Башня Зеленого Ангела. Том 2

* * *

Стены времени начали осыпаться вокруг Саймона, словно тащившее его за собой колесо, подобно тому, что преследовало во сне, нырнуло прямо сквозь материю текущего мгновения, толкая его вниз, в прошлое, проливая древнюю историю на настоящее: Великий Асу’а, мертвый в течение пяти столетий, стал таким же реальным, как Хейхолт, построенный над ним. Деяния тех, кто давно умер – или, как Инелуки, умер, но не хотел уходить, – были важными, как действия живущих мужчин и женщин. А сам Саймон вращался между ними, куски израненной кожи и костей на ободе колеса Вечности, и его, не спрашивая, тащило через жуткое настоящее и неумиравшее прошлое.

Что-то коснулось его лица. Саймон вынырнул из бреда и почувствовал пальцы, которые двигались по его щеке, на мгновение они коснулись волос, потом соскользнули, когда колесо унесло его вверх. Он открыл глаза, но либо лишился зрения, либо в пещере не горели факелы.

– Кто ты? – спросил дрожавший голос, который доносился откуда-то сбоку, но Саймона уносило в другую сторону. – Я слышал твой крик. Твой голос не похож на голоса других. И я тебя чувствую. Кто ты?

Во рту у Саймона так пересохло, что он едва дышал. Он попытался заговорить, но сумел издать лишь несколько глухих звуков.

– Кто ты?

Саймон попытался ответить, ему вдруг показалось, что ему снова снится сон. Но в его снах прикосновение шелестевших видений не было реальным.

Казалось, прошло бесконечно много времени, пока он проделывал путь до верхней точки колеса, где гремели цепи, и снова начал спускаться вниз. К тому моменту, когда он туда добрался, ему удалось собрать достаточно слюны, чтобы произнести пару слов, хотя огонь обжег горло.

– Помоги… мне…

Но, если кто-то и находился рядом, он ничего не ответил и больше к нему не прикасался. Колесо продолжало вращаться. В темноте в одиночестве Саймон плакал без слез.

Колесо поворачивалось, и Саймон вместе с ним. Изредка на лицо ему лили воду, которая затекала в рот. Как Пруд Трех Глубин, он жадно поглощал влагу, чтобы искра внутри продолжала жить. В его сознании метались тени, в ушах шипели голоса. Казалось, его мысли не знали границ, и в то же время он был заключен в раковину своего умиравшего и страдавшего тела. Саймон начал мечтать об освобождении.

Колесо поворачивалось, и Саймон вместе с ним.

Он смотрел на что-то серое, не имевшее формы, бесконечное пространство, которое диковинным образом казалось таким близким, что он, наверное, мог его потрогать. А в нем парила тускло светившаяся фигура, серо-зеленая, точно умирающая листва – ангел с вершины башни.

Саймон, – сказала ангел. – Мне нужно кое-что тебе показать.

Даже в мыслях Саймону не удавалось сформулировать для нее вопрос.

Пойдем. Осталось совсем мало времени.

Они вместе проходили сквозь разные предметы, пересекали их – в другое место. Как выгорающий под ярким солнцем туман, серая мгла дрожала и растворялась, и Саймон обнаружил, что смотрит на то, что уже видел прежде, хотя не мог сказать, где именно. Молодой мужчина с золотыми волосами осторожно шел по туннелю. В одной руке он держал факел, в другой – копье.

Саймон искал взглядом ангела, но видел лишь мужчину с копьем, который двигался так, словно готовился отразить неожиданное нападение. Кто он? И почему Саймона посетило это видение? Оно из прошлого? Или настоящего? Кто-то шел, чтобы его спасти?

Юноша продолжал осторожно идти вперед. Туннель стал шире, свет его факела выхватывал резьбу с изображением лиан и цветов, украшавшую стены. И что бы это ни было – прошлое, настоящее или будущее, Саймон уже не сомневался, где он оказался – в Асу’а, глубоко под Хейхолтом.

Внезапно мужчина остановился, сделал шаг назад и поднял копье. Свет его факела упал на огромное существо, возвышавшееся перед ним, и отразился от тысяч красных чешуек. Огромная лапа с когтями, похожими на острые ножи из желтой кости, находилась всего в нескольких шагах от дверного проема, перед которым застыл мужчина с копьем.

А теперь смотри. Он часть твоей истории…

И, пока ангел говорила, картинка внезапно потускнела.

Саймон пришел в себя, когда почувствовал руку на лице, и ему в рот полилась вода. Он поперхнулся, закашлялся, но постарался сделать хотя бы несколько глотков – каждая капля возвращала ему жизнь.

– Ты человек, – сказал голос. – Ты настоящий.

И вновь на его лицо и рот пролилась вода. Ему было трудно глотать – он висел головой вниз, но Саймон успел этому научиться за долгие часы, проведенные на колесе.

– Кто?.. – прошептал он, с трудом вытолкнув слово через потрескавшиеся губы.

Рука погладила его лицо, осторожная, точно крадущийся паук.

– Кто я? – спросил голос. – Я тот, кто здесь. В этом месте, я хотел сказать.

Глаза Саймона широко раскрылись. Где-то в пещере горел другой факел, и теперь он видел перед собой силуэт вполне реального человека, мужчины, а не бормотавшую тень. Но колесо стало снова поднимать его наверх. Саймон не сомневался, что, когда он опустится вниз, незнакомец уйдет и он снова останется один.

– Кто я? – задумчиво повторил мужчина. – У меня когда-то было имя – совсем в другом месте. Когда я был жив.

Саймон не мог выдерживать таких разговоров. Он хотел лишь одного, реального человека, с которым мог бы обменяться хотя бы несколькими словами. Из его груди вырвалось сдавленное рыдание.

– У меня было имя, – продолжал мужчина, теперь его голос стал спокойнее. – В том, другом месте, до того, как все случилось. Меня звали Гутвульф.

Часть четвертая. Пламенеющая башня