Принцесса Побережья

— Да где же у него начинаются челюсти? — недоумевала Элла.

Алекс хитро улыбнулся.

— Хочешь посмотреть, на что способны эти челюсти?

Элла кивнула, и брат подвёл её к старому кирокану у дворцовых ворот.

— Хуч, ветка!

Пёс взметнулся вверх, совершив невероятный для собаки такого роста прыжок, ухватился зубами за сук и повис на нём. У Эллы отпала собственная челюсть.

— Никогда такого не видела. Спорим, он не продержится долго?

Алекс хмыкнул.

— Сомневаешься?

Элла пожала плечами. Они стояли под деревом, Хуч болтался на нём, свесив лапы. Издалека он, наверное, напоминал очень большой увядший лист. Потом Элле надоело ждать.

— И сколько он может так висеть?

— Пока не онемеют челюсти, — ответил брат. — Или пока я не прикажу отпустить.

— И как долго ждать, пока у него онемеют челюсти?

Теперь пожал плечами Алекс.

— Не знаю, …может быть, до вечера.

— До вечера? — глаза Эллы распахнулись в пол-лица. Колокол на городской ратуше только-только пробил полдень. — Да не может такого быть!

— Хочешь проверить? — подмигнул ей брат.

Элла подошла к висящей собаке, недоверчиво походила туда-сюда. Затем покачала Хуча рукой. Пёс скосил на неё глаз, но ветку из зубов не выпустил.

— Ну, чисто пиранья, — пробормотала девушка. — Ладно, Алекс, пусть он её отпустит.

— Хуч, ко мне! — скомандовал Алекс. Пёс разжал челюсти и спрыгнул на землю, умудрившись при этом кувыркнуться через голову.

— Ой, акробат! — Элла захлопала в ладоши. — Вот это собака!

Алекс с довольным видом потрепал подбежавшего пса по холке.

— Он может даже залезть на это дерево. Как-нибудь покажу тебе, если получится стащить у Кандерата кусок бекона.

Ну, это было уже слишком! Собака, лазающая по деревьям, как кот? Элла захлебнулась от зависти. Вечно этому Алексу достаётся всё самое лучшее! Она отвернулась и пробормотала в сторону:

— Но против Клыка он всё равно долго не выстоит.

Лицо Алекса моментально потемнело.

— Я не буду их стравливать! — резко отозвался он. — И ты даже не пытайся сделать это в моё отсутствие. Ты знаешь, как я отношусь к этим собачьим "забавам".

******

Элла и не собиралась осуществлять что-либо подобное. Через пару дней Клык — главарь королевской стаи собак, сам увидел незнакомца, который каким-то образом оказался во дворе в одиночестве, и направился прямо на него с целью обозначить свои права и определить чужаку его место.

Этот эпизод Элла наблюдала из своей спальни. Произошло всё рано утром, но, как выяснилось позже, она была не одинока. Половина королевского двора уставились в окна на двух собак, остановившихся в нескольких шагах друг от друга.

Клык был крупнее нового обитателя раза в три, а за счёт густой косматой шерсти казался и ещё больше. Но Хуч никоим образом не выказал страха. Напротив, он воинственно поднял длинный гладкий хвост и вздыбил шерсть на загривке. Так же поступил и Клык.

Элла свесилась с окна, раздумывая, не позвать ли Алекса. Но до северного крыла, где находилась комната брата, докричаться было невозможно, а бежать к нему означало пропустить всё самое интересное.

Несколько мгновений псы просто смотрели друг на друга. Элла видела, что Клык не особо напрягся. Он был крупнее, сильнее, а главное — он был здесь хозяином. Наверное, он собирался обнюхать чужака прежде, чем задать ему трёпку. Но в этот момент Хуч неожиданно сделал рывок вперёд.

Произошло всё так быстро, что Клык просто не успел среагировать. Только что незнакомец стоял на месте, и вдруг неуловимым глазу движением пролетел у соперника прямо под животом и выскочил с другой стороны. Клык обернулся, но было поздно — Хуч уже висел на нём, вцепившись зубами в заднюю ногу чуть пониже хвоста.

Клык такого поворота событий явно не ожидал. Он не раз дрался с собаками, случалось вступать даже в схватку с бульбарами, но это всегда были честные бои. С подобной откровенной "подставой" волкодав столкнулся впервые.

Клык обернулся, намереваясь схватить наглеца… и не смог этого сделать. Он просто не дотягивался!

Клык принялся вертеться вокруг себя, клацая зубами и пытаясь укусить прилипшую сзади пиявку. Хуч вращался вместе с ним, причём морда его была практически не видна в густых "панталонах" волкодава. Обезумев от ярости, Клык начал скакать и валяться по земле, но тщетно — чужак ногу не отпускал.

"Будет висеть, пока не онемеют челюсти, или пока я не прикажу", — вспомнила Элла слова брата и поняла, что всё-таки пора бежать разыскивать Алекса, иначе лучшему королевскому волкодаву грозила опасность остаться без задней лапы. С улицы послышался смех — это повар Кандерат, стоя на крыльце, хохотал басом, а из раскрытой двери ему вторили фальцетом мальчишки-поварята.

— Вот так пёс! — покрутил свой длинный ус Кандерат. — Сдавайся, Клык! Твоя песенка спета!

Отчаявшийся Клык попытался спастись бегством. Бежать с висящим на ляжке "довеском" получилось плохо. Тогда он упал на землю и пополз по-пластунски. Хуч ехал позади, тормозя задними лапами. Поварята похватались за животы, тыча пальцами в собак и корчась от смеха.

— Что тут происходит? — раздался голос из-под арки, соединяющей западную часть дворца, где располагалась спальня Эллы, и покои Правителя. Взбудораженный шумом с улицы, сам Горацио в лиловом шёлковом халате и туфлях на босу ногу спустился вниз.

— Собаки дерутся, мой господин! — фыркнул в усы Кандерат.

— Дерутся? — Гор задумчиво поскрёб бороду. — Впервые в жизни вижу такую необычную драку. Впрочем, и собаки-то такой видеть, раньше никогда не доводилось. Да и собака ли он вообще?

— Я, наверное, не стал бы этого утверждать, — усмехнулся Кандерат. — Хотя на кошку или лису он тоже не особо похож…

Вокруг Клыка, безуспешно пытающегося избавиться от свалившейся на него напасти, уже собралась приличная толпа народа. Горожане свистели и улюлюкали, подбадривая королевского любимца, а у того уже совсем не осталось сил. В конце концов, видимо решив, что это безобразие прицепилось к нему навечно, Клык растянулся посреди двора на брюхе, поднял морду вверх и заголосил почти по-человечески. Грозный пёс, вожак королевской стаи, несгибаемый задира Клык был повержен практически бескровно. И в этот момент Элла увидела Алекса, продирающегося сквозь толпу.

— Хуч, фу! — заглушая собравшихся, закричал брат.

Хуч тут же отпустил добычу, вскочил на ноги и весело потрусил к хозяину, по пути чихая и отплёвываясь от набившейся в рот шерсти. Опозоренный Клык, прихрамывая на заднюю лапу и опустив голову к земле, поплёлся в другую сторону.

— Вот так собака! — только и смог развести руками Гор.

Хуч уселся возле ног Алекса, раскрыл пасть и вывалил язык почти до земли. Люди поглядывали на него с опаской — зубы пса внушали уважение. Но Гораций смело протянул руку и погладил Хуча по голове.

— Не выпускай его одного в посёлок, Алекс, — сказал Правитель. — Если заберётся в чей-нибудь двор, передавит там всю живность.

— Этого не произойдёт, отец, — пообещал принц.

Гор, конечно, начал расспрашивать сына о том, откуда появился Хуч, и Алекс соврал что-то вроде того, что приобрёл его у заезжего купца в Орашате. Правитель поверил… или сделал вид, что поверил, но Элла-то знала точно — собака оттуда!

******

От того мира можно было ожидать чего угодно. Алекс рассказал ей, что там есть даже собаки величиной меньше белки.

— Да как же это? — не поверила Элла. — Ты ничего не путаешь?

Алекс не ответил, но спустя несколько дней подозвал сестру и показал ей необычную книжку — цветную, со страницами из гладкой, блестящей бумаги. Он назвал её "глянцевым журналом". На обложке журнала была изображена девушка — настоящая красавица! Элла не знала, насколько правдивы утверждения брата о бедственном положении людей того мира с волосами и зубами, но у этой-то точно всё было в полном порядке. Девушка была одета в яркую зелёную блузку невероятного покроя с открытыми плечами (Элле тут же захотелось точно такую), а на руках у неё сидела малюсенькая собачонка с выпученными глазками и большими торчащими ушами.

— Это же щенок, — не поверила Элла.

— Ничего подобного. Взрослый пёс, просто очень мелкой породы. Называется "чи-ха-ха"3.

— Ой, какая прелесть! — от восторга Элла захлопала в ладоши. — Алекс! Достань мне такую собачку! Я буду везде носить её с собой!

— Элла, собаки, даже маленькие — не игрушки, — нравоучительно заметил брат. — Ты же замучаешь бедное животное. К тому же эти собачки очень любят спать в креслах. Представь, что будет, если наша управительница не заметит бедняжку и нечаянно плюхнется на неё задом?

Элла представила несчастную собачку, застрявшую между двух огромных ягодиц госпожи Эрминии, и не смогла удержаться от дикого хохота. Хотя, конечно, для самой собаки, попади она в такой переплёт, ничего смешного бы точно не было.

— Элла Доминика, ну какая же ты несерьёзная, — Алекс пытался делать вид строгого старшего брата, но она-то видела, что он сам с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Подбежавший Хуч крутился между ними, тычась в колени мокрым носом и размахивая длинным хвостом, будто плёткой.

— Ну, хоть одежду такую мне принеси, — Элла ткнула пальцем в девушку. — Вот я появлюсь в таком на балу — ка-а-ак все откроют рты!

— О, Духи, Элла! — взмолился Алекс, почти рыдая от хохота. — Госпожа Эрминия повесится, если увидит тебя в этом! А что будет с отцом? А твои воздыхатели? Бедняга Петуньо не справится, если все они попадают в обмороки.

— Ах, ты так! — Элла сделала вид, что рассержена, и запрыгнула брату на спину. Алекс попытался её скинуть, но хватка у младшей сестренки была не хуже, чем у его пса. Хуч присоединился к компании, и все трое шутливо возились и барахтались до той самой поры, пока полуденный удар городского колокола не возвестил об обеде.

Но сколь бы не пытался Алекс отшучиваться и переводить разговор в несерьёзное русло, он никогда не терял бдительности. Слишком уж хорошо он знал характер Эллы, а если его сестра вбила себе что-то в голову, заставить её свернуть с намеченного пути, было невозможно. Упёртость была свойственна принцессе с самого детства, а теперь у неё к тому же появилась цель — во что бы то ни стало попасть туда, где бывает брат. Но Алекс был умён — и пока в схватке между хитростью и настойчивостью побеждала первая. Однако кто знал, насколько могло всё измениться завтра?