Холодный ветер, строптивая вода

На плечо мне легла ладонь секретаря и слегка сжала. Алессио прав. Надо помочь остальным.

Я поднялась и пошла дальше. Больные поживее подходили сами, дотрагивались до меня, охотно пили воду. Когда вода закончилась, Алессио поднес еще, а когда я завершила обход, села в еще чистом углу одной из комнат и закрыла глаза. Завтра я узнаю, могу ли помочь нескольким людям. И не заболела ли сама. На всякий случай, я напоила и секретаря. Тот выпил воды, даже не поведя бровью, хотя у него-то должны были появиться вопросы, с чего вдруг королева решила, что вода поможет. Но нет. Даже вопросов не задал.

От меня разило теперь также, как и от всего вокруг. Так что я смело уснула, подложив руки под голову. Почему-то я была уверена, что Алессио будет меня сторожить, как верный пес.

Проснулась на рассвете. Поднялась, взяла полупустое ведро и начала обход больных. Кому-то стало лучше, кто-то умер. Мы напоили по второму разу всех, кого смогли. Периодически я подходила к двери из крыла, стучала, говорила, что нужно, и нам это все приносили.

К вечеру, когда мне уже могли помогать добровольцы, мы отсортировали выздоравливающих и перенесли их в другое место. Наутро третьего дня стало понятно, что все, кто пьет воду, поправляется и довольно быстро. Люди стали веселее, в глазах появилась надежда, ушел страх. В то утро я окончательно поверила, что внутри меня скрыта магия воды. Я опустилась на колени и произнесла молитву благодарности пяти богам. Это они решили однажды, что некоторым людям будут подвластны стихии и поделились магией с людьми. И это их я благодарила за то, что они позволили мне поставить на ноги пятнадцать человек.

Пока я молилась, передо мной появилась в языках пламени химера.

- Левокрыл, - радостно улыбнулась я.

Лев восторженно застучал хвостом-змеей по полу. Мне все время было неудобно перед второй частью его личности: ей приходилось нелегко, она то и дело сильно ударялась о пол и углы, прикусывала язык или закатывала глаза при особо сильных ударах.

Судя по тому, что никто из выздоравливающих даже не вскрикнул, химеру видела я одна. Лев осторожно приблизился ко мне, обнюхал лицо и лизнул. Это было странное ощущение, словно легкие язычки пламени одновременно горячего и холодного, влажного и сухого, прикасаются ко мне. Потом химера подошла к одному из трупов, змея на ее хвосте загорелась тонким факелом, он поднес его к одеждам тела, и язычки пламени заплясали на одежде, а потом исчезли, не оставив следа. Но я поняла, что хотела сказать химера.

- Трупы нужно сжечь, - встала я. – Пора полностью очистить замок от болезни и подумать, как вылечить остальных.

Сначала от нас разбегались в стороны. Но увидев, что есть выздоровевшие, народ подтянулся и появились еще добровольцы. Мы вытаскивали трупы на смотровую широкую площадку на одном из крыл замка и сжигали. Затем слуги принялись мыть замок. Если кто-то заболевал, то его вели ко мне.

Тело Витторино я подожгла сама. Не передать словами, как тяжело было сделать решающее движение и поднести огонь. Но напротив меня, по другую сторону от тела снова появилась химера. Львиная голова чуть кивнула, нервно дернув ослиными ушами. Я закрыла глаза и опустила факел к ткани, покрывавшей тело лорда-канцлера.

После мы вышли в город. Глашатаи разошлись по пустынным улицам, созывая народ к озеру. Я знала, что это безумие, что моих сил наверняка не хватит. Но это был единственный способ попытаться спасти всех, кто еще мог ходить, разом. Замковая стража по моему приказу стала входить в ближайшие к замку дома и вытаскивать оттуда лежачих больных. Остальных сгоняли к озеру. Народ сначала шел охотно: к замку вышло около двух сотен людей. Но при виде меня они остановились, а потом попятились.

- В чем дело? – спросила я у Валери. – Почему они не идут?

- Есть слухи, ваше величество, - неохотно пояснила мне служанка, – что именно вы и ваша фрейлина Алейна привезли кровавый мор из Альбиона. Когда вы уехали, стали шептаться, что вы отравили воды озера и мы все заболели от этого. А вы просто сбежали.

- Кто посмел разносить такую ложь? Неужели лорд-канцлер не мог остановить их?

- Он пытался, но ваши сторонники оказались в меньшинстве. А потом умер архиерей Ведотуттор, скорее всего, от болезни. И вас обвинили в том, что вы строите козни против храма Всевидящего Ока.

- Епископ Гамас… - задыхаясь от ярости, сказала я.

- Архиерей. Его избрали. И теперь город отделен от замка стеной ненависти.

- А где Алейна? – спросила я, вдруг вспомнив, что еще ее не видела.

Валери опустила взгляд.

- Девушку отдали в храм Всевидящего Ока. Архиерей заявил, что она ведьма и ее будут очищать специальными ритуалами, чтобы избавить город от мора.

Я зарычала от ненависти.

- Как вы могли отдать ее этому мерзавцу!

- Лорд-канцлер был болен, Валентин Ардо пошел навстречу храму, чтобы вылечить людей…

- Он-то тут при чем?!

- Я новый лорд-канцлер, - раздалось за моей спиной.

Я повернулась. Валентин Ардо, раздуваясь от важности, стоял передо мной во всей красе.

- Лорд-канцлер назначается королем, - прошипела я.

- А в его отсутствие – королевским советом. Так что, ваше величество, не мешайте. Мы пытаемся отстоять королевскую власть, потому что черные лилии вступили в сговор с храмом. Если бы не кровавый мор, они бы напали на замок. Вам лучше закрыться у себя, пока мы будем укреплять оборону.

- Какую еще оборону?! Люди умирают в городе! Их нужно спасти! – я от бешенства еле могла говорить спокойно. Он меня собрался закрыть в замке! Сейчас, как же! Разбежался!

- Не может быть и речи. Прекратить! – Валентин Ардо привлек внимание солдат, которые помогали людям добраться до озера. – Возвращайтесь к замку, бросайте этот сброд!

- Здесь я королева, лорд-канцлер! – рявкнула я. – Вы даже мою фрейлину не защитили, отдали этим мерзавцам!

- Богохульница!!! – крикнул один из больных, который слышал наш спор. – Ведьма! Она нас убить всех хочет! Бегите! Бегите!

И больные стали разбегаться, спотыкаясь об тех, кто был слишком слаб, чтобы бежать.

- Осторожнее, Храм с каждым днем сильнее, а вы слабее, ваше величество. Вам следует послушать тех, у кого больше опыта и знаний, - вкрадчиво сказал Валентин Ардо.

У меня опустились руки. Солдаты послушно отступали, жители снова возвращались в дома. Где-то там в храме мучили Алейну. Я не могла оставить все, как есть.

- Прости, Генрих, - сказала я легкому ветру и начинающему моросить дождю. – Но я не могу сдаться. Не сейчас.

Я вернулась в замок. Написала письмо маэстро Фермину и отправила голубем. Отдала распоряжение Алессио найти надежных людей и встать на воротах города. И стала ждать.