Башня Зеленого Ангела. Том 2

* * *

Саймону казалось, что силы оставляют его стремительно быстро. Когда норны повели его через средний двор, у него подогнулись колени, но двое бессмертных, не сбавляя шага, просто подняли его и поволокли дальше.

Застывшие лица и молчание – их можно было принять за ожившие статуи из белого мрамора, лишь черные глаза, которые внимательно оглядывали темный двор, говорили о том, что они живые существа. Когда один из них негромко заговорил на шипящем, щелкавшем языке Стормспайка, Саймон так удивился, словно стены замка засмеялись.

Что бы ни сказал норн, его товарищ с ним согласился. Они свернули и потащили пленника к главной цитадели, в которой находились основные здания Хейхолта.

Саймон вяло пытался понять, куда его ведут. Сейчас это не имело особого значения. От него оказалось мало толку в роли шпиона – сначала он попался королю, а потом практически сам нырнул в руки этих существ – и теперь будет наказан за беспечность.

Но что они со мной сделают? – Усталость сражалась со страхом. – Я ничего не скажу, не предам друзей. Не предам!

Даже в состоянии оцепенения Саймон знал, что у него мало шансов хранить молчание, когда вернется Прайрат. Бинабик прав, он жалкий бездарный болван.

Я найду способ покончить с собой, если потребуется.

Но сумеет ли он? В книге Эйдона говорилось, что это грех… а он боялся смерти, боялся по собственному выбору отправиться в темное путешествие. В любом случае ему едва ли выпадет такой путь к спасению. Норны отобрали у него костяной нож кануков и с легкостью справлялись со всеми его попытками к сопротивлению.

Внутренние стены цитадели украшали изображения мифических животных и лишь немногим более известных святых, которые едва проступали в темноте. Дверь была наполовину распахнута; за ней царил мрак. Саймон попытался вырваться, но белые пальцы держали его слишком крепко, и тогда он в отчаянии вытянул шею, пытаясь в последний раз увидеть небо.

В темной северной ночи между твердыней Прайрата и Башней Зеленого Ангела он увидел гневную алую звезду.

Его тащили все дальше по бесконечным, плохо освещенным коридорам. Хейхолт всегда считался величайшим замком, но Саймона все равно удивили его огромные размеры, даже создалось впечатление, что за каждой дверью появлялись новые туннели. Хотя ночь снаружи выдалась спокойной, в коридорах гулял холодный ветер; Саймону удалось заметить всего несколько быстро исчезнувших теней в их дальних концах, но они оживали вместе со странными голосами и звуками.

Продолжая крепко его держать, норны втащили Саймона на узкую крутую лестницу. После долгого спуска, во время которого его сильно стиснули двое молчавших бессмертных, ему показалось, будто он чувствует их холодную кожу, отнимавшую тепло у его тела. Наконец они вышли в новый коридор, свернули и стали спускаться по следующей лестнице.

Они ведут меня к нижним туннелям, – в отчаянии подумал Саймон. – Снова в темные туннели. О господи, снова в темноту!

Они остановились перед громадной дверью из окованного железом дуба. Один из норнов достал большой примитивный ключ, вставил его в замок, повернул и быстрым движением белой руки ее распахнул. Наружу вырвался поток горячего дымного воздуха, который обжег Саймону глаза и нос.

Он тупо стоял, ожидая, что будет дальше. Наконец он поднял взгляд и обнаружил, что на него смотрят равнодушные черные глаза норнов. Его привели в темницу? Или они сбрасывают сюда тела своих жертв?

Саймон нашел в себе силы заговорить:

– Если вы хотите отвести меня туда, то можете попытаться заставить. – Он напрягся, готовясь к сопротивлению.

Один из норнов его толкнул. Саймон схватился за дверь и некоторое время сохранял равновесие, а потом упал в пустоту.

Пола не было.

Однако через мгновение он обнаружил, что пол есть, но он находился на расстоянии в несколько локтей от порога двери. Он упал на неровный камень и покатился с криком удивления и боли. Некоторое время Саймон лежал, тяжело дыша, и смотрел на отблески огня на удивительно высоком потолке. Воздух наполняли странные шипящие звуки. Он услышал, как щелкнул ключ, поворачиваясь в замке.

Саймон перевернулся на спину и обнаружил, что он здесь не один. Неподалеку находилось еще полдюжины странно одетых людей – если они были людьми, их лица почти полностью скрывали грязные тряпки, – которые просто стояли и смотрели на него. Никто не делал попытки подойти. Если они палачи, – подумал Саймон, – то заметно устали от своей работы.

За их спинами он разглядел пещеру, которая больше подходила животным, чем людям. У стен, точно пустые гнезда, лежало несколько рваных одеял; рядом протекал ручей, в котором отражалось алое сияние, и вода походила на расплавленный металл. В конце пещеры, на месте предполагаемой стены, открывалось какое-то огромное пространство, освещенное ярким мерцавшим светом. Откуда-то доносились крики боли.

Саймон ошеломленно оглядывался по сторонам. Неужели он оказался у самых адских костров? Или норны построили собственную версию ада, чтобы пытать пленников-эйдонитов?

Между тем существа, стоявшие перед ним, точно животные на выпасе, внезапно отбежали к стенам пещеры, и Саймон увидел ужасающе знакомый силуэт, который появился в открытом пространстве между двумя пещерами. Не раздумывая, он бросился в сторону, в тень, и натянул вонючее одеяло до самых глаз.

Прайрат все еще стоял спиной к малой пещере и Саймону, он что-то кричал тем, кого Саймон не видел, а на лысой голове алхимика играли отсветы пламени. Бросив последние несколько слов, он повернулся и пошел вперед, его сапоги со скрежетом ступали по битому камню. Он пересек пещеру, поднялся по каменным ступеням на узкий карниз и толкнул дверь ладонью. Она распахнулась наружу и тут же закрылась за священником.

Саймон думал, что он уже испытал все страхи и готов к любым неожиданностям, но сейчас сидел, разинув рот от удивления. Что здесь делает Прайрат, ведь он сказал, что уезжает в Вентмут? Даже король так думал. Зачем алхимику обманывать своего господина?

И где он сейчас находится?

Саймон попытался определить источник шума. К нему приближалась одна из фигур в маске из тряпок, двигаясь очень медленно, точно старик. Человек, а его глаза были явно человеческими, остановился перед Саймоном и некоторое время на него смотрел, потом что-то сказал, но его речь оказалась настолько невнятной, что Саймон ничего не понял.

– Что?

Мужчина поднял руку и сдвинул в сторону грязную ткань. Он был невероятно худым, а покрытое шрамами лицо заросло седой щетиной, но Саймон понял, что он гораздо моложе, чем кажется.

– На этот раз повезло? – спросил незнакомец.

– Повезло? – Саймон удивился: неужели норны поместили его к безумцам?

– Священник. Повезло, что сейчас у него были другие дела. Повезло, что ему больше… не потребовались заключенные.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Саймон встал, чувствуя боль от недавнего падения.

– Ты… ты не из кузни, – прищурившись, сказал незнакомец. – Пусть ты и грязный, но от тебя не пахнет дымом.

– Меня схватили норны, – после недолгих колебаний ответил Саймон. У него не было причин верить этому человеку, впрочем, как и поводов для недоверия. – Белые лисы, – уточнил он, когда не увидел понимания на изможденном лице незнакомца.

– А, дьяволы. – Мужчина незаметно сотворил знак Дерева. – Иногда мы их видим, но только издалека. Лишенные Бога, противоестественные существа. – Он оглядел Саймона с головы до ног и подошел немного ближе. – Никому не говори, что ты не из кузни, – прошептал он. – Идем со мной.

Он отвел Саймона в сторону. Остальные люди в масках смотрели в их сторону, но не проявляли особого интереса к новичку. Их глаза были пусты, как взгляды пойманных рыб.

Мужчина засунул руку в ворох одеял и вытащил пахнувшую дымом маску и грязную рваную рубашку.

– Вот, возьми, раньше эти вещи принадлежали Кривой Ноге, они ему уже не понадобятся. И тогда ты будешь выглядеть как все.

– А это хорошо? – спросил Саймон.

Он обнаружил, что его голова отказывается работать. Похоже, он попал в кузницу. Но почему? Неужели наказание за то, что он пытался шпионить, – работа в литейном цехе замка? Оно казалось слишком слабым.

– Если ты не хочешь умереть от работы, – сказал мужчина, после чего принялся кашлять, скребущие звуки, казалось, поднимались от самых его пяток. Прошло некоторое время, прежде чем он снова смог говорить. – Если Доктор увидит, что ты новенький, – прохрипел он, – он заставит тебя работать, можешь не сомневаться. Пока у тебя будут силы. Он мерзкий тип, – весьма убедительно заявил мужчина. – Ты не хочешь, чтобы он обратил на тебя внимание.

Саймон посмотрел на грязную одежду.

– Спасибо. Как тебя зовут?

– Станхельм. – Мужчина снова начал кашлять. – И не говори остальным, что ты новенький, или они так быстро побегут к Доктору, что у тебя глаза вылезут из орбит. Скажи им, что ты носил ведрами руду. Они спят в другой дыре, с той стороны, но Белые лисы сбрасывают всех беглецов через эту дверь – и не важно, откуда ты сбежал, – печально продолжал он. – Нас осталось мало, а работу нужно делать. Вот почему они притащили тебя сюда, а не убили. Как тебя зовут, парень?

– Сеоман. – Он снова огляделся по сторонам. Остальные равнодушно молчали. Большинство улеглись на тонкие одеяла и закрыли глаза. – А кто такой Доктор, о котором ты говоришь? – На мгновение у него возникла дикая надежда, что это Моргенес, но даже если бы тот пережил ужасный взрыв и пожар, он не мог бы вызывать страх у этих людей.

– Очень скоро ты его увидишь, – сказал Станхельм. – Не стоит торопиться.

Саймон надел маску. От нее пахло дымом, грязью и еще чем-то, к тому же сквозь нее было трудно дышать, что он и сказал Станхельму.

– Нужно, чтобы она оставалась влажной. Скоро ты поблагодаришь Спасителя, что у тебя есть маска. В противном случае огонь попадет тебе прямо в глотку и сожжет внутренности. – Станхельм ткнул себя в рубашку грязным пальцем. – И надень рубашку. – Он нервно оглянулся на остальных пленников.

Саймон его понял. Как только он наденет рубашку, то сразу перестанет отличаться от остальных – и не будет привлекать внимание. У него уже не оставалось сомнений, что перед ним сломанные, утратившие надежду люди, которые не хотят, чтобы их замечали.

Когда Саймон натянул рубашку, он обнаружил, что к нему направляется огромная фигура. На миг ему показалось, что до Хейхолта каким-то образом добрались снежные гиганты.

Огромная голова поворачивалась из стороны в сторону, маска изуродованной плоти сморщилась от гнева.

– Вы слишком много спите, маленькие крысы, – прорычало существо. – Пора работать. Священник хочет, чтобы сегодня все было закончено.

Саймон поблагодарил Усириса за рваную рубашку и маску, которые превратили его в еще одного безымянного пленника. Он узнал одноглазое чудовище.

О, Мать Милосердия. Они отдали меня Инчу.