Учение гордых букашек

Медальон

По пути Писарь забылся, и пришел с себя с уже перевязанным плечом. Его посадили в топкое бархатное кресло. Он ежился и пил горячий отвар, что оставили заботливые бунтари. В просторную комнату вошли сравнительно бодрый Аден и та женщина. Ее звали Мара, и глаза у нее горели, прямо как рассказывал Осберт. Разговаривая, они подсели к Писарю за стол.

— Аден, милый человек, все забавляешься? Скоро всю Гаану сожжешь, — весело сказала Мара.

Аден положил обнаженную саблю Писарю на плечо.

— С таким помощником из пепла новую построим.

— Где Фатэль? — Писарь стряхнул лезвие с плеча.

— Фатэль? Тот самый никчемный приблудок? — спросила Мара.

— Знаю, ты не любишь людей, но Фатэль отличный союзник. Верный! — Аден скривил на Писаря взгляд.

— Из всех настоящих людей я люблю только тебя, братик. Остальных переношу как ваш табак, противный, мерзкий, но жить без него уже не могу.

— Братик? Не называй меня так, иначе я буду думать, что отпугиваю сестер.

— Вернется! — Она махнула рукой, и обратилась к Писарю. — Катарки обладают даром пророчества, ты знал?

Писарь, было, замахнулся ответить, но она опередила.

— Нет, не говори, такой тихий, что я забыла что человек.

— Не волнуйся Писарь, видел Рассалу? Такой знатный мужлан, морской волк. Фатэль вернется с ним. И принесет твои вести. Верь мне и не верь лживым катаркам, нет у них никакого дара, — сказал Аден.

— А твои предсказания и вправду сбываются, накликал войну, что теперь будешь делать? — спросила Мара.

— Убью короля, может двух, как пойдет. Спасу людей и пусть себе дальше копошатся. Йордан выкрал медальон у брата, такая безделица с виду.

Аден перекрутил медальон с веревочкой на пальце. Спустя мгновение он снова сел и резко посуровел.

— Я не против войны, когда человеку есть за что воевать, но все эти короли и полководцы превращают ее в безобразное красное пятно на карте. Там нет никакой красоты, все убивают, умирают, и никто не понимает зачем.

— А жечь морячков значит красиво?

— Я играю против них, нет, нет, они не причем, я играю против королевства. Если бы все просто скинули с себя красное… Ты ведь не любишь рабство, Мара?

Она фыркнула и свалила со стола кувшин с вином.

— Представь, что ты сражаешься против рабовладельца, — продолжил Аден. — Придется биться против рабов, хоть именно их ты и пытаешься спасти. Но как только упадет рука, что держит кнут, они перестанут подчиняться. И тебе больше не придется их убивать.

— Пока другие миротворцы молятся, ты проливаешь кровь. Забавно.

— Я сам бог, я творец! Кому молится?

Мара рассмеялась.

— Самоуверенный мальчишка!

— Я, по крайней мере, существую, чего не скажешь о тебе, может ты мне снишься, а может и нет. Есть у нас в городе один старичок… Ладно, забудь. Женщина не должна терпеть проповеди больше чем одного мужчины. Ты теперь к нему?

— Почти, но нет. Меня в Гаане ждали вести. Старый знакомый попросил передать просьбу моему народу. Старик ищет приют для какого-то паренька, — ответила Мара. — Еще и ту катарку переправить к нам нужно. Говоришь ее спас человек?

— Хороший парень, но ты все равно не поверишь. Схожу еще за вином. — Аден поднялся. — Мара, скоро вести распахнут эту дверь!

— Без меня, мы пройдем через катакомбы, ты не против? Они поприветливее, чем улицы.

— Посиди еще, разве не хочешь узнать из-за чего война? Ведь явно не просто так король Рарг напал на Йордана. Скоро люди узнают, что идут умирать ради безделушки.

— Ты же знаешь, не люблю людей, а твои вести слишком громко шагают. Вот возьми, что ты просил, кровь Агреба для обряда, если убедить народ не сможешь.

Она протянула Адену небольшую бутыль с кровавой жидкостью, поцеловала в щеку на прощание, и убежала. Когда Писарь с Аденом остались одни, Аден хлопнул медальоном по столу.

— Знаешь ведь, что сказал Йордан? Мол, на границы, напали, деревушки у Златоводной разграбили. Целая армия, видишь ли, собирается по ту сторону реки, готовится двинуться на Гаану, — сказал Аден.

— Слышал. Только как они переходить реку будут, не понимаю. Йордан ясно по льду с севера, а Рарг?

— Мосты порушили, Раргу тоже придется замерзнуть. Или нет, этого не знаю. Это не так важно, силы копятся, и скоро грянет гром. Только вот почему пал мир между братьями никто не говорит.

— Того что Рарг нарушил границы недостаточно?

— Зачем? На старости лет решил разграбить любимого брата? Силы равны, победитель потеряет слишком много. Нет. Незадолго до объявления войны, с западных берегов отплыл корабль, тот самый, что мы сегодня потопили. Его капитан был послом Йордана на востоке. Вместе с бойцами посол украл из замка Рарга этот самый медальон.

— У вас везде разведчики?

— Да. — Аден придвинул медальон к Писарю. — Как видишь это половинка, вторую принесет Рассала из покоев королевы. Тот самый внезапный подарок, а ведь король не хотел дарить жене украшения, пока не родится сын. Йордан захотел владеть двумя частями, и из-за этого началась война. Я так думаю, но мне нужно знать что это.

Писарь взял в руку половинку медальона и тут же понял.

— Так вот что это, символ плодородия! Правда достать вторую половину, у вас не выйдет.

— Выйдет. Вот и Рассала.

Моряк в бордовой бандане вошел в комнату, на вытянутой руке он держал цепочку с медальоном.

— Как прошло, все живы? — спросил Аден.

— Да, ход, про который рассказал Беладор, вывел прямо в покои королевы. Она отдала без крика, да и ушли мы быстро.

Аден кивнул, взял половинку медальона и приставил к другой. Мелкие выступы и впадинки на отломанных границах сошлись, но ничего не произошло. Аден попытался сжать сильнее, но Писарь вмешался.

— Аден, это подделка. Медальон королевы украл мальчик, которого я ищу.

— Тот самый, которого мы послали разузнать про тайный ход? Но зачем ему безделица?

— Не знаю. Понравилась, или королева слишком ее берегла. Еще перед тем как вошел Рассала, я узнал символ на медальоне.

— Символ плодородия, ты не мог узнать его по одной половине, — показал Аден цельный медальон.

— Потому что вторую я недавно держал в руках.

Аден не ответил, он сел, а потом лег на пол. Рассала тут же кинулся к нему.

— Аден, ты нам нужен. Сейчас не время, мы сами не справимся.

— Нет, я с вами, просто думаю.

Писарь склонился над Аденом.

— Все просто, где Фатэль? Он скажет, куда повезли Талли, а вы поможете его отыскать. Талли отдаст медальон, или расскажет, где его спрятал, только помогите спасти его.

— Твоего мальчика повезли в Рипетру, — сказал Фатэль из дверного проема. — Корабль поставляет туда оружие.

— Нет, на это нет времени, — качнул головой Аден.

— Тогда мне пора, — сказал Писарь.

— Писарь, ты свободен, мы выведем тебя из города. Но один ты даже на лошади не доберешься, слишком лихо сейчас на дорогах. Обожди три дня, за это время мы захватим столицу и прекратим войну. После этого отправимся вместе за твоим мальчиком, нам нужен целый медальон, чтобы предложить Раргу мир. Три дня, ты согласен?

— Если все получится, вы дадите корабль, чтобы нагнать капитана с обожженным лицом?

— Сделаю все, чтобы вернуть мальца, даю слово.

— Тогда я с вами.

Писарь протянул руку и помог Адену подняться.

— Хорошо! Фатэль, Рассала, действуем по старому плану, встретьте мою сестру. Пока оставьте меня. Все вон!