Удача в подарок, неприятности в комплекте

Алексей посмотрел на крепкую женщину, способную если не коня, то молоденькую лошадку на руках занести в горящую избу, и неопределённо кашлянул. Поддерживать медицинский разговор ему не хотелось, жаловаться соседка любила ничуть не меньше, чем сплетничать, а заставлять себя ждать Корсарову не хотелось. Конечно, друг всё поймёт и не осудит, но всё же врождённая пунктуальность вкупе с развитым в школьные годы чувством такта в один голос утверждали, что времени на пустые разговоры нет. Ни единой минуточки.

- Виталина Геннадьевна, - Алексей героически попытался вклиниться в пространный рассказ соседки о чёрствых и бездушных медиках со «скорой», которые отказались в очередной раз, всего восемь раз за ночь и позвонила им, паразитам, выезжать к ней делать укол и мерить давление.

Перебить Виталину Геннадьевну оказалось невозможно, она уподобилась тетереву по весне и не слышала никого и ничего вокруг, кроме себя. Корсаров обречённо вздохнул, покосился на старые с облупившейся краской ходики и покорно сел на предложенный табурет, помнивший если не первую пятилетку, то разоблачение культа личности точно.

- Прости, касатик, тебе пока такое не понять, - Виталина Геннадьевна достала из пожелтевшего от времени буфета тарелку и проворно налила в неё густой борщ, щедро шлёпнув сверху полную ложку настоящей деревенской сметаны, - ты, ить, ещё молоденький, у тебя, поди, и голова-то только с похмелья болит.

Алексей поперхнулся борщом и закашлялся так, что даже слёзы на глазах выступили. Вот ведь, соседушка ненаглядная, всё-то углядит!

- Горячо? – женщина заботливо стукнула соседа по спине. – А ты не торопись, не торопись, куда тебе спешить-то, тем более что с работы уходить собрался.

Ложка чуть не выпала из ослабевших пальцев, Алексей успел её перехватить, но суп всё равно выплеснулся, в том числе и на рубашку.

- Что, ручки дрожат? – Виталина Геннадьевна сочувственно поцокала языком, зорко разглядывая пятно. – Оно и понятно, годины ведь совсем недавно прошли. Рубашечку-то поменять придётся, так ты не переживай, у меня как раз есть одна, сын оставил. Они с невесткой месяц назад приезжали. Ой, Алёшенька, знал бы ты, какая нерадящая у меня невестка! Как говорится, и хотелось бы хуже, да некуда!

Предчувствуя пространный рассказ о никудышной невестке и всей её никчёмно-неудачливой родне, Алексей поспешно выпалил:

- Виталина Геннадьевна, я переезжаю, вы мне квартиру продать поможете?

Женщина так поспешно закрыла рот, что было слышно, как клацнули у неё зубы.

- А ты куда, касатик, собрался? – в глазах соседки вспыхнуло любопытство инквизитора, случайно обнаружившего в деревне новую ведьму.

Алексей неопределённо пожал плечами. Выкладывать всё начистоту, чтобы потом все перипетии его личной жизни полоскали на всех углах, он, естественно, не собирался, врать не любил, а полуправду не подготовил.

- Продать квартиру-то, конечно, можно, - женщина покачала головой, с кряхтеньем поднимаясь со стула, забирая опустевшую тарелку и с горкой наполняя её потушенной с колбасой капустой. – Продать дело нехитрое, вон, Никитишна давеча интересовалась, не продаётся ли в нашем районе квартирка. Петечка-то её, младшенький, девицу привёл, а та такая гонористая, не хочет жить с Никитишной, отдельное жильё подавай!

Алексей меланхолично подумал, что с острой на язык, во все щели сующей любопытный нос и вечно всем недовольной Никитичной смог бы ужиться только что глухонемой Герасим, да и то не факт. Потом вспомнился поселившийся в квартире после смерти Лики хаос, и щёки опалил стыд. Прежде чем продавать квартиру, её следовало бы хоть немного почистить.

- Петечка по образованию-то строитель, он своей мадаме квартирку под ключ сделает, - продолжала ворковать Виталина Геннадьевна, деловито гремя чайником и споро выставляя на стол сушки, помнящие ещё строительство Петербурга, - так что покупать готовые хоромы ему резона нет. Ему бы чего-нибудь попроще, чтобы ремонт сделать и вселиться. У тебя-то, поди, ремонта давно не было?

Алексей кивнул, пытаясь вспомнить, когда проводил освежающий ремонт. Кажется, это было сразу после того, как они с Ликой въехали в квартиру, а это было…

- Вот и славно, - ничуть не смущаясь немногословности гостя благодушно объявила соседка, - тогда сейчас кушай, чай пей, а потом пойдём квартирку твою смотреть. Я всё сама внимательно рассмотрю и самым обстоятельным образом Петечке перескажу, во всех, как говорится, подробностях.

«Да кто бы сомневался», - усмехнулся Корсаров, понимая, что не далее, как сегодня вечером весь район будет в курсе его личной жизни во всех бытовых подробностях. Как бы избежать допроса в собственной квартире? Алексей машинально посмотрел на бодро тикающие на стене ходики и виновато улыбнулся:

- Вы простите, Виталина Геннадьевна, мне бежать пора. Давайте я вам ключ оставлю, вы квартиру без меня посмотрите, хорошо?

Почувствовав, что жертва ускользает, женщина неодобрительно поджала губы:

- А если чего пропадёт и ты обо мне плохо думать станешь?

- Да что вы, - Алексей прижал руку к груди, вовремя прикусив язык и не добавив, что ему не настолько постыла жизнь, чтобы с соседкой отношения портить. – Вот, держите ключ, я дверь на один поворот закрываю.

Виталина Геннадьевна, по-прежнему неодобрительно поджимая тонкие, выцветшие от времени губы, неохотно приняла обычный светлого металла ключ с двойными бороздками и рельефным краем.

- Спасибо большое, было очень вкусно, - скороговоркой выпалил Алексей, опять взглянув на часы и прикидывая, какими задворками пробежать, чтобы свести к минимуму опоздание к Никите. Выходило, что придётся бежать Купцовым переулком, не самым благополучным районом города. Ну да ладно, следователя, хоть и бывшего, солидные люди тех мест наверняка помнили, а значит без острой необходимости трогать не станут. А от мелкой шушеры отмахнуться можно, навыки фронтовые тоже плесенью не покрылись за годы мирной жизни.

«Продам квартиру и начну жизнь с чистого листа, - Алексей спрятал руки в карманы, ветерок был сильным и знобким, хоть в небе и жарило ещё по-летнему горячее солнышко. – Будет новая работа, найду новое жильё, всё будет новым, кроме отражения в зеркале, разумеется».

Корсаров усмехнулся и решительно свернул в пахнущий сыростью и отходами даже в самый знойный день переулок, носящий незаслуженно гордое название Купцов. Купцы если когда в такие трущобы и забредали, то точно не по своей воле. И не на трезвую голову. И вряд ли уходили из этих мест в целости и с сохранными кошелями.

Правила дорожного движения, о которых на главных улицах и проспектах помнили даже карапузы, в этом переулке теряли свою значимость. Машины ездили, как хотели, резкими гудками разгоняя нерасторопных пешеходов, тощих бродячих собак и толстых голубей, которые лениво взмахивали крыльями и с видом снисходительного одолжения отлетали в сторону. В последний момент Алексей успел выдернуть из-под колёс обшарпанной иномарки, из-за многочисленных вмятин и толстого слоя грязи потерявшей свой первоначальный цвет, тощую чумазую девчушку. Водитель с видимым трудом открыл окно и обматерил Лёшу, но девчушка в ответ разразилась такой визгливой площадной бранью, что мужчина, не дослушав до конца один особенно головокружительный оборот, поддал газу и умчался прочь.

- Козлина, - пигалица сплюнула на землю, воинственно шмыгнула носом и коротко кивнула опешившему от неожиданности Алексею. – Бывай, дядя, да за кошельком присматривай, а то сопрут.

«О времена, о нравы, - Корсаров покрутил головой, - а ведь на вид этой пигалице нет даже восьми! Правду говорят: беспризорники рано взрослеют».

Алексей встряхнулся, отвлекаясь от невесёлых размышлений, прикинул по расположению солнца, который час. Конечно, по часам это сделать было бы гораздо проще, но телефон Лёша оставил дома, а наручных часов он не носил, привыкнув в армии к тому, что запястья всегда должны быть свободны. И пошёл вперёд, уворачиваясь от снующих под ногами детей, собак и выскакивающих из-за угла машин.

- Эй, красавец, погоди! – Корсарова догнала ещё молодая и стройная цыганка, зазывно блестя большими влажными чёрными глазами. – Не спеши, постой, я тебя зову-зову, а ты никак не слышишь.

- Гадать не надо, в порчу и проклятия не верю, - отмахнулся Алексей, дёрнув плечом, чтобы смахнуть цепкую девичью руку.

Но красотка лишь крепче сжала пальцы, прижимаясь к Корсарову упругой грудью, весьма условно прикрытой линялым застиранным платьем:

- Постой, красавец, не обижу. И гадать не буду, коли хочешь. Постой, не спеши, отблагодарить я тебя хочу.

- С чего вдруг? – фыркнул Алексей, прикидывая, удастся ли избавиться от приставучей дамочки миром или придётся всё-таки отдирать её от себя силой.

- Ты сестрёнку мою спас, - жарко выдохнула красотка и поспешно протянула смуглую руку с длинными тонкими пальцами, - вот, возьми на удачу.

Корсаров покосился на подарок. На первый взгляд это была обычная побрякушка, ничего особенного. Тонкий кожаный шнурок с простой потёртой застёжкой. На шнурке болтается подвеска из натёртого до желтизны металла, стилизованное изображение лисы, обвивающей круглый бело-жёлтый камень. Миленько, конечно, но ведь безделушка наверняка краденая, да и не носит Алексей побрякушек, он же мужчина, а не кокетка.

- Спасибо, не надо, - Корсаров сделал ещё одну попытку отвязаться от назойливой благодетельницы, но та вцепилась в него голодным клещом:

- Бери красавец, удачу тебе дарю. Верь мне, нет в моём сердце обмана.

Алексей вежливо улыбнулся, тщательно формулируя отказ, ведь ещё со времён работы следователем запомнил, что любой знакомый – потенциальный осведомитель, а потому портить отношения с ним глупо. Цыганочка между тем ловко сунула подвеску парню в руку и белозубо улыбнулась:

- Надень, красавец, удача это твоя. Удачу тебе дарю, верь мне.

Корсаров недоверчиво фыркнул, но красотка ждать не стала, плеснула юбкой и поспешно затерялась среди хибар. Алексей повертел подвеску, присматриваясь к жёлто-белому камушку и хитрой лисьей мордочке. Хм, что и говорить, миленькая безделушка. Достаточно брутальная, чтобы не зазорно было парню носить, и при этом лёгкая, незаметная. Алексею нравились такие вещи, с характером, со смыслом. Пожав плечами, мол, а почему бы и нет, Корсаров расстегнул замочек, надел подвеску и привычно подёргал, проверяя, крепко ли застегнул и не зацепились ли волосы. Забавная она, цыганочка, ишь, чего придумала, разве можно удачу подарить? Алексей заправил подвеску, чтобы не болталась на виду, и решительно шагнул вперёд, что-то негромко насвистывая себе под нос.