Старший брат царя. Книги 3 и 4

2

...Тогда в мае струги встретил сольвычегодский старший приказчик Зот, молодой мужик, но какой-то увядший и невероятно худой. Он, по-стариковски опираясь на посох, выслушал голову приехавших, отдал ключи от амбаров, распорядился разгружаться, а сам направился к Климу, который с ребятами выносил свой скарб на берег. Заметил: широкоплечий, подвижный, таскает только левой рукой, правой — придерживает. И вот он стоит перед ним, шапку не сломал, всего лишь поклонился; седая борода с желтизной, из под ермолки седой чуб прикрывает пустую правую глазницу, через нос на левую щёку давний шрам... Зот оглядел неприязненно и произнёс:

— Хозяин про тебя сказывал. По его глаголу, я думал, ты... А! — Зот безнадёжно махнул рукой. Клим понял его: чего приказчик мог ожидать хорошего от старца с неправой правой дланью! Зот хмуро продолжал: — Плохи у нас дела, как тебя, Клим. Всех мыт крутит. Вон я на той седмице совсем поправился, а тут опять понесло! Своих лекарей у нас трое, а с народом никого. Один с хозяином ушёл, другой сам заболел, на Посад к бабе перебрался, а немчин английский живёт у своих в подворье, сюда глаз не кажет. Так что лекарские избы пустые, иди и живи. А это выкупы, да?

— Выкупы, лечил я их. Это — Иохим, жемчужник, а это — Кирилл, иконописец.

— С такой рукой?! Ну ладно, пускай они пока тебе помогают и в лекарской живут. Там при избах ещё сторожиха.

Клим расспросил о болезни. Оказалось, болеют мытом с конца зимы. То ли охотники занесли, то ли пришлые гости завезли на мартовскую ярмарку. А к маю вообще ни одного здорового не осталось. Иной будто поправится, но опять заболевает страшнее прежнего. Многие мрут, особенно старики и дети. Холодея от недоброго предчувствия, Клим спросил Зота о приказчике Фокее. Тот задумался:

— Фокей?.. Тык у меня такого приказчика нет.

— Как нет?! По зимнику с обозом из Москвы приехал с женой!

— А, Заика! Фокей взаправду. Так он не приказчик, а старший стражник. Хозяину он чем-то потрафил. Мы ему теперь сторублёвые обозы доверяем. Честный мужик. Ныне Заика, то бишь Фокей, в отъезде, днями вернётся. А тебе он сродственник?

— В Москве встречались. — Не зная исхода Захарова доноса, Клим решил сторониться близких ему людей.

Лекарские избы располагались недалеко от строгановских хором, в общем порядке хозяйственных служб. Это были две избы с общими сенями. В одной избе вроде как больница — вдоль стен нары и полати, в другой, наверное, жили лекари, тут стояли две кровати да поставец во всю стену с туесками и склянками. Печь занимала четверть избы. В ней был встроен большой котёл с отдельной топкой, видать, для варки снадобий. Везде было намусорено, стоял гнилостный запах заброшенного жилья. Позади изб — двор с сараями и баней, но смотреть их Клим не пошёл — двор был запакощен скверно пахнущей грязью, и там роились тучи мух.

В сенях на большой связке хвороста сидела сторожиха — пожилая женщина, повязанная платком неопределённого цвета так, что открытыми остались только глаза и приплюснутый нос. Она в руках держала палку и безучастно смотрела, как незнакомые люди приносили и складывали около неё корзины, мешки, укладки. Её о чём-то спросили, она промолчала, больше к ней не обращались.

Осмотрев новые владения, Клим подытожил:

— Вот, други, нам тут сколько-то жить. Давайте убираться.

Без лишних слов принялись за жилую комнату. Подмели пол, нагребли золы, заварили крутой щёлок и принялись мыть щёлоком пол и нехитрую обстановку. Сожгли весь мусор и сбитое в труху сено с кроватей, добавили хвороста из сеней. Печь топилась по-чёрному, сразу по потолку побежали клубы дыма, которые устремились к дымовому творилу. Изба наполнилась привычными запахами жилья, и стало очень легко дышать, когда Клим бросил в огонь какой-то сушёной травы.

Тут произошло неожиданное событие — вошла сторожиха с тряпкой и шайкой. Ни слова не говоря, налила в шайку щёлока и, подоткнув подол, полезла мыть полы под нарами. Когда наведение порядка приближалось к концу, сторожиха, как бы спохватившись, сиплым голосом спросила, выжимая тряпку:

— А вы кто же будете?

Вопрос здорово запоздал, все невольно переглянулись. Подавив смешок, ответил Кирилла:

— Лекарь новый приехал, бабушка.

— А-а.

— Тебя-то как зовут?

— Меня-то? Домной кличут. И вновь полезла под нары с мокрой тряпкой.

С уборкой припозднились. Зашёл ночной сторож с колотушкой, поинтересовался: кто такие и почему на ночь глядя огонь палят? Послушал, посидел, подремал и опять двинулся по посёлку, постукивая колотушкой.

На ужин сварили пшённой каши, запивали взваром щавеля и черёмухового цвета. Угостили и Домну, но она за стол с мужиками не села, а со своей миской устроилась у печи.

Клим, ссылаясь на «Травник», поучал: во время мора нужно есть варево только горячим, даже хлеб прожаривать, пить — только кипячёную воду, лучше тоже горячей. Мыть руки щёлоком или мылом. Бояться мух, для этой малой твари где грязнее, там вкуснее. Обувку, входя в избу, снимать — на улицу помои с отбросами сливают, под заборами и кустами грязь самая...

На запах варева пришёл огромный чёрный кот. Однако ему пришёлся не по вкусу влажный от щёлока пол. Задрав хвост, он, осторожно ступая, обошёл избу, фыркнул и скрылся. Щёлок не понравился и тараканам, переставшим шуршать по щелям.

Спали по-походному — на собственной одёжке. Домна сразу после ужина ушла, у неё для спанья был закуток в сенцах.

Рано поутру в избу вошёл Зот, перекрестился, оглядел вычищенную избу, чистые тряпки на полу, снял у порога чёботы и только теперь сел на скамью, спросив, что надобно лекарю. Клим для очистки двора потребовал людей и пять возов речного песка, а также бочку живой извести, потом скипидара, мыла и фунта два пороха. Приказчика больше всего удивило требование огненного зелья — это ещё зачем? Клим, ссылаясь на учебник, терпеливо объяснил, что можно уберечься от мыта, ежели после завтрака выпивать по четверти золотника зелья, размешанного в горячей воде. Однако ж больной от такой смеси помереть может — вот так-то с лекарствами! Зот внимательно выслушал объяснения, зачем требуется всё остальное. Потом Клим растолковал, что необходимо делать самому Зоту для полного выздоровления, что пить, что есть, дал разных снадобий.

Нужно сказать, что главный приказчик скоро избавился от болезни и стал самым надёжным помощником Клима.