Месть старухи

Матросы тут же принялись требовать награды.

— Погодите! Выйдем в море, и я выполню все свои обещания, ребята! — кричал капитан в рупор. Он был доволен.

Тем временем осторожно вышли в океан. Он встретил пологой волной и ветром от норд-оста. Пришлось много поработать снастями и лишь после восьми часов вечера матросы получили обещанное.

Судно шло точно на запад. Утром берег уже не просматривался на горизонте. По небу плыли белые облака, но дождя не предвиделось.

Течение с юга несколько сносило судно в северном направлении. Пилот сеньор Жоан уверял, что это весьма выгодно.

Ещё через день на рассвете марсовый закричал с высоты фок-мачты:

— Справа по борту паруса! Штук пять кораблей! В двух легуа на север!

Матросы заволновались. Капитан вызвал на полуют всех офицеров, и Хуан, как и остальные матросы, с нетерпением ожидали, что они решат.

Тем временем корабли довольно быстро спускались и уже через час можно с уверенностью сказать, что это идут караваном португальские купцы в сопровождении двух военных кораблей. Далеко на севере виделось ещё два паруса.

Капитан Бойя отдал приказ салютовать эскадре. Прогрохотали пушки, получили ответ и все пошли своим курсом.

По прошествии нескольких часов, когда эскадра скрылась за горизонтом, появились два паруса далеко на северо-востоке. Это было уже тревожно. Это могли быть английские или голландские пираты или купцы, уже прокладывающие в Индию и Острова Пряностей свои стёжки-дорожки.

— Прибавить парусов! — раздалась команда. — Все на брасы! Убрать слабину с правого борта!

Судно вильнуло немного к югу, ход увеличился. Ветер тоже крепчал, была надежда уйти от возможного преследования. Но за ними никто гнался. Матросы по этому поводу устроили песнопения под откуда-то появившуюся гитару. Капитан расщедрился на выпивку.

К утру ветер поменял направление и теперь задувал от норда, медленно поворачивая от веста.

Ночью ветер перешёл в штормовой. Матросы бросились на реи. Паруса зарифлены, люки задраены. Волнение всё усиливалось. Из трюма доносился неумолкаемый вой невольников.

До утра никто не смог заснуть. Матросы то и дело вызывались на работы.

Дождь хлынул на рассвете. Ни грома, ни молний не было. Лишь рёв ветра и моря да хлопанье парусов и свист в снастях. Матросы валились с ног. Капитан не покидал полуюта. Его помощники были почти всегда рядом.

Четыре дня бушевал ветер. За это время снесло стеньгу фок-мачты, порвало грот и снесло несколько футов фальшборта.

— В трюме много воды, сеньор капитан! — доложил второй помощник с плотником, вернувшиеся после обследования. — Негры орут. Они уже в воде почти по колено.

— Освободить несколько сильных негров и поставить на помпы! Найти течь и постараться её заделать!

Дамаш бросился выполнять приказ с несколькими матросами.

Качка была отвратительной. Она никак не уменьшалась. Ветер медленно отходил к весту. Была угроза выброса судна на африканский берег. Но его через мглу и частый дождь видно не было. Водные валы продолжали обрушиваться на судно, и почти каждый отгрызал что-то для жертвы морю.

Хуан слышал, пробираясь вблизи полуюта, как Дамаш докладывал капитану о пропаже трёх матросов. Гадать было нечего. Несчастных наверняка смыло волнами, и никто этого мог не заметить. Было жутко, тревожно. Над судном нависла ощутимая угроза пойти ко дну. Тем более что один из матросов прокричал Хуану в ухо, отворачиваясь от ветра:

— Течь в трюме так и не обнаружили! И вода уже до середины бедра дошла! Скоро все негры потонут! Беда!

Ночь ничего не принесла утешительного, если не считать, что корабль ещё держится на плаву. Но перед полуночью оказалось, что руль снесло, и управление судном можно осуществлять теперь только парусами. Но при таком ветре они не продержатся и полчаса.

К утру ветер заметно ослаб. Огромные валы по-прежнему ходили по морю, били в ослабленные борта. Течь всё увеличивалась. Негры продолжали вопить. Появились первые мёртвые. Это в основном были дети и женщины постарше. Их даже не стали выбрасывать в море.

Судно грузно переваливалось на волнах. Часто зарывалось носом так глубоко, что каждый раз казалось, что это в последний раз. Но оно каким-то чудом сбрасывало тонны воды и показывалось в пене и обломках.

Снесло одну шлюпку и ещё семерых матросов. Некоторые были пришиблены и ранены и орали, прося помощи. Никто к ним не подходил. Лекарь сам был сильно ушиблен рангоутным деревом и лежал в каюте, ожидая конца, молился и постанывал. Его перебитая ключица сильно болела, а перевязать его толком никто не мог.

— Капитан! Судно может продержаться не более часа! — помощник Дамаш с сильнейшим беспокойством смотрел на капитана расширенными глазами.

— Приготовить в таком случае шлюпку, Делио. И посмотри, кого можно оставить. Всех забрать мы не сможем. Воду, провиант и оружие. Я пойду готовить бумаги и прочее.

Капитан сохранял завидное спокойствие. Вроде бы ничего необычного не происходит. Хотя, если прикинуть, то так оно и есть. Тонуть морякам не привыкать. Почти половина их кончали именно так. Или умирали от болезней во время длительных плаваний.

Помощник ретиво взялся за дело. Он отобрал двадцать матросов и офицеров для высадки в шлюпку.

— А мы?! Что будет с нами, сеньор?! Почему именно вы в шлюпку? — один матрос выступил вперёд, положив руку на рукоять ножа.

— Так распорядился капитан! И не стоит тут обсуждать это решение! Всех шлюпка не поднимет. И вы это знаете!

Помощник положил руку на эфес шпаги. Выбранные сгрудились вокруг, готовые поддержать его.

— Давай, сеньор, бросать жребий! — крикнул ещё один, осторожно сделав два шага вперёд.

Особо высокий вал ударил в борт. Судно дало сильный крен. Несколько матросов упали, влекомые водой. Остальные уцепились за тросы и отчаянно боролись за жизнь.

Корабль становиться на киль не спешил. Нос уже был почти весь в воде и волны свободно перекатывались по нему. Доски, брусья и обрывки тросов болтались вокруг бортов. Шлюпку уже спустили с подветренной стороны. Матросы спешили занять места. Один полетел вниз и его тотчас затянуло под корпус судна. Пилот Фигейра считал отобранных.

— Один утонул! Где ещё один? Двоих нет, сеньор! Давай сюда двое!

— Никого не брать больше! Отваливаем!

— Капитана нет, сеньор! Надо подождать!

— Пока нас не разнесёт в щепки? Пошли кого-нибудь!

Хуан тотчас смекнул, что это хороший шанс получить место в шлюпке. Он с проворством бросился на корму. Волна едва не стащила его за борт. Он уцепился за обломки фальшборта, отплевался и поспешил к каюте капитана.

Коридорчик был полон воды. Она доходила до середины голени, и заваленный проход трудно пропускал матроса.

Грохот ударов в дверь привлёк Хуана. В полумраке он всё же различил, что дверь капитанской каюты была привалена обрушившейся балкой. Она проломила переборку и заклинила дверь. Рука капитана шарила в щели. Он орал, колотил в дверь ногой. Грохот бури не позволял ранее услышать его.

Хуан бросился отодвигать балку. Качка, колыхание воды в коридорчике с обломками досок сильно затрудняли работу. Всё же удалось приподнять балку и поднять её выше. Щель расширилась, но недостаточно. Послышались шлепки по воде и ругань матроса.

— Это ты, Хуан? Как там?

— Помоги! Я один не справлюсь! Дверь заклинило балкой!

Вдвоём им быстро удалось поднять балку. Капитан с руганью протиснулся в расширившуюся дверь, протащил сундучок и, продолжая грязно ругаться, поспешил на палубу.

Потоки воды едва не сбросили их назад. На палубе метались матросы. Одни пытались силой отвоевать места в шлюпке, бившейся об уже низкий борт судна, другие спешили связать и сколотить плот из пустых бочек и брусьев с досками. Этих было меньше. Были ещё раненые. Эти вопили, умоляя не бросать их.

Хуан тащил капитана за руку, спешил к трапу. Очередная волна прокатилась по палубе. Их сбило с ног, завертело, ударило о что-то твёрдое. Барахтаясь у фальшборта, они с трудом поднялись. Капитан ругался, второй матрос с трудом встал. Капитан едва мог идти. Сильно ушибленное бедро заставляло его хромать.

— Быстрей! — Заорал Хуан. Схватил сундук капитана, вырвав его у него из ослабевших рук. — Судно скоро пойдёт ко дну! Или нас смоет к чёртовой матери! Сеньор, поспешите! Всего полтора десятка шагов!

Капитан только изрыгал проклятья и с трудом продвигался вперёд. Хуан за руку тащил его, а второй матрос подставил плечо, хоть сам едва передвигал ноги. Палуба уходила из-под ног, волны постоянно заливали её, пенные хлопья затрудняли дыхание.

Хуан решительно поставил ногу на перекладину трапа. К нему протянулись руки, пытаясь принять сундук капитана. Он его не отдавал, полагая, что это его единственная возможность покинуть тонущий корабль.

Всего три перекладины трапа — и он в шлюпке. Бросил сундук, протянул руку капитану и тот свалился на матросов.

— Отваливай! — Дамаш стоял на корме, держа рычаг румпеля. — Бей по голове!

Это относилось к матросу прыгнувшему в шлюпку и упавшего в воду. Бить не пришлось. Его тут же затянуло под корпус судна. Кто-то с борта бросил брус. Он угодил помощнику в плечо. Тот выронил румпель, согнулся, а шлюпка вильнула к судну. Одно весло сломалось. Поток отборной ругани едва мог просочиться через грохот бури.

Пилот Жоан оттолкнул помощника, выровнял шлюпку, и она отошла от судна. Огромный вал перекатился через низко сидящий корпус корабля, поднял шлюпку и с высоты все увидели, что на палубе осталось совсем мало матросов. Всех побитых смыло, и никто не показался в пенных водах у борта.

О неграх никто не вспомнил. Они уже не кричали. Трюм был заполнен водой почти полностью и нос уже погрузился в пучину.

Хуан успел заметить, как четверо матросов столкнули недостроенный плот в воду. Они держали тросы и прыгали на плот или в воду. Плот отвалил, грозясь развалиться под ударами волн.

Шлюпка свалилась в провал между волнами, и плот исчез из глаз за пенным гребнем, с шипением надвигавшемся на корму. Казалось, что он вот-вот накроет утлую шлюпку, поглотит и уничтожит. Но вал подхватил её, залил водой и пронёсся дальше.

— Черпай воду! Отливай, будь вы прокляты, требуха акулы! — голос капитана прорвался сквозь грохот и вой ветра и волн.

Хуан торопливо черпал воду деревянным ведром. Бросил взгляд в сторону тонущего корабля и не заметил ничего. Только мелькнул на миг плот с матросами. И показалось, что их уже не четверо.

Ветер медленно утихал. Однако волнение продолжалось очень сильное. Шлюпку постоянно заливало. Сломанное весло заменить было нечем.

Фигейра полагал, что дня через два они должны достичь побережья Африки.

— Это может быть где-то в районе южнее Луанды, — предположил пилот. — Не более сотни легуа на юг, — уточнил он.

— Не слишком ли ты далеко на юг нас определил? — с недоверием спросил капитан. — Вроде-не так долго мы шли в этом направлении.

— Это можно проверить некоторое время спустя, сеньор капитан. А пока не лучше ли организовать смены гребцов?

Капитан посмотрел на пилота с удивлением, граничащем с яростью. Его нога, по-видимому, сильно его беспокоила, и он был взвинчен и раздражён.