3000 дней невиновности

36. Трудности и препятствия

Они переместились прямо на лестницу в доме Драко, Джона и Саймона и неуклюже попадали на ступеньки.

— Извини, — рассеянно пробормотал Джон, доставая волшебную палочку и левитируя всё ещё находящегося в трансе Саймона на второй этаж.

Джинни поднялась на ноги и последовала за ним, пока Джон не развернулся, остановив её в дверях.

— Кинки никогда не простит мне, если я позволю тебе видеть его в подобном состоянии, — извиняющимся тоном сообщил он. — Я потом тебе всё объясню, но сейчас подожди меня, пожалуйста, в гостиной.

Задетая тем, что ей не позволили помочь, Джинни всё же кивнула и вернулась на лестницу. Бесцельно пересекла фойе и вошла в гостиную, которая выглядела так, как должна выглядеть гостиная в доме, где живут холостяки. Огромный телевизор занимал почти целую стену, рядом с ним, на столике, были разбросаны пульты управления и игровые приставки. Мебель выглядела удобной, но была местами протёртой и в большинстве своём совершенно не сочетающейся. Жутко уродливый коврик перед диваном буквально резал глаза. На краю ещё одного журнального столика одиноко стояла забытая банка из-под пива «Гиннес», а рядом с ней валялся раскрытый выпуск «Тайм аут». Книжный шкаф, занимавший всю противоположную от входа стену, сверху донизу был заставлен книгами, начиная с коллекций Шелли, Йейтса и Элиота и заканчивая полным сборником работ П. Г. Вудхауса. Девяносто процентов из них принадлежали Саймону — ярому поклоннику английской литературы. На одной из полок стояли несколько старых путеводителей по Лондону, которые, вероятно, купил когда-то Джон, впервые приехав в Англию, как и каталоги досок для серфинга и гидрокостюмов, и, конечно же, здесь была целая полка кулинарных книг и томов о национальных кухнях — полка Драко.

Комната Драко в Малфой-Мэноре была словно в тысяче миль отсюда, даже близко не имея ничего общего с настоящим положением дел.

— Да уж, я больше ничего сейчас пока сделать для него не могу.

Джинни оглянулась на голос и увидела в коридоре Джона, вытирающего ладони о штаны. Он уже был в своём настоящем облике, без маскировки, — в Мунго он выглядел как неряшливый лысеющий мужчина — но встревоженное выражение по-прежнему не сходило с его лица.

— Больше? О чём…

— Знаешь, когда мы были детьми, у нас ведь случались всплески неконтролируемой магии? — спросил неожиданно Джон. — Когда мы расстраивались из-за чего-то или, наоборот, были взволнованы, тут же что-то происходило, стекло там разлеталось в соседней комнате…

— Конечно, — медленно кивнула Джинни.

— Так что… Чёрт! — вздохнул он. — Я не великий эксперт в подобных вещах. И Кинки всегда отказывался говорить об этом, поэтому всё, что я знаю, может оказаться лишь предположением.

Джинни присела на краешек дивана, терпеливо дожидаясь, пока он продолжит.

— Не знаю, объясняли ли вам это в Хогвартсе, — начал Джон, принявшись шагать из одного угла комнаты в другой, — но в Клонкарри один из наших предметов назывался Практическая теория. Согласно ей, воздух наполнен магическими потоками. Отличие магглов от волшебников заключается в том, что последние умеют манипулировать этими потоками, как раз для этого и предназначены наши волшебные палочки. Они своего рода проводники, насколько я понимаю. Мы можем управлять потоками и творить заклинания, поскольку магия откликается на наши действия.

— Серьёзно? — Джинни с интересом слушала, ловя каждое слово и немного сожалея, что в Хогвартсе не преподавали подобного предмета.

Джон кивнул и, сложив руки на груди, продолжил:

— В свою очередь, Провидцев от других волшебников отличает то, что простые маги лишь поверхностно связаны с магическими потоками через волшебные палочки. Что же касается Провидцев, то они пропускают потоки сквозь себя, словно… являются каналом или чем-то вроде того. Потому что «третье око» не появляется и исчезает, а просто есть. Если Провидец не умеет контролировать свои способности, то будет непрерывно изрекать пророчества одно за другим.

Джон на секунду умолк.

— Собственно, именно это сейчас Кинки и делает. Пророчествует. Одно за другим, без передышки.

Джинни поражённо прикрыла рот ладонью, её сердце билось где-то в горле.

— О Мерлин, — выдохнула она. — А он?..

— Нет, я слушал некоторое время, — поспешил разубедить её Джон. — Обычно в пророчествах используются одни эпитеты для конкретных людей, но я не услышал ничего ни об опустошённом человеке, ни о ком другом из нас.

— А Саймон вообще понимает, что происходит? Он осознаёт, где находится?

— Я не знаю, — беспомощно отозвался Джон, опускаясь на диван рядом с ней. — Как я уже говорил, он никогда не рассказывал об этом, хотя… — он разозлённо фыркнул: — И ситуация с Кинки куда хуже, чем у других Провидцев, потому что он не волшебник. Зачастую Провидцы используют свой дар, чтобы приостанавливать потоки магии, проходящие сквозь них, так что только действительно важные и сильные пророчества пробиваются сквозь барьер. Кинки же… Ему приходиться бороться с этим только силой воли. Он не может позволить себе слишком ярких эмоциональных всплесков, так как рискует потерять над собой контроль и впасть в состояние пророческого транса. Ему нельзя слишком волноваться, иначе он может сорваться. — Джон хмыкнул. — Его любимая история, как он начал пророчествовать в присутствии большой группы людей… Он был в университете, сдавал какой-то чертовски важный экзамен. Ему повезло, что экзамен был по поэзии Шекспира, так что никому не пришло в голову заподозрить странность в его поведении. — Джинни заулыбалась, а вот у Джона улыбка на лице постепенно угасла. — Он притворился, будто это всё просто шутка, но меня потом целый месяц мучили кошмары, как он начинает пророчествовать за рулём или ещё в какой-то опасной ситуации, а я не силах помочь.

— Бедный Саймон, — вздохнула Джинни, чувствуя, как её сердце сжимается от жалости.

— Я понял в тот момент, когда увидел Эйнсли, что он выйдет из себя, — признался Джон, качая головой.

Он снова поднялся и подошёл к книжному шкафу. Просунув руку за ряд книг, вытащил оттуда потёртую колдографию и молча протянул её Джинни. Она посмотрела на снимок, на нём были пятеро маленьких детей, одетых в мантии и посаженных в ряд на тахте. Они выглядели так, словно прикладывали максимум усилий, чтобы сидеть смирно, но самая младшая девочка всё равно тихонько хихикала, а два мальчугана в центре пихали друг друга локтями. Самый старший из них — беспечный мальчишка с радостными искорками в глазах, на вид лет десяти или одиннадцати — определённо был Саймоном.

— Грэхем, Логан, Эйнсли и Фиона, — назвал их по именам Джон, указывая на каждого по очереди. Логан и Эйнсли были светлоглазыми и белокурыми, а вот у Грэхема и Фионы были такие же тёмные волосы и глаза, как и у Саймона. Все дети имели импозантную внешность, характерную для представителей древних чистокровных семейств. — Мы как-то столкнулись с Фионой… Года три или четыре назад в Хогсмиде, она тогда была на пятом курсе Хогвартса. Кинки поздоровался с ней, а она проигнорировала его, сказав всем своим мелким слизеринским дружкам, что он… — голос Джона дрогнул, — …«мерзкий выродок».

— Это так несправедливо, — воскликнула Джинни с дрожью в голосе. — Такое отношение к сквибам!

— Так было всегда, — отозвался глухо Джон.

Он ещё несколько секунд рассматривал снимок, прежде чем убрать его прочь.

В доме стояла мёртвая тишина, так что Джинни могла расслышать непрекращающееся бормотание Саймона в комнате над ними. Казалось, поток предсказаний озвучиваемых им никогда не иссякнет.

На твоём пути трудности и препятствия, Джинни.

— Мерлин Всемогущий, — воскликнула она, садясь ровнее. — Это оно.

Джон повернулся к ней, приподняв в удивлении брови.

— Что — оно?

— Трудности и препятствия… Саймон, он предупреждал меня…

— О чём ты говоришь? Погоди…

Джинни вскочила с места, в отчаянии запустив руки в волосы.

— А ты использовал магию в Мунго…

— Мне пришлось, — принялся оправдываться Джон. — Иначе нас бы окружили люди, желающие собственными глазами увидеть настоящего Провидца, словно он своего рода цирковая лошадка… Подобное уже случалось прежде.

— Но теперь они вычислят, что ты был там, твоё имя всплывёт в записях, — простонала Джинни. — И Гарри… Ох, чёрт, Гарри может понять, что ты друг Драко, ведь он видел тебя в зале суда…

— Не думаю, — начал было Джон, но Джинни не обратила на него внимания.

— Всё может вскрыться, — прошептала она. — Я всего лишь хотела помочь Драко, но я сильно… О Мерлин!

— Ты ведь наложила те заклинания, помнишь? — продолжал настаивать Джон, поднимаясь ей навстречу. — Я видел, как ты творила их. Это были чары высшего класса, они полностью скрыли наши следы.

— Мой брат — ликвидатор заклятий, — пробормотала Джинни.

— Вот именно, — кивнул Джон. — Один мой друг из Клонкарри тоже. Если кто-то и разбирается в подобного рода чарах, то только ликвидаторы заклятий. Никто не сможет узнать, что мы были там, если только они не потратят кучу времени и энергии, чтобы отследить твои заклинания. Сейчас же всё, что у них есть, это мой магический след, который им ничего не даст.

— Но твоя палочка зарегистрирована в Министерстве, — напомнила Джинни, сцепив руки вместе. — Они в курсе, что ты иностранец, постоянно проживающий в Англии. Мерлин, Джон, если тебя из-за этого депортируют…

— Я не связан с Драко никоим образом, — заверил он, слабо улыбнувшись. — Всё, что знает Министерство, так это то, что я всё это время проживал в одном доме с двумя магглами. Вполне невинно.

Сердце Джинни билось так сильно, что ей едва удалось перевести дыхание, пытаясь его успокоить.

— Мы и правда приняли все меры, — рассуждала она уже более уверенным тоном, не сводя глаз с Джона. — Мы были осторожны. Мы продумали все варианты, если бы вдруг нас схватили.

— Не мы, а ты, — поправил её Джон. — Ты составила все планы, мы всего лишь дополнили их и неукоснительно им следовали.

— Тогда всё в порядке, — кивнула она. — Мерлин, всё в порядке.

Джон улыбнулся.

— Можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь, но не думаю, что будет так уж весело. Я пойду посижу с Кинки ещё немного, попробую вернуть его обратно. У него будет сильно болеть горло, если это состояние затянется надолго, а больной Кинки — сущее наказание.

— Это может помочь? Звать его по имени?

— Я предпочитаю думать, что да, — выдавил Джон, отводя взгляд. — Как бы там ни было, я пойду играть в матушку-наседку до тех пор, пока он не вернётся…

— Тогда я лучше пойду, — заявила Джинни. — Не могу выразить свою благодарность за то, что вы сделали сегодня. Я давно уже не слышала, чтобы Драко так искренне смеялся.

— Это было несложно, — снова улыбнулся Джон. — Продолжай делать то, что ты делаешь. Позаботься о нём за нас.

Он провёл её до двери, где она обняла его на прощание и ушла, чувствуя, как на сердце стало немного легче. Джон был прав, Драко действительно выглядел значительно лучше, учитывая сложившуюся ситуацию. И, Мерлин, он сиял как рождественская ёлка, когда Джон с Саймоном вошли в палату… Джинни улыбнулась, подняв глаза к небу и наслаждаясь солнечными лучами. У него должно получиться вернуть воспоминания, особенно те, что касаются финальной битвы, и тогда он сможет доказать Визенгамоту свою непричастность к смерти Колина.