Мы просили у вечности рай

Глава 44

Амани.

Женева. Швейцария. Три недели спустя…

Тьма. Безмолвие. Пустота. На короткие промежутки времени, кажется, что ты живешь полноценной жизнью, но вскоре осознаешь, все не так. Тьма напоминает застывшее время. И если однажды ты что-то в ней потерял, больше никогда не приобретешь, как бы не пытался. Не вернешь былого. Не возвратишь время вспять, полностью изменив собственную жизнь. Вспотевшими от нервного истощения руками хватаюсь за подоконник, вглядываясь вдаль. Сквозь окно. Зацикливаясь на мыслях, которые последние пару дней не давали покоя. Я ненавидела это место, несмотря на то, что этот город был чертовски красив. Быть может потому, что он насквозь пропитан мучительными воспоминаниями. Озеро, с прозрачной водой отливающей бирюзой. Сложно не восхищаться красотой окружающей природы. В последнее время я часами смотрела на пейзаж за окном и размышляла. Я помню вид на это озеро с обратной стороны. Из окна частной клиники, в которой я провела достаточно долгое количество времени. И сейчас мне нужна была срочно помощь и консультация моего лечащего врача. Лучшего в Европе. Со временем я осознала, что он, пожалуй, единственный человек, которому я, не боясь, могу показать свою тьму. Безумие, которое порой накрывает с головой, превращая меня в совершенно другого человека. Узнав о моем нынешнем местонахождении, Ирма захотела увидеться. Поговорить. Черт. Кто бы мог подумать, что у моей матери была сестра. Мама была скрытной и таинственной. Упорно скрывала свою жизнь в юности, никогда не рассказывая мне никаких подробностей. Отец когда-то купил ее в качестве искусной наложницы. Поселил в доме, где готовят юных девушек ублажать восточных мужчин. Если кому-то сильно везло, девушки становились женами, приобретая с этим статусом более выгодное положение. Вспоминая, осознаю, что по сей день в глубине души зла на отца. Он до безумия любил мою мать, но так и не решился на ней жениться. Мама умерла грязной рабыней, но для меня эта женщина всегда была особенной. Никогда не забыть тепло материнских рук и ее лучезарную улыбку. Она излучала свет, которого никогда не было у меня. После ее смерти в моей душе поселился холод. И появилась она. Чертова тьма, которая разрушила всю жизнь и мой брак с любимым мужчиной. Она походила на неизлечимую болезнь, стремительно отравляющую все внутренности. Zalaam (тьма) разрушала и уничтожала. Тогда, я еще не понимала, насколько тяготящими будут последствия. Самое паршивое, что я не помнила ничего, когда впадала в это безумное состояние. Не отдавала отчета ни одному из своих действий. Однажды, в пятнадцатилетнем возрасте я накинулась на одного из дорогих и близких людей для меня, после мама. Моя кормилица. Няня, которая была рядом практически с момента моего рождения. Избивала, ничего не соображая. Очнулась, когда кто-то сильнее схватил и оттащили подальше. Увидела собственные окровавленные руки. Леденящая дрожь пробегает по коже. С ужасом вспоминаю тот момент. Это был первый случай, когда болезнь проявила себя. Не медля, отец отправил меня на лечение в одну из самых дорогих частных клиник Швейцарии. Осмотрев и проведя полное обследование, врачи сказали, что мое состояние, последствие шока от увиденной смерти матери. Правильно подобранное лечение обязательно поможет спустя некоторое время. Находясь в клинике, выполняла все рекомендации и проходила назначенные процедуры. Была ограждена от окружающего мира, рассчитывая, что выйду за пределы тех стен прежней девчонкой. Через пару месяцев, вернувшись, домой, ощущала себя полностью здоровой. Ощущала, что полностью избавилась от этого ада, который разъедал изнутри. От тьмы, которая казалось, преследовала по пятам. Но все изменилось. Влюбилась. Ощущала любовь мужчины, которая меня окрыляла. Эмир владел всем миром, а я владела им. Это были мои самые любимые слова, особенно в тот момент, когда началась подготовка к свадьбе. Эмир никогда не должен был узнать о моей болезни. Тьма, ведь, не вернется? Отчаянно в это верила. Ошиблась. Смех сквозь слезы, которые самопроизвольно стекают по щекам. Все обернулось совершенно по-другому. Отталкиваясь руками от подоконника, разворачиваюсь, проходя по просторной комнате. Сейчас я никому не позволю разрушить то, что я так одержимо добивалась. Эмир в моих руках. В кулаке. Ни за что его не отпущу. Скорее привяжу к себе еще сильнее. Замираю на миг, слыша звонок мобильного телефона, лежащего на журнальном столике. Знаю, кто звонит, поэтому даже не смотрю на дисплей. Отвечаю на вызов, быстро подносы телефон к уху.

— Амани, дорогая, я прилетела. — Строгий женский голос. Пауза, которая позволяет мне свыкнуться с этой мыслью. — Мы встретимся? — Спрашивает, думая, что я откажу. Но Ирма ради меня провела на борту самолета долгие часы.

— Встретимся. — На выдохе. Сильнее сжимая телефон напряженными пальцами. — В кафе у озера. Я спущусь через пятнадцать минут. — Отвечаю, тут же завершая вызов. Никогда не любила бесполезную болтовню по телефону. Продолжаю держать мобильный в руке, хватаю свою сумочку, уверенными шагами покидая номер. Неторопливо спускаюсь, игнорируя лифт. Предполагала, что Ирма может мне сказать, зная все происходящее дома. Но так же я была в себе уверена. Кто бы мог подумать, что главная сутенерша Востока моя родная тетка. Мир жесток и безжалостен, но мы не выбираем свою семью. Спустившись на первый этаж, мило улыбаюсь девушке администратору, минуя большое фойе. Выхожу на улицу, делая глубокий вдох. Насыщая легкие кислородом. Кафе, располагалось через дорогу. Осмелилась предположить, что Ирма уже находится там, так как в прошлый наш телефонный разговор я говори о встречи именно в нем. Перехожу на противоположную сторону улицы, улавливая легкую ненавязчивую музыку. Вглядываюсь в лица людей, сидящих за столиками, пытаясь отыскать знакомые черты. Даже несмотря на то, что в живую мы с Ирмой до этого момента никогда не виделись. Но уже около года назад узнала кем она мне приходится. Получила письмо, в которое была вложена фотография моей матери. И смотря на изображение многолетней давности, узнала свою любимую Раду. Мою маму. В этом письме Ирма раскрывала всю правду об их совместной прошлой жизни. Рассказывала, что моя мать мечтала стать балериной, но так и не исполнила свою мечту. Захожу в кафе, замечая одинокую женщину, смотрящую на красоту горного озера. Останавливаюсь, делая еще один глубокий вдох. Незачем затягивать эту встречу. Подходя к столику, моментально сажусь напротив Ирмы, вешая сумочку на край стула. Женщина разворачивается, слегка шокирована смотря в мои глаза. Чуть наклоняется, и, поднимая руку, хочет прикоснуться к моей руке, но я мгновенно убираю ее со стола. Замечаю, что Ирма чертовски волнуется, ведь это первая близкая встреча. Подсознательно понимаю это, но не могу так сразу близко подпустить эту женщину. Наше родство сейчас не имеет никакого значения.

— Амани… — Произносит нерешительно мое имя, а затем затихает. Видимо пытаясь подобрать подходящие слова. — Спасибо, что, наконец, решилась на встречу. Я слишком долго ждала этого момента. — Заканчивает фразу, отводя взгляд в сторону. Пытается спрятать свои истинные эмоции, но я вижу эту женщину насквозь. Человек, прошедший семь кругов ада, не может быть настолько ранимым и сентиментальным.