Раздражающие успехи еретиков

.VIII

Штаб-квартира императора Кэйлеба, город Дейрос, баронство Дейруин, Лига Корисанды

— Хотел бы я, чтобы нам противостояла храмовая стража, — проворчал Кэйлеб Армак, стоя и глядя на карту Корисанды.

— Осмелюсь ли я спросить, почему вы предпочитаете это? — поинтересовался Мерлин.

— Потому что Аллейн Мейгвейр — идиот, а Корин Гарвей — нет, — лаконично ответил Кэйлеб с чем-то очень похожим на рычание.

— Верно, это так, — согласился Мерлин, подходя ближе к столу с картами. На данный момент они с Кэйлебом были одни в библиотеке особняка барона Дейруина. Это был роскошный временный дом для штаб-квартиры Кэйлеба, хотя его несогласный хозяин ухитрился забрать с собой по крайней мере некоторые из своих самых ценных безделушек. Однако Кэйлеб на самом деле не завидовал сэру Фараку за его личные сокровища. В конце концов, император получил в обмен весь город барона.

Барон Дейруин не смог отрицать ни одного из пунктов, изложенных Кэйлебом в его последней записке к нему. И, надо отдать ему должное, его беспокойство о том, что может случиться с жителями столицы его баронства, если дело дойдет до уличных боев, сыграло важную роль в его решении сдать Дейрос Кэйлебу. Сам он, однако, не был включен в пакет, который он передал мэру города, чтобы тот уладил дело с Кэйлебом, в то время как он и его личные оруженосцы поспешно сели на коней и поскакали в сторону гор Дарк-Хиллз, уклоняясь по пути от морских пехотинцев Кларика и Хеймина.

Большинство людей Кэйлеба и, по крайней мере, некоторые из его офицеров заочно насмехались над Дейруином за его «трусость». Кэйлеб не согласился. Дейрос мог пасть, но барон был ответственен за защиту остальной части своего баронства. Кроме того, он ясно осознавал, насколько ценным будет его сообщение из первых рук для князя Гектора. Или, по крайней мере, сэру Корину Гарвею. В этот конкретный момент барон присоединился к Гарвею, а его оруженосцы и подданные его баронства, которых призвали на службу в ополчение, были заняты тем, что служили Гарвею местными проводниками. Что, по признанию Кэйлеба, было, вероятно, самой полезной вещью, которую они могли бы сделать для другой стороны.

За последние шесть дней было высажено большинство морских пехотинцев Кэйлеба. Дейрос не смог бы вместить пятьдесят тысяч человек, даже если бы горожане были рады их видеть. Помимо строго ограниченного гарнизона, главной обязанностью которого было поддержание мира, войска чарисийцев хлынули через город, как вода через сеть, и расположились в обширных, аккуратных лагерях за пределами городской черты. До сих пор они также вели себя необычайно хорошо. Отчасти это, несомненно, было связано с тем фактом, что им еще не приходилось вести никаких реальных боевых действий, а это означало, что у них не было жертв, за которые можно было бы «отомстить» местному населению. Другой частью этого был орлиный взгляд, который капелланы не спускали с них, и строгие указания их офицеров о важности не предоставлять пропагандистским фабрикам «храмовой четверки» бесплатный подарок в виде злодеяний.

И, конечно, были кровожадные полевые уставы, составленные императором Кэйлебом, адмиралом Лок-Айлендом и генералом Чермином. Каждый солдат армии вторжения слышал, как эти правила зачитывались в строю по крайней мере раз в пятидневку. И никто из них ни на секунду не сомневался, что Кэйлеб и его командиры применят все строгие меры наказания к любым нарушителям.

Припасы для вторжения, в отличие от его войск, все еще поступали на берег непрерывным потоком. Дейрос мог бы многое порекомендовать, в том числе несколько довольно живописных пляжей, если бы у кого-то было время подумать о том, чтобы искупаться, но никто никогда не спутал бы его набережную с набережной Теллесберга. Длина причалов была ограниченной, его склады были намного меньше и их было мало, и, если не считать одной или двух главных магистралей, улицы города были намного уже и теснее. Все это привело к тому, что Дейрос превратился в узкое место в логистике. Кэйлеб и его планировщики понимали, что это произойдет, и они предусмотрели это в своем первоначальном графике. Его инженеры были заняты строительством новых причалов и расширением существующих, а некоторые общественные здания и дома сносились, чтобы расширить дороги и улучшить условия движения. Удивление домовладельцев, когда Кэйлеб настоял на том, чтобы фактически заплатить им за их дома, было ощутимым, но это не помешало им с готовностью принять компенсацию. И не удержало от громких жалоб своим соседям на то, насколько скудными были платежи.

В любом случае, в то же время лошадям и тягловым драконам сил вторжения требовалось достаточно времени, чтобы восстановить свои сухопутные навыки, прежде чем отправиться в поход, поэтому Кэйлеб и его советники всегда планировали потратить по крайней мере первую пару пятидневок на укрепление своих позиций у Дейроса, пока восстанавливались их животные и на берег поступали припасы. Они не совсем учли ограниченные складские площади в самом городе, и больше их припасов, чем кому-либо хотелось, было сложено под брезентом, вместо прочной крыши, что было не совсем приятной мыслью с приближением сезона штормов. Но, по крайней мере, они смогли отправить почти половину своих боевых кораблей обратно в Порт-Ройял под конвоем трети чисхолмских галер. Это в значительной степени избавило порт от заторов, а береговая охрана, которую Чермин организовал и тщательно обучил в качестве военной полиции, обеспечивала плавный и относительно мирный ход событий по мере наращивания их сил на берегу.

С другой стороны, Гарвей уже сосредоточил большую часть своих восьмидесятитысячных сил в окрестностях перевала Тэлбор, прежде чем двинуться дальше на восток со своим собственным авангардом. Еще двадцать пять тысяч человек были в пути, чтобы присоединиться к нему, и должны были прибыть в течение следующей пятидневки или около того. Когда они это сделают, он будет превосходить численностью всю армию вторжения Кэйлеба более чем в два раза, а у Гектора было по меньшей мере еще тридцать тысяч человек в радиусе ста миль или около того от основных позиций Гарвея. Эти цифры не располагали к приятному созерцанию.

— Мне не нравится, как тщательно Гарвей обдумывает все это, — сказал Кэйлеб более серьезно, сцепив руки за спиной и мягко покачиваясь вверх-вниз на носках ног. — Я был бы намного счастливее, если бы там командовал кто-то вроде Уиндшера!

— Это было бы здорово, — согласился Мерлин почти с тоской.

На самом деле, он даже лучше чувствовал раздражающую компетентность сэра Корина Гарвея, чем император, поскольку именно снарки Мерлина следили за полевым командиром Гектора в течение последних нескольких месяцев. Он еще больше сосредоточился на этом в течение последних нескольких пятидневок, хотя его способность отслеживать все датчики, которые он установил здесь, в Корисанде (и в других местах), даже с помощью Совы, была расширена до предела (и даже больше), Тот факт, что взломанное программное обеспечение его ПИКА отключило высокоскоростную передачу данных, становился все более значительным препятствием. На самом деле он не мог слишком сильно жаловаться, учитывая тот факт, что если бы доктор Илайэс Проктор не взломал программное обеспечение, оно автоматически отключило бы Мерлина и сбросило всю его память после десяти дней автономной работы, но это не препятствовало возникновению значительных проблем. Ему приходилось просматривать данные со скоростью, чуть превышающей «человеческую», и даже тот факт, что он мог так долго обходиться без «сна», не мог выделить достаточно часов даже в одни из долгих суток Сейфхолда, чтобы изучить все отчеты и записи, которые он должен был изучать.

— Ты уверен, что он собирается пересечь реку и напасть на Кларика и Хеймина? — спросил Кэйлеб.

— Настолько, насколько я могу быть уверен, прежде чем он действительно это сделает. В конце концов, он уже начал перебрасывать через него основную часть своих запланированных ударных сил.

— Черт возьми. — Кэйлеб произнес это слово на удивление мягко, учитывая выражение его лица, и его глаза вспыхнули. — Почему, черт возьми, он не мог просто отсидеться в обороне и сосредоточиться на том, чтобы окопаться?

— Потому что он компетентен.

— Что я хотел бы сделать, так это вернуть Кларика и Хеймина, — сказал Кэйлеб. — Знаю, что они потратили месяцы на подготовку именно к этому, но вместе у них едва ли четыре тысячи человек, и соотношение один к трем или четырем не кажется мне лучшим шансом для их первого серьезного сражения.

— И как бы вы оправдали их возвращение? — спросил Мерлин. Кэйлеб повернул голову, чтобы бросить на него острый взгляд, и человек, который когда-то был Нимуэ Албан, пожал плечами. — Одно дело, когда вы сами там, Кэйлеб. Когда вы можете использовать свой «инстинкт моряка», чтобы объяснить, почему вы «играете на интуиции» с флотом. Но все разведывательные донесения Чермина продолжают указывать на то, что по эту сторону Дарк-Хиллз находится всего несколько тысяч солдат Гектора. Мы с вами знаем, что эти отчеты неверны — или, по крайней мере, неполны. Но мы не можем никому рассказать об этом без того, чтобы они не задались вопросом, откуда нам это известно. И Кларик и Хеймин делают именно то, что требовали от них все ваши планы и обсуждения, пока мы не столкнемся с войсками Гектора в реальности.

— Я все еще мог бы приказать им стоять смирно, пока мы не подтянем к ним больше войск, — возразил Кэйлеб.

— Да, мог бы. Но посмотрите на местность, где они сейчас находятся. Это все вторичный лес, проволочная лоза, ежевика и лесные участки. Главное преимущество наших людей — это дальность, на которой они могут вести огонь, а такая местность сокращает видимость до десяти-пятнадцати ярдов, а местами и того меньше.

Мерлин подумал было упомянуть генерала Старой Земли по имени Грант и место под названием Уилдернисс, но решил не отвлекаться.

— На таком расстоянии гладкоствольное оружие так же эффективно, как и винтовка, — продолжил он, — и треть мушкетеров с другой стороны вооружены собственными кремневыми ружьями. Эти мушкетеры смогут стрелять почти так же быстро, как и наши, и, учитывая абсолютные численности с каждой стороны, эти пропорции означают, что у Гарвея столько же кремневых мушкетов, сколько и у нас, и в два раза больше фитильных ружей для их поддержки. Если мы хотим максимизировать наши преимущества, дать нашим людям наилучшие шансы на победу, тогда нам нужно больше открытой местности. Что, как оказалось, именно то, что ищет Гарвей. Не зная, что все наши мушкетеры на самом деле стрелки, он намеренно ищет поле боя, которое даст ему достаточно четкие линии огня, чтобы он мог наиболее эффективно использовать свое преимущество в артиллерии.

— Которое просто случайно сделает то же самое с нашими винтовками, — согласился Кэйлеб. — Я знаю это. Это просто цифры на каждой стороне, Мерлин. Если бы я мог, по крайней мере, предупредить их, сказать им, что грядет, сколько людей у Гарвея на другой стороне холма…

— Кэйлеб, — тихо сказал Мерлин, его сапфировые глаза были полны сочувствия, — давным-давно, на Старой Земле, жил государственный деятель по имени Уинстон Черчилль. На самом деле он был лидером нации, во многих отношениях очень похожей на вашу. Он представлял островное государство, которое сотни лет полагалось на свой собственный флот и военно-морские традиции для защиты своей свободы. Но когда Черчилль стал премьер-министром, эта нация — Великобритания — боролась за свою жизнь против чего-то, что было таким же злом, как и даже более порочным, чем Церковь Божья, которая сегодня находится здесь, на Сейфхолде.