Благородна и благочестива

– Мне жаль работы всей жизни, – помолчав, проронил Салават. – А моя жизнь – в управлении Айроном. А брат готов пожертвовать не только королевством – всем Миром, лишь бы погрузиться в тёмные искусства поглубже. По крайней мере, им движет страсть к новым знаниям и открытиям, а не слепая жажда власти и бесконечной жизни. Хотя и от долгой жизни он, разумеется, не откажется.

– Как и ты, Салават? – вклинился ллей Золтан.

Королевский советник медленно покачал головой.

– У меня нет своих детей, – тяжело проронил маг воды. – Есть лишь племянник. Но и его жизнью я не готов пожертвовать, чтобы обрести юное тело и новую жизнь. Ленар ничего не значит для Корнелиуса, но мне он, пожалуй, дорог.

– Причём здесь ллей Ленар? – удивилась Камилла.

– Притом, что жить вечно невозможно, если ты не Отец Небесный, – медленно и раздельно проговорил ллей Салават. – Но если ты – сильный маг, у которого в руках амулет стихий, можно сделать единственную вещь: перекачать свою энергию в новое, юное, тело. А энергию юного тела забросить в собственное, дряхлое и умирающее…

Камилла почувствовала, как холодеет. Рядом судорожно выдохнул отец.

– Вот только юное тело должно принадлежать магу твоей же стихии, – продолжал Салават, в упор глядя на Эйросских ллеев. – Тогда обмен телами пройдёт легко… как через сообщающиеся сосуды. Родная стихия… Из тела мага любой другой стихии его попросту вышвырнет. А тело простого смертного не вместит энергии мага, да ещё и подобной силы. Да и кому захочется стать простым смертным – после того, как познал упоительную власть тёмных искусств? Добровольная пытка, на которую Родрег никогда не согласится…

Если бы не мэм Гирр в новой должности начальника стражи, они вряд ли миновали бы все посты и коридоры так же быстро. У дверей в королевские покои их всё равно задержали: верный камердинер стоял насмерть.

– Его величество поспешил с твоим повышением, – окинув мэма Гирра презрительным взглядом, проговорил личный слуга. – Мэм Арден себе такого не позволял!

– Я убил мэма Ардена, – жёстко ответил молодой начальник. – За измену короне. И вас, мэм Лисс, не побоюсь… подвинуть!

Слова с делом у мэма Гирра не расходились – попирая хмурые взгляды стражи и гневный писк камердинера, королевский воин одним движением смёл старого слугу в сторону, распахивая двери в покои его величества.

Пахнуло изнутри вонью лекарств, умирающего тела и душных благовоний. Миновав приемную, мэм Гирр устремился к дверям в опочивальню. Рывком распахнул тяжёлые позолоченные створки…

– Эллар! – выкрикнул Рыжий барон, первым бросаясь вперёд. – Отпусти его, Родрег!..

Забежал в королевскую спальню – и тут же отлетел прочь, врезавшись спиной в стену. Метнувшийся следом за ним мэм Гирр тоже кубарем отлетел в угол, едва не напоровшись животом на собственный обнажённый клинок. Колдовской вихрь промчался по опочивальне, сбивая вазы и столики, и зло загудел, сгущаясь у стен.

– Помогите! – крикнула страже Камилла, с отчаяньем глядя на открывшуюся глазу картину.

Старый король был ещё жив. Сипел на кровати, округлив бесцветные глаза в животном ужасе, тянулся бессильной рукой к иссиня-чёрному камню на ладони у наследного принца. Эллар-Рафаэль стоял с блаженно прикрытыми глазами, и на губах его играла безумная усмешка.

– Чем они тебе помогут, девочка? – не открывая глаз, жутко улыбнулся наследный принц.

Вбежавшие в королевские покои стражники тотчас вылетели прочь, осыпавшись горской пепла на пороге. Камилла вскрикнула и присела у дверей, не смея шагнуть ближе.

– Правильно думаешь, девочка, – страшно проговорил Рафаэль, открывая глаза. – Только попытайся – и отец твой распадётся в прах, как и эти несчастные. Ты же этого не хочешь?

– По… мо… ги… те… – жутко просипел старый король на ложе, пытаясь подняться – странно, рывками. Разумеется, тут же упал обратно на подушки.

Рафаэль обернулся, медленно опуская руку с зажатым в ней амулетом стихий.

– Прости, сын, – без всякого сожаления обратился он к умирающему королю. – Лучше было бы для тебя не возвращаться. Однако помни: я всегда буду тебе благодарен. За превосходное молодое тело… за спящую энергию земли в каждой его частице… За то, сколько всего я ещё переживу! Амулет стихий выпивает много сил. Эта развалина, – небрежный кивок на дёргавшегося старика на постели, – едва выдерживала груз собственного тела. Знаешь, каково это – знать, но уже не мочь? Вот, теперь знаешь…

Ллей Золтан и мэм Гирр уже поднимались на ноги, поэтому Рафаэль-Родрег прервал речь ненадолго – только чтобы сжать пальцы на амулете. Оба мужчины со стонами повалились обратно на пол, а Камилла, превозмогая себя, поднялась – на дрожащих и нетвёрдых ногах. Обрести отца, только чтобы снова его потерять!..

Она не допустит, не допустит…

– Я не мог ни помешать Корнелиусу, ни переубедить Тадеуша, – нахмурился Родрег-Рафаэль. – Просто позволял им делать всё, что вздумается – потому что берёг силы… для этого самого дня берёг! Безумная надежда… на то, что мой сын жив, и что у меня ещё есть шанс!.. Даже амулет стихий пришлось доверить тебе, девочка – потому что сам я уже не мог… А в тебя – верил. Даже если бы ты и подвела меня?.. Амулет стихий подчинится лишь очень сильному магу – а я таким уже не был. Каждое взывание к тёмной силе выпивало меня до дна. На то, чтобы расколдовать сына с Золтаном, я потратил остатки здоровья – и ожидаемо надорвался. Впрочем, мне уже всё равно – главное, что сын пожалел старика и вложил ладонь в мою… вот и всё, что мне требовалось.

– Что вы собираетесь делать? – дрожащим голосом перебила Камилла. – Теперь, когда…

Родрег-Рафаэль мягко улыбнулся, остановив на ней внимательный взгляд.

– Я собираюсь убить начальника стражи – потому и назначил его такой лёгкостью. Знал, что всё равно пойдёт в расход. Свидетелей не люблю даже я.

Мэм Гирр мужественно не вздрогнул, а Камилла только крепче обхватила себя за плечи.

– Рафаэлю осталось сейчас всего несколько минут агонии – ведь я уже умирал, когда он, мой спаситель, вошёл ко мне. После его смерти я снова стану королём Айрона, – почти доброжелательно поделился планами Родрег. – Золтана, оболтуса, я объявлю умалишённым и велю заточить в королевских казематах – потому что разбрасываться кровью магов огня не намерен. Тадеуша, верно, придётся убить тоже… А потом женюсь, дитя. Сожалею, что так мало уделял внимания супруге в юности… теперь придётся навёрстывать упущенное. Мне нужны наследники – несколько. Не все рождаются такими же крепкими, как мой Рафаэль. Не все выдержат обряда перемещения энергий. На всякий случай – несколько.

– Вы – чудовище, – дрогнувшим голосом заметила Камилла. – И земля вас носит только потому, что это ваша стихия. Хоть бы и поглотила вас с концами!

– Что ты, девочка, – Рафаэль шагнул вперёд, а ллей Золтан вдруг заскрежетал зубами, безуспешно рванувшись из невидимого капкана, – мой конец ещё не близок. И ты лично в этом убедишься. Ведь недаром, как думаешь, я просватал тебя своему наследнику?..

Камилла похолодела. Впервые не нашла слов – горло перехватило.

– Старый… ублюдок… – через силу выплюнул ллей Золтан. – Не… смей…

– И на танец я тебя повёл не затем, чтобы представить двору, – улыбнулся Родрег, шагая ещё ближе. Бросил взгляд поверх плеча Камилла на скорчившегося на полу Рыжего барона. – Золтан, мальчик мой! Я должен сказать тебе спасибо дважды. За обретённого сына и будущую супругу. Произвести на свет такой дивный цветок – это стоит права на жизнь. Живи, – благодушно разрешил маг земли. – В королевских казематах на моём полном обеспечении.

– А как же ллей Блаунт? – в отчаянии выкрикнула Камилла, разом обретя голос. Она вдруг осознала, что так всё и будет – если только маг посильнее не вмешается. Но кто справится с тем, в чьих руках – амулет стихий? Даже ллей Корнелиус не совладал бы!.. – Вам же нужен маг воздуха! Где он теперь?

Родрег делано удивился.

– Почему не спросили у Салавата? – жёстко усмехнулся он. – Ведь это он разболтал вам про мои планы? Иначе Золтан не бросился бы на меня с порога. На бедного, умирающего старика.

– Ллей Салават не знает, – судорожно выдохнула Камилла, радуясь уже тому, что маг земли оставил разговоры о супружестве. – У вас амулет стихий! Вы… вы же можете посмотреть! Что с ним случилось?..

– Всё, что я могу – это спросить у стихий, – посерьёзнел маг земли, и впервые маска благодушного старика упала с его лица. Молодому Рафаэлю, впрочем, она и не шла. – Пожалуй, у нас есть время, пока мой сын умирает…

Родрег поднёс руку с чёрным камнем к самому лицу и замер так на несколько долгих секунд. Камилла осторожно шагнула ближе, рассчитывая непонятно на что – крепкий бывший пират не чета ллею Корнелиусу, хотя и с ним она не совладала. Но попробовать-то она обязана!..

Маг земли взглянул прямо на неё, и Камилла вздрогнула.

– Ллей Блаунт убит, – сообщил он буднично. – Ударом в сердце.

Камилла замерла, чувствуя, как леденеют руки и отнимаются враз обмякшие ноги. Судорожно вдохнула через зубы.

– Однако в последний миг мальчик принял верное решение, – пробормотал тем временем Родрег, снова вглядываясь в амулет. – Потому что единственное, что может маг, чтобы избежать гибели – раствориться в стихии. Там и остался – слишком слаб, чтобы вернуться, слишком силён, чтобы умереть.

– Верните его мне, – вырвалось у Камиллы. – Вы же можете? Позвать? Как это… призвать стихию? Можете? Хотя бы на миг!..

Родрег выпрямился, не сводя с неё пронзительного взгляда. Качнул головой.

– Да ты влюблена, девочка.

– Он ведь нужен вам! Маг воздуха, – словно оглохнув, повторила Камилла. – Ваш амулет скоро иссякнет же?

– Через полгода, не раньше, – задумчиво кивнул Родрег. – Что ж, ты права, дитя. Ллею Блаунту тоже найдётся место в королевских казематах. Если, разумеется, он выживет.

Маг земли вскинул руку с амулетом, раскрыл пальцы, позволяя чёрным лучам выстрелить по позолоченной лепнине королевской опочивальни. Рыжий барон с мэмом Гирром сдавленно выдохнули, когда колдовская энергия выстрелила тугой волной, сплющила их о стены. В тот же миг ставни высоких окон с грохотом распахнулись, впуская внутрь удушающий смерч.

Вихрь из доспехов, оружия, частей одежды, изорванного плаща, и ещё почему-то обломок окровавленного дротика – всё закрутилось по опочивальне, с жутким свистом закручиваясь всё быстрее, всё безумнее… жуткое зрелище – не для слабонервных. Вот только Камилла уже давно шагнула за черту, когда становится по-настоящему страшно. Только жадное ожидание… Вот, сплелось наконец воедино, становясь на свои места…

Воздух загустел, втянув последние капли стихии – и уплотнился, являя полупрозрачного ллея Блаунта.

– Патрик, – всхлипнула Камилла.

Кожа паладина переливалась всеми оттенками серебра, глаза оказались небесно-голубыми вместо привычных карих, тело казалось зыбким, но это был, несомненно, он.

Вот только страшная рана в порванном доспехе – прямо на груди – казалась лишней.

– Вот ты каков, маг воздуха, – протянул Родрег, с интересом разглядывая неподвижного паладина с застывшим взглядом. – Даже не знаю, чем тебе помочь, ллей Блаунт. Я могу выпить стихию воздуха из умирающего тела, и ты погибнешь. А могу заточить прямо в таком виде – вмуровать в стену. Чтобы ни малейшего сквознячка. Чтобы не просочился. Но воспользоваться тобой я сумею, увы, лишь единожды – когда приду, чтобы вновь напитать амулет. Жаль…