Порочные ангелы

— Ох, и где же мои манеры? — он смотрит на седого мужчину. — Луиза, это Доктор. Док, это наша дорогая гостья, Луиза Рейес.

— Знаю, встречались, — Доктор сухо осматривает меня, перед тем как вернуться к газете.

— Ах, но та ночь была такой… хаотичной, не думаешь? — Хавьер складывает руки перед собой. — Возможно, нам всем еще нужно правильно представиться. Меня ты знаешь. Мужчина позади тебя — Эстебан Мендоса. Другой наш партнер, Франко, сейчас занимается делами. Боюсь, тебе не захочется попасться ему под руку, когда он в плохом настроении — снова, — он указывает на мою щеку, которая все еще чувствительна, благодаря удару Франко. Я специально не смотрела на свое отражение в зеркале в ванной, но знаю, что на щеке синяк. — Есть еще несколько людей, с которыми ты встретишься, но их имена не имеют значения. Если ты не будешь создавать проблемы, то с ними общаться тоже не будешь. Кажется, тебе нравится делать это, но я рекомендую тебе воздержаться. Мы не хотим причинять тебе вред, но, тем не менее, это не гарантирует того, что мы этого не сделаем. — Я фыркаю и награждаю его взглядом, полным отвращения. Это вызывает у него улыбку, хитрую и жестокую. — Вижу, ты умеешь видеть в жизни смешное. Это будет долгий путь, моя дорогая. Но также ты должна знать, что я говорю серьезно. Мы выдвинули требования твоему мужу, так что следующий шаг за ним.

— Он ни за что не выполнит ваши условия. Вот увидишь, — не могу сдержать злую ухмылку, которая распространяется по моему лицу.

— Думаю, ты себя недооцениваешь.

— А ты недооцениваешь моего мужа, — отвечаю я. — Нужно было просто убить его вместо того, чтобы похищать меня. Вы этого не сделали, и это ваша самая большая ошибка.

Его челюсти слегка сжимаются, как будто он сдерживает себя.

— Никакой ошибки здесь нет, — осторожно говорит он, после чего замирает. — Значит, ты бы предпочла, чтобы мы убили твоего дорогого Сальвадора?

— Если бы вы убили его, я бы не сидела здесь в платье какой-то шлюхи и не ела вашу дерьмовую еду.

Хавьер искренне улыбается, и эта улыбка освещает его глаза как камни цитрина. В них есть красота, которая меня шокирует, отчего я моментально забываю, с кем имею дело.

Он смеется, кивая.

— А ты не такая простая, верно? Знаешь, к тому времени, как ты нас покинешь, мы с тобой хорошо узнаем друг друга. Возможно, ты мне даже понравишься.

Не возвращаю его улыбку.

«Нет, не понравлюсь», — думаю я. — «Потому что я не дам тебе то, чего ты хочешь».

Это все показное: подшучивание, притворство, что это может быть сердечным опытом. Это не одурачило меня ни на секунду. В конце концов, на моей спине уже пора вырезать букву «В».

— К твоему сведению, — говорит Доктор, медленно поднимаясь на ноги. — Еда дерьмовая только тогда, когда готовит Эсте.

— Эй, — обиженно говорит Эсте из-за моей спины.

Внезапно, улыбка исчезает с лица Хавьера, и он встречается взглядом с Эсте и Доктором.

— Не могли бы вы нас оставить? Нам с Луизой нужно пообщаться. Наедине.

Чувствую, что Эстебан колеблется, но все же он вслед за Доктором выходит через дверь кухни. Солнечный свет, тепло и пение птиц на мгновение проникают внутрь комнаты.

Глубоко вдыхаю, одновременно пытаясь найти мужество для столкновения один на один с Хавьером и наслаждаясь запахом окружающих нас гор. Запах чистый, как высушенные на солнце листья и сухой воздух. Он напоминает мне о жизни, которая идет вне этого дома, и о том, насколько она может быть прекрасна.

— О чем ты думаешь? — спрашивает Хавьер, с интересом.

Ага, так я ему и сказала. Награждаю его пустым взглядом.

— О том, как именно ты убьешь меня.

— И как, по-твоему, я это сделаю? — он поднимает бровь.

Пожимаю плечами, притворяясь, что разговор об этом не пугает меня.

— Возможно, ты отрежешь мне голову. Так поступает Сальвадор, когда он в хорошем настроении.

— Для меня это было бы не впервые. Но уже надоело постоянно убирать кровь, — он внимательно смотрит на меня.

— Тогда как ты это сделаешь?

— Ты действительно думаешь, что я тебя убью? — его лоб морщится.

— Если Сальвадор не даст тебе то, что ты хочешь, тогда да. Но сначала ты начнешь присылать ему части моего тела. Первыми пальцы. Возможно уши. Или грудь.

Он откидывается на спинку стула и качает головой, выглядя встревоженным.

— Ты психически нездоровая женщина.

— Раньше я такой не была. Такой становишься, выйдя замуж за наркобарона.

Он облизывает губы, осматривая меня.

— Ты очень хорошо притворяешься смелой, но я умею видеть правду в людях. Ты не пойдешь далеко в этом бизнесе, не став немного телепатом, — он складывает руки за головой, выглядя небрежно. — И я чувствую твой страх, скрытый за напускной храбростью. Я даже ощущаю его запах.

Игнорирую его, опуская взгляд на его запястье. Его часы на дюйм сдвинулись, и я вижу под ними слово «Желание», вытатуированное на английском.

— Что значит твоя татуировка? — спрашиваю я.

На момент он застывает, но потом расслабляется.

— Это английский.

— Я знаю английский, — сообщаю я ему. — Работала в баре в Кабо-Сан-Лукасе последние три года.

О, черт, большая ошибка. Ему не нужно ничего обо мне знать.

— Я слышал, — отвечает он. Замечая выражение моего лица, он добавляет. — Не удивляйся так сильно. Мои люди некоторое время собирали информацию на тебя. Я знаю многое о тебе, Луиза Рейес.

— Зови меня Чавес, — говорю я ему. — Фамилия Рейес ничего не значит для меня.

— Очевидно, так. Так по какой причине ты замужем за ним? Деньги?

— Что означает твое тату? Ты мне, я тебе.

Он поджимает губы, но потом резко кивает.

— Как хочешь. Это название одной из песен группы «Nine Inch Nails». Набил его, когда был молодым, глупым и жил в Америке. — Это точно не вся история, но по его лицу абсолютно ничего нельзя понять. — Значит, ты вышла за него из-за денег? — повторяет он.

— Да, — киваю я. Настоящую причину я ему точно не скажу. Пока мои родители живы, этот монстр не узнает о них ничего. — Он заинтересовался мной, и, конечно, я согласилась на его предложение.

— Конечно, — отвечает он медленно, с намеком на разочарование. — Ну, Луиза, надеюсь, это стоило твоей жизни.

— Ты же вроде сказал, что не собираешься меня убивать, — мое сердце начинает биться чаще.

Он слегка улыбается.

— Такого я не говорил. Только спросил, с чего ты взяла, что я это сделаю. Если Сальвадор не согласится с нашими условиями, мы, возможно, начнем отправлять ему тебя по кусочкам. Или мы можем просто отрезать тебе голову и отправить ее.

Вот теперь страх игнорировать сложно. Внезапно все стало слишком реальным. Думаю, сложно игнорировать Хавьера Берналя, когда ты сидишь напротив него. Несмотря на свой страх, выпрямляюсь на сидении.

— Тебе же уже надоело убирать кровь.

Он лениво пожимает плечами.

— Верно, но нужен же мне для чего-то Эсте, в конце концов, — внезапно его глаза темнеют. — Он ведь тебе нравится, да?

— Нравится? — я хмурюсь, сбитая с толку.

Он пренебрежительно взмахивает рукой и поднимается со стула. Теперь я могу видеть, что на нем темно-синие джинсы с кожаным ремнем ручной выделки. Они, вместе с его чистой белой рубашкой, делают его вид повседневным, но с каплей элегантности.

И элегантно опасным.

— Забудь, — говорит он, обходя стол. — Вставай. И сними платье.

— Что?

Он пинает ножку моего стула, отодвигая меня на несколько дюймов от стола.

— Сделай это, пожалуйста. Или ты хочешь, чтобы его снял я? — он протягивает ко мне руку, а я уклоняюсь от его прикосновения. — Потому что я сниму.

Я не знаю, что делать и чувствую себя застывшей, прилипшей к стулу и вообще неспособной двигаться.

Он не ждет моих действий. Быстро протянув руки, он оборачивает их вокруг моей талии и поднимает меня со стула. После этого он грациозно опускает меня на пол, как будто мы пара, занимающаяся фигурным катанием.

Прижав меня к себе, по-прежнему удерживая руками за талию, он смотрит на меня так, как будто пытается загипнотизировать.

— Ты — моя загадка, — говорит он хрипло. — Но я всегда все разгадываю.

До того, как я успеваю ему ответить, он через голову стягивает с меня платье и бросает его на пол позади себя. Теперь я стою абсолютно голая в его кухне, по-прежнему грязная после своего побега. Мне кажется, что грязь находится в каждом уголке моей души, пока я стою здесь, а он осматривает меня с неизмеримой улыбкой.

Он отходит назад, и я пытаюсь прикрыть себя, на что он тут же отодвигает мои руки.

— Нет-нет, Луиза. Просто стой здесь и не двигайся, пока я не скажу тебе, что делать дальше, — он медленно приближается ко мне, отодвигая стол с дороги. — Ты же была королевой красоты, так что это должно быть твоей второй натурой.

— Шлюхой я никогда не была, — удается мне сказать, не отрывая взгляд от выбранной мною точки на стене.

Интересно, знают ли Эстебан и Доктор, что сейчас тут происходит? А что, если один из охранников Хавьера забредет в эту комнату? Пытаюсь выкинуть из головы воспоминания о Сальвадоре и тех унизительных вещах, которые он заставлял меня делать. Мне нужно оставаться сильной.

— Верно, — говорит он мягко, останавливаясь позади меня. — Я знаю, что ты никогда не была шлюхой. Ты просто излучаешь чистоту. Она опьяняет, — чувствую, что он подходит ближе, и ощущаю шеей, как он делает глубокий вдох. — Опьяняет сильнее, чем самый лучший алкоголь, — он медленно выдыхает, задевая несколько прядей моих волос. — Поэтому я отказываюсь верить в то, что Сальвадор не даст мне то, что я хочу, в обмен на тебя. — Закрываю глаза, понимая, что сейчас мне не удастся изменить его мнение. Он прижимается ко мне. — Я сломаю тебя, — шепчет он в мое ухо, обдавая горячим дыханием.

Он проводит руками по моему телу, и, достигнув груди, останавливается на моих сосках. Я напрягаюсь и не позволяю себе ничего чувствовать, потому что, несмотря на то, что его прикосновения мягкие и нежные, его намерения не являются таковыми. У мужчин всегда другие намерения.

Тяжело сглатываю и произношу так твердо, как только могу:

— Делай, что хочешь. Во мне уже не осталось ничего, что еще можно сломать.

Он резко втягивает воздух и говорит:

— Действительно?

— Да ты же только раздел меня.

— Хочешь большего? — спрашивает он, прикасаясь губами к другому моему уху, в то время как мои соски напрягаются под ритмичным дразнением его пальцев. Мое тело отвечает так, как не должно. Так, как я вообще не считала возможным. — Знаешь, а я ведь не закончил с твоей спиной. В моем имени еще есть буквы.

Пальцами одной руки он обводит буквы «Х» и «А». Я вздрагиваю от легкого прикосновения к ранам, но быстро скрываю боль. К счастью, его пальцы здесь не задерживаются, и перемещаются к моей пояснице. Он проводит рукой по моим ягодицам, проскальзывая пальцем к мягкому месту, в котором они переходят в бедра. Это почти щекотно и вызывает у него низкий стон.

«Я не здесь, я не здесь, я не здесь», — мысленно скандирую я.

Удерживая руки на моей талии, Хавьер обходит меня, пока мы не оказываемся лицом к лицу. Открываю глаза и вижу, что его губы изогнуты в его вечной ухмылке.

— Я закончу с вами совсем не скоро, мисс Чавес, королева красоты.