Пробуждение Посейдона

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Странные, тревожные сны преследовали его до самого пробуждения. Он продолжал видеть себя блуждающим по пустым коридорам корабля, преследующим его, как призрак. Сны были повторяющимися, как в лихорадке, они закручивались сами по себе петлями Мебиуса. Снова и снова он возвращался к саркофагу Ниссы, прикасаясь к его холодным стенкам, как будто ему нужно было убедиться, что она все еще внутри.

Действительно ли он спал или провел год, разгуливая во сне по своему собственному кораблю?

Но нет, вот он - выходит из спячки, окоченевший, замерзший и ошеломленный, но испытывающий облегчение оттого, что оказался в чем-то столь же безжалостно специфичном в своих неприятностях, как реальность. У него болела спина, чесалась шея. Он чувствовал, где край ногтя оторвался от остального. Сны никогда не утруждали себя такого рода деталями.

Он подождал, пока у него не появились силы пошевелиться, затем вытащил себя из саркофага, чувствуя боль в костях, слабость в мышцах, нарушение чувства равновесия. Это никогда не было хорошо - даже год в спячке был наказанием. На него накатила тошнота, и его вырвало в металлическую кастрюлю, с выходом лишь нескольких капель розоватой мокроты. Его горло было ободрано до крови, как будто по нему прошлись битым стеклом. Впрочем, неважно - он был наяву, и жив, и вырвался из объятий этих снов. Он был уверен, что еще немного, и он сошел бы с ума.

Зрение все еще было затуманено, он ощупью пробрался к саркофагу Ниссы. Капот аппарата покрылся каплями конденсата, а на медицинском дисплее появились следы оживленной мозговой деятельности. Она тоже выходила из спячки, но с небольшой задержкой по сравнению с его собственным пробуждением. Это произошло; никакие две физиологии не реагировали совершенно одинаково.

Кану умылся, и часть его дискомфорта начала ослабевать. Он поднялся на мостик, убедился, что сейчас корабль находится не в худшем состоянии, чем когда они ложились спать. Ремонтные работы шли в соответствии с графиком, хотя сделать еще предстояло многое.

Он вскипятил воду и заварил чай, которого хватило бы на двоих.

Затем он опустился на колени рядом с ее саркофагом и стал ждать возвращения к жизни.