Месть старухи

Глава 15

Мира неторопливо шла вдоль ряда лавок, присматривая материал для платья. Хуан шёл рядом, с удовольствием наблюдая, как именитые горожанки и горожане любезно с ними здороваются, раскланиваются, иногда заговаривают, интересуясь здоровьем и делами. Мимоходом расточали похвалы Эсмеральде. А та смущённо краснела, скромно отвечала, поглядывала на Хуана, вспоминая его слова о скором признании её в городке.

Неожиданно она насторожилась. Ей показалось, что кто-то сказал знакомым голосом:

— Смотри в оба, Ушастый! Не ошибись!

Голос звучал рядом, тихо и зловеще. Мира вздрогнула от охватившего её ужаса. Инстинктивно прижалась к Хуану. Тот повернул голову.

— Что ты, Мира? — тихо спросил он, удивившись её выражению лица.

Она сжала его локоть, мимикой приказав молчать. Потом глазами показала назад, откуда она слышала голос, так испугавший её.

Хуан обернулся. В не очень густой толпе покупателей он заметил двух подозрительных людей. По их повадкам он определил их, как воров-карманников и насторожился.

Поторопившись отвести Миру в сторону, спросил тихо:

— Что тебя так испугало, милая моя? Те двое воришек?

— Это они грабили нас и убили Ампару! — прошептали побледневшие губы.

Хуан сжал губы, что означало решительность и готовность к действию.

— Подожди меня здесь, — и толкнул Миру в тень навеса одной из лавок.

Он отделился от девушки и стал наблюдать за ворами. Вскоре он заметил, как один из них осторожно срезает у дородной сеньоры кошель с деньгами.

Хуан не стал ждать конца действия. Сильно ударил вора в пах, потом по горлу, не выпуская из виду его подельника. Сеньора вопила, обнаружив пропажу, которая валялась у тела вора, корчившегося на земле.

Появились два альгвасила, и толпа окружила событие разыгравшееся здесь.

Хуан поискал подельника. Того и след простыл.

— Кто знает его имя? — оглядел альгвасил толпу.

— Знаю, что кличка его Ушастый, а подельника кличут Чико, сеньор, — проговорил Хуан. — Воровство налицо. К тому же я обвиняю его в убийстве негритянки у меня во дворе во время ограбления.

— Это уже серьёзно, сеньор. Как ваша фамилия? '

Хуан назвался.

— Мы вызовем вас для показаний, сеньор. Берите его! — он кивнул на поднявшегося Ушастого. — Найти этого Чико! Мы о нём давно знаем!

— Сеньор де Варес! — потерпевшая обратилась к Хуану. — Как я вам благодарна! Спасибо, дон Хуан!

Хуан держал Миру за плечи, а сеньора с любопытством поглядывала на девушку, выражение лица которой вызывало подозрение.

— Хуанито, я так испугалась! Как это ты так легко справился с таким бандитом? Просто ужас! А того, второго, Чико, найдут?

— Теперь, я думаю, ему крышка, моя бедная мышка! Я просто буду обязан не оставлять эту пару без внимания. Городок слишком мал, чтобы его не найти.

— А вдруг не найдут? Он же может попытаться отомстить нам.

— Посмотрим. Ты только не бойся и не расстраивайся. Я буде всегда рядом, — и Хуан нежно посмотрел на расстроенное лицо Миры.

Дома Пахо так загорелся местью, что вызвался помогать альгвасилам в поимке Чико.

— Без тебя обойдутся, — строго оборвал негра Хуан. — Здесь дел много. Мы с тобой должны ещё обсудить постройку дома. Не ютиться же нам всё время в этом шалаше. Теперь он нас нисколько не устраивает.

— Что ж я могу вам подсказать, сеньор? Что я умею и смыслю в строительстве? Пусть лучше хозяйка этим занимается.

— И хозяйка займётся. Мы сейчас все едем на участок.

— Да тут больше фанеги земли! — воскликнул Пахо, оглядев землю. — И почти ровное место. Здорово будет тут. И соседи, видать, солидные.

— Хватит болтовни! Быстрей решайте, где ставить дом. Мира, ты главное лицо у нас в этом деле. Смотри и решай.

Мира переглянулась с Томасой, и они вместе пошли по участку, обходя развалившийся старый дом, ещё не убранный рабочими.

После долгих споров и пререканий, Мира настояла на строительстве дома подальше от улицы.

— Пусть дом будет окружён деревьями и цветником. Шума с улицы меньше будет слышно. И обязательно двухэтажный, с башенкой. В башенке будет комнатка для меня. Хочу всё видеть сверху.

— Принимаем. Пахо? — спросил Хуан негра. — Ты остаёшься работать у нас или желаешь своей семьёй жить?

— Куда мне от вас деться? Я так привык к вам, что и не представляю жизни в одиночестве.

— Почему в одиночестве? Найдём тебе отличную супругу, и забудешь Ампару. За такого видного любая молодая пойдёт. Скажи, Томаса!

Девушка фыркнула и отвернулась, не желая участвовать в таком глупом разговоре, как обсуждать женитьбу негра.

— Решено! — Хуан хлопнул Пахо по спине. — Хватит тебе ходить бобылём. Мира, ищи ему спутницу жизни. Молодую и красивую. И чтобы характер был мягким и ласковым.

Мира улыбнулась, согласно кивнула, заметив:

— Мы должны предусмотреть лишние комнаты, Хуанито, — она густо покраснела, опустив голову.

— Кухня, столовая, зал для гостей и штук шесть комнат для нас всех. Как, подходит? Мне хватит, а вы смотрите. Ещё хотелось бы, но и так много.

— И подвал побольше, — добавила Мира. — Хорошо иметь холодный подвал. Бабушка всегда мечтала о таком.

— Обязательно, — согласился Хуан. — Под всем домом у нас будет подвал. Я для себя устрою комнату чуть выше. Будет прохладно спать.

Вернувшись домой все с удовлетворением узнали, что бандит Чико уже в каталажке и сидит там на цепи, словно злая собака.

Не прошло и месяца, как Чико был повешен, а Ушастый отправлен на рудник.

— Вот и свершилось возмездие и суд людской, — заметил Хуан. — Можешь спать спокойно, моя Эс… прости, Мира.

— Думаешь, меня это сильно радует. Хуанито? Ничуть. Страшно ведь! Смерть ужасно меня пугает. Так хочется жить. Особенно сейчас… — и девушка посмотрела просительно на Хуана.

Тот улыбнулся, поняв его значение её взгляда. Ощутил волну сомнения, неуверенности и смущения. Всё это отразилось на его лице. Мира осторожно потянула его за рукав сорочки, и они оказались в её спаленке.

— Почему ты сомневаешься, Хуанито? Я тебя не устраиваю?

— Что за глупости ты говоришь? Вовсе не то! Я смущён, озабочен тем, что ты можешь ошибиться и не получить того счастья, на которое рассчитываешь, милая моя девочка! Это больше всего беспокоит меня.

— Но почему, Хуанито? Ты до сих пор не можешь понять, что я уже не маленькая девчонка, какую ты всегда знал, а девушка взрослая. Мне уже пятнадцать!

— Признаюсь, Мира! Это так. Что бы сказала бабушка Корнелия?

— Она не один раз говорила мне, что мы будем вместе. Потому никогда не опасалась оставлять меня с тобой наедине. Ты разве не заметил? — Мира загадочно улыбнулась.

Хуан смотрел на Миру и удивлялся, как быстро она превращается в обворожительную девушку, что может осчастливить любого мужчину. Чувство нежности и ещё чего-то необъяснимого, но не страсти, влекло его к ней, не позволяло отмахнуться и забыть.

Он терялся в догадках, но чувствовал, понимал, что находиться рядом было ему очень приятно и умиротворительно. Он стремился к её обществу, но не представлял её в своей постели. Это даже редко приходило ему в голову и нисколько не интересовало, не побуждало к этому и не распаляло вожделение.

Всё это сильно смущало Хуана, заставляло не торопить события. Он постоянно отговаривался разными причинами, но больше всего строительством дома.

Он уже рос, и обширный котлован кишел рабочими.

Неожиданно Пахо воспылал ревнивым стремлением всё знать по строительству, во всё вникать и всё контролировать. Хуану это понравилось.

— Смотри, как наш Пахо взялся за работу, — улыбался Хуан Мире, провожая негра на стройку. — Мне там просто нечего делать.

— Вот будет готов дом, и мы его оженим второй раз, — мечтательно говорила Мира и опять не упустила момента соблазнительно и многозначительно посмотреть на Хуана.

Ор обнял её, прижал и, заметив тянущиеся к нему губы, поцеловал. Его рука скользнула к груди Миры, но он отдёрнул её, словно боялся уколоть. Мира заметила это, ничего не сказала, но осуждающе глянула в смущённые глаза Хуана.

Им обоим было неудобно, только по разным причинам.

Хуан уже начал заниматься делами и вкладывал деньги в торговлю. Потом выторговал подряд у городского совета на постройку участка дороги вглубь острова. Это его захватило, и он окунулся в дело с головой.

Участок в одиннадцать миль он прокладывал в сторону Понсе вдоль речки. Он рассчитывал возобновить связь с долиной, где работал Лало. И эта дорога сильно приближала и облегчала осуществление его мыслей и намерений.

Хотелось получить подряд до нового посёлка Утадо, но не получилось. Тогда он решил разведать возможность ответвления дороги в сторону долины.

— Пахо, закончишь со строительством дома — и я тебя заберу смотреть дорогу на долину Коарами. Ты помнишь её?

— А как же! Как забыть? И что хотите этим строительством добиться?

— Посетим долину, разведаем местность и посмотрим, как это устроить. Думаю, что сюда в Аресибо будет ближе, чем к Понсе.

— Думаете Лало смог что-то там наладить? Сомнительно!

— Во всяком случае, надо посмотреть, прикинуть. Мы не должны просто так бросить мою долину на произвол судьбы. К тому же за четыре года аренда достаточно выросла, и она смогла бы хоть частично покрыть расходы на строительство если не дороги, то хорошей тропы для вьючных животных. Или для перегона скота, если таковой имеется у Лало.

— Это уже ближе к действительности, — улыбнулся Пахо.

— Значит, решено! Поедем скоро в долину.

Хуан вскочил, почувствовав, как кто-то, как показалось, Габриэла, нежно целует его, только нежно, не так, как та. Было темно, луна едва пробивала занавеску на окне.

— Кто здесь? Мира, ты? — Он ощутил характерный запах детства, так приятно щекочущий его нос. — Что ты тут делаешь?

— Хуанито, тише! Я никак не могу заснуть. Мы долго разговаривали с Томасой, а потом не вытерпела и прокралась к тебе. Ты злишься, милый Хуанито?

— Как ты можешь так? Ты испугала меня!

Мира тихо засмеялась. Вдруг резко посерьёзнела. Помолчала и сказала:

— Ты всё никак не решишься, Хуанито! Я на всё готова! Ведь я люблю тебя!

— Перестань, Мира! Ты меня пугаешь! Я не…

Он вынужден был замолчать. Мира придавила его своим горячим телом и закрыла его рот своими губами. Он только дёрнулся и затих. Её неопытный, по-детски наивный поцелуй вскружил голову. Хуан перестал сопротивляться порыву и бурно бросился целовать, ласкать её. Она же млела, вздыхала и что-то говорила, чего он не мог услышать, но знал, что это слова любви и нежности.

И всё же он заставил себя оторваться от юного тела и зовущих губ.

— Мира, золотко моё! Ещё не время! Прошу тебя! Мы ещё не обвенчаны. Я не хочу вводить тебя в грех. Подождём, милая моя рыбка!

Она тут же остыла. Хуан понимал, что оскорбил её, но поступить иначе не осмелился. Он ведь мужчина и не должен пользоваться мимолётным порывом девушки, почти девочки

— Дорогая моя! Любимая! Давай подождём. Умоляю! Только не сердись. Я слишком люблю тебя, чтобы поступать так примитивно и греховно. Пойми меня!

— Вот бы Тома узнала такое про тебя! Никогда не поверила бы! Обязательно расскажу!