Мы просили у вечности рай

Глава 33 Часть 3

О ее существовании, которое превратилось в нечто обыденное и безразличное. Ощущаю, как расслабляется каждая мышца на моем теле. Разум уноситься куда-то очень далеко, рассеивая тьму. Приятную и обволакивающую. Позволяющую погрузиться в глубокий, здоровый сон, который сейчас очень важен моему организму. Перед тем, как лечь в постель, выпила несколько глотков отвара, который дала Назаре. Он, правда, придавал сил и энергии. Делал меня смелее и более уверенной в себе. Возможно это самое обычное самовнушение, но я была благодарна Назаре за помощь. Начинаю засыпать, при этом продолжая размышлять. Осознавать, что во мне давно существовало это материнское начало. Наверно я это понимала еще в те моменты, когда оставалась нянчиться со своей племянницей Изабель. Успокаивала ее, когда она плакала. Оберегала от огорчений и старалась всегда улыбаться, чтобы малышка ощущала мою безграничную любовь к ней. Мысли об Изабель стали последними перед тем, как я все же провалилась в сон.

Облизываю липкие губы, ощущая острые приступы тошноты. Пытаюсь раскрыть глаза, но когда делаю это, все расплывается. Ерзаю на кровати, сжимая руками простыни. Слабость настолько сильная, что, кажется, я не ощущаю собственного тела. Дышу судорожно, думая, что несколько порций кислорода смогут привести меня в чувства. Поднимаюсь на кровати, запрокидывая голову. Все кружиться. Кое-как пытаюсь подняться, придерживаясь рукой за спинку рядом стоящего кресла. Мне нужно съесть или выпить чего-нибудь кислого. Острая потребность именно в этом вкусе наизнанку выворачивало. Добираюсь до столика, где стоит корзина с фруктами, и быстро хватаю лимон, начиная откусывать его вместе с кожицей. Ранее необъяснимая страсть к цитрусовым, сейчас не казалась такой странной. Спустя несколько секунд мне становиться немного легче. Приступ тошноты отступает. Беру графин с чистой водой, и начинаю пить крупным глотками, избавляясь от жара вскипевшего внутри. Разворачиваюсь, смотря на свое отражение в зеркале. Кожа бледная. Испарина лбу, которая, по-моему, никогда не проходит. Черт! Как бы я не хотела, но наверно не смогу скрывать от Эмира своего положения. Он должен возвратиться сегодня к обеду. И конечно, у меня еще есть время привести себя в порядок, только реальность не позволит мне этого сделать. Не проходит и пары минут, как я снова чувствую волну тошноты, и тяжесть где-то внизу живота. Медленно иду к выходу из спальни, хотя ноги абсолютно не слушаются. Цепляясь за ковер, моментально падаю на колени, осознавая, что сил не хватит на то, чтобы подняться. Прикрываю лицо ладонями, и от этого невыносимого состояния почти плачу. Но сдерживаю себя, зная, что это всего лишь реакция организма. Вздрагиваю от грубого стука открывшейся двери, через силу поднимаю голову, видя перед собой расплывчатое очертание лица Эмира.

— Альби! — Падает на колени рядом со мной, прижимая к телу. — Черт, что произошло? — Ошеломленным голосом. Не зная правды, которую сейчас я не могу рассказать. Достает мобильный телефон, лихорадочно набирая номер. Когда ему отвечают, кричит в трубку, чтобы приготовили машину, потому что он собирается вести меня в больницу.

— Все хорошо, Эмир! — Кашляю, едва не вырывая. Отворачиваюсь, прикрывая рот ладонью. — Пожалуйста, не нужно в больницу. Пойми, я не больна. — Поворачиваю голову, фокусируя взгляд на разъярённых карих глазах. — Просто ребенок, — прикладываю руки к животу, во всем признаваясь, — такой же вредный, как и его отец. — Счастливо улыбаюсь, мечтая, чтобы Эмир разделил со мной эту радость. Только его лицо багровеет от злости. Окаменелые глаза кажутся бездушными. Двигаюсь, пытаясь его обнять, но Кинг, хватая за мои запястья, не позволяет этого сделать.

— Я сказал мы едем в больницу. — Загипнотизировано повторяет, и волна страха сковывает все тело. Подхватывает меня на руки, резко дергая. Тошнит еще сильнее. И вместо бережной заботы, я вижу грубость и отчужденность. Отключаюсь периодично, почти теряя сознание. Понимаю, что мы движемся в машине на высокой скорости. Эмир хоть и держит меня в объятиях, но я ощущаю вероломный холод и одиночество. Его полное безразличие. А потом острый лекарственный запах бьет в нос. Прихожу в себя на больничной кровати, видя перед собой доктора средних лет, который двигает по моему обнаженному животу что-то прохладное. Пристально вглядывается в монитор, что-то кропотливо рассматривая.

— Ваша девушка беременна, господин Кинг. Четыре с половиной недели. — Доктор убирает прибор с моего живота, разворачиваясь лицом к Эмиру, который до этого стоял позади. — С полной уверенностью хочу вас поздравить с отцовством. — Искренне. От всей души. Только Эмир не ценит такого добродушного порыва.

— Срок маленький, думаю, мы можем беспрепятственно провести операцию по прерыванию беременности. — Чужим грубым голосом. Не выражая ни тени сомнения. Подхватываюсь на кровати, устремляя взгляд на него. Вздрагиваю, видя перед собой не Эмира, которого я так люблю. Чудовище, готовое на все.

— Эмир, нет, прошу тебя. — Всхлипываю, стараясь не расплакаться.

— Замолчи, Альби. — Обходит врача, приближаясь к кровати. Кажется, он сейчас схватит меня за шиворот и силой поволочёт в операционную.

— Сажи мне, Эмир, ты готов убить нашего ребенка? — Начинаю кричать, видя ответ на свой вопрос в его изменившемся выражении лица. Губы прикусываю от глубокого отчаяния. — Не смей поступать так с нами! — Давлю, пытаясь вернуть хоть как-то его человечность. Не понимая реакции на мою беременность. Будто все, что было между нами последние несколько месяцев сплошной вымысел. Эмир молчит, отворачивая голову. Резко поднимаюсь на ноги, начиная плакать. Хочется выскочить из палаты, и бежать без оглядки. Спасти не себя. Малыша, которого ношу под сердцем. Но не успеваю сделать и пары шагов, как Кинг, хватая меня за плечи, останавливает. Лицом к себе разворачивается, с силой впиваясь пальцами в кожу.

— Если ты боишься боли, то ее не будет. — Рыча озлобленно. Пытаясь обуздать мою борьбу и сопротивление. — После наркоза ты проснешься, и даже не вспомнишь, что произошло. — Слегка успокаивается, пытаясь говорить тише. Только с каждым проходящей секундой, буря в душе поднимается все сильнее.

— Я вытерпела много боли, Эмир. — Кривя губы от обиды и приторной горечи. — Но если ты убьешь нашего сына, буду ненавидеть тебя до конца своих дней. — Дергаюсь, пытаясь выбраться из его оков. Плачу, больше не скрывая истинных эмоций.

— Альби, у тебя будут дети! — Встряхивает, сильно дергая на себя. Начинает повышать голос, думая, что сможет внушить мне свою правду. — Пойми для нас обоих этот ребенок-клетка! Не сопротивляйся! — Еще сильнее сжимает руки, и я понимаю, для чего он это делает. Доктор подходит ближе, что-то быстро вкалывая мне из шприца в руку.

— Малыш не клетка! Он живой! У него есть душа и сердце, Эмир. В его венах течет твоя кровь. Твоя. — Последние вскрики, и я чувствую, как все органы в моем теле неметь начинают. Сердце стучит все тише и тише. Руки падают, как плети. И если бы Эмир сейчас не держал, на пол бы упала. — Ненавижу тебя, чудовище! — Заплетающимся голосом. Практически отключаясь. Горячие губы ко лбу моему прикасаются.

— Я сам себя ненавижу, моя девочка. — Заключительные слова, которые я слышу. Нежным голосом, который обещал и обнадеживал. До последнего не веря в то, что мне не удалось спасти ребенка. Стать важной женщиной в жизни любимого мужчины. Судьба оскаливается, не давая мне выбора. И отключаясь от этого мира, мечтаю лишь о том, чтобы больше не проснуться. Смерть гораздо слащу той жизни, которая ожидает «после». После того, как маленькое сердечко перестанет биться по безжалостному приказу своего отца.