Рассветы новой Земли: Синхронизация

Глава 16. Вызов

Антон остался ещё раз проверить корабль, Нина не стала его ждать. Она шла в сторону танцевального класса и думала о недавнем поцелуе, о том, как Ричард Нейтан посмотрел на неё перед официальным прощанием с погибшими, и ей стало совестно — она не должна была доводить до этого.

Приглушённые голоса, проникающие сквозь неплотно закрытые двери танцевального зала, вырвали Нину из размышлений, заставив её остановиться и невольно прислушаться.

— Я хочу его вернуть, поэтому и попросила твоей помощи и прошу тебя сейчас, последний раз, — плаксиво умоляла Тиана.

— Ты же его знаешь, — возражала ей Маргарита с лёгким вздохом, будто разговаривала с дочерью. — Подумай сама, как много девушек ты знаешь, к кому Чехов возвращался? А как много тех, с кем остался?

— Но я — не они, Марго! Я хочу хотя бы попробовать, пожалуйста…

Кто-то из них пошёл в сторону двери, и Нина сделала шаг назад, чтобы избежать неловкой ситуации, но дверь так и не открылась.

— Ладно, — сказала Маргарита и чем-то зашуршала совсем близко, будто бы прямо у входа.

Нина подумала, как именно передать Антону этот разговор, ей даже в голову не пришло, что она может скрыть от него такую важную вещь, как желание Тианы вернуться. Когда Антон, наконец, появился, она без промедления сама пошла ему навстречу.

— Что случилось? — он безошибочно угадал, что Нина чем-то обеспокоена.

— Они… — Нина собралась с силами и на одном дыхании выпалила, — там Тиана и мадам Лабуле, они говорили о тебе. Тиана хочет вернуть тебя и просит помощи.

Лицо Антона осталось бесстрастным, по нему невозможно было определить его отношения к полученной информации.

— Ясно, — сказал он и постучал.

Там за дверью кто-то переполошился. Вероятно, Марго и Тиана решили спрятать какие-то личные вещи, которые не следовало видеть посторонним. Антон тихо открыл дверь и вошёл. Нина последовала за ним. За всеми впечатлениями, полученными в последнее время, она совсем забыла про неприязнь между ней и Маргаритой Лабуле — та как раз сейчас стояла у музыкального инструмента, уткнувшись в рабочий планшет. К слову, надо было отметить сам музыкальный инструмент, являющейся образцом уникальной работы мастеров «Авроры», он представлял из себя длинную глянцевую спираль, которая спускалась с потолка и завершалась плоской конструкцией с клавишами. Марго касалась инструмента рукой, чуть прислонившись к нему, но не опираясь. Тианы нигде не было.

— Здравствуйте, — Нина уселась на скамейку с другой стороны инструмента. Это было первое занятие по танцам после выписки из больницы, и она сильно волновалась, из-за чего буквально могла слышать звук пылинок, падающих на пол с потолка, стук сердца Антона и отдалённые голосовые оповещения ежедневных новостей.

— Итак, — сухо произнесла Маргарита, проигнорировав приветствие, — времени до показа осталось мало. Чехов, тебе придётся подстроиться. Я хочу выйти на неожиданном появлении вас обоих, никто не должен знать, что танцевать будете именно вы. И уж тем более никто не предполагает, что танцевать вы будете вместе.

— Показа? — Нина ощутила неприятный привкус небольшого предательства. Она встала, разминая ноги, чтобы туфли удобнее сели, и переспросила. — Какого показа?

Антон вскинул голову, в его взгляде мелькнуло сиюминутное воспоминание, о котором он тут же собрался рассказать, но короткие хлопки не позволили ему этого сделать. Марго хлопала в ладоши, с каким-то злым удовлетворением поглядывая на него.

— Наивысший уровень синхронизации, безграничное доверие второму пилоту, да, Чехов?

— Замолчи! — процедил он.

— Ещё чего! — она повернулась к Нине. — Ваш капитан не сообщил вам, что его наказанием за драку был танец с вами, Нина. На выпускном.

— В драке и она участвовала, — пробурчал Антон.

— Что? — не поверила Нина. — Танец где?

Марго была непреклонна, она не испытывала не малейшей жалости и желала Нине, как она сама себе говорила, раскрыть глаза. Нина покачала головой, переводя взгляд на Антона.

— Я не верю! Это правда?

Весь его вид говорил о том, что он чувствует себя виноватым.

— Да. Прости, я совсем забыл сказать, — Чехов действительно забыл, да и в целом, он не думал, что Нина станет слишком злиться на него за это. Но Нина злилась. Как же она злилась. Совсем недавно она открыто просила его доверять ей, и он сам говорил довериться ему… и что в итоге?

— Забыл? — тихо произнесла она, словно для понимания ей требовалось сказать это вслух. Она не могла и не хотела сдерживать обиду, не желала молча принимать такое условие. — Я упрашивала профессора Томпсона отстранить меня от конкурса красоты и от любых выступлений, потому что не желала появляться ни на сцене, ни на публике. И ради чего? Чтобы теперь танцевать с тобой? — Нина не очень удачно сделала акцент на последнем слове, мгновенно поняла это и добавила. — То есть нет… не то. Я хотела избежать публичности, а теперь мне придётся выйти на сцену, хотя я всеми силами старалась от этого отказаться…

— Прости, — виновато повторил Антон. Он не показал насколько сильно задела его её оговорка, только отвернулся.

— И так всегда, сухое «прости», — заключила Маргарита, — наш Чехов вообще не умеет просить прощения, да и доверие не его конёк. И кстати, на этот раз отказаться не получится, ведь приказ пришёл сверху. Вы помогаете мне, и я не позволю вам испортить мой очередной триумф. А к вранью Чехова вы скоро привыкнете, Нина.

— Марго! — прикрикнул на неё Антон.

— А что? Я не права? Ты бросил Тиану, ты отказался помочь мне с Ричардом… А ведь я считала, что ты наш друг.

— Я вообще сомневаюсь, что кто-то из вас был моим другом.

Словесное сражение разгоралось нешуточное, и Нина уже успела пожалеть, что начала его, однако сражение тут же внезапно закончилось и раньше, чем кто-то из них мог предположить. Двери распахнулись и впустили троих мужчин из охраны Командующего, а следом и самого Ричарда Нейтана. Он кивком головы поздоровался со всеми и что-то негромко сказал своей охране.

«Ты-то что здесь делаешь?», — пронеслась в голове Нины мысль, которую тут же в один голос озвучили Маргарита и Антон.

— А ты что здесь делаешь?

Ричард хмыкнул.

— Так-то вы встречаете старого друга? — в его глазах отразилось ехидство и что-то ещё, нечто неопределённое, когда он задержал взгляд на Нине на долю секунды.

— Некоторые тут вообще никого друзьями не считают, — проворчала Марго.

— Я здесь по просьбе Франсуа Блумфилда. — пояснил Ричард. — Совет срочно вылетел в систему Чара на заседание Союза, а, насколько мне известно, на тренировках пилотов «Пегаса» должен присутствовать кто-то из Советников, так что попросили меня временно исполнять их обязанности. У вас троих с этим какие-то проблемы?

— Заседание Союза? Это же займёт чертовски много времени! Они успеют к завершению наших тренировок? — ответил вопросом на вопрос Антон.

— Мы готовимся к войне? — недоверчиво поддержала его Марго, сделав акцент совершенно на другом аспекте этой новости.

— Мне откуда знать? — сказал Ричард. — И я сюда пришёл не болтать с вами. Можете делать, что планировали, и не обращать на меня внимания, — он прошёл к скамейке в дальнем углу и сел, — я буду нем, как космический моллюск.

«Не обращать внимания! Как же!», — недовольно подумала Нина, ощущая на себе его взгляд. Ричард словно задался целью просканировать её или запечатлеть в памяти до конца жизни. Это отвлекало и раздражало так, что желания танцевать не осталось никакого.

Нина, не успев отойти от полученного приказа о танце, почувствовала новую вспышку праведного гнева из-за несправедливости обстоятельств, которые, будто назло, не вовремя и так неудачно сходились в одной точке. Она была уверена, что из затеи подобного танцевального урока не выйдет ничего хорошего, однако все остальные, видимо, так не считали.

— На разминку у станка даю десять минут. Леоновенс, вы всё знаете, напомните своему капитану, что да как, — бросила Марго, задержав взгляд на Ричарде.

— У нас балет или чёртов показательный танец? — недовольно сказал Чехов.

При этом ни один из них не продолжил разговора с Ричардом, будто бы его тут и не было.

— Танец, — Маргарита встала в третью позицию, выпрямилась и изящно соединила руки перед собой, затем расслабилась, — а, если конкретнее, то танго. У меня же стандартный процесс наблюдения за танцорами и обеспечение их безопасности. Без разминки я никого не выпущу на площадку!

— Мадам Лабуле, — обратилась Нина. Слово «танго» мгновенно смыло её гнев и возмущение, она уже готова была отчаянно молить её изменить решение, — мы можем обсудить постановку другого танца?

Та снисходительно улыбнулась.

— Не можем. Я знаю, что вы, Леоновенс, этот танец так и не освоили, но Чехов танцует его превосходно.

— И что? Парный или общий танец всегда оценивают по худшему танцору, вы сами говорили.

— Да, говорила, но вам не стоит волноваться. В первую очередь это занятие по синхронизации, а уже потом подготовка к выступлению. Сегодня я не буду вдаваться в подробности, только хочу, чтобы вы попробовали несколько стандартных поддержек и вообще подвигались под музыку…

— Если Нина не хочет и не умеет танцевать выбранный тобой танец, так может, выберешь другой? — предложил Антон.

— А может, ты перестанешь со мной спорить? — Марго взяла планшет. — Комиссия установила для моей группы этот танец, а подходящей пары танцоров, кроме вас, у меня нет, так что заткнись и работай уже.

Антон и не думал затыкаться, но прежде чем он сказал что-то ещё, Нина коснулась его руки и покачала головой. Он несколько раз порывался продолжить спор, только этот незначительный жест сбил все его мысли, и ему невольно пришлось согласиться, что спорами ничего не решить.

Всё остальное время они действительно занимались тем, чем и должны были с самого начала. Ричард никак не комментировал происходящее, но Нина отчётливо чувствовала его присутствие, отчего постоянно сбивалась, была не собрана и отвлечена, даже идеальные шаги румбы и вальса, за которые её хвалили, сегодня не давались ей, и она видела себя неуклюжей и неповоротливой. Занятие тянулось медленно, так медленно, что Нина начала думать, будто опоздала на зачёт по химии. Слова «Ладно, время вышло», прозвучавшие в тишине зала, стали почти отдушиной, которая, наконец, позволила ускользнуть из этой проклятой до предела напряжённой обстановки, в которой не то, что поддаться музыке, управлять собой получалось плохо. Нина переобулась, схватила свои вещи и собралась было уйти, как её взгляд случайно наткнулся на пиджак мадам Лабуле — его пуговицы и броши на воротничке включали в себя изящную букву «М». Нина не могла перепутать, это было так же невозможно, как забыть собственное имя, потому что сегодня, прямо перед этим занятием, точно такая же буква «М» была на той злосчастной заколке, оставленной кем-то на «Пегасе». Нина поняла, что выглядит очень странно, замерев как истукан у чужой одежды, смутилась и, заправив выпавший локон за ухо, стремительно пошла к выходу.

— Экзамен по химии. Это срочно! — бросила она, пролетая мимо Антона.