Замок серебряной розы

Я не отвечаю.

За что люблю свекровь – с ней не надо лишних слов «потому что так принято». Она всегда знает, когда хочется просто уютно помолчать. Вот и в этот раз даже не ждёт ответа и не оборачивается ко мне, продолжая созерцать картину в раме узкого стрельчатого окна.

За окном снежинки всё кружат и кружат в беззвучном вальсе.

Снег в Замке ледяной розы.

Пока я дошла из кареты до Замка по щиколотку в сугробах, подол моей мантильи оказался весь облеплен мокрым снегом. Мысль об этом наполняет душу смутной тревогой. Как неверный мазок на идеальной картине, которого пока не можешь распознать, но подспудно чувствуешь.

Я ни разу прежде не видела, чтобы здесь шел снег. А ведь не единожды бывала, и даже прожила какое-то время на правах гостьи, будучи подростком – когда Ричард привез меня сюда, чтобы лечить.

Здесь всегда царило вечное лето. Какие бы суровые ветра не веяли над остальным Королевством, какие бы шторма не сотрясали гавани, окружённые ледяными берегами.

А вот сейчас…

Но моей дочери это, кажется, ничуть не мешает.

Тщательно одетая графом в теплую одежду и завязанная его собственным шарфом по самые глаза, она с сосредоточенным видом шагала туда-сюда по сугробам и изучала цветы, тут и там торчащие прямо из снега. Впрочем, легендарным «ледяным розам Винтерстоунов» снегопад, кажется, совсем не вредил, они только ярче сияли синими звёздами из белого безмолвия.

- Сейчас будет сюрприз для малышки, - улыбнулась леди Винтерстоун, глядя в окно.

- Что за «сюрприз»? - спросила я, потому что молчать дальше показалось уже невежливым.

- Я уже рассказывала тебе как-то, помнишь? Мы с мужем поспорили – на седло. Когда же наш непутёвый сын сделает тебе предложение. Как видишь, спор выиграла я – Ричи тормозил целый год, прежде чем решиться.

Я и вправду помнила. Как будто целый век прошёл с тех пор, так много всего произошло. Так изменились мы сами.

- Седло непростое, - продолжала леди, любуясь на малышку, которую граф как раз вытаскивал из особенно большого сугроба, в который она целеустремлённо пыталась забраться. – Его изготовили древние мастера-эллери. И судя по орнаменту, оно предназначалось не для лошади. Но скоро сама увидишь. А особенную редкость ему придаёт то, что это – детское седло. Так что по-хорошему, раз я выиграла спор, то и право катать лапочку-тёзку моё. Но учитывая непредвиденные обстоятельства… - Она укуталась в шаль плотнее и сложила руки на животе. - Я так и быть, уступила Рону.

Я неожиданно смутилась.

Пришло воспоминание о том, как я силой магии перенеслась однажды в Замок ледяной розы незримо, и против воли подслушала разговор Ричарда с матерью. Тогда речь шла как раз о «пари». И это так мило, на самом деле, что никто из родителей Ричарда не сомневался в его выборе, даже когда он сам ещё отчаянно сопротивлялся неизбежному…

Стоп.

«Непредвиденные обстоятельства»?..

Заторможенно я уставилась на маленькую, с тонкими пальцами ладонь леди Винтерстоун, извечным, старым как мир жестом оберегающую едва заметный под шалью живот.

Этого я не предвидела.

Впрочем, наивно было бы думать, что судьбы всех окружающих людей открыты для меня, хоть видения подобного рода приходили ко мне всё чаще по мере роста магических сил.

Но Винтерстоуны всегда были тайной за семью печатями. Есть в них эта фамильная черта. Как книга, наполовину написанная на чужом языке – никогда не сможешь прочесть до конца. Мне кажется, моя дочь тоже это унаследовала. Я далеко не всегда могла её понять или предугадать поступки.

Но это…

Я проговорила растерянно:

- Безумно рада за вас! Это такая удивительная новость... Но как же вы решились?.. ой, простите, я не хотела быть бестактной… - спохватилась и прикусила язык.

Никто в здравом уме не дал бы леди Винтерстоун больше тридцати пяти на вид. Но на самом деле… Я попыталась провести в уме нехитрые подсчёты – Ричард её младший сын, у них с сёстрами большая разница в возрасте, так что у Орвика, сына старшей дочери этой леди, с Шианой уже самих дети… Нет, сдаюсь. Решительно не понимаю.

Леди Кэтрин покачала головой и впервые посмотрела на меня прямо. В больших карих глазах мне показалась понимающая улыбка.

- Ничего. Я не обижаюсь, девочка моя. И не удивляюсь – знала бы ты, какие сплетни о «колдунье-из-замка» распускают жители окрестных деревень. Особенно из тех, кто помнит меня с детства. В старые времена меня, пожалуй, и на костре бы сожгли. Так что я рада, что сейчас не старые времена.

Она снова отвернулась к окну, протянула руку и провела пальцем по стеклу. На инеистом морозном узоре остался талый след.

- Замки роз продлевают век своим владельцам. Теперь мы знаем точно. Надеюсь, и тебя эта новость обрадует. Рон исследовал – и в старых летописях эллери нам встретились удивительные цифры. Если мы правильно высчитали годы правления некоторых королей державы эллери до Завоевания… Думаю, и тебе будет полезно знать, что рекордсмены прошлого доживали в стенах своего Замка до ста пятидесяти, а некоторые счастливчики и дольше… Я стала ещё лучше понимать корни зависти и ненависти, которую питали к нам люди из-за моря. Терзаемые болезнями и смутами. Страшащиеся неизбежно скорого конца. Говорят, наши предки лечили первых гостей с других берегов, которые к ним попадали – но излечённые лишь сильней озлоблялись на своих благодетелей, потому что никогда бы не могли обладать подобным чудесным даром. А рассказы, которые они привозили домой, побывав на «бессмертных берегах», как называли Эллирию, отравляли сердца людей.

Снег за окном стал гуще.

Кажется, лорд Винтерстоун предлагал моей дочери уйти в Замок, но она упрямо говорила «нет».

- Но мы не бессмертные, Гаяни. Кому как не тебе это знать. И кому как не мне понять, через что ты прошла. Я чуть не умерла во время первых родов. Близнецы – это и для обычной беременности испытание. А уж если им для жизни нужно питаться не только твоим телом, но и твоими магическими силами… Не бывает бесплатных чудес. И самые драгоценные на свете чудеса стоят особенно дорого. Так что насчет того, как решилась теперь…

Взгляд леди потеплел, когда она смотрела на смеющегося мужа, который отбивался от снежка.

- Он не эллери. Рон не говорит мне, но я знаю, что его страшит. Что он уйдет раньше. Оставит меня одну. Я спорю, убеждаю, что это глупости, и Замок нам просто не позволит… но в глубине души он мне не верит. Поэтому я решила, что это нужно нам. Именно сейчас. Ещё один сын – его продолжение. Чтобы он перестал бояться, что я останусь одна. Хотя, признаться честно, в этот раз и сама немного боюсь.

Она нервно улыбнулась, не глядя на меня, и снова поправила шаль.

Я отставила чашку с невыпитым, остывшим чаем. И принялась с жаром её убеждать:

- Даже не думайте бояться! В прошлые разы рядом с вами не было самого одарённого мага-лекаря Королевства Ледяных Островов! Потому что он сам как раз рожался. Но в этот раз будет, я уверена! Так что всё пройдёт идеально, можете не сомневаться!

Леди бросила на меня благодарный взгляд. А мой, помимо моей воли, совершенно невоспитанным образом притягивал её живот, где угадывалась непривычная для хрупкой талии этой леди округлость.

Ребёнок.

Четвёртый!

Какая она молодец, в ей годы… Зная, что так рискует, она всё же отважилась…

Хотя я бы тоже на её месте поступила бы так же.

Но я – на своём.

Мне всего двадцать один. И моя Кэти навсегда останется моим единственным ребёнком.

Горло сжал спазм.

- Эй, ты чего? Девочка моя, что такое? – графиня протянула ко мне руку через весь стол и крепко сжала мои пальцы.

Я ничего не ответила – не смогла. Покачала головой, чтоб не надо было говорить. Чтоб показать, что всё хорошо. Но на грудь словно положили неподъемную каменную плиту. Не выходило сделать и вдоха. Я плотно-плотно закрыла глаза – но это не помогло.

Сдержать горьких как полынь, жгучих как змеиный яд слёз. Тех самых, которые я поклялась себе не проливать, ведь мне и так повезло в жизни, как мало кому везёт. Ведь у меня есть всё, и даже больше. Ведь я так счастлива.

Счастлива же, правда?

Леди молча встала, обошла стол чуть неуклюжей походкой и обняла меня сзади за плечи.

Если бы она начала допытываться, я бы совершенно точно упиралась и отнекивалась, что все хорошо.

Но она просто молчала и ждала.

И я, сбивчиво, заикаясь и глотая слёзы, принялась торопливо рассказывать.

- Он сказал, что в прошлый раз моя жизнь висела на таком крохотном волоске, что он боялся дышать… что все его силы… еле помогли. Что меня спасло только то, что наша малышка… начала рожаться на месяц раньше… и поэтому была такая крохотная… что если бы в срок или если бы это был мальчик… а они все, Винтерстоуны, крупненькие, настоящие богатыри, вы же знаете… он бы потерял нас обоих. И… и… что ни за что не допустит больше такого.

Леди поцеловала меня в макушку.

- Просто он любит тебя больше жизни. Я не знаю, как бы он мог жить дальше, если бы ты умерла у него на руках.

Я кивнула, глотая слёзы.

- Я понимаю, но… но… он сказал, что поэтому принял решение…

У меня не получилось выговорить это вслух. Леди Кэтрин погладила меня по спине, утешая.

- Что Кэти останется нашим единственным ребенком.

Ладонь графини остановилась.

Она сказала осторожно:

– У вас вся жизнь впереди. Не суди его строго за то, что сказано сгоряча, когда ещё свежи болезненные воспоминания.

Я подняла мокрое лицо на графиню.

- Вы не понимаете. Ричард слишком упрямый! Он как будто обезумел с того дня. Боится… даже случайно сделать мне ребенка. После рождения Кэти долго меня даже пальцем боялся тронуть, пока я его не припёрла к стенке и чуть ли не заставила.

Я покраснела и смутилась, когда осознала, что обсуждаю такие вещи с матерью Ричарда – но у меня было полное ощущение, как будто эта женщина давно стала и моей мамой тоже. А с мамами можно говорить обо всём. Обо всём, чем болит сердце.

- У нас ведь Кэти тогда… случайно получилась, мы не собирались так скоро… И Ричард вбил себе в голову, что такое может повториться снова. Поэтому он не хочет рисковать. Он… Ищет способ…

Сил не хватает, но кажется, чтобы эту занозу извлечь, надо все-таки сказать вслух. Я слишком, слишком долго молчала.

Каждое новое слово даётся легче, и звенит с жесткой сталью отточенного клинка. Которым я раню себя снова и снова.

- Ричард хочет найти способ сделать себя магически бесплодным. Вбил себе в голову, что это единственный надежный способ сохранить мне жизнь. Знаете, в этот раз он делал вид, что уходит, как всегда, работать, но мне кажется… мне кажется, он… отправился в мой родной мир, чтобы найти дневники Мардухая. В них каких только гадостей нет. Так что я думаю, у него может получиться.

На этот раз леди молчала дольше. Наконец, проговорила устало:

- Мы не можем заставить любимых стать кем-то другим. Только любить их такими, какие они есть.

Я затихла на мгновение – а потом кивнула.

Быть может, меня и не нужно было убеждать в этом. Я и так всё это знала. Всё, чего мне хотелось – просто выговорится. Чтобы набраться сил для того, чтобы принять свою судьбу.