Сказочная ложь

Глава 1

За окном беззвучно пульсировали мигалки полицейских автомобилей. На кухне толкались копы, весь дом кишел ими и напоминал стандартную сцену из детективного сериала. Мы угодили в криминальную сводку новостей.

Мортелль — небольшой городок, и насильственная смерть мага являлась шумным событием, достойным колонки в газете и минутного репортажа на местном канале. Будто в замедленной съемке мимо проходили люди в форме, безучастно косились на наше горе, словно для них это был заурядный рабочий день, ничем не отличающийся от других.

Бездушные вспышки фотокамер разрывали мой крохотный мир на части в загустевшем пространстве кухни. Я ничего не слышала, не хотела слышать. Биение сердца гулким стуком отдавалось в висках, в ушах шумела кровь, дышать было тяжело. Как сквозь вату доносились голоса, прорывались тихие рыдания Мишель, и все вокруг двигались неспешно, будто мухи в сиропе. Сестра почти успокоилась, лишь расширенные зрачки говорили о том, что она пребывала в состоянии шока. Джош усадил ее на стул и укутал в плед. Он опустился на корточки и обнял колени Мишель, сурово поглядывая на детектива Брейнта, чиркающего что-то в блокноте. Джон задавал вопросы касательно смерти Моники и не щадил ни чьих чувств — он же, наконец-то, оказался в моем доме! Самовлюбленный мудак.

По другую сторону стола стоял Лукас. Он изучал пол в том месте, где до недавнего времени оставалось тело моей старшей сестры. Ее уже в черном мешке и на носилках погрузили в машину коронера. Так не должно быть. Это чья-то злая шутка….

Я окинула Лукаса потерянным взглядом, он почувствовал и выпрямился, посмотрел на меня. Костюм цвета мокрого асфальта безупречно сидел на его крепком стройном теле — отглаженный и чистый, будто с него только что сняли бирку. Мы встретились глазами, и лицо Лукаса вытянулось, на нем промелькнуло недоумение и сменилось грустью. Он словно мысленно обнял меня, заботливо обернул руками, но мне не было нужно его сожаление. От чувств к Лукасу, которые и прежде были скупыми, ничего не осталось, кроме неприятного осадка. Он все испортил своим недоверием, а это уже не исправить. Казалось, гаже невозможно себя чувствовать, но Лукас поджал губы с сочувствующим видом, и меня будто помоями облили. Отработанная, дежурная гримаса — наверное, перед зеркалом тренировался. Раньше он был другим — полностью изменилось выражение лица и то, как он вел себя со мной и при Брейнте….

Я мысленно хмыкнула. Его образ больше не выделялся из толпы, для меня он слился с безликой серостью полицейских, заполонивших дом. Слетелись со всего города, как стервятники на свежее мясо. Побросали обыденные дела, чтобы на эксклюзив поглазеть. И ведь они ничем не помогут! Истреплют нервы, вывернут историю нашей семьи наизнанку и изваляют в грязи, а убийца Моники так и останется безнаказанным.

Очнувшись от раздумий, я моргнула и снова увидела перед собой Лукаса. Теперь он даже хмурился иначе, смотрел с долей надменности, стальной коповский взгляд сквозил горечью и обидой. Никак не простит — да ехидны с ним. Тяжело вздохнув, он повесил соболезнующее выражение на лицо. Я отвернулась, не желая больше видеть эту до тошноты лицемерную маску, больше не верила ему. Лукас прогнулся под Брейнта после нашего разрыва, сделал свой окончательный выбор. Я тоже определилась и, как никогда хотела оказаться поближе к Бену.

Он стоял напротив окна чуть поодаль от Джоша и Мишель и пристально смотрел на меня. Лицо его оставалось сосредоточенно-пустым и красивым, но в глазах читалось сомнение. Бен боялся, что я подозреваю его и больше не подпущу к себе. Но он ошибался. Мое сердце разрывалось от почти болезненной любви к нему, и, казалось, ничто уже не пошатнет уверенность в его искренности. Я глядела на него и больше никого не замечала, а между нами будто разверзлась пропасть. Размытые лица копов — белый шум, медленный ветер, обтекающий нас, как горная река камни. Бен был совсем близко, в паре метров, но я не могла дотянуться до него, стояла и смотрела, не в силах оторваться. Сердце пустилось вскачь, подталкивая, подойди и прижаться к нему.

Память — коварная штука. Стоило подумать о Бене, как на коже возникло ощущение его прикосновений, окутало ароматом кожи. Сейчас не время… Я шагнула к нему, переступила холодную туманную пропасть и протянула руки. Он принял их и положил себе на плечи. Его ладони оказались на моей спине и прижали к груди, заставили почувствовать твердость тела и мерный пульс. Больше он не казался безразличным и спокойным, на меня хлынули его мысли, и в голове загремела сила. Как это могло произойти?! Кто посмел нанести подлый удар и омрачить нашу жизнь?!

Я согревалась в его объятиях, тая от ощущения любимых рук. Никто не заставит меня поверить в то, что Бен мог совершить это убийство! Никто не убедит в том, что среди дорогих мне людей предатель, хотя все говорило об обратном. Я не хотела верить, но уголком сознания понимала — правда окажется жестокой.

Бен прижался щекой к моему виску, уткнулся носом в волосы. Я прильнула к нему и закрыла глаза, стараясь не думать о том, что вокруг десятка два копов обнюхивают каждый дюйм дома. Стояла и словно проваливалась в сон, положив голову Бену на плечо. За окном неспешно сыпались пушистые хлопья снега, улица выглядела безлюдной и нереальной, как и все происходящее. Природа замерла, почуяв беду, сочувствуя нашему горю. А снег все падал и падал…. Ему некуда спешить, но я хотела бы остановить время.

Сзади почудилось движение, я отстранилась от Бена, чтобы обернуться, и иллюзия рассыпалась. Звуки накатили внезапной оглушительной волной, едва не сбив с ног. Я очнулась и завертела головой, посмотрела на Бена. Он все так же стоял у окна и смотрел, между нами было несколько метров. Мне все привиделось! Прерывисто вздохнув, я нехотя повернулась. Меня сверлил взглядом детектив Брейнт, и пришлось взять себя в руки, чтобы устоять перед ним и не выглядеть подавленной. Темно-серый строгий костюм с отсрочкой, сдержанный и практичный — выдают их им что ли?! — голубая рубашка и галстук в сине-белых цветах с геометрическим рисунком. Серые глаза светились, подчеркнутые цветом одежды, отчего казались еще более холодными, безразличными. Мерзкий тип, обладающий на редкость правильной, до безобразия нейтральной внешностью. Отточенная вежливость, а под ней — параноидальная нетерпимость магов и всего, что с ними связанно. Гипертрофированное чувство собственного превосходства над нами. Кусок дерьма в дорогом костюме и с манией величия.

На лице детектива Брейнта ничего не отразилось, когда мы встретились взглядами. Он спрятал эмоции, но я читала по глазам и заглядывала вглубь его сути. Если рассчитывал сломить, то у него не вышло — я стала несколько сильнее и прожженнее, голыми руками не возьмешь, если только…. Нет, он точно не возьмет.

— Меня начинает настораживать и в то же время раздражать ваше "везение", мисс Браун, — бесцветным голосом сказал он, сворачивая в трубочку блокнот. Нервы, наверное, и неприкрытая неприязнь, которую он с трудом сдерживал в моем присутствии.

Слева что-то шевельнулось — Джош поднялся в полный рост и расправил напряженные плечи. Воздух завибрировал, накалился, как обычно, между мной и Брейнтом, но на этот раз детектив выходил из себя, а не я. Много, чего изменилось во мне, теперь я тоньше улавливала чужие чувства.

— Что вы можете сказать о смерти вашей сестры?

— Ее не было дома на тот момент! — прозвенел голос Мишель. Она вскочила на ноги и двинулась на детектива, сжимая кулачки, но Джош поймал ее и мягко вернул на место.

— И где же вы были, мисс Браун?

— Дышала свежим воздухом, — пустым голосом ответила я, кутаясь в кардиган.

— Вы знали, что на вашу сестру будет совершено нападение?

— Я не обладаю даром предвидения, детектив.

— Но вы заведомо покинули дом.

Бен шагнул ко мне, сковал руками и плотнее придвинул к себе. Нахлынуло ощущение спокойствия, отсекло на миг чувство тревоги, как будто я оказалась в скорлупке своего личного мира, которому нипочем негативное влияние извне. Пышущий гневом и раздражением детектив скривился и отвел взгляд, будто ему было неприятно смотреть на нас. Аромат кожи Бена, его сладкая прохлада стала моим воздухом. Пульс замедлялся, в голове прояснялось, напряжение утекало, позволив расслабить плечи. Я в домике, злобный ублюдок!

Взгляд Лукаса был ощутим почти физически, но я посмотрела на него с пугающе пустым и отрешенным выражением на лице. У него на скулах заходили желваки, губы сжались в тонкую белую линию — его зацепило то, что я открыто тискаюсь с Беном. О, это прекрасное чувство мести и боли — чужой боли! Снова на душе стало гадко, но все это терялось на фоне испытываемого шока.

Брейнт сверкнул глазами на Бена, и его губы растянулись в ядовитой ухмылке.

— Вся банда в сборе! Что у вас за разношерстная семейка, черт возьми?!

Детектив смотрел на Бена так, словно точно знал, кто он на самом деле. На его месте я бы как минимум вздрогнула, но он из другого теста. Никакому Брейнту не расколоть бэлморта взглядом.

— Что ты здесь делаешь, Шерман? Я предупреждал тебя, что с ней связываться опасно — обязательно во что-нибудь вляпаешься.

— А я так и ощущаю, что вляпался, и это самое «что-нибудь» стоит сейчас прямо передо мной, — будничным тоном отозвался Бен, успокаивающе поглаживая мне спину круговыми движениями. — Хуже уже некуда. Боюсь, не отмоюсь.

— Дерзить у нее научился?! — заскрипел зубами детектив и жестом подозвал напарника. — Лукас, полюбуйся. Ты мне с пеной у рта доказывал, что между ними ничего нет, и выставлял меня болваном. Что теперь скажешь?

— Как ты смеешь? — угрожающе процедил Джош. — У Эшли сестра погибла, а ты тешишь свое самолюбие на костях!

Брейнт перевел на него стальной взгляд.

— Я выполняю свою работу. А какие методы использую — не твое собачье дело. Ты же плюешь на законы людей, так какого черта я с вашими мириться должен?!

— Я действую согласно общим правилам и никому не гажу в душу. А ты зарываешься, детектив. Извинись перед девушками и задавай вопросу по существу. Личная жизнь каждого из нас на то и личная, чтобы ты свой проклятый нос в нее не совал.

— Когда дело касается убийства, для закона не существует понятия о личной жизни. Ваша шайка могла сговориться и прикончить сестру. Поправь меня, если я ошибаюсь: не вы ли незаконно пробирались в дома убитых и шарили там, извращенцы хреновы!?

— Вы только что намекнули на мою причастность? — спокойно спросила я и отодвинулась от Бена. Он сцепил пальцы на моих предплечьях, не отпуская полностью от себя. Я оценила жест и не попыталась высвободиться. Он действовал для моего же блага, кто знает, до чего меня неподконтрольный гнев доведет.

Брейнт перевел на меня взгляд, с силой стиснув в руке блокнот.

— Пока только намекнул, — кивнул он. — Но мне хватит сил доказать правдивость моих суждений. Я располагаю достаточной информацией, которая поможет всех вас надолго закрыть.

— Уважаю такое упорство, — с жаром шепнула я, и пальцы Бена больнее впились в кожу. Я прикрыла глаза, мысленно считая до пяти. Отпустило.