Башня Зеленого Ангела. Том 2

Саймон спрятался у стены сторожки и немного подождал, разглядывая почерневшие доски входных дверей. Дерево выглядело массивным, и Саймон решил, что даже люди с топорами смогут пробить их не менее чем за полдня. И все же он решил потянуть за массивную ручку. Правая створка бесшумно приоткрылась, изрядно удивив Саймона – он даже отступил назад и оказался под дождем.

Получалось, что двери не заперты! В первый момент он испытал только одно желание: убежать подальше, не сомневаясь, что это ловушка, устроенная для него, и остановился, подняв руки, словно для того, чтобы защититься от удара, но потом сообразил, что это маловероятно. Или внутри установлена более сильная защита?..

Сердце Саймона отчаянно колотилось в груди, и он колебался еще несколько мгновений.

Не будь дураком. Либо входи, либо отойди от дверей. Не стой перед башней на виду у всех.

Саймон стиснул кулаки, вошел и аккуратно закрыл за собой дверь.

Ему не потребовалось зажигать факел, который он засунул за пояс. Саймон обновил его, полив маслом, найденным в кладовой Башни Зеленого Ангела – на стене уже горел факел, отчего в углах дрожали тени. Интересно, кто его зажег, – подумал Саймон, но тут же отбросил неразумную мысль, ему следовало начать поиски и стараться двигаться бесшумно, пытаясь выяснить, нет ли кого-то еще в Башне Хьелдина.

Он пересек нижнее помещение, морщась от стука своих сапог по каменному полу. Вдоль одной стены к самым верхним и темным помещениям башни шла лестница. Но ей придется подождать.

Как много дверей! Саймон выбрал одну, осторожно ее приоткрыл и в слабом свете настенного факела увидел комнату, обставленную мебелью из костей, которые были связаны и склеены, в том числе большой стул, похожий на насмешку над троном Верховного короля, верхняя часть целиком состояла из черепов – человеческих. На многих костях Саймон заметил темные, высохшие остатки плоти. Откуда-то из дальнего угла доносилось шипящее стрекотание сверчка. Саймон почувствовал, как к горлу подкатила тошнота, и быстро закрыл дверь.

Когда он немного пришел в себя, он зажег факел от того, что горел на стене, и сказал себе, что, если он действительно намерен отыскать меч, ему придется заглянуть в самые темные углы – и никто не знает, что он там увидит.

Саймон вернулся в комнату с костями, но ничего там не нашел, кроме жуткой мебели и невероятного количества костей. Он надеялся, что хотя бы часть из них принадлежала животным, но на самом деле сомневался. И вновь стрекотание сверчка заставило его покинуть мрачную комнату.

Соседнее помещение было заставлено бочками с натянутыми на них сетками. В темной жидкости плавали какие-то существа, время от времени на поверхности появлялась скользкая спина или необычная конечность, хватавшая и тянувшая вниз сетку. В следующей комнате Саймон обнаружил тысячи крошечных серебряных фигурок мужчин и женщин, вырезанных с поразительной точностью и мастерством: каждая была идеальным изображением человека, застывшего в позе страха или отчаяния. Когда Саймон взял одну, блестящий металл показался ему скользким и теплым. Через мгновение он уронил фигурку и быстро вышел из комнаты. Он не сомневался, что серебряный человечек пытался вырваться из его пальцев.

Саймон переходил из одного помещения в другое, и всякий раз у него вызывало беспокойство то, что он в них находил. Иногда из-за крайней непривлекательности вещей Красного священника, а порой из-за того, что никак не мог понять их назначение. В последней комнате первого этажа он также обнаружил кости, но слишком большие, чтобы принадлежать человеку. Они варились в огромном чане, который висел над масляным пламенем, наполняя сырую комнату сильным, незнакомым Саймону запахом. Вязкая черная жидкость капала из крана на боковой стенке в широкую каменную миску. К потолку поднимался зловонный пар, голова у Саймона начала кружиться, и он почувствовал, как горит на щеке шрам. Он принялся быстро оглядываться по сторонам, но нигде не обнаружил меча и с радостью покинул помещение, где стало совсем трудно дышать.

Немного поколебавшись, Саймон поднялся на второй этаж. Не вызывало сомнений, что в катакомбах под башней он мог найти много интересного, но Саймон не спешил туда спускаться. Он решил оставить их напоследок и молился, что ему повезет найти меч раньше.

Вскоре он наткнулся на комнату с огромным количеством мензурок и реторт. Такие он видел у Моргенеса. Стены затянула удивительно плотная паутина – здесь он ограничился самыми поверхностными поисками, а в следующем помещении обнаружил настоящие джунгли из лиан и толстых гниющих цветов. Саймон быстро прошел мимо, чувствуя себя крестьянским мальчишкой из сказки, попавшим в волшебный замок ведьмы. Содержимое каких-то комнат было настолько ужасным, что он заглядывал внутрь и тут же закрывал дверь. Некоторые вещи он просто не мог заставить себя сделать: если меч находился в одной из таких комнат, то там он и останется.

Одно из помещений сначала показалось ему не таким ужасным, как те, что он уже видел. Там стояла маленькая кровать, сплетенная из кожаных ремней. Сначала он подумал, что на ней спит Прайрат… пока не увидел дыру в каменном полу и пятна под кроватью. Саймон вздрогнул и быстро вышел. Он чувствовал, что ему будет трудно сохранить разум, если он еще некоторое время пробудет в этом месте.

Четвертый этаж оказался хранилищем кошмаров священника, и Саймон заколебался. Именно на этом уровне находились огромные красные окна: и, если он будет ходить здесь с зажженным факелом, кто-то из обитателей замка может заметить свет в окнах – а башня должна быть пустой. После коротких размышлений Саймон оставил факел в одном из высоких держателей на стене. Он понимал, что ему придется вести дальнейшие поиски практически в темноте, но после того, как он провел так много времени под землей, у него появились навыки, которыми едва ли обладали обычные люди, если не считать ситхи… или норнов.

С площадки лестницы можно было попасть только в три помещения. Первое оказалось пустым, за исключением кровати – но Саймон не видел отверстия для стока. Возможно, тут спал Прайрат: комната выглядела вполне подходящим местом для его спальни. Саймон легко представил, как черноглазый священник лежит на спине, смотрит в пространство и строит коварные планы. Кроме того, Саймон заметил самое обычное отхожее место, показавшееся ему странным здесь.

Войдя во второе помещение, Саймон решил, что он попал в хранилище древностей. В комнате висело множество полок, и все свободные места на них занимали статуэтки, самые разные, не такие, как серебряные фигурки на первом этаже, но всех размеров и форм, некоторые походили на изображения святых, другие больше напоминали кривобокие фетиши, вырезанные детьми или безумцами. В каком-то смысле зрелище было завораживающим. Если бы Саймон не испытывал ужас от самого факта нахождения в башне, он бы получил удовольствие, разглядывая диковинную коллекцию.

Одни фигурки были вылеплены из воска, а из головы у них торчали фитили, другие являлись кучей костей, глины и перьев, но всякий раз в них угадывались определенные очертания, хотя многие больше походили на животных, чем людей. И ничего, даже отдаленно напоминавшего меч. Глаза некоторых фигурок, казалось, следовали за Саймоном, когда он выходил из комнаты.

Последняя и самая большая комната, очевидно, служила Прайрату кабинетом, здесь сразу бросались в глаза огромные алые окна, занимавшие большую часть изогнутой стены, впрочем, сейчас за ними царила ночь. Вся комната была завалена свитками и книгами, а также предметами, собранными случайным образом и приводившими Саймона в уныние, как и многое из того, что он видел в других помещениях башни. Он подумал, что, если не сможет найти тут меч, ему останется рассчитывать на катакомбы. Днем из узких окон Башни Зеленого Ангела он видел на крыше множество инструментов и приборов для наблюдения за звездами и других непонятных механизмов. Саймон сомневался, что там могло находиться нечто столь ценное, как меч, но решил проверить, сказав себе, что должен использовать все шансы, чтобы избежать необходимости спускаться в катакомбы Башни Хьелдина.

В кабинете, заполненном множеством предметов, стены, как ни странно, оказались совершенно пустыми – ни полок, ни шкафов Саймон не видел. В центре стоял стул с высокой спинкой, повернутый тыльной стороной к двери и лицом к окну. Стул окружали шкафчики, в которых грудами лежали пергаменты и тяжелые переплетенные книги. Саймон заметил в слабом свете факела, что стены под окнами расписаны бледными рунами.

Он сделал несколько шагов в сторону стены и слегка споткнулся. Что-то было не так: он ощущал странное покалывание, легкую тошноту и неуверенность. Через мгновение из темноты стула появилась рука и сжала его запястье. Саймон закричал и упал, но холодная как лед рука не отпускала.

– И что тут у нас? – послышался голос. – Кто вторгся в чужие владения?

Саймон не мог вырваться. Сердце так быстро колотилось у него в груди, что он подумал: сейчас я умру от страха. Его медленно поставили на ноги, затем развернули лицом к стулу, и он увидел смотревшее на него из тени бледное лицо. Глаза оставались почти неразличимыми, но слабый отраженный свет в них удерживал Саймона так же надежно, как костлявая рука на запястье.

– Кто к нам явился? – повторил пленивший его человек и наклонился вперед, чтобы посмотреть на Саймона.

Это был король Элиас.