Месть старухи

Глава 7

У Габриэлы никак не получалась беременность. Прошёл год её супружеской жизни, а о наследнике ничего не говорило.

Андрес уже сполна испил чашу ревности. В таком городе, как Сан-Хуан скрыть что-либо из высшего общества было невозможно. Промучившись несколько недель переживаниями, обманутый и рогатый муж уехал в Гавану к родственникам. Габриэла с радостью проводила его до пристани и вернулась домой в приподнятом настроении.

В мыслях она уже видела себя в окружении кавалеров, воздыхателей, ищущих ярких развлечений с молодыми сеньорами. И вспомнила о Мире. Эта мысль давно не посещала её, но теперь, когда с мужем всё прояснилось, она поспешила задуматься и над этим вопросом.

Не прошло и недели с отъезда дона Андреса, как Габриэла заговорила про свой отъезд в родовое поместье.

— Поскольку Андрес отсутствует, я могу посетить родные места и мамочку. Я ведь так давно их всех не видела.

Дон Висенте с восхищением поглядывал на невестку. Габриэла уже давно заметила его жадный похотливый взгляд и ждала, когда он наконец проявит свои чувства к ней. В душе хохотала, предвкушая забаву с этим далеко ещё не старым человеком. Однажды она спросила, игриво расширив глаза:

— Дон Висенте, когда у вас день рождения? Хочу подарить вам какую-нибудь забавную вещицу от меня… на память.

— О! Габриэла, как это мило с твоей стороны! Ты хочешь узнать, насколько я стар? — дон Висенте довольно хохотнул. — Знаешь, мне будет всего сорок семь лет. Совсем ещё молодой, и мог бы легко жениться, да вот донья Анна, — он усмехнулся, — никак не оставит меня в покое, ха-ха!

— Вы очень плохо шутите, дон Висенте, — Габриэла деланно надула тонкие губы и нахмурила брови. — Разве благородный идальго может так говорить?

— Ты сама сказала, что это шутка. Признаю, она действительно плохая. Ты уж не выдавай меня жене, — дон Висенте игриво улыбнулся. — Ты же знаешь, нам вместе приятно беседовать, и я тебе доверяю. Ты понимаешь меня?

Габриэла не ответила, но дала понять мимикой, что его слова ей понятны и она к ним относится вполне благосклонно.

Сейчас она вспомнила этот разговор, и улыбка удовольствия заиграла на её лице. Греховная мысль блеснула молнией и угасла, но след остался.

На предложение уехать дон Висенте отозвался достаточно неожиданно:

— Ты собираешься ехать морем или посуху?

— Я с некоторых пор побаиваюсь моря, дон Висенте, — Габриэла многозначительно сложила губы бантиком. — Лучше в карете. И посмотреть остров я бы хотела не издали, а вблизи.

— А как ты посмотришь, если и я изъявлю желание посетить вашу усадьбу?

— Вы? — Габриэла сильно удивилась и этим скрыла своё неудовольствие.

— А что тут такого, Габи? Я давно хотел познакомиться с теми краями. Говорят, там редко случаются дожди, а тут они меня просто доконают. И с твоей матушкой я так и не познакомился. А это никуда не годится.

— Ну… я не знаю, дон Висенте! Дорога дальняя и я боюсь, что вы плохо с нею справитесь. И донья Анна… Что она скажет по этому случаю?

— Вопрос, конечно, сложный, но не безнадёжный. Я её уговорю.

Габриэла пожимала плечами, давая возможность дону Висенте думать, как вздумается. Но при этом всё же стрельнула глазами с умыслом.

— Что ж, сеньор! — улыбнулась игриво. — Я в общем-то не против, хотя имеются некоторые сомнения.

— Сомнения? — удивился дон Висенте. — О чём ты? Уверен, что я не позволю тебе скучать в дороге, — возбуждение явно проступило на его лице. Габриэла внутренне смеялась, представив этого довольно чопорного человека в роли любовника.

— Что ж, дон Висенте! — Габриэла радостно улыбнулась. — Я согласна, но всю ответственность за поездку вы берёте на себя.

— Не беспокойся, Габи! Я давно хотел посетить вашу усадьбу и теперь рад такой возможности. Договорились! Когда?

— Думаю, недели нам хватит. Да, неделя.

Просторная карета, запряжённая четвёркой мулов, уже неслась по дороге на Кагуасу. В открытые окна врывался свежий воздух леса с запахами гниения и ароматом цветущих деревьев и кустарника. Часто дорога проходила как бы в туннеле из нависающих деревьев. На открытых местах виднелись горы, и вид их очаровывал путников.

С ними ехала служанка-негритянка и слуга-мулат. На козлах восседал могучий негр с пистолетом за поясом и мачете у ног. Тридцать миль до городка крепкие мулы преодолели к ночи.

— Габи, ты не подождёшь меня немного, я справлюсь о дороге, — дон Висенте просительно посмотрел на женщину. — Тут должен жить мой давний знакомый. У него можно отлично переночевать.

— Да, конечно, дон Висенте. Только не очень задерживайтесь. Ночь уже опустилась и я очень устала.

Дон Висенте успокаивающе поднял руку и растворился в темноте улочки.

— Тут совсем рядом, Габи, — через несколько минут бодро заметил дон Висенте, сел на место и указал куда ехать.

Сеньор Баррамеда встретил гостей приветливо. Немного смутился, определяя им комнаты. Но Габриэла неожиданно проговорила, ничуть не смутившись:

— Сеньор Баррамеда, вы столь любезны, предоставив нам ночлег. Не стоит утруждать себя. Мы ведь в свадебном путешествии и нам вполне хватит одной спальни. Лишь предоставьте нам слегка обмыть дорожную пыль.

Сеньор вопросительно глядел на дона Висенте, тот в замешательстве не понимал, что происходит. Габриэла толкнула того в бок локтём, и тот, словно очнувшись, ответил неуверенно:

— Вот, сеньор Баррамеда! Мы, значит. того… путешествуем. Прости, что так поздно. Дорога во многих местах размыта, знаешь ли…

— О, да! Да! Не стоит беспокоиться дон Висенте. Я мигом распоряжусь.

Появилось корыто, чуть тёплая вода, и Габриэла отважно стала раздеваться, выпроводив посторонних вон.

Дон Висенте облизнул сразу пересохшие губы и поспешил выйти. Габриэла услышала, как он плещется у надворного корыта, где, очевидно, поят скот.

Послышался робкий стук в дверь.

— Прошу входить, дон Висенте! — Голос Габриэлы слегка подрагивал не то от возбуждения, не то от ощущения надвигающегося приключения и греха.

Она лежала на широкой кровати, слегка прикрытая простынёй.

Идальго остановился на пороге, не смея решиться приблизиться.

— Дон Висенте, вы же очень устали. Быстрей вперёд! В постель. И смотреть прекрасные сны! А то я уже засыпаю! — и Габриэла игриво улыбнулась.

Дон Висенте что-то пробормотал, но последовал её совету. Он некоторое время лежал рядом, едва дыша, пока рука Габриэлы не тронула его за бедро. Он вздрогнул от неожиданности и возбуждения и непроизвольно сделал ответное движение. Трудное дыхание вырывалось у него из груди. Руки сами собой стали торопливо и боязливо шарить по обнажённому молодому телу, ощущая сильнейшее возбуждение и дрожь во всём теле.

— Габи! — Наконец прошептали его губы. — Неужели это возможно? Ты так желанна и прекрасна! Я готов всё для тебя сделать!

Они торопливо соединились в любовном угаре. Потом, лёжа рядом, они по-разному осмысливали случившееся.

Если дон Висенте был счастлив до безумия и горел благородными желаниями, то Габриэла слегка посмеивалась про себя, и в темноте не стеснялась мимикой выражать некоторое пренебрежение и безразличие. И подумала с весельем в груди: «А папаша ничуть не хуже сыночка. Зато с деньгами. Это в самый раз будет мне! Отвращения я не чувствую, остальное не имеет значения».

Она не сопротивлялась, когда мужчина возжелал продолжить любовные утехи. Габриэла даже снизошла до выражения восторга, чем так растрогала дона Висенте, что тот бросился обещать ей все блага на свете.

Наутро дон Висенте так быстро согласился на предложение погостить у сеньора Баррамеда, что могло показаться, что он сам мечтал об этом.

— Дорогая Габи! Сколько угодно! Я просто не смел просить тебя об этом.

— Я бы хотела тут побыть дня два или даже три. Очень приятный городок! И не так жарко, как на побережье. Спасибо, дорогой дон Висенте, — соблазнительно улыбнувшись, она дала новый удар по нервам своего нового любовника.

— Ты восхитительна, Габи! — наклонился он к ней, весь в ожидании.

— Не так откровенно, дон Висенте, — оглянулась она по сторонам. — Мы на виду, и не стоит так выставлять наши отношения! Успокойтесь, прошу вас!

Она оказала настойчивое сопротивление попытке дона Висенте сопровождать её по городку.

— Вы поберегите силы, дон Висенте… для ночи, — её наглые глаза вызвали новый взрыв желания, что скрыть он никак не мог.

— Дон Висенте, — хитро улыбаясь, прошептал хозяин, — вы так возбуждены! У вас восхитительная супруга! Смотрите, как бы её у вас не увели!

Дон Висенте немного непонимающе посмотрел на хозяина, но вспомнил, улыбнулся смущённо.

— Вы правы. Она прелестна! Я и не представлял, как прекрасно молодое здоровое тело! И я… побаиваюсь… что ваши слова могут оказаться пророческими, сеньор Баррамеда!

— Успокойтесь, дон Висенте! Вы ещё сильны, в самом соку. А как ваш сын?

Отцу был неприятен последний вопрос. Он уклонился от ответа, переведя разговор на другое.

— Всё хорошо, да вот приходиться ехать в такую даль. Нj… молодость требует, сеньор! Ей трудно приказать.

— Вы правы! Особенно такой молодой, как донья Габриэла. Я вас хорошо понимаю. У меня жена умерла уже давно, и бес, вселившийся в меня, частенько дёргает меня за хвост, ха-ха! Но тут у меня проще, дон Висенте. У меня есть рабыня, и сменить её не составляет труда.

Габриэла в сопровождении раба сеньора Баррамеда колесила по коротким зелёным улочкам городка и спрашивала чуть ли не через дом о девочке-мулатке с негром и негритянкой, что поселились в этом городке.

Несколько часов оказались бесплодными. Никто не мог навести на след девчонки, и у Габриэлы закипала кровь от неудовлетворённости.

Ночью она была холодна, не в силах справиться с неудачей. Но дон Висенте и так был на седьмом небе. Габриэла знала, что этот испанец был не из любителей пофлиртовать с женщинами. Была уверена, что он не обладал достаточным опытом, живя с одной супругой. Поэтому не утруждала себя изощрёнными способами восхитить мужчину. Да и сам её опыт был слишком недостаточным для этого.

— Ты чем-то недовольна, моя голубка? Это я виновен?

— Нет, дорогой! Совсем другое. Пустое, не обращайте внимания, дон Висенте! Это завтра же пройдёт бесследно.

— Ты не представляешь, сколько восхитительных минут ты мне доставила, Габи! я с ужасом думаю, что это может закончиться когда-нибудь!

— Разве так необходимо заканчивать? — приподнялась она на локте.

— Что ты! Это мои страхи, Габи! Хотя я не представляю, как можно продолжать всё это, когда мы вернёмся домой?

— Не забывайте, что запретный плод намного слаще! Это приключение, волнение, страх быть застигнутым! Всё это придаёт определённый привкус! Он так влечёт меня! Однажды мы в присутствии мер… — Она осеклась и замолчала.

— Я не расслышал, что ты сказала, Габи, милая моя сладкая ласточка!

— Не стоит вам это слышать, дон Висенте. Это не для ваших ушей.

— Перестань называть меня доном, Габи! Это меня коробит!

— Нет, я на это не пойду! Мы должны скрывать свои отношения, и я не хочу пойматься на привычке говорить вам «ты». И не просите!