Рассветы новой Земли: Синхронизация

— Тогда нам нечего разбирать, Совет не занимается супружескими изменами! — снова возмутился Джозеф.

— Да, дослушайте же, наконец! — воскликнул Себастьян, но сразу смягчился, — пожалуйста… Да, мы могли бы предположить, что это супружеская измена, но скажите мне, Советники, взрослые мужчины и женщины, вы, лично вы, пошли бы изменять своим супругам в закрытый сектор, напичканный камерами, средствами охраны, на этаж, где в любой момент может появиться кто угодно из руководящего состава, на этаж, принадлежащий управлению и резиденции Совета? — их возмущённые взгляды на этих словах чуть не превратили его в пепел, и он уточнил. — Чисто гипотетически, конечно. Чем в таких условиях можно заниматься ночью?

Никто не ответил, все только переглядывались и ждали вердикта. Наконец, Гидеон шепнул что-то на ухо Куперу и тихо размеренно произнёс.

— Хорошо. Спасибо, Себастьян, мы примем это к сведению и будем наблюдать. К Нейтанам уже давно нет никакого доверия, но если мы продолжим в том же духе, то и друг другу верить перестанем.

Блумфилд сложил руки на коленях и взял слово.

— Елена точно верна, я мог бы поговорить с ней, но не уверен в её сыне. Нейтана младшего не стоит списывать со счетов.

— Он безобиден, как овечка, — усмехнулся Джозеф, — если сейчас он потакает в чём-то отцу или даже ведёт собственную игру, его легко увести с этого пути. Ричард показывал высокие результаты честности и долга, его чувство справедливости не даст ему поступиться законами.

— В отличие от Чехова. Я всё время задаюсь вопросом, почему ты не привлечёшь его, Гидеон? — Марианна де Фауна расправила длинную тёмную юбку на поясе и смахнула невидимую пылинку. — Он способный, талантливый, хитрый и изворотливый, в его руках технологии, которые не каждому из нас доступны. Проще говоря, почти никому. Почему же нет? Неужели из-за старых распрей первого состава? Это глупо.

— Мы не можем привлечь его, Марианна, и не в Совете дело. Ни в старом, ни в новом. Не забывай, Чехов подчиняется нам формально. КРИ настаивает на том, чтобы исследователи не были привязаны к «Авроре» и колонии. «Пегас» автономен, Совет может только направлять, давать наводки на миссии, а в остальном… — Гидеон вздохнул и махнул рукой. — Нам с этим ничего не поделать.

— Вот именно! Наводки на миссии! Под этим предлогом мы могли бы использовать его прямо сейчас. Он превосходно закончил школу разведки, будем честны, Нейтан уступает ему во многом. Почему мы должны отказываться?

— Я сказал, этого не будет! — Гидеон неожиданно пришёл в ярость, хотя в действительности она не сказала ничего серьёзного. — Мы никогда, ни при каких обстоятельствах не будем использовать «Пегас» и его пилотов в столь мелких целях!

Его голос пронёсся по залу, на время оставляя за собой звенящую тишину. Василидиас откашлялся.

— Кстати о пилотах… Вам не кажется, что мы поспешили с назначением? Нина Леоновенс даже не введена в штат, часть экзаменов не закрыта, а если закрыта, то весьма спорно…

— Не поспешили! — Гидеон Донаван открыто выражал негодование. — Наши цели предельно ясны всем присутствующим, я полагаю? Чехов и Леоновенс должны были вырасти вместе и сделать за нас то, чего не смогли мы, пока не вмешалась пресловутая мадам Фармер. Если бы на тот момент у меня была возможность, я бы не позволил этому случиться. Кое-кто из вас, хочу напомнить, виноват… — он покосился в сторону Блумфилда и встал, чтобы пройтись по залу, а затем вернуться к креслу. Он снял мантию и бросил её на место в заметном раздражении. — Давайте же перестанем, наконец, быть глупцами и не упустим дарованный нам шанс! К слову… сто десять процентов синхронизации это вам не шутки. Никто же не хочет, чтобы пилоты «Пегаса» пострадали?

— Конечно, нет, — согласилась Аннет, — мы не станем втягивать их в это, но всем здесь так же очевидно, что откладывать дальнейшие миссии будет крайне неосмотрительно.

— Никто не будет их откладывать. Как только программа обучения позволит ввести Леоновенс в штат, план запустится, — возразил Терри.

— Это уже другая тема, которую обсуждать в полном составе Совета просто нелепо, — Гидеон прервал их и этим поставил точку в дискуссии. Он кивнул Советникам и прежде чем удалиться из зала, произнёс:

— Сияния звёзд и вечного мира.