Кровь и Пламя

Виктор безмолвно достал палочку, на рукояти которой пламенело алое знамя, и хмуро посмотрел сначала на тело домового эльфа, а потом на лису и дом:

— Силы Броккенской Ведьмы питает сама германская земля, — он обернулся назад, но возле ворот никого уже не было, — Идёмте в дом, случилось что-то очень плохое.

Он обошёл тело домовика, которое лежало на спине, изрезанное и покрытое страшными ранами, трава под ним стала тёмной от крови — видно было, что он принял последний бой в попытке сдержать незваных гостей, вторгшихся в дом, но не справился.

Доски крыльца заскрипели под шагами волшебников, взошедших на него. Ламбер тростью аккуратно отворил незапертую входную дверь и посмотрел в тёмную прихожую. От неё уходил коридор дальше в дом, и видно было, что в его конце горит яркий свет.

Энцо аккуратно прошёл в коридор, Кристина последовала за ним, а Виктор остановился на крыльце, обернувшись на двор. Во дворе было тихо, и не было совершенно никого, волшебники остались втроём. Мракоборец поджал губы и направился в дом вслед за французами.

В прихожей были следы даже не драки, просто какой-то кавардак, словно кто-то пытался спастись, потому свалил всё, что там стояло, на пол: цветочные горшки, одежду, обувь, занавески. А ещё в доме странно пахло — к травяному пряному аромату добавлялся ещё какой-то ещё запах, не резкий и вонючий, но его здесь быть не должно было.

Волшебники втроём прошли до конца коридора и вошли в большую комнату. Здесь уже запах был более ощутимым, сладковатый и более резкий, он перебивал аромат трав, которыми обычно пахло в этом месте, Шваниц это отчётливо понимал.

И вот они увидели в комнате, посредине которой располагался камин, что напротив того стоит стол, накрытый белой скатертью. На столе лежит перевёрнутая кружка, из которой, видимо, чай растёкся по скатерти и пропитал её. На одном из стульев сидит пожилая женщина, сидела положив руки на стол и уткнув в них свою голову.

Виктор выругался и подскочил к ней. Поднял голову, ощупал шею, послушал:

— Она спит, они смогли её усыпить…

— Думаю, эта вонь и была причиной, — поморщился Ламбер.

— Кто мог усыпить Броккенскую Ведьму? — удивлённо пробормотала Кристина.

— Тот, кто прошёл сквозь её забор, — Энцо внимательно изучал комнату. Ощущение опасности не покидало француза, он крепко сжимал свою трость за середину, готовясь ринуться в бой тут же, как появится что-то, что представляет угрозу.

Виктор всё пытался разбудить Брунгильду, но без результата — та продолжала спать. Ламбер прошёл за его спину, к большому котлу, что стоял в дальнем конце комнаты. Половицы отзывались скрипом на каждый шаг волшебника.

— Надо искать Марту, — произнесла Кристина и развернулась, чтобы уходить с комнаты, как буквально из ниоткуда у потолка соткались человеческие силуэты. Соткались и прыгнули: один — на Шваница, второй — на неё. Тот. что прыгнул на Виктора, в полёте успел ударить его кривым широким мечом, что мракоборец только и смог заслониться рукой — он закричал, кровь брызнула из глубокой раны на предплечье. И его противник тут же перехватил клинок для следующего удара.

Кристину же нападавший просто сшиб с ног, опрокинув навзничь, и встав над ней, занеся свой меч. Палочка француженки выскочила из ладони и откатилась куда-то под стол. Над ней стоял мужчина, с головы до ног закутанный в какие-то чёрные ткани.

Энцо мигом развернулся, переломил свою трость — в его могучих руках оказалось две волшебные палочки, и он встал в стойку. Стоявший над Шваницем человек успел рубануть наотмашь мечом, попав по лицу и шее мракоборца. Раздался крик боли, брызнула кровь. Француз сплёл длинное движение и атаковал нападавшего:

— Риктусемпра! — заряд молнии полетел от его палочек и вошёл в тело человека в чёрных одеждах. Тот и Шваниц выгнулись от разряда, пальцы мужчины прикипели к рукоять меча, и вот уже нападавший бессильно осел там же, где стоял.

— Авада Кедавра! — Фавр де Поль услышала голос Лисицына, полыхнула зеленая вспышка, и тот, кто уже было занёс над ней меч, повалился набок, разжав руки. Клинок со звоном упал на доски рядом с бездыханным телом.

Иван подал руку Кристине, та ошарашенно вложила свою ладонь в его и поднялась.

— Здесь турки, — произнёс русский совершенно серьёзно, от его былой дурашливости не осталось и следа, — Энцо, вытащите Виктора, мы найдём девочку, Акцио[3]! — палочка Кристины, что лежала под столом, влетела в руку Ивана, и он подал её рукоятью вперёд француженке.

Та по-прежнему смотрела на него крайне удивлённо и в целом плохо понимала происходящее. А он вытащил вторую волшебную палочку и стремительно вышел в коридор. Фавр де Поль кивнула Ламберу и последовала за ним.

Они поднялись на второй этаж и очень быстро отыскали комнату, где явно недавно жила маленькая девочка, но её самой там уже не было.

— Уходим, — произнёс Иван и направился вниз.

— Стойте, — схватила его за рукав Кристина, тот удивлённо посмотрел ей в глаза, оказавшись лицом вровень с ней, француженка смутилась и разжала руку, — Простите, я не хотела.

— Турки прошли сюда, обойдя защиту, они не сломали её, а обошли, — начал пояснять русский, — У меня есть вариант, как они это сделали, надеюсь, мы с этим вариантом не встретимся, так что надо уходить, как можно быстрее.

— Но Марта… — попыталась возразить француженка,

— Её забрали, — совершенно по-деловому произнёс собеседник Кристины, та кивнула.

Они вместе спустились вниз, где их уже ждали Ламбер и Шваниц. Энцо сумел стабилизировать мракоборца, но тому в любом случае срочно требовалась врачебная помощь.

— А эту ведьму мы бросим здесь? — француз кивнул в сторону кухни.

— Она в лучшем состоянии, чем Виктор, — капитан ФСБ направился по коридору на улицу, французы, таща немца за собой, последовали за ним.

Выйдя на крыльцо они увидели у тела мёртвого домовика огромную, но вполне человеческих пропорций фигуру. У неё была пятнистая шерсть, полтора человеческих роста, длинные руки, пальцы на которых заканчивались серповидными когтями. Монстр улыбался во все свои заострённые зубы, улыбался радостно, словно завидел ужин.

— Через камин! — скомандовал Иван и встал в боевую стойку с двумя палочками.

Фигура вдохнула воздух и изготовилась к прыжку, но тотчас закрутилась и начала кричать — у неё на загривке повисла огромная пятнистая кошка. Зверь впился клыками и когтями в добычу и не думал её выпускать. Та же вертелась, пытаясь лапами достать противника и сбросить с себя, но всё никак не могла дотянутьсяь. Французы ошарашенно взирали на всё это, не двигаясь с места, русский также не начинал сплетать заклинания.

Наконец мускулистая лапа дотянулась до кошки, та разжала хватку и отлетела с противника, кубарем покатившись по мокрой от росы траве.

— Торменцио[4]! — Иван Лисицын сплёл заклинание с помощью двух волшебных палочек, его ужасный противник дёрнулся и упал на колени, неистово вопя и хватаясь за живот. Отвратительный запах разложения донёсся до волшебников.

— В камин, тащите Шваница через камин, — русский рявкнул на французов так сильно, что те не стали спорить и быстро направились обратно по коридору в комнату, где был камин.

Сам же он замер на крыльце, наблюдая, как пушистый снежный барс поднимается с земли, отряхивается, недовольно фыркает и взбирается на крыльцо.

— А у вас тут весело. Я даже не ожидал, — саркастически сказал Лисицын барсу, тот возмущённо фыркнул и направился в дом. Фсбшник же оглядел опустевший двор, сплюнул и последовал следом.

****

(18 августа)

Брунгильда сидела за столом в комнате, где совсем недавно ужинала с Мартой и Рудольфом. Скатерть за столом была уже не белой — на ней темнело огромное пятно. Пол был забрызган кровью, а окна раскрыты настежь, наполняя комнату тёплым ночным воздухом.

За столом, напротив Брунгильды сидела Кристина Фавр де Поль и внимательно смотрела на неё. Лицо Броккенской Ведьмы было бледным, она постоянно перебирала пальцами, то и дело смотря то на Кристину, то на Энцо Ламбера, который стоял, прислонившись спиной к камину и, скрестив руки на груди, мрачно смотрел куда-то в пол.

— Они обошли мою защиту, — произнесла Брунгильда, — Я слишком долго надеялась на неё. Думала, что Марта здесь в безопасности.

— Они прошли через Мир Духов, их провели, — произнёс Иван Лисицын, который сидел позади ведьмы на подоконнике.

— Я даже не думала, что такое возможно, — та покачала головой, — Никто так раньше не делал.

— Брунгильда, как именно всё произошло? — Кристина, стараясь скрыть собственное волнение в голосе, положила руку на ладонь женщины.

— Я не услышала их, совершенно не поняла, когда они пришли, — сокрушённо покачала головой та и взглянула в глаза француженки, — С крыльца закричал Рудольф, потом я почувствовала запах, этот запах теперь ни с чем не спутаю, это похоже было на какие-то благовония.

— Мы слышали его, когда пришли, — Энцо поднял тяжёлый взгляд на Брунгильду.

— А я сначала не поняла, но как учуяла, сразу темнеть стало всё перед глазами. Моё тело перестало меня слушаться, как когда очень сильно устанешь и в сон буквально проваливаешься, — ведьма посмотрела на француза, — Я попыталась встать, но ничего не вышло. Веки буквально слипались, я перестала что-то понимать.

— Вы что-то успели увидеть до того, как провалились в сон? — спросил Лисицын.

— Я не знаю, что они сделали с Рудольфом, — она покачала головой, — Я не видела, но последнее, что помню, это был белый человек. Высокий, тощий, в белых одеждах и с длинной белой бородой. Он шёл по коридору.

— А изо рта и ноздрей у него исходил огонь? — спросил русский.

— Вроде того, — Брунгильда кивнула, — Но потом я совсем ничего не помню.

— Иван, Вы говорили, что предполагаете, как турки обошли защиту? — Кристина посмотрела на сидящего на окне волшебника, — И сказали, что не хотите встречаться с этим.

— Судя по описанию это был марид, — тот посмотрел на тёмную улицу, потом повернулся к Кристине, — Эти существа коварны и безжалостны, а ещё способны творить могущественное волшебство. Я предполагаю, что у турок такой дух находится в услужении. Ими чаще всего управляют при помощи какого-либо предмета. Вот я и думаю, что именно марид протащил их всех через Мир Духов, чтобы обойти защиту Брунгильды. Ну, а после своими чарами усыпил уже её саму.

— Зачем им вообще Марта? — Фавр де Поль устало потёрла глаза, — И я отчего-то думала, что Виктор договорился с этим Хакимом.

— Насколько я знаю, послание Хакиму содержало просьбу ничего не предпринимать в отместку за то, что натворили нацисты, — произнёс задумчиво Лисицын, — Кто ж знал, что у турок были планы на Марту?

— Я должна была догадаться, — сокрушённо покачала головой Брунгильда, — Когда Виктор сообщил, что мальчиков забрало Аненербе, над было осознавать, что за Мартой тоже придут.

— Но за ней пришли не нацисты, — возразил Ламбер.

— А им не нужна она, — русский устало потёр глаза, — А вот турки решили, что раз до мальчиков не добраться, то сгодится и девочка.

— Почему она? — воскликнула Кристина.