Небесный странник. Сборник. Книги 1-3

ЗЕЛЕНОБРЮХИЙ ИГЛОХВОСТ

Той ночью мне опять приснилась Николь. Вообщето она мне частенько снится, но именно этот сон оказался особенно волнительным. Наверное, тому были причины.

Несколько дней назад, уже по пути в Хавис, спускаясь с мостика, я решил к ней заглянуть. Сквозь окошечко в дверях ее каюты пробивался свет, так что спать она еще не должна, здраво рассудил я. И причин заглянуть к ней у меня нашлось сразу две.

Вопервых, мне пришла в голову мысль, что, может быть, ей стоило бы попробовать чтонибудь сделать с Энди. Уж больно он много начал пить в последнее время. Ну и просто увидеть ее перед сном приятно.

Когда я легонько потянул дверь на себя, она сразу же поддалась.

«Ну вот и отлично, – обрадовался я, – Николь точно не спит».

Николь действительно не спала, но заглянул я не в самое удачное время. В тот самый миг, когда платье она уже скинула, а надеть ночную рубашку еще не успела. Хвала Создателю, Николь не стала визжать, просто прикрылась рубашкой.

Выскочил я из каюты быстро, мне редко удается так шустро из них выскакивать. Правда, увидеть все то, на что я давно уже хотел посмотреть, мне все же удалось. Должен признаться, ничто из увиденного у меня разочарования не вызвало. Напротив, все оказалось еще красивее.

Но вот вопрос: почему она каюту на задвижку не закрывает? А если бы вдруг человеком, заглянувшим в тот миг, был не я? В конце концов, мне как раз можно, я – капитан, и мне положено знать, что и как на моем, кстати, собственном корабле. Выяснилось все быстро.

Легкий стук в дверь, открываются двери, и на пороге стоит Николь. Жаль только, не в той миленькой ночной рубашке, которую я тоже успел рассмотреть.

– Ты чтото хотел, Люк? – спросила она, оставаясь все также на пороге.

Выглядела она смущенной, хотя чего смущаться, там все отлично. Даже великолепно, я бы сказал.

– Ты почему на задвижку не закрываешься? – Тон моего голоса был почти суров.

– Поломалась она. Я не успела Родригу сказать, чтобы починил.

Естественно, что поломалась. Любая вещь ломается, если пользоваться ею постоянно. Вообщето задвижку я и сам могу легко починить, дело плевое, но мне нельзя, это дело Родрига. Иначе что из всего этого может получиться? Я начну задвижки чинить, а Родриг поднимется на мостик командовать кораблем? Нет, у каждого из нас свое дело.

– Проходи, Николь, я двери полуоткрытыми оставлю.

Я проводил девушку в глубь каюты, усадив в единственное кресло, стоящее во главе стола, а сам пристроился на краю постели.

– Ты хотел поговорить о Лие? – уже сидя, поинтересовалась девушка.

Лией зовут девицу, попавшую на борт «Небесного странника» благодаря Энди. И своей непосредственностью, да и не только ей, она действительно доставила нам немало хлопот. Даже найти девушке спальное место оказалось целой проблемой. Ну вот куда, спрашивается? В матросский кубрик, в компанию нескольких мужчин, одарив гамаком? Не выход. А больше и некуда, разве что в мою каюту, себе под бочок. Лия, кстати, усиленно строила мне глазки, заставив Николь даже фыркнуть за ее спиной.

Но я на это никогда не пойду, и Николь тут ни при чем. Не люблю девиц, прыгающих из койки в койку. Хотя сомнительно, что у Энди с Лией чтото успело произойти, уж больно она на него выразительно иной раз поглядывала.

Энди, кстати, рассказал обо всем в подробностях. Он познакомился с девушкой в Джессоре и, добиваясь расположения, начал обрабатывать так, как это и происходит в подобных случаях. Дескать, перед ней смелый небесный паритель, у которого каждый день новый подвиг, но так мало в жизни любви. И вот наконец он встретил девушку своей мечты. И если бы у них все прошло гладко, он смог бы покатать ее в небесах, чтобы она сама могла убедиться: как же он красив сверху, это мир. Обычно такое срабатывает, но не в случае с Лией. Лия оказалась девушкой практичной. Как будто бы она и не против упасть в объятия одного из тех мужественных воздухоплавателей, о них с таким восхищением отзывается другие девушки, но никаких авансов не будет.

В итоге они вдвоем оказались на «Небесном страннике», где, как выяснилось позже и от самой Лии, Энди занимал должность навигатора, причем чуть ли не на днях он должен стать капитаном. Только привел Ансельм девушку не в навигаторскую каюту, – там ремонт, объяснил он, – а в подшкиперскую. На вахте стоял его друг Пустынный лев, находившийся в тот момент на камбузе, а у самого Энди оставался еще достаточный запас рома. Достаточный, по его мнению, для того, чтобы дела с Лией окончательно поправились. В итоге ром все устремления Энди и погубил. Хорошо одно: он уговорил Лию отложить полет до утра, иначе даже не представляю, чем все могло закончиться…

Выслушав мои пожелания относительно Энди, Николь немножко подумала, очевидно, подбирая убедительные слова, а затем задумчиво произнесла:

– Знаешь, Люк, вообщето сделать так, чтобы Энди от одного запаха спиртного выворачивало наизнанку, можно. Но существует одна трудность – он уже не будет таким, как прежде, чтото в нем изменится. У всех бывает поразному, у когото сильнее, у когото слабее, но меняются все. Все имеет свою обратную сторону, Люк. Сам Энди ничего не заметит, но так будет нечестно… Так я пойду?

«Конечно, иди, Николь. Ведь даже если я попрошу тебя остаться, ты все равно не согласишься». Вслух же я сказал:

– Спокойной ночи, Ника…

Именно после случая, когда я застал Николь практически голышом, мои сны о ней стали особенно волнительными.

Обнаженная Николь шла ко мне, плавно покачивая бедрами и протягивая руки, а во мне боролись два противоречивых чувства: радость, что, наконец, случится то, о чем я давно мечтал, и разочарование от ее поведения. Ведь говорило оно о том, что мужские ласки девушке давнымдавно стали привычны. И в тот момент, когда я уже потянулся к ней, чтобы заключить Николь в объятия, «Небесный странник» тряхнуло так сильно, что сон слетел с меня мгновенно, а сам я чуть не свалился с постели.

«Чтото не так. Чтото совсем не так», – подумал я, бросаясь к выходу из каюты, за дверьми которой раздавались громкие встревоженные голоса. Пробегая мимо мачты, я мазнул по ее стволу ладонью. Святая БогиняМать, это не Желтый туман, иначе ладонь мгновенно стала бы липкой. Когда корабль попадает в Желтый туман, л'хассы отказываются держать его в воздухе, а сам он весь покрывается липкими и желтоватыми на вид капельками влаги, бесследно исчезающими вместе с туманом.

Когда я очутился перед трапом на мостик, палуба «Странника» так стремительно ушла вниз, что мне не удалось удержаться на ногах.

– Родриг, не вздумай крутить кабестан! Убрать паруса! На мостике! Право на борт!

Команды я начал отдавать все еще стоя на четвереньках. Крутить кабестан, для того чтобы опустить корабль, ни в коем случае было нельзя. Ведь если следующий провал «Небесного странника» совпадет со спуском, последствия могут быть самыми тяжелыми. Вплоть до того, что корабль попросту рухнет на землю. Наоборот, сейчас вся надежда только на то, что л'хассы смогут удержать «Странник» в воздухе, пусть при этом чудесные камни и значительно укоротят свою жизнь. Но лучше они станут мертвыми, а мы останемся живы, чем наоборот. И парус необходимо спустить, скорость нам сейчас совсем не нужна. А «право на борт» потому, что корабль накренился на противоположный, левый борт и нужно попытаться его выровнять. Все команды мои правильные и вовремя, но помогут ли нам они?

Оказавшись на мостике, я первым делом убедился, что и Рианель не всегда такой же спокойный, как огромное каменное изваяние крылатого змея в Борнместире. Брендос выглядел бледным, но ничуть не растерянным.

– Что это может быть? – поинтересовался я у него.

– Даже не представляю, господин Сорингер. Мне с подобным сталкиваться не приходилось.

Вот и мне не приходилось, но все когданибудь происходит впервые.

«Небесный странник» к тому времени успел почти потерять ход и даже выпрямиться. На палубе собрались все и тревожно между собой переговаривались. Навигатор взглянул на меня – какие будут команды, капитан? Что нам делать дальше?

Самому бы знать. Интересно, сколько мы потеряли высоты, провалившись вниз? Перегнувшись через борт, я посмотрел на землю. Ничего не видно – сплошная чернота. И небо, как назло, беззвездное.

– Гвен, – обратился я к Гвенаэлю, – брось за борт чтонибудь ненужное. Хотя бы примерно высоту узнаем.

– Господин капитан, а кого мы тогда у говолов на мясо менять будем?

Судя по тому, как вздрогнула Лия, к разговорам на мостике все внимательно прислушивались.

Чтото не к месту твои шуточки, Гвен, совсем не к месту. И все же я не смог удержаться от улыбки. Вообщето на борту «Небесного странника» ненужных предметов нет, и, пожалуй, Лия действительно самый из них бесполезный. Пришлось пожертвовать глиняной кружкой. Судя по звуку, а он оказался негромким и глухим, кружка, кажется, даже не разбилась. Стало быть, под нами мягкая земля. Ну и высота оказалась не слишком большая: звук от падения кружки послышался при счете «четырнадцать».

– Вот же темень вокруг! – В сердцах я даже плюнул за борт. – Что там внизу, совсем не разглядеть. При свете дня с такой высоты, наверное, и муравьев в траве можно разглядеть. Попробовать спустить человека на канате? Тот же Гвен или Энди парни бедовые, и ни один из них не забоится. А есть ли смысл?

«Спускаем корабль, – твердо решил я. – Только бы он в этот момент сам не рухнул».

– Родриг, кабестан на полоборота влево, спускаемся. Остальные приготовьтесь, мало ли что там внизу.

Пусть вооружатся, не помешает, бывали случаи…

Скрипнув, «Небесный странник» пошел вниз. Следующая внезапно вошедшая в список ненужных вещей и пожертвованная глиняная кружка упала при счете «четыре». Так, теперь и четверти оборота кабестана будет много. И уж лучше я проверну его сам.

Одним прыжком, минуя все балясины трапа, я оказался на палубе. В момент приземления корабль качнуло, и мне едва удалось удержаться на ногах. Вот был бы номер – растянуться на глазах у всех, особенно у Николь, – клюнув при этом носом в доски палубного настила! Но, слава БогинеМатери, обошлось.

Ухватившись за рукоять кабестана, я плавно потянул ее на себя. Так, еще чуть и еще немного, не сильнее, чем себе губу пальцами оттянуть. Есть!

Снизу под днищем послышался слабый треск, шуршание веток по бортам, и «Небесный странник», можно было бы сказать, встал на ровный киль, если бы он у него имелся в наличии.

Я выпрямился, придав лицу соответствующее выражение, мол, такие мягкие приземления для меня плевое дело, будто… будто… В общем, плевое. Правда, в сторону Николь глаза я все же скосил: оценит она мое мастерство?

Понять, оценила ли, мне так и не удалось, потому что именно в этот момент палуба «Небесного странника» стремительно ушла изпод ног и я упал.

Все произошло настолько стремительно, что на ногах смог устоять лишь Аделард, ухватившийся за ванты, да еще Николь. Благодаря тому же Аделарду, успевшему подхватить ее свободной рукой и прижать к груди.

Первой мелькнувшей в голове мыслью стала не та, что наклонившийся на левый борт «Небесный странник» может вообще перевернуться. Нет, я завидовал Ларду, прижимавшему к себе Николь. Причем ладонь его располагалась немного ниже талии девушки – видимо, в горячке не рассчитал. Затем Лард перехватил повыше, оба они начали состязаться в том, кто из них сумеет покраснеть сильнее, что было заметно даже в свете единственного фонаря, и я наконец смог заняться насущными делами.