На дальних рубежах 2

Приближение к планете Кора любила. Вид был просто потрясающим, и сейчас все иллюминаторы были открыты, позволяя наблюдать, как проплывает мимо главный спутник Сиволы - Коронадо, как четче проступает рельеф планеты, подводная вязь из погруженных на глубину гор и коралловых рифов. В загруженном околопланетном пространстве варп-двигатель использовать было нельзя, но Кора и не спешила. Автопилот уверенно шел по заданным координатам к главному космопорту на самом крупном из семи континентов.

Корабль вошел в атмосферу, яркий свет горящего вокруг него ионизированного газа скрыл всю красоту, иллюминаторы пришлось закрыть. Волны горящей плазмы хлестали обшивку корабля, разогреваясь до запредельных показаний в 2200 градусов по Цельсию, но внутри не чувствовались ни повышение температуры, ни перегрузки, связанные с колоссальной скоростью в 32 000 км/ч. В "слепой" фазе корабль шел только по приборам, но уже где-то через три минуты после вхождения в атмосферу на камеры вернулось изображение. Маневровые отлично справлялись, корректируя траекторию, направляя черный корабль к заданной точке.

Кора перешла на ручное управление. В двадцати пяти кликах над уровнем моря она выровняла корабль, включила тормозные движки и начала сбрасывать скорость. Рваный контур берегов Айры уже отсвечивал белизной пляжей, а горные хребты прорезались белыми пиками над изумрудной зеленью дождевых лесов. Восемнадцать кликов и вот уже вокруг корабля полетели клочья облаков. Кора сбросила скорость еще немного, выходя на дозвуковой уровень. Девять кликов над уровнем моря и корабль замедлился до 600 км/ч. От вхождения в атмосферу прошло всего пять минут. Теперь корабль шел так же, как любой планетарный пассажирский лайнер, следуя выделенному коридору.

Уже через четыре минуты грозная черная машина совершала посадку в космопорте, развернув парашютно-тормозные системы едва шасси соприкоснулись с асфальтом, выбросив шлейфы дыма. Носовая стойка шасси опустилась и, продолжая плавно выжимать тормоз, Кора удовлетворенно похлопала ладонью по штурвалу, словно хваля верного скакуна за успешное прохождение скачек.

"Чернявую" птицу отбуксировали в ангар, где Кору встретил служащий космопорта на гравикаре для ВИП-лиц. Двадцать минут, и она уже доставала бутылку газировки из маленького холодильника в салоне огромного гравикара, который прислал за ней отец. Еще полтора часа и гравикар уже проезжал по тенистой аллее, ведущей через цветущий парк к сказочно красивому дому Конгрессмена. Кора опустила перегородку между пассажирским салоном и водительским местом и попросила телохранителя сообщить родителям, что они уже близко. Ей ответили, что об этом уже позаботились. И действительно, родители уже встречали ее, стоя у парадного подъезда.

В возвращении с миссий был невероятно яркий момент, когда все чувства, что в силу борьбы с тяготами приходилось подавлять, вдруг прорывались наружу при виде родных, при осознании, что ты-таки вернулся. Это был момент радостных слез, самых крепких объятий и разрывающей сердце сладкой боли от слишком интенсивных и многогранных переживаний. Момент, после которого понимаешь, что на самом деле для тебя важно. В этот раз измученная Кора чуть не расплакалась, почувствовав себя снова маленькой девочкой в любящих объятьях мамы и папы. Совладать с собой она смогла, а увлажнившиеся глаза - не так уж и странно после разлуки.

Путешествовала Кора налегке, вот и сейчас в ее комнату отнесли всего лишь вещьмешок да рюкзак. Инола осталась с дочкой, помочь ей обустроиться, а отец отправился отбирать лучшие куски мяса для семейного обеда. Дон Алехандро, как, впрочем и его жена и дочь, прекрасно готовил сам и даже после восхождения к вершинам власти время от времени баловал домашних блюдами собственного приготовления. Дичь, рыба, мясо - все это благородный дон готовил со знанием и любовью к делу, которые могли оценить даже самые лучшие шеф-повара. Сейчас, вдохновленный приездом любимой дочки, отец хотел приготовить для нее безупречное блюдо именно так, как она любила.

— Ну, как у тебя дела? - простой вопрос Инолы содержал в себе большую глубину. Дочь могла доверить матери то, с чем не доверилась бы никому другому.

— Устала, - призналась Кора. - Сильно устала. Я отвыкла ходить строем, да и вообще, кажется, это изначально было не мое. В полевых условиях мне проще, но стоит вылезти из экспедиции и... У меня мозг умирает каждый раз, когда я сталкиваюсь с нашей системой.

— Ты же сама с детства рвалась туда, - нахмурилась мать, силясь понять, что именно гложет ее ребенка, но не до конца улавливая суть. - С пяти лет мечтала....

— Мне уже не пять лет, - хмыкнула Кора, доставая полевую форму и передавая матери, уже доставшей вешалку. - Мир выглядет иначе, да и я изменилась. Уже почувствовала себя хозяйкой своего дома, своей земли, а тут меня выдергивают, как морковку из земли. И висишь, болтаешь голыми корнями.... Не могу...

— Ты каждый раз повторяешь, что не можешь, Кора, - в голосе Инолы прозвучало легкое неодобрение. Она на самом деле не могла понять, что происходит с дочерью, а в совокупности с собственными проблемами это порождало раздражение.

— А что поделать? Я действительно не могу слепо следовать приказам, когда я знаю, что никогда не прощу... - Кора запнулась. В голове промелькнули образы, страшные, пробирающие до костей. Ее замутило. - Сейчас, когда я вернулась, у меня все воспоминания ожили, и я не могу с ними справиться. Как свежая язва, как нарыв... Меня заставляют готовить новое поколение, которое верит в свою миссию, гордится принадлежностью к военной элите, а я знаю, как легко их спишут в утиль, как только их смерть станет выгоднее их жизни.

— Что же ты тогда вообще этим занялась? Отказалась бы, - спросила Инола ровным тоном.

— Из восьми бойцов тогда нас выжило пятеро, это хорошая статистика, - хмуро ответила Кора. - Пусть и у этих ребят будет что-то, что повысит шансы на выживание, когда они будут почти нулевыми. Хотя сейчас такого безобразия нет, как раз время есть на подготовку.

Кора посмотрела на мать и суровость мгновенно стекла с ее лица, открывая подлинную ранимость.

— Я не могу всего рассказать, мам, - в голосе звенел нерв. - Просто поверь, мне тяжело, очень тяжело, и я хотела бы уйти, да не могу.

Инола сочувственно провела рукой по дикой гриве волос Коры и притянула дочь к себе.

— Ты устала. От усталости все всегда кажется хуже, - Инола пыталась сообразить, чем облегчить состояние дочери или хотя бы немного оттянуть время, чтобы получше все обдумать. - Прими ванну, отдохни. Помнишь, что я говорила? Неудовлетворение базовых потребностей ухудшает психическое состояние. Вот давай начнем с малого, давай?

Кора кивнула. Где-то в душе было обидно, что мать ее не понимала и не давала до конца выговориться, но, с другой стороны, она была права. Начинать надо с еды и отдыха, от уставшего и голодного человека толку мало. Ужин прошел в крайне теплой семейной атмосфере, семейство Хименес было по-настоящему дружным и любящим, что позволяло расслабляться в кругу родных. Вернувшись в безопасную среду, Кора почувствовала, что ее немного отпустило. После ужина она пожелала родителям доброй ночи и ушла к себе.

Отец, до сих пор проявлявший наивысшую деликатность, воздерживаясь от расспросов дочери, оставшись наедине с женой решил-таки разузнать, что происходит. Муж и жена уже устраивались в своей спальне, Инола сидела перед трюмо с зеркалом и расчесывала шелковую гладь черных волос, Алехандро устраивался поудобней с книгой, желая почитать перед сном.

— У неё все в порядке? - поинтересовался Алехандро как бы между делом.

— Я бы так не сказала, но она справляется, - задумчиво ответила Инола. - Кажется, она несчастлива из-за работы.

— Может, она просто скучает по тому молодому человеку?

— Она не упоминула его ни разу, - Инола подняла глаза на отражение мужа в зеркале. - Кора всегда легко расставалась. И уже полтора года прошло...

— Я бы не был так уверен, - скептически хмыкнул Алехандро. - Все же, они вместе пережили достаточно сильное потрясение и пытались помочь друг другу. Ради кого попало собой не рискуют.

— Она просто заигралась, - Инола раздраженно отложила расческу. Воспоминания о ее дочери, лежавшей в криокамере, до сих пор преследовали ее в кошмарах. - Мы сами виноваты. С детства не научили ее держать дистанцию с прислугой, вот она и перешла границы. Из-за наших экспедиций она выросла... диковатой.

— Послушай, у Коры есть опыт командования людьми, она вполне умеет соблюдать границы.

— Командовать солдатами и жить бок о бок с прислугой - разные вещи!

Инола встала и подошла к постели, забралась под одеяло и повернулась к мужу.

— Я не понимаю, тебя совсем не тревожит, что дочь могла влюбиться в раба? - черные глаза, обычно холодные, смотрели на родного мужчину с тревогой. - Он может быть каким угодно хорошим мальчиком, но он же ничего не может ей дать! Зачем ей мужчина с такими проблемами с психикой?

— Меня это, конечо же тревожит, - кивнул Алехандро. - Но она взрослый человек и сама должна решать. Самое страшное для меня, это если она однажды скажет мне "Я могла бы быть счастливой, но ты вмешался. И теперь я несчастна из-за тебя."

Инола ничего не сказала, но подобралась поближе к мужу, ища комфорта и успокоения в его близости.

— И все-таки я была бы безмерно рада, если бы она начала с кем-то встречаться! - проворчала она. - Может, возвращение в коллектив поможет?

— А то ты свою дочь не знаешь! - фыркнул муж, беря ее под крылышко. - Она сейчас сама себя будет видеть солдатом, а не женщиной.

— Может, пока она у нас, будем выходить в свет, знакомить ее с приличными мальчиками...

— То-то Кора обрадуется!

— Алекс, ну я не знаю, что еще сделать!

— Ничего, пусть сама разбирается.

— А она не сможет найти его? - вдруг встревожилась Инола.

— Насколько я знаю, нет, - спокойно ответил муж. - Их не должны посылать на одно направление, и допуск к информации по нему ей не дадут.

— Уже что-то. Со временем ей станет легче и она оставит эту историю позади.

Алехандро улыбнулся краешками губ, он не был столь уверен в том, что его дочь так легко все забудет. Но расстраивать жену ему не хотелось, и он перевел разговор в другое русло.