Девочка, кот и штурман

«Забудь о ките!»

В зеленых полях вокруг замка принца Репы весело щебетали птицы. День был ясным и солнечным, а воздух напоен ароматами южных цветов.

– Не сомневаюсь, Уна жалеет, что не поехала с на-ми, – сказала Сиссель. – Наверное, она не видела солнца уже несколько недель.

– Месяцев, – поправила Берит.

– Целый год, – заявили двойняшки.

Они завтракали в парадном зале вместе с матерью. Их будущий муж отсутствовал: пересчитывал деньги в восточном крыле. Но если погода радовала Бриттов, то еда – по-прежнему нет.

– Вот уже третий день подряд мы едим на завтрак холодную кашу из репы, – пробурчала Ина, гоняя ложкой по миске серые комочки.

– И ничего хорошего не предвидится, – взвыла Онка. – Один из поваров заявил, что на обед будет салат из репы.

И только одна из сестер Бритт не жаловалась на еду. Два дня назад, гуляя по землям замка, Трин познакомилась со своим ровесником по имени Герман, который тоже ненавидел репу. Герман был учеником садовника и в свободное время, когда не занимался репой, тайно ухаживал за собственными грядками моркови и брюквы. Он делился этими овощами с Трин каждый день перед обедом, но она не стала рассказывать сестрам об этом тайном садике. Они ели так много, что в один миг уничтожили бы всю морковку и брюкву.

Чтобы не думать об ужасной еде, старшие сестры Бритт заговорили о таинственном северном крыле. Увидев его снаружи три дня назад, они не переставали строить догадки о том, что же там скрывается. У каждой были свои предположения.

– Уверена, там полно сокровищ, – сказала Сиссель. – Ведь в каждом замке есть сокровищница, а принц не упоминал о ней, когда водил нас по замку.

– Мне кажется, там бассейн, – возразила Берит. – Я слышала, что на Юге они очень популярны.

– Я тоже так думаю, – согласилась Ина.

– Спорим, что там просто склад репы, – мрачно произнесли двойняшки, отправляя в рот очередную порцию холодной каши.

– Не похоже, – заметила Трин. – Если бы там хранилась репа, мы бы почувствовали ее запах через стены.

– Ну, если ты такая умная, – поддела ее Плонка, – скажи, что, по-твоему, там внутри?

Трин на мгновение задумалась, что ответить. Герман поделился с ней не только морковкой и брюквой, но и капелькой информации о северном крыле. Он не раскрыл всю правду, боясь, что у него будут неприятности, но сказал достаточно, чтобы она забеспокоилась. Герману не хотелось, чтобы такая милая девочка, как Трин, оказалась в северном крыле. Но когда она спросила почему, он не ответил.

– Я не знаю, – произнесла наконец Трин. Она понимала, что если упомянет Германа или его предостережение, то благодаря ее сестрам об этом скоро станет известно всей округе. Парень был очень добр к ней, и Трин не хотела доставлять ему неприятности. – Просто мне кажется, что там может быть что-то плохое.

– Не говори глупости, Трин, – вступила в разговор их мать. – Зачем принцу держать в замке что-то плохое? Я уверена, что права Сиссель. Наверняка там полно сокровищ.

– Вот видишь, – сказала Сиссель с самодовольной улыбкой.

– Но ты же не знаешь наверняка? – спросила Трин.

– У меня чутье на такие вещи, – ответила сестра. – К тому же, – добавила она через пару секунд, – я слышала, как об этом говорила одна из служанок.

Все за столом прекратили есть и посмотрели на Сиссель.

– Что она сказала? – спросили все разом.

– По ее словам, в северном крыле хранятся бесценные сокровища, которые принц Репа и его родные собирали почти сотню лет. Я уверена, что он не хочет показывать их нам до свадьбы, потому что это будет наш свадебный подарок. Принц разделит все сокровища между нами, и мы станем не просто принцессами, но и самыми богатыми.

Глаза ее сестер алчно загорелись, но Трин продолжала беспокойно хмуриться. Несмотря на то что она знала Германа всего два дня, девочка доверяла ему больше, чем своим сестрам. Было в нем что-то хорошее. Что-то располагающее к себе. Отчасти он напоминал ей Уну. И почему-то ей казалось, что из всех обитателей замка принца Репы – служанок, поваров и даже самого принца – только Герман говорит ей правду.

Уна перегнулась через край вороньего гнезда и посмотрела вниз. На палубе мерцали фонари. На следующий день после схватки с чудовищем наступила настоящая полярная ночь. По утрам перестало вставать солнце, и теперь целыми днями и ночами стояла темнота. О приходе нового дня возвещал звонок под палубой, а единственным источником света были фонари и звезды. Уна оторвала взгляд от корабля и посмотрела на юг.

С тех пор как они спаслись от чудовища, прошла неделя. Никто не знал наверняка, погибло оно окончательно, или моряки вместе с Уной его всего лишь ранили. На тот случай, если верным был последний вариант и чудовище все еще их преследовало, они по очереди продолжали нести вахту.

Здесь, на наблюдательном посту, Уна ощущала себя королевой мира. Ей казалось, что если приглядеться повнимательнее, то можно проследить весь обратный путь в Нордлор, а может, и еще дальше. Если бы у нее был телескоп, она бы, наверное, разглядела даже южные земли. Уна задумалась, что делают сейчас сестры и счастлива ли Трин. Она очень надеялась, что да.

Смена Уны подходила к концу, когда она заметила что-то в темноте около корабля. Под водой плыло какое-то существо. У девочки замерло сердце, и она уже хотела было объявить тревогу, как вдруг поняла кое-что, и от неожиданной догадки ее сердце заколотилось.

Создание, плывшее рядом с ними, не походило на то, от которого они еле спаслись. Чудовище было тускло-зеленым и словно вобрало в себя все остальные цвета. Это же существо, наоборот, блестело, сверкало и переливалось, будто само создавало свет, а не поглощало его.

Как только Уна заметила сияние, она поняла, кто перед ней. Девочка скатилась с мачты даже быстрее Барнакла и побежала вниз за Харойльдом.

– Смотри, – сказала Уна, перегнувшись через борт. Штурман стоял возле нее. – Это нарду!

Девочка указала на воду. Гигантское существо – в четыре раза длиннее их корабля и раза в два шире его – легко рассекало волны.

Тысячи чешуек покрывали его спину. Они мерцали, переливались и извивались в ночи, словно полоски дыма.

– Похоже, ты права, – согласился Харойльд. – Это прекрасно.

– Волшебно, – отозвалась Уна. – Еще более волшебно, чем я себе представляла.

Она помогала штурману забраться на перила, когда позади них раздался голос.

– Волшебно? – переспросил кто-то из членов команды. – Что волшебно? – Он прошел мимо них и уставился в воду. – Что это там, в море? – закричал он.

– Нарду, – сказала Уна.

– Нарду? – усмехнулся мужчина.

Он уже собирался посмеяться над тем, что Уна до сих пор верит в детские сказки, но потом его озарила какая-то другая мысль. Отвернувшись от моря, моряк побежал по палубе. Через минуту наверху собралась уже вся команда.

– Надеюсь, это что-то стоящее, – бормотали они.

Тот, кто позвал их, провел всех к правому борту. Когда члены команды перегнулись через перила и уставились в воду, «Отважный леопард» накренился вправо.

– Вы только посмотрите! – воскликнул один.

– Глазам не верю, – произнес другой.

– Что за шум? – крикнул третий. Это был отец Уны. Он находился у себя в каюте, когда корабль резко изменил курс, и теперь поспешил наверх узнать, в чем дело. – Мы столкнулись с айсбергом?

– Нет, капитан, – сказал один из мужчин. – Уна заметила что-то в воде.

В глазах капитана зажегся радостный огонек. Он повернулся к дочери и спросил:

– Это кит?

Уна покачала головой:

– Лучше!

Желая узнать, что же может быть лучше кита, ее отец пересек палубу и заглянул в воду. Пока капитан изучал море, на корабле стояла мертвая тишина. Наконец он повернулся, улыбнулся в полуденной тьме и произнес:

– Забудьте про кита, парни. Нас ждет добыча покрупнее!