не станет возражать, что вина в первую очередь лежит на мне. Не стоит искать посторонних виновников только из-за того, что я сам навлек на себя неприятности.

— Эй, Малявка! — возмущенно воскликнул Шуэр. — Не выворачивай все таким образом!

— Тогда не нужно так сильно акцентировать внимание на моей персоне! — огрызнулся Шен.

Шуэр оторопело смотрел на него. Кажется, в этом разговоре произошел некий логический коллапс, потому что невозможно продолжать здраво отвечать на подобные заявления. Акцентирует внимание? Да у него все еще стоит перед глазами та сцена в купальне, и даже если Муан находился под действием проклятого предмета, генералу все равно было нелегко спустить ему с рук подобное! Да в годы своей молодости он бы сначала прикончил его, а уж потом разбирался. Сейчас… Шуэр не мог сказать, что вместе со старостью к нему пришла мудрость, но некое смирение точно появилось. Горячность, которой он грешил в молодости, отступила далеко.

Иногда он и сам забывал, что его брат не намного младше него.

— Завтрак уже приготовили, м? Давай оставим наш спор на более сытый желудок, — примирительно предложил Шен.

Он подошел к брату и легонько подтолкнул к выходу. В дверях он развернулся и, глядя на Волчару, строго произнес:

— Охраняй.

Волчара, сидящая на кровати, слегка рыкнула, поглядев на Муана, но не сдвинулась с места. Шен встретился взглядом с Муаном, пытаясь молчаливо выразить нечто вроде: «Чтоб не двигался с этого места!», на что старейшина пика Славы улыбнулся и прикрыл глаза.

Шуэр приказал слугам принести чай и сладкие закуски в беседку на заднем дворе. Красные ленты с земли были убраны, но оставались висеть на деревьях и между домами.

Брат накинул на плечи Шена меховую мантию.

— Это тебе, — произнес он. — Пусть ты и бессмертный заклинатель, пока не восстановишь здоровье, тебе стоит поберечь силы и заботиться о себе как простому смертному. Я заметил, что ты пренебрегаешь едой и не обращаешь внимание на холод.

— Я привык так жить… — отозвался Шен, все же с удовольствием кутаясь в мягкий и теплый мех.

— Тогда, хотя бы временно, измени свои привычки.

Шуэр проводил его в беседку, и Шен восторженно замер перед столом со всевозможными сладостями. Он действительно не помнил, когда последний раз «отыгрывал» эту каноничную любовь к сладкому главного злодея.